Я открыла окно, впуская в комнату свежий воздух. Глубоко вдохнула, отыскивая внутри себя начало мелодии.
Котик открыл глаза и навострил уши. Кажется, у меня появился постоянный слушатель.
Снова раздался стук в стену, но я не обратила внимания.
- Они меня с ума сведут, - жаловалась я Нине через пару дней.
На её любимой чёрной рубашке разошёлся шов, и мы уже час ходили по магазинам, подбирая замену.
- Играю, им не нравится. Завожу котика, им не нравится.
- Играть имеешь полное право с девяти утра до десяти вечера, - протянула Нина, перебирая вешалки.
- Точно?
- Даже мой сын про это знает, - она критически осмотрела одну рубашку с кружевом на рукавах, и повесила назад. - Как кота решила назвать?
Я пожала плечами.
- Никак не могу придумать. Пока он просто Котик.
- Ты - сама оригинальность.
Она сняла одну рубашку с вешалки и пощупала ткань.
- Как тебе?
- Вроде нормально...
- Вот и я не знаю, - Нина продолжила рыться в чёрных тряпках, а я опёрлась о ближайшую стену.
- Нина-а... А что если эта бабка дальше будет на меня орать?
- Господи, только не мямли, как сейчас! - она взмахнула ладонью. - Возьми себя в руки и дай ей отпор.
- Но я не умею.
- Так учись! В решающей ситуации тебе это пригодится, - она повернулась ко мне, повысив голос, звуча резко и грозно. - Представь, что играешь что-то злое и быстрое. Постарайся, а то эти бабки тебя сожрут.
Я вздрогнула.
- Что, правда?
Нина усмехнулась.
- Нет. Хотя, кто их знает, - она вернулась к рубашкам. - Эти старые, злобные ведьмы... Надеюсь, я никогда такой не стану.
Это звучало не слишком вдохновляюще, но я постаралась запомнить.
Ещё я старалась избегать свою соседку, но так как мы жили на одном этаже, получалось не очень. Иногда мне казалось, что она специально ждёт моего возвращения, чтобы выйти за почтой и поссориться.
Вот снова я пыталась открыть заедающий замок, а она стояла за спиной и визжала:
- Я скоро буду жаловаться! Невозможно жить под твои концерты, постоянно, каждый день, каждый час! Откуда ты взялась такая, ужас просто!..
Она всё повышала и повышала голос и наконец выкрикнула на самой высокой ноте:
- И кот твой провонял всю квартиру!
Как же она меня...
Достала!
- Мой кот не мог провонять всю квартиру, он ходит аккуратно и только в лоток! - развернуться через плечо, повысить голос и говорить максимально громко, чтобы отдавалось эхом, чтобы краска отвалилась со стен подъезда. - Играю я только когда закон разрешает. И не устраиваю пьянки, и никого к себе не вожу, а если вам что-то показалось, заткните свои грёбанные уши!
Воздух в лёгких закончился.
Бабка смотрела на меня, приоткрыв рот и противно сипло дыша. Кажется, второго акта не требовалось. Я развернулась и продолжила возиться с замком.
- Ты об этом ещё пожалеешь...
- Да пожалуйста. Можете измазать мне дверь краской.
- Измазать?! Да я тебя в порошок сотру, засранка! Кишки тебе вытащу! Ты хоть знаешь, кто я?! Да как ты посмела!
Я захлопнула дверь, отрезая лишние звуки.
Котик мяукнул, здороваясь. Я привалилась к створке. Не ссоры с соседями я ожидала на новой квартире. Не такого начала самостоятельной жизни.
Но Нина была права - нужно собраться и дать отпор.
- Так и сделала, - сказала я Котику. - Я молодец!
Нина же позвонила мне вечером.
- Привет, подруга! - на заднем плане слышалось бормотание телевизора и шум воды. - Слушай, мне тут знакомая позвонила. Им на свадьбу срочно нужен саксофонист. Прям срочно. Они сразу заплатят.
- Насколько срочно? - спросила я.
- Через час начало.
Я задумалась. Подрываться и ехать куда-то вечером было лень. Ещё и играть для толпы скорее всего пьяных гостей. Но оплата была бы кстати. Противоблошиный ошейник Котику и что-то вкусненькое мне.
- Диктуй адрес, - сказала я.
Через двадцать минут я с футляром наперевес выскользнула из подъезда. Вечерело. Бабок на скамейке не было. Никто не комментировал длину моей юбки, высоту каблуков и вообще причину выхода из дома на ночь глядя.
И слава богу!
Вернулась я ближе к двум часам ночи. Ключи со звоном полетели на пол, футляр я аккуратно поставила у порога.
Включать свет было лениво. Развесив одежду на спинке стула, я упала на кровать. Котик пристроился под боком. Немного помурчав, он уснул, я - сразу после него.
Проснулась я от холода и чувства сухости во рту. На свадьбе поесть не получилось, вспомнила я. Только выпить два стакана сока. Надо было просить воду, подумала я, садясь на кровати.
В комнате было светло. Одежда чёрным пятном висела на стуле.
По полу были разбросаны белые комки.
Я сидела и тупо смотрела на них. Ничего такого не было, когда я уходила. Точно не было. Осторожно я слезла с помятого покрывала и тронула один. Мягкий, как вата.
Откуда у меня в квартире вата?
Если только не...
- О, нет! - простонала я.
Крок, мой старый любимый Крок, валялся в углу. Его брюшко было разорвано, вата выглядывала наружу. Мне даже показалось, что уголки пасти грустно опущены.
- Как ты мог?! - я повернулась, разыскивая Котика.
Он, как ни в чём не бывало, сидел на столе. Услышав мой голос, он никак не высказал вины, только дёрнул ушами.
- Ну и козлина же ты, порвал Крока!
Я подняла игрушку. Стеклянные глаза смотрели с укоризной, но ткань была распорота очень ровно.
Острые же у Котика когти, подумала я.
- Прости, Кроки, - я обняла его, как делала раньше, делала всегда. Плюшевая ткань и твёрдые бусинки глаз. - Я всё исправлю.
Мысль о том, чтобы выкинуть порванную игрушку, и в голову не пришла. Крок всегда был моим другом. А мама дала мне с собой маленький набор для шитья.
Но сначала - я облизала пересохшие губы - нужно было поесть, помыться и расчесать торчащие в разные стороны волосы.
Шитьё не было моей сильной стороной. Штопала Крока я медленно, да и зелёные нитки в наборе были слишком тёмными. Теперь у него был неровный боевой шрам на животе.
- Я всё равно буду тебя любить, - сказала я ему, обрезая нитку.
Котик запрыгнул на диван, толкнулся головой под локоть.
- И как ты смеешь после того, как чуть не убил Крока? - я говорила это и гладила его по голове. - Не делай так больше.
Котик только смотрел на меня и мурлыкал.
Крока пришлось пересадить наверх, на шкаф. Репетиция планировалась вечером. Выкинув обрезки ниток, я открыла футляр.
Настроения импровизировать не было, и я достала ноты. Не успела музыка разлиться по квартире, в дверь часто забарабанили.
Не надо было открывать. Не надо было.
Я поняла это, распахнув дверь.
Соседка в очередном цветочном халате смотрела на меня. Она скрючила свои страшные когтистые пальцы и вскрикнула на весь этаж:
- Когда ты уже перестанешь?! Сколько можно не давать людям спать!
"Сколько можно спать до полудня", - вертелось на языке, но я его прикусила.
А бабка делать так не умела.
- Всего тебе мало, никак не наиграешься. Вот послушай меня лучше...
Слушать её визг я не хотела. Но когда я потянулась захлопнуть дверь, она просунула ногу в щель между створкой и косяком.
Я пнула её. По инерции, я не хотела, я не могла кого-то ударить, даже кого-то противного. Это получилось само собой, и я пожалела сразу.
Ещё больше я пожалела потом, когда она орала за дверью:
- Сама напросилась, теперь пожалеешь. Пожалеешь!
Я старалась не слушать. Распахнула окно, впуская звуки улицы, высунулась наружу. За спиной всё ещё раздавались невнятные вопли.
Сосед сверху помахал мне рукой, роняя пепел с сигареты.
- Вы с Любовью Васильевной поссорились? - сегодня он звучал весело и довольно.
Я кивнула.
- Осторожнее с ней, - сказал он, пощипывая бородку. - Если ты ей не понравишься, она тебя отсюда выживет.
- За что? Я ничего такого не делаю.
Он пожал плечами.
- Постарайся её понять. Возраст, болезни, тяжёлый характер... - ветер уносил слова, делая их глухими. - Все такими будем.
- Надеюсь, что нет.
- Честно, я тоже, - он затушил окурок о подоконник. - Но всё равно осторожнее. Не хочу пугать, но вы за последние полгода тут третья съёмщица.
Оставив меня обдумывать это, он бесшумно скрылся в своём окне.
Итак, я ждала мести. Ждала войны. Даже не хотела возвращаться домой после репетиции. Бабка могла подстерегать меня на площадке, или у почтовых ящиков, или в лифте...
Когда я стояла на остановке, в голове мелькнула мысль - уехать к родителям и переночевать у них. Но я вспомнила о Котике. Нельзя было его бросать.
Всё равно, я не поехала на лифте, а кралась по лестнице. И старалась как можно быстрее и мягче открыть дверь - у меня получилось.
Я заперла её на оба замка, просто на всякий случай. Поставила футляр с саксофоном у двери. Уже было слишком поздно, и всё равно - я бы не смогла играть.
Я боялась свою бабушку-соседку. Как так получилось? Боялась настолько, что взяла с собой в кровать Крока.
Сон почему-то не шёл. Я повернулась на бок, потом на спину. Погладила лежащего в ногах Котика, подёргала за хвост Крока. Уснуть всё равно не получалось. Что-то было не так. Определённо, что-то странное творилось.
Осознав это, я сразу поняла, что именно.
Было слишком тихо.
Ни единого шума с улицы - ни ветра, ни проезжающих машин. Ни приглушенных стенами разговоров соседей. Только моё дыхание.
На миг я подумала, что оглохла. Перепад внутреннего давления, из-за которого лопнули барабанные перепонки, оторвавшийся сосуд, опухоль - любая причина, в которых я не разбиралась. Суть была в одном - я не слышу. Я больше не слышу ничего, кроме частых вдохов-выдохов, а может, и они мне кажутся, и это звуки в голове, а не настоящие.
Я откинула одеяло, чтобы включить свет. Щелчок выключателя, скрип пола - пожалуйста, что угодно.
Котик вскочил мне на ноги.
Острые когти вонзились в колени. Он царапал меня и шипел - такой чистый, яростный звук. Лучшее, что я слышала.
Я даже расхотела вставать с кровати. Просто приступ паники. Всё хорошо.
Я всё ещё могу слышать.
Котик замолк и только сверкал глазами. Но шипение ещё раздавалось. Нет, не совсем шипение... Не отзвук ветра. И не шум воды в трубах.
Шорох.
Похожий звук издают, переворачиваясь, страницы книги, или змея, скользящая по песку. Трение, очень мягкое и тихое. Но этот звук не хотел оставаться тихим. Он нарастал, окружая нас.
Котик распушил шерсть и, подняв хвост, замер на краю кровати. Мои глаза привыкли к темноте. Ночь не чёрная, она всех оттенков серого, и я начала их различать.
По полу скользили тени.
Может, это Луна светила в окно, или что-то другое, вроде неё. Хотя я знала, конечно, я знала, что не было никакого света. Тени двигались сами по себе. Они скользили по полу, переплетаясь друг с другом, медленно, пока медленно, но я слышала, как они ускоряют движение, приближаясь к кровати.
Котик снова зашипел, и я упала назад на подушку. Закрыть глаза и расслабиться. Это сон. Самый реалистичный сон из всех, что я видела, но всё ещё сон.
Я зажмурилась, сжимая одеяло. Проснуться не получалось.
Котик зашипел громче. За этим звуком слышалось, как начинают быстрее шуршать тени. Я не хотела открывать глаза, уже не потому что боялась их самих, а потому что боялась увидеть, насколько они близко. Хотелось провалиться в сон и очнуться утром, в знакомых отзвуках утренней пробки на проспекте.
Вдох. Выдох. Уснуть. Вдох. Выдох. Спать. Вдох. Не слушать, как они подбираются к кровати. Выдох.
Не помогало.
Я снова села на кровати. Котик приник ко мне, а тени шуршали вокруг. Они двигались неторопливо, но упорно, зажимая нас в угол.
Я поймала себя на том, что прижимаю к себе Крока и отползаю к изголовью кровати.
Одна тонкая тень отделилась от остальных.
Я ударилась плечом о стену.
Тень начала медленно подниматься по стене. Очень медленно.
Но ночь только начиналась.
Нужно было бежать! Тени были не везде, я различала светлые участки пола. Если быстро соскочить с кровати и прыжками добраться до двери... Или кинуть одеяло и спрыгнуть на него. Они медленнее меня. Они меня не поймают.
Я только подалась к краю кровати, а ногу снова пронзило болью.
Котик шипел на меня. Не на тени - на меня! Это выглядело странно, но оказалось очень понятно.
"Сиди здесь!" - говорил он.
- Чтобы они сюда залезли?!
Котик неопределённо мявкнул.
Ещё две тени поползли вверх по стене.
И тут я представила, как это будет. Шорох будет становиться громче, до тех пор, пока я не смогу его выносить. Тени сожмут кольцо, доберутся до кровати и до меня. Я буду кричать, может, кто-то и услышит, но не обратит внимания. Я буду кричать, пока они не дотянутся до меня и воплей станет не слышно за их движением.
Тени выше на стене. Ближе на полу.
Я вжалась в угол, не выпуская Крока. Мы все, втроём: я, Крок и Котик.
Крепче обняв игрушку, я закрыла глаза. Нужно было заткнуть и уши. Я не могла слушать тени.
- Помогите, - прошептала я, обнимая Крока.
Мне нужна была помощь. Любая. Пожалуйста.
Очень нужна.
Очень.
Крок больше не был мягким. Я чувствовала чешую под пальцами и острые когти у своего плеча. Хвост, бьющий меня по боку.
Вскрикнув - звук утонул в темноте - я разжала руки.
Крок упал на пол. Тени скользнули к нему, и я закричала снова, потому что я любила его, любила столько лет, они не могли забрать его! Но Крок опередил меня. Он зарычал.
Яростный звук, который я могла услышать только в документалках про дикую природу, разнёсся по квартире.
Тени, шурша, разлетелись в стороны.
Крок неторопливо переминался с лапы на лапу. Он вырос, стал вдвое больше, чем был. Его когти царапали пол, в пасти виднелись белые клыки. И я заметила тёмно-зелёный шрам - свою штопку.
- Крок? - позвала я. Потому что я не знала, что ещё делать. Потому что я верила, что звук его имени может помочь.
Он рыкнул и повернул голову.
Он мне подмигнул. Точно.
Котик с громким мявом спрыгнул на пол. Теперь их было двое против теней. Я забилась в угол, прижимая к груди подушку, будто она могла как-то меня защитить.
Нет, не могла. А у Крока и Котика это хорошо получалось.
Тени, поднявшиеся на стену, скользнули вниз. Тени, что были на полу, отступали. Котик медленно шёл на них, размахивая хвостом. Крок шипел, его когти стучали по полу. Они наступали, а тени тянулись к стене.
Я подалась вперёд. Крок клацнул зубами, и несколько чёрных лент, скользнувших ко мне, метнулись назад. Котик зашипел, и они замешкались, закружились. Этот танец теней на полу был даже красивым. Особенно зная, что они бежали, они боялись моего кота и моей ожившей мягкой игрушки.
Я бы рассмеялась, если бы могла.
Теням до стены осталось совсем немного. И они бы убрались из моей квартиры, оставили нас троих дожидаться рассвета, а утром я бы собрала вещи и убежала домой, и всё было хорошо.
Нет.
Крок и Котик отступили слишком далеко от кровати, отгоняя их. Между нами было всего несколько шагов, но они стали бездной, когда туда метнулись тени.
За секунду всё перевернулось с ног на голову. Я на кровати, Крок и Котик у двери. Мы были отрезаны друг от друга, а тени скользили между нами, шуршали, сжимали кольца.
Я закричала. Не помню что, может, я просто кричала, тянулась к Кроку и Котику. Тени торжествующе шуршали. А котик, ударив по полу хвостом, прыгнул ко мне.