Холод был везде. Он был вокруг и был внутри, добрался до каждой клеточки тела. Еще немного, и сердце, оплетенное ледяным узором, просто расколется, не в силах перегонять кровь. Это будет конец.
Локи казалось, что его превратили в ледяную глыбу… Руки и ноги не слушались, они вообще перестали ощущаться. Мышцы ломило от боли и холода, в голове гудела снежной метелью пустота… До тех пор, пока сквозь нее не пробился голос Тора. Как всегда, орущий какие-то гадости. На смертном одре Локи не позволит брату оскорблять его безответно!
Он так и не смог открыть глаза, но, кажется, донес до Тора мысль о том, что он непроходимый дуболом. Или не донес.
Это всего лишь сон, бред умирающего мозга, и только. Нет никакого Тора, ему приснилось… Он все еще возле той проруби, в которую провалился, лежит под снежным сугробом.
Под сугробом стало теплее… И даже как-то посветлело. Может, умирать не так уж и плохо, зря он расстраивался…
Вместе с теплом вернулась боль.
- Постарайся не дергаться, хорошо?
Это голос Тора, Локи был уверен. Но если Тор здесь, значит, он не лежит в снежной могиле. Или это просто ветер…
Больно. Кто-то кусает в спину. Змея. Надо прогнать гадюку, она ядовитая.
- Локи… Лежи спокойно, вот так.
Укус, укус, укус. Жало. Локи хочется крикнуть: «Мерзкая тварь!», но изо рта вырывается лишь стон.
- Терпи. Разрешаю не благодарить. В целительском деле мне до мамы далеко.
Тор! Это голос Тора! Подкинул ему в кровать змею в отместку за тот розыгрыш десятилетней давности? Не очень похоже на брата, но может и быть. Бывает же лечение змеями… Локи про это читал и сам пробовал. Никому не понравилось, он тоже не хочет. Да и какие змеи могут водиться в сугробе… Ледяные… Йотунхеймские змеи… Нет… Это ему совсем не нравится, Тор не стал бы так шутить…
- Тор… Не надо…
Теплая рука гладит по волосам. Мать тоже здесь. Она расколдует его, вытащит из ледяной глыбы, надо только попросить. Но язык такой неповоротливый, совсем не слушается. Как будто его вообще нет.
Змеи… Просто язык стал тонким и раздвоенным, как у змеи. Можно пошипеть. Но выходит снова лишь стон. Так могут подумать, что Локи совсем никудышный маг. Даже не может пошипеть…
Боль все еще здесь, разливается по телу. Весь правый бок горит, что-то противно дергает внутри и под лопаткой. Рука словно каменная, не пошевелить. Ядовитые змеи Йотунхейма… Нет сил пошевелиться, ужасно тяжело, хотя кажется, что надо просто отдать приказ мышцам и сесть, а потом встать и уйти прочь из этого ужасного места. Но получается лишь хрипло выдохнуть.
Теплая рука ложится на лоб.
- Тебе нужно отдохнуть и набраться сил. Я посторожу.
Это не мать, снова Тор. Нельзя, чтобы он ушел… Тор может растопить йотунхеймских снежных змей. Можно не волноваться.
***
Без куртки и в рваной рубашке стало совсем не жарко. Лоскуты ткани, которыми Тор перебинтовал раны брата, уже успели кое-где пропитаться кровью. Он выгреб остатки целительного порошка и высыпал на глубокие царапины - кровь перестала сочиться. Теперь оставалось лишь ждать, пока брат, закутанный в Торову куртку и чуть ли не обжигающий пятки о костер, отогреется, и его тело сможет заживить раны.
Кожа Локи оставалась все такой же синей, покрытой йотунскими узорами, и Тору приходилось постоянно возвращаться взглядом к лицу раненого, чтобы убедиться, что перед ним его брат - такой же черноволосый и скуластый.
Лучше так, чем умереть от переохлаждения! Согревшись, он обязательно вернется к своему нормальному облику. Все заклинания Локи рано или поздно теряли свою силу, и предметы или люди возвращали прежний вид…
Тор положил руку брату на лоб - все такой же ледяной и ничуть не потеплевший.
Локи сдавленно выдохнул, сжимая зубы от боли.
- Тебе нужно отдохнуть и набраться сил. Я посторожу.
Одинсон придвинулся ближе, так чтобы спиной Локи мог прижаться к его теплому боку, и уставился в другой угол пещеры. Там был узкий проход, ведущий глубже в скалу. Тор хотел проверить, что там, больше даже из любопытства, чем из осторожности, но оставлять брата одного не решился. Чем быстрее он вернется в форму, тем быстрее они покинут это место. И то, что здесь давным-давно никого не было, вовсе не означает, что они в безопасности.
Помещение прогрелось, и Локи явно уснул. Хриплое дыхание выровнялось, он больше не стонал и не пытался отстраниться.
Нельзя поддаваться усталости… Тор и сам оттаял, его синяки и ссадины, полученные в схватке с барсами, почти исчезли. От царапин остались лишь тоненькие белые шрамы, через пару часов не будет и их.
Спина затекла от долго сидения, и усталость, скопившаяся за день, как-то разом навалилась на плечи. Ничего страшного не случится, если он просто ляжет рядом на эти пропахшие плесенью и грязью шкуры. Он и не уснет здесь, не тогда, когда в любой момент из темных проходов в пещеру могут ворваться дикие кошки или крылатые твари. Просто немного прикроет глаза, чтобы можно было отдохнуть…
Взгляд зацепился за ладонь брата, не прикрытую курткой. Кожа на ней начала бледнеть, узоры разгладились, и ногти снова порозовели. Все будет в порядке, Локи справится…
Тор резко дернулся и проснулся. Правильно брат называет его болваном! Старался не уснуть и сделал противоположное.
Огонь в камине все так же горел, и ни барсов, ни крылатых тварей в поле зрения не наблюдалось. Значит, он закрыл глаза всего на минуту… Ас облегченно выдохнул.
И тут же насторожился: они были не одни. Кто-то стоял у входа, камешек под его ногой предательски треснул и откатился в сторону. Это не заметил бы разве что мертвец.
Тор подскочил так быстро и вынул кинжал из ножен так стремительно, что пламя в камине чуть дрогнуло, а вот неизвестный, наоборот, сделал шаг вперед, не дожидаясь, пока воин пустит оружие в ход.
- Тор, это Огун.
Из тени показалась фигура молчаливого воина, и старший Одинсон облегченно выдохнул. А потом, и вовсе хохотнув, сделал пару шагов к другу и крепко его обнял.
- Хвала небесам Асгарда, ты нашел нас!
Тор уже и не надеялся, что помощь придет и придет вовремя. Слишком далеко они с Локи были в горах.
- Локи ранен, нам нужно срочно вернуться в деревню. Ты привел лекаря? Ты на лошади?
Огун перевел взгляд за плечо друга, туда, где лежал у огня маг, и молча кивнул.
- Есть короткий путь. Через скалу. Местные жители показали мне.
Одинсон решительно кивнул.
- Тогда веди. Только… - Тор был удивлен, что Огун не принес ни целительных камней, ни теплых накидок. Ведь знал же, что младший принц ранен, да и сам он бы от помощи еще вчера не отказался.
- На другой стороне вас будет ждать лекарь.
Одежда Локи оставалось сырой, и брат не просыпался, хотя Тор хорошенько его потряс. Возможно, ему стало хуже, и тогда тем более не стоит терять времени. Он поднял раненого на руки и пошел следом за другом. Конечно, гулять наполовину раздетым по морозу не самое лучшее развлечение. Но совсем скоро они вернутся в теплый дом и поужинают. А значит, волноваться не о чем.
Метель на улице кончилась, явив взору путников черное небо, усыпанное звездами. Тор спешил, стараясь ступать как можно аккуратней, чтобы снова не провалиться. На улице стало будто бы светлее, хотя по ощущениям время едва перевалило за полночь. Ни солнца, ни луны видно не было. Тишину нарушал лишь хруст снега под Торовыми сапогами. Огун шел бесшумно.
Через какое-то время Тору стало казаться, что эта скала по правую руку никогда не кончится, а проклятый краткий путь, которым хотел провести его ван, видимо, исчез.
- Сюда. Уже пришли, - воин махнул рукой и скрылся в темном провале скалы. Здесь было теплее и будто бы светлее. Черный силуэт Огуна мелькал где-то впереди.
- Тор, что происходит?
Тихий голос брата заставил Тора остановиться и перехватить его поудобней.
- Огун привел помощь!
С потолка расселины что-то сыпалось или капало, противно застревая в волосах. В темноте было трудно разглядеть, что это. Тень Огуна мелькала где-то далеко впереди, но его голос раздался совсем рядом.
- Тор, ты должен оставить Локи здесь.
- Что? - Одинсон нахмурился. - Как это понимать?
- Твои глаза тебя обманывают, друг. Тот, кого ты хочешь спасти, вовсе не твой брат.
Огун замер, так же как и Тор, не понимающий, что происходит. Что-то противное продолжало течь сверху, прямо ему на плечо.
- Ты что несешь, Огун? Подойди сюда и убедись, что это Локи!
- Тор, что ты делаешь? - пальцы брата впились ему в драную рубашку, собирая ткань в складки и слегка дергая на себя. Раздался тихий треск.
- Я знаю, что тебе больно это признавать, Тор, но ты не нашел Локи, - Огун вдруг оказался в двух шагах от старшего Одинсона. Его темные, отливающие чуть красным в темноте глаза сочувственно смотрели на друга. - Тебя обманул коварный йотун, подчинил своим чарам. Взгляни на него.
Ван показал взглядом на Локи, и Тор, который готов был врезать вдруг разболтавшемуся воину, все-таки опустил глаза. Чтобы развеять свои сомнения, потом поставить брата на ноги и встряхнуть Огуна, который, очевидно, потерял разум.
И вздрогнул всем телом, чуть не уронив свою ношу.
Это был не Локи! Синяя кожа, покрытая йотунскими узорами, горящие красным глаза, черные острые когти, которые впились в его рубашку. Темные, почти черные губы обманщика растянулись в злой ухмылке, обнажая ряд острых зубов. Из груди йотуна вырвался хриплый смех, и по коже Тора побежали мурашки. Ледяной холод, которого он не почувствовал сразу, теперь проник под тонкую ткань одежды, добрался до кожи и пошел глубже, к мышцам, к сердцу.
Руки Одинсона невольно разжались, и он шарахнулся назад, прочь от проклятого ледяного монстра. Отец всегда говорил, что йотуны коварны и, в отличие от асов, куда чаще пользуются колдовством.
Какая-то дрянь, капающая с потолка, застилала глаза, стекала по лицу.
Было противно и страшно. Если это не Локи, то где же он тогда?
Йотун не поднимался с пола, продолжая зло посмеиваться, глядя на то, как Тор вынимает из ножен длинный изогнутый кинжал.
Он зарежет этого обманщика как жертву, не достойную даже умереть стоя.
- Зачем тебе это нужно, чертов йотун! Вздумал проникнуть в Асгард с моей помощью?
Губы врага растянулись в еще большую улыбку, черные когти скребли по земле, распространяя по полу пещеры иней, превращая камни в обледенелые глыбы. Температура воздуха так резко упала, что Тора затрясло. Кровь внутри кипела, но тело снаружи словно покрылось льдом.
- Знаешь, что я сделал с твоим братом? - дыхание у Одинсона сбилось, сердце колотилось как сумасшедшее. - Слышал бы ты, как он визжал, когда я вытаскивал из его вспоротого брюха внутренности!
- Я выпотрошу тебя, как свинью, за это!
Йотун попытался отползти, но взбешенный Тор подлетел к нему и хорошенько приложил спиной к холодному камню. В ответ мерзавец зашипел, словно змея. Лезвие кинжала прижалось к его шее, готовое вот-вот вспороть податливую кожу.
- Давай, убей меня! Моя голова будет прекрасно смотреться над твоей кроватью, верно?
Одинсон замер. Злость и горе душили его, застилая разум. Все вокруг плыло, одни только красные глаза и черный рот приковывали к себе внимание, не давая окружающей тьме унести его сознание. Мерзавец должен умереть в мучениях! Он еле сдерживался, чтобы не всадить нож ему под кадык сию же секунду. Не желая слушать этот противный хриплый голос.
- Трусишь? Боишься пустить мне кровь, асгардская принцесса?
В памяти так не кстати всплыл эпизод из их юности.
«Посмотрите, кто идет! Принцесса несет свое вязание на тренировочное поле. Эй, Локи, будешь вышивать, пока мы тренируемся!» - Сиф, пребывая в особо скверном настроении, решила сорвать злость по поводу неудавшейся тренировки на проходящем мимо младшем принце. Локи улыбнулся такой злобной улыбкой, убирая ткань с рунами куда-то в сумку, что Тор был уверен - утром Сиф проснется страшной бородавчатой жабой и никак иначе.
- «Тор! Тор! Спаси меня! Что ты делаешь?!» - йотун скорчил жалостливую рожу и изобразил голос Локи. Слишком похоже, чтобы Тор усомнился.
- Где он?! - ас сжал свободной рукой горло обманщика, а кинжал приставил к животу, надавливая чуть выше пупка. Под острым лезвием выступило несколько капель черной крови.
- Хочешь посмотреть, как выглядит твой братец изнутри? Всего одно движение рукой…
Рука Тора дернулась, но в этот момент яркая вспышка резанула по глазам, и в живот больно ударило. Волной Тора отшвырнуло к противоположной стене. Что-то чавкнуло, потекло по лицу, заливаясь за шиворот. Перед глазами заплясали языки пламени, круги. Он сидел в какой-то скользкой, склизкой луже, обжигавшей кожу.
- Тор! Очнись, болван!
Голос Локи звучал где-то рядом. Тор дернулся, протирая глаза от дряни, залившей лицо. Оскальзываясь и раня ладони о мелкие камни на полу, он кое-как вылез из лужи.
Темный тоннель в скале исчез, как смеющийся йотун и Огун. Он был в той же пещере, куда принес брата, прячась от снегопада. В камине еще горел огонь. Локи, ужасно бледный, с широко распахнутыми глазами, сидел на шкурах возле стены, потирая шею здоровой рукой. На голом животе еще кровоточил неглубокий порез. Тор опустил взгляд, с ужасом осознавая, что только что чуть не зарезал брата во сне. Он отшвырнул кинжал подальше дерганным движеньем, и тот влетел в лужицу зеленоватой жижи.
- Ты в порядке? - Одинсон поднял на брата виноватый взгляд.
- Д-да… - маг облегченно выдохнул, понимая, что брат пришел в себя и больше не собирается его убить. - Отойди оттуда, от этой дряни.
Старший Одинсон поднялся на ноги и, сделав несколько шагов к камину, осмотрел пещеру. Стены их небольшого пристанища были покрыты какой-то зеленоватой болотной мутью, медленно стекавшей вниз, капавшей с потолка. Она слабо светилась, скапливаясь на полу. Тор с отвращением вытер лицо и шею рукавом, ощущая противное покалывание там, где жижа коснулась кожи.
- Что это такое?
- Оно ядовитое и вызывает галлюцинации. Тебе попало на кожу, и ты чуть не убил меня.
Локи медленно съехал ниже на шкуры, почти возвращаясь в лежачее положение.
Тор выругался под нос, ощущая себя виноватым, но не настолько, чтобы извиняться.
Он опустился на оставшийся сухой островок пола и склонился над братом.
- Дай взглянуть.
- Все нормально! - Локи отпихнул его руку и обшарил пещеру взглядом. Он все еще тяжело дышал и был бледен, но хотя бы больше не синел до йотунского обличья и мог нормально разговаривать. - Дай мою одежду, надо уходить.
- Ты даже сидеть не можешь!
Маг смерил его злым взглядом и попытался сесть.
- Эй, спокойно.
Не обращая внимания на протесты, Тор опустил руки ему на плечи и уложил обратно.
- Иди к Хели, Тор! Я не хочу здесь умереть!
- Ляг и прекрати истерику.
- Я не в истерике!
- Я заметил.
Тор расправил шкуры, сбившиеся в комок в ногах брата, и снова накрыл его. В этом углу пещеры было еще сухо, но надеяться на то, что жижа не расползется дальше, было глупо.
- Что это за штука такая, ты знаешь?
Локи опустил здоровую руку на лоб и прикрыл глаза. Он более-менее разбирался в растительности Асгарда, потому что это было нужно для его зелий. Но горы Анхель были на границе с Йотунхеймом, и кто знает, что водилось здесь помимо барсов. Навряд ли ледяные пустыни холодного мира изобиловали растительностью, но какая-то флора здесь должна была быть. Видимо, эта растущая слизь была одной из представительниц.
- Похоже на какую-то хищную водоросль или плесень. Скорее всего, она среагировала на тепло от камина и от нас… При попадании на кожу она выделяет какое-то вещество, которое провоцирует галлюцинации, чтобы жертва не могла уйти. Ну, или чтобы жертвы убили друг друга… - он поморщился.
- Мне мерещилось, будто не ты принял облик йотуна, а йотун прикинулся тобой и обманул меня, - Тор внимательно разглядывал совершенно обычную бледную кожу брата, на которой еще пару часов назад были уродливые узоры.