— Да вы не понимаете! Я знаю, что такое физическое влечение, и как оно проявляется. Успел на Земле прочувствовать. Но тут нечто другое, иное. Я сам не могу осознать, что это собственно за чувство… — Гари вновь закрыл лицо ладонями и, оперевшись локтями на стол, стал что-то шептать себе под нос.
— Хорошо. Мы тебя, наверное, оставим. Ребят, пошли к девочкам, мне кажется, что они сейчас не заняты, — собрав вокруг себя бесов, сказал Маалан, и они полетели в Чертоги суккубов, надеясь усладить свои дикие желания.
Гари же остался совершенно один. В пустой, тёмной комнате, наедине лишь со своими мыслями. Он долго метался, размышляя о том, как дальше быть. В его голове проскальзывали и желания напиться «Эссенции демона», что лежала в ящичке, и одновременно встать да пойти к Стультиэли. Высказать ей всё. Все сомнения и чувства, которые так терзали душу. И, как всегда бывает с людьми, Гари не выдержал. Он схватил бутылку эссенции, сделал пару небольших глотков, а потом дыхнул чистым огнём. Гари понял: либо сейчас, либо никогда.
Покачиваясь, ели держа бутылку, он дошёл до катакомб, где в глубине слышны чьи-то злые крики. Гари испугался, что это зов ангела, которого пытают. Его ход ускорился, а дыхание участилось. Кровь забежала по венам, отзываясь громким стуком. Он уже бежал, выронив склянку с напитком из рук. «Судья» раньше никогда так не бегал. Ему казалось, что от этого будет зависеть его жизнь.
Пара мгновений, и он уже около длинных решёток. Но никого, кроме мучеников, чьих сил не хватит ни на пытки, ни на крики. А также той самой девы, которая била руками по решёткам и кричала.
— Выпустите меня! Я ангел! И вам всем конец, если не выпустите! — навзрыд орала она, каждый раз отпрыгивая от прутьев, что бились огнём.
— Здравствуйте… — смущенно и неуверенно поздоровался с девой Гари, смотря в её ярко горящие глаза.
— Ах, это ты! Я тебя помню! Ты меня сюда посадил! Открывай ворота или тебе тоже конец! — пытаясь дотянуться ладонями с длинными ногтями, говорила она.
— Я просто делал свою работу… извините за неудобства… — закрывшись от лёгких ударов ангела, ответил Гари.
Она поняла, что это бесполезно. Села на пол, оперевшись об стену, и склонила голову к коленям. Дева что-то говорила себе под нос своим мягким и высоким голосом. Вдруг в её звуках послышались всхлипы, будто она… плачет? Гари совсем растерялся, не зная, что ему делать.
— Может, я могу чем помочь? — подойдя к решётке, шёпотом спросил Гари.
— Уйди, орудье ада! Я… не буду… *всхлип* да пошёл ты! — она подняла заплаканное лицо, по которому, будто утренняя роса, стекали слёзы. А бежевые, тоненькие губки, дрожали, как у маленького ребёнка.
— Может, ты хочешь есть? — ошеломлённый ответом, продолжал спрашивать Гари.
— Не слышишь, что говорю… *всхлип*. Вали! — крикнула дева и отвернулась к стене.
Гари не знал, что сказать ещё. В его мыслях всё казалось по-другому. И такой реакции он никак не ждал. «Судья» постоял еще немного, смотря на дрожащую спину ангела. Он не хотел уходить, желая насладиться этой «статуей» во славу всей мирской красоты, но страх быть замеченным перебил желание. Гари медленно уходил из катакомб, каждые пять минут оборачиваясь в желании вернуться.
========== Глава седьмая - восьмая ==========
Глава седьмая
Частый стук печати. Гари мельком открывает папки, даже не разглядывая их. Ему это абсолютно неинтересно, ведь эта работа почти тоже, что было и на Земле. Бумаги, которые никогда не кончаются, люди, с неизменным выражением ужаса, и злой начальник, что особенно негодует теперь. Наверное, у Сатаны какие-то свои планы на этого ангела…
Гари всё витает в мечтах, забывая о своей работе, иногда ставя годы мучений, не открывая дел. Он обескуражен тем, что произошло. В его мыслях всё было по-другому. Гари надеялся на добродушный характер Стультиэль и на её желание спастись из этого места, но она какая-то дикая и яростная. Что-то необыкновенное таится в её душе, а мотивы ангела, наверное, очень просты. Да только догадаться до них сложно такому, как Гари, который в жизни своей никогда не понимал женщин. И в этих мыслях он обслужил последнего мученика и вновь взялся за оборванные клочки бумаги, пытаясь вылить свои чувства в слова.
Тогда бесы, что сидели под столом и играли в карты, на которых изображены жители Ада и Рая, решили оторваться от своих дел и поговорить с Гари. Они желали помочь человеку, ведь им он стал как друг. Никто бы и не подумал, что люди могут быть друзьями бесам. Но, на самом деле, у них много схожего: вредные привычки, смертные грехи, вечная похоть. Бесы — это люди, и им известны все наши слабости, из-за чего, наверное, так многих привлекает Сатанизм. Их боги — это человек, который заплутал в хитрых путях жизни. Они не Он, который заставляет тебя исполнять то, что просто невозможно в наших реалиях. В отличие от Воланда, который тебе прямо говорит: «Будь неотёсанным животным, которым мир тебя создал. Будь собой: жестоким, жадным, похотливым зверем!». Поэтому, даже святого монаха, что посвятил жизнь служению Ему, так легко совратить к грехопадению. Мы желаем открыться, показать себя, но вместо этого мы носим «маски», которые во многом навязаны Им. «Не убей, не укради, не будь плохим,» — это та самая святочная харя, которую приходиться одевать, дабы тебя не посчитали безумцем. Но правда в том, что люди хотят быть безумцами…
— Зачем ты пытаешься сблизиться с тем ангелом? Неужели ты не понимаешь, что всё закончиться плохо? — вылезая из-под стола, риторично спрашивал Евлан, надеясь добраться до благоразумия Гари.
— Да сколько вам говорить! Это нечто необычное, не то, как на Земле. Я вам кое-что расскажу. Когда мне приходилось жить обычным человеком, всё было совершенно по-другому, не так, как здесь… — отложив бумаги и глубоко вглядевшись в глаза бесов, начал отвечать Гари. — Я ничего не чувствовал всю жизнь. Приглушенная радость, слабая печаль… Все желания отпадали на второй план, я жил ради того, чтобы жить. Мне часто говорили, что: «Каждый второй то! Каждый третий это!» — я чувствовал себя, как тот самый первый, который ничего не смог и ни в чём не преуспел. Не отрицаю, похотливые желания у меня были и есть, но, после заветного «всплеска», всё пропадало и опять оставалась лишь пустота. Жил не за чем и ничего не оставил. А в юношестве так желал стать знаменитостью. Стать путеводной звездой, которая покажет миру, как надо жить. А получилось лишь вырасти до клерка, которого сбил грузовик! — он глубоко вздохнул и, упав лицом на каменный стол, продолжил что-то бубнить.
— Ну не начинай ныть! — Гавлан похлопал Гари по спине и поднял его лицо и, плюясь, сказал. — Теперь у тебя абсолютно новая жизнь! Ты можешь ещё столько сделать! Столько успеть и понять! Но не стоит зацикливаться на чём-то одном и так этого вожделеть!
— Подожди, Гари, — Маалан схватил Гавлана и оттащил его в сторону, а обессиленная голова «судьи» со стуком упала на стол. — Ты что делаешь?! Неужели не понимаешь?! Та история…
— А ты прав… — Гари поднял тяжёлую голову и с энтузиазмом в глазах начал метаться по офису. — Новая жизнь. Новые желания. Новые причины. Я должен это сделать иначе… — он томно умолк и хмурым взглядом уставился в пол, — … иначе получится, что ничего не изменилось…
Гари судорожно хватал бумаги со стола и ошеломлённо искал новый костюм, который он недавно забрал у портного Сатаны. «Судья» небрежно расталкивал бесов, будто не замечая их. И только он собрался выбежать из кабинета, как Маалан схватил его за недоодетый пиджак.
— СТОП! — бес ударил Гари по лицу хлёсткой пощёчиной. — Куда собрался?! Как всегда, люди… — он вздохнул и усадил «судью» на пол. — Побежал, даже не узнав ничего, не подготовившись…
— А что? Я думал сейчас приду, расскажу ей свои стихи и…
— Помнишь, что произошло, когда ты так в прошлый раз сходил? — Маалан закатил глаза за сухие веки, смотря на Гари с открытым ртом. Тот пытался вырваться из рук беса, легко стуча его по пальцам. — Послушай! Больше шансов будет.
— Да, да… Ты прав! — «судья» успокоился, и Маалан, наконец-то, освободил его из своих рук.
— Имя её ты уже знаешь. Уже хорошо! Но нужно побольше… — бес прикусил себя за нижнюю губу и стал заунывно мычать. — Да точно! — он тихо щёлкнул коротенькими пальцами. — Знаешь, что она уже пятьсот лет сюда приходит, пытаясь убить Сатану?
— Слышал, но… — быстро кивал Гари, смотря в разноцветные глаза Маалана.
— Но без понятия зачем, верно? — перебил бес. — Вот я тоже, но она кричит про своего мужа. Может она его здесь потеряла?
— Может…
— Хорошо, давай скажу тебе кое-что. Ангелы тоже хотят есть, так что вот тебе это… — Маалан начал возиться в складках своей шеи и вскоре достал из неё хрустальный флакон, похожий на падающую слезу. — Это «Эссенция ангела», то, что они едят. Попробуй предложить ей этот напиток. Возможно, она поблагодарит тебя и, хотя бы, начнёт разговор.
— Ладно, хорошо… — неуверенно отвечал Гари, убирая флакон в карман. — Но что мне сказать?
— Всё, что на душе. Главное разбуди в себе уверенность и не будь ебанько, понял? — Маалан сел на стол и одобряюще посмотрел на Гари.
— Да, да! Тогда я, ну, пошёл? — Гари уже открывал дверь и уходил в длинные коридоры.
— Беги! Беги! — крикнул Маалан в след уходящему «судье», а сам начал попивать настойку из чёрной фляги, что висела у него за спиной.
— Но ты же сам не хотел, чтобы мы ему помогали! — грозно оскалил зубы Гавлан и быстро подлетел к беззаботному Маалану.
— Сами виноваты… — бес утёр губы, сбрасывая капельки настойки. — Вы уже всё начали, а я просто правильно вывел эту ситуацию.
— Как? Ты ему сейчас дал то, что может их сблизить, а после Сатана узнает, и нам всем конец! — недовольно кричал Евлан, стуча по стене маленькими кулаками.
— Вас ничему не научила история из Райского Эдема? — Маалан крутил пожёванную ручку, размышляя о глупости своих собратьев.
— А что? Я не вижу никаких параллелей! — Гавлан начал летать кругами, недовольно бурча что-то.
— Как раз здесь она нам и поможет! — Маалан схватил беса за крылья и усадил на своё место, а сам взлетел и начал горделиво говорить. — Стультиэль — это тот самый плод, которого так вожделеет Гари, являясь отожествлением Адама и Евы. Если мы будем запрещать и отворачивать от заветной цели, то в его сознании появиться мысль о том, что нужно обязательно это сделать. Люди так устроены: чем больше запрещаешь, тем больше они хотят достать это, словно малые дети.
— Ну, хорошо, ты прав. А что нам делать, если Воланд нас без него увидит? — ответил Евлан, усевшись на каменный выступ в стене. — А если спросит насчёт Гари?
— Всё очень просто. Сейчас он немного уйдёт, и мы полетим за ним. Так сказать, на «подстраховке», — Маалан расправил небольшие крылья и направился за тяжёлую дверь. Остальные бесы, видимо поняв план умного чёрта, отправились за ним.
Глава восьмая
Гари вновь бежал по катакомбам, но в этот раз никаких криков не слышалось. Лишь тихий крик измученных грешников отзывался откуда-то из-за стен. Он думал о том, как здесь можно жить, ведь удушающий, сырой и затхлый воздух вперемешку со знойной жарой, исходящей снаружи, вызывает головокружение и плохое самочувствие после десяти минут присутствия. Но даже сильная головная боль, появившаяся из-за волнения и местной атмосферы, не сильно волновала Гари. Он, уверенно ступая по тёплым лужам пещер и даже пританцовывая, шёл к ангелу, дабы, наконец, объяснить все свои чувства. И только страх стать отвергнутым подбирался к его сердцу, как он его отвергал, понимая, что либо сейчас, либо никогда. Конечно, столь дикая уверенность вызывала некий дискомфорт, а прошлый опыт, что начинался такими же словами, окончился не совсем так, как надо.
Спустя пару минут Гари вновь выходил из-за дверей, отделяющих камеры от коридоров катакомб. В них, почему-то, никогда нет охраны, которая сможет предотвратить такие случаи, но одновременно приходит осознание: «А кого охранять? Души отсюда не убегут. Нет ни сил, ни знания куда бежать!».
Но все мысли отпали, как он увидел вожделенную деву, которая смиренно спала, оперевшись спиной на стену. Она лишь тихо сопела, будто маленький котёнок, и дрожала, не то ли от холода, не то ли от кошмаров. И только Гари подумал, что стоит её разбудить, как тут же отверг эту мысль. Она, наверное, очень сильно устала, и его попытки сказать ей что-либо, после того, как он оторвал деву ото сна, точно провалятся. Тогда «судья» уселся около решёток, рассматривая её прекрасное молодое тело: небольшая грудь второго размера, худой, прижатый к спине живот и длинные, нежные ноги, что уходили под складки испачканного хитона. Дрожащие, покрасневшие веки и мокрые, тонкие губы.
Неужели она вновь рыдала?
Эта мысль пробежала в сознании Гари. Ему ещё меньше захотелось её будить. Он уже думал просто уйти, но обещание, данное им самим, продолжало держать его здесь. Гари начал грызть ногти и весь чесаться. Покой покинул его тело, и он стал быстро ходить из стороны в сторону перед камерой.
— А, может, это действительно всё зря? Может, пойти в кабинет, да поделать свою работу? — говорил Гари про себя, то и дело кусая фаланги пальцев. — Всё! Успокойся! — «судья» ударил себя по щекам, более решительно проговаривая слова в голове.
Частые и громкие шаги, наверное, разбудили Стультиэль. Она стала медленно вставать, зевая и потягиваясь. А глаза Гари судорожно забегали, пытаясь не попасть во взгляд ангела. Но они встретились… Испуганный, вспотевший «судья», из рук которого выпадали листы бумаги со стихами, и прекрасный, но очень злой ангел, лицо которой скривилось в недовольстве. Она яростно оскалила зубы, а маленькие морщинки лба сложились домиком.
— Чего тебе, жалкий прислужник Дьявола?! — Стультиэль грозно посмотрела на растерявшегося Гари, что уже сел на колени, собирая стихи.
— Я… Я, прости, но у меня… Дело! Да дело… Давай так это назовём, — «судья» постоянно заикался и, не зная, что сказать, просто встал молча.
— Какое? Пытать меня будешь?! Ха! Только дай мне отсюда вырваться, и я вас всех разорву на маленькие кусочки! — Стультиэль стала бить решётки, которые полыхали огнём после каждого удара. Но она явно обессилена, ведь после нескольких толчков тело её упало на пол.
— Ой! Что с вами, давайте помогу! — Гари подбежал к решётке и неуклюже тянул руки к ангелу, дабы помочь ей встать.
— Пошёл вон! Сама справлюсь! — Стультиэль стукнула ладонью Гари. Удар хоть и не очень силён, но пальцы Гари почему-то стали «гореть», будто дотронулся до крапивы.
— Я просто пытаюсь помочь… — тихо сказал Гари себе под нос.
— Мне известны все ваши уловки! Уже пятьсот лет я попадаю сюда и каждый раз новые создания Мефистофеля, которые пытаются меня пытать. И ты не особенный, хоть и похож на человека. — Стультиэль закрыла светлые глаза и отвернулась к стене.
— Но, знаешь, я — настоящий человек. Человек с Земли и хочу тебе помочь, — Гари подошёл к клетке и, сложив руки за спину, попытался «достучаться» до ангела. И даже неуверенность заменилась на небольшое недовольство. — Я стараюсь быть хорошим и помогать всем, кто мне нравится.
— Ах да?! Тогда выпусти меня и дай мне закончить моё дело! — она вновь развернулась и, скаля зубы, подошла к прутьям. Ангел настолько близко к Гари, что он может почуять её приятное, мятное дыхание, будто оно исходило прямо с поля.
— Я так не могу… Как бы у меня такая работа, и если мне придётся тебя отпустить, то всё может закончиться плохо, как для меня, так и для тебя… — Гари чесал ладони, которые вспотели, будто он первый раз устраивается на работу. Переживания и страх заполнили его сознание.
— Тогда, ты обычный прислужник, который боится всех и вся! А теперь уходи! Иль… — она растерялась и запнулась в своей речи… - я не знаю, что сделаю! — после чего Стультиэль оторвалась от решётки и ушла в другой угол камеры, пытаясь не задеть лежащих на полу грешников.
— Ну почему ты такая… Я же просто пытаюсь… — Гари стал жевать слова, и всё, что он говорил, превратилось в несвязный бред.