Насильника, казалось, такое поведение лишь раззадорило. Прикосновения стали более настойчивыми и болезненными, поцелуи ― наглее. Но пугало не это. В отражении зеркала ― единственного освещаемого объекта в этом темном месте ― Локи видел то, что будет дальше. Видел себя, уже в женском обличье, кинутого на ложе, обездвиженного и насилуемого сводным братом. Видел разорванное нутро, безумную улыбку на губах Тора и искаженное болью собственное лицо. А еще в ушах стоял невыносимый предсмертный крик.
Это был самый жуткий кошмар Локи. Сколько же раз, находясь в этом проклятом женском теле, он чудом избегал этого. Сколько боялся, убивал, хитрил, чтобы подобное никогда не произошло.
И вот он лежит под собственным братом и мечтает умереть.
И только он об этом подумал, как где-то совсем рядом раздался злобный смех. Хель была рядом. Она наблюдала и явно наслаждалась процессом. Как вампир, владычица смерти впитывала в себя все эмоции Локи и не собиралась останавливаться.
Локи душой видел, как Хель щурится от наслаждения. А потом, слегка пресытившись, приказывает подвластному ей Тору действовать еще жёстче.
И когда боль стала невыносимой, а гордость была окончательно разбита грязными толчками, Локи сдался. Но сделал это по-своему. Он собрал последние силы и крикнул:
― Хеймдаль! ― и в ту же секунду теплый свет окутал Локи и Тора и унес с собой, принося успокоение.
***
Локи очнулся на полу в комнате Тора. Целый, неизломанный и в женском теле. По щекам у него текли слезы, но Локи не чувствовал их. Он сжимал в руках осколок разбившегося зеркала.
― Что произошло? ― голос Одина был холоден и безучастен.
― Ничего, ― ответил Локи и резко стер слезу. Разговаривать совершенно не хотелось. Даже на то, чтобы подняться, совершенно не было сил.
― Как пожелаешь, ― Один смерил Локи недовольным взглядом. ― Ты принес слишком много проблем. Теперь постарайся справиться хотя бы с братом.
И он вышел, сделав вид, что странное поведение приемного сына его не волнует.
А Локи остался на полу. Какое-то время он просто сидел с закрытыми глазами и прислушивался к ночным звукам и магическим потокам. Все было спокойно.
«Спасибо», ― мысленно поблагодарил он то ли Хеймдаля, то ли собственный разум за то, что этот кошмар закончился.
Мысли и ощущения путались, а неизвестность пугала. Локи не понимал, как защититься от подобного наваждения. Не понимал, к кому обратиться за помощью.
― Это закончилось, ― Локи вздрогнул всем телом, когда Тор оказался с ним рядом и аккуратно положил руку на подрагивающее плечо. Маг попытался отползти, но Тор бережно, насколько это было возможно в его состоянии, удержал его.
― Тор, это я. Локи, ― Локи не надеялся, что его братец поверит, но рвано выдохнул, услышав ответ.
― Я знаю.
Локи удивленно посмотрел на Тора. Подметил, что тот впервые самостоятельно встал с кровати и прошел такое расстояние. А еще, Локи увидел страх в глазах громовержца и некоторую благодарность за молчание.
Тор тоже был в ужасе от этого видения. И от того, что на шее Локи остался след от укуса.
***
― Ты обещала, что не тронешь Тора. Ты нарушила договор, ― Один внимательно следил за парами зеленого дыма, служившего порталом.
― Терпение, Всеотец. Не ты диктуешь здесь свои условия, ― Хель хищно улыбнулась. ― Я сама выберу душу, а может и обе заберу. Но не печалься: эта маленькая жертва ничто по сравнению с продлением жизни на пару тысяч лет.
И она исчезла, оставив Одина наедине со своими мыслями.
========== Часть 8. Когда зовут домой ==========
― Будет больно, ― предупредил Локи и, не дожидаясь возражений, ввел внушительную иглу в плечо Тора. Тот сразу же гулко заскулил, но не отстранился, позволяя фиолетовой субстанции беспрепятственно проникать в мышцы. Только вцепился в запястье Локи, да так сильно, что тот недовольно зашипел.
― Полегче. Ты же не хочешь, чтобы тебя лечила однорукая эльфийка.
― Ты не эльфийка. Ты ― асгардец, ― Тор попытался приподняться и похлопать Локи по плечу, но что-то пошло не так. Рука соскользнула, и немного окрепшее тело бухнулось на постель.
― Смешно, ― Локи криво усмехнулся и продолжил накладывать новую повязку.
Конечно, он заметил желание Тора завести разговор, но говорить не хотелось. Перед глазами до сих пор было недавнее видение. И странный след на шее, оставленный зубами Тора из этого ненормального сюра, не добавлял хорошего настроения. К тому же, след источал странную энергию, и Локи никак не мог распознать ее причину. Невидимая для обычного глаза, по своей консистенции она напоминала кусочек иллюзии.
― Локи, ― тихо начал Тор. ― Это же просто колдовство Хель. Этого не было.
― Я знаю.
«Но не уверен», ― и Локи, не прекращая лечение, снова просканировал пространство. Стены, пол, деревья за окном ― ничего необычного. И даже вездесущая ворожба Хель, прежде преследующая его повсеместно, не ощущалась. И это настораживало.
― Брат, ― Тор снова позвал его, стараясь отвлечь. Локи прекрасно знал, что, несмотря на видимое спокойствие, Тор тоже нервничает. Он раз за разом переживал видение и фрагменты собственной жизни ― последствия плена у Хель еще долго будут его мучать.
Пребывая в своих мыслях, Тор даже не сразу спросил, почему Локи жив. Хотя, даже объяснения не произвели на него должного впечатления. Он был просто рад, что Локи жив.
Теперь Локи и Тор мечтали об одном: чтобы Громовержец скорее поправился и смог вернуться к прежней жизни. Тор хотел просто жить: увидеть друзей, отца и забыться. Локи ― жаждал отдохнуть: побыть в одиночестве, восполнить силы и, самое главное, вернуть первоначальное тело. После всего пережитого затея со сменой сущности казалось крайне глупой.
А еще очень хотелось избавиться от частых визитов Одина. Тот приходил по шесть – десять раз за день и как будто намеренно доводил Локи до белого каления одним своим присутствием. Еще хуже становилось, когда Всеотец во всех красках рассказывал о бедах, которые Локи принес Девятимирью. Он говорил резко, не приукрашивал и не использовал сравнений, как всегда это делал, и совершенно не щадил чувств Локи. Иногда магу даже казалось, что Один делает это намеренно и потом подпитывается его энергией. После его уходов Локи чувствовал себя таким разбитым. Даже запрет на проведение ритуала для изменения тела не причинял ему столько душевных неудобств.
― Безумный старик, ― буркнул Локи, думая, куда бы ему сбежать, чтобы снова не встретиться с Всеотцом.
― О ком ты? ― сонно удивился Тор. Лекарство начинало действовать.
― О твоем отце конечно! Все ходит, ходит. С тобой разговаривает, а меня с навозом мешает, ― Локи выплюнул эти слова и отошел к столику с разбитым зеркалом, чтобы взять очередную склянку с лекарством. ― Будь добр, ответь ему хоть что-нибудь. Может он прекратит сюда шляться!
― Странно. Здесь же кроме тебя никого не было, ― Тор зевнул и, прежде чем Локи успел что-нибудь спросить, погрузился в магический сон. В следующее мгновение в дверь раздался настойчивый стук.
«Один. Как раз вовремя», ― Локи снова скривился и сделал шаг в сторону входа, но замер, прислушиваясь к собственным ощущениям. Кто-то настойчиво пытался прорваться в его сознание. Скорее просил, чем требовал, и это, как и то, что это точно была не Хель, подкупало.
«Почему бы и нет?» ― Локи всегда любил авантюры, и подобная малость, в виде никем не замеченного сообщения, сейчас была ему жизненно необходима.
«Сын, вернись домой. Это все обман», ― слова ворвались в сознание Локи в тот момент, когда маг открыл дверь. Странно, но голос в голове принадлежал Одину.
***
― Хеймдаль, что ты видишь? ― звук голоса Одина снова разрушил тишину небольшой плохо освященной комнаты и, ударившись о стены, эхом вернулся к Всеотцу, заставив поморщиться. Пламя от большого подсвечника, повинуясь магическому импульсу недовольства, мотнулось в сторону и чудом не погасло.
― Вижу мальчишку, который никого не посвятил в свои планы и снова поплатился, ― холодно ответил Хеймдаль и продолжил смотреть в стену. ― Но, если государь желает спросить о душе…
― Да, я спрашиваю о душе! ― не выдержал Один. ― О душах их обоих!
Они стояли в зале, которая совсем недавно служила Одину тайным убежищем для магического сна. Вот только теперь все было совершенно не так: Один наблюдал за чужим погружением в мир теней, а не странствовал в них.
Перед Всеотцом лежали два тела. Окутанные золотистым светом, мужчина и женщина странного вида напоминали асгардских мумий. Казалось, что еще немного, и эти затаившиеся пленники плоти освободятся от магических оков и злобными духами рвануться вперед, чтобы пожрать каждую живую душу на своем пути.
Но двое живых с радостью бы приняли и такой исход: по крайней мере, было бы понятно, что делать дальше.
Когда Сиф и троица воинов привезли Локи и Тора в Асгард, радости Одина не было предела. И только потом оказалось, что домой вернулись лишь тела, а души застряли в темном Хельхейме.
― Надо было заключить с ней другую сделку, ― пробормотал Один, но, заметив осуждающе-недовольный взгляд Хеймдаля, замолчал. Говорить лишнего в присутствие хранителя Асгарда не мог даже его царь.
― Хеймдаль, направь энергию в точку, которую я сейчас задам. Сначала короткое сообщение и сразу же забор двух существ. Возражения не принимаются! ― Хеймдаль промолчал, понимая, что сейчас с Одином лучше не спорить.
Один уже нашептывал послание для приемного сына.
***
― Догадался все-таки. Всегда умным был, ― прохрипел Один, равнодушно наблюдая за кровавым пятном, расплывающемся по груди.
Локи тоже смотрел на то место, точнее, на кинжал, который с легкостью проткнул грудь лжеправителя. Смотрел и чувствовал истинное удовлетворение, которого не было уже очень давно. Магическим зрением он видел, как из раны хлещут иллюзорные частицы. Сам Один, мир вокруг и даже одежда, которую носил сейчас Локи ― все вокруг было иллюзией Хель. Но она не удерживала, не сковывала, как раньше, а значит, можно было легко уйти, прихватив с собой Тора. Только брат был здесь настоящим.
― Что-то мы загостили, госпожа, ― Локи расплылся в улыбке, подхватывая Тора на руки. ― Пора и честь знать.
Он слышал гулкий топот ног, ощущал ярость Хель, обман которой раскрыли, и видел, как созданная владычицей смерти иллюзия рассыпается на куски. Только теперь, когда все его мелкие наблюдения и недопонимания смешались с предупреждением извне, все стало на свои места.
Не было смертей молодых мужчин по всему миру, не было проблем с духами, не было попыток самоубийства и странных перепадов настроения ― все это только происки Хель, которая довольно долго подпитывалась за счет своих жертв.
Вокруг был обман. И сейчас под воздействием напора Локи и луча Хеймдаля, пробившегося через все щиты, иллюзия умирала. Локи и Тор возвращались домой.
Комментарий к Часть 8. Когда зовут домой
Простите, что снова перевернула весь сюжет с ног на голову (так было задумано, хотя сюжет сильно изменился после выхода фильма). Надеюсь, вам понравился такой вариант. Для разнообразия решила сделать ХЭ, хотя обычно у меня все умирают ;)
========== Эпилог ==========
Дворец Асгарда радостно шумел перед предстоящим пиром. Дамы обсуждали платья и последние сплетни, воины ― начищали доспехи до блеска, надеясь произвести впечатление, а из королевской кухни доносились такие ароматы, что все гурманы Девятимирья захлебнулись бы слюной.
Но не это было главной темой для обсуждения: Тор, наследный принц, вернулся из очередного странствия. Никто не знал, где он был и какую миссию выполнял, поэтому многие надеялись услышать эту захватывающую историю на праздничном пиру.
А еще злые языки судачили, что Тор обязательно начнет выяснять отношения с Локи, который подло занял место Всеотца, когда тот впал в магический сон. Кто-то ожидал публичной ругани, кто-то ― драки прямо на пиру, а некоторые даже принимали тайные ставки на то, что и когда из перечисленного произойдет.
Впрочем, ни Тор, ни Локи, ни даже Один, который никогда не опаздывал на торжественные мероприятия, не спешили показываться подданным. Придворная публика откровенно скучала.
Но тому, кто стоял на перилах уединенной дворцовой лоджии, не было дела до дворцовых дрязг. Прикрыв глаза и отринув все мирские мысли, колдун слушал, как поет ветер. Живой, не иллюзорный как прежде, он ласково обволакивал тело и, что главное, не нес никакой угрозы. Локи наслаждался этим чувством. Он был поистине свободен.
«Ты вернешься ко мне, ― зазвучал в голове слабый голос Хель. ― И тогда я высосу тебя дотла».
― Это мы еще посмотрим, ― Локи сказал это легко, а потом улыбнулся своими собственными губами: искренне и слегка агрессивно, как делал перед лицом врага, которого одурачил.
― У меня еще есть время. Смирись, ― ему показалось, что где-то совсем рядом гневно закричала женщина. Потом она резко затихла, уползая в Хельхейм.
Владычица мертвых затратила на свои реалистичные иллюзии слишком много сил и проиграла: лишилась двух живых душ, которыми планировала питаться несколько тысяч лет. А еще она лишилась притока мертвых душ. Мост Гьялларбр был разрушен не без участия Локи, и теперь злобные мертвецы не могли добраться до своей госпожи и просто исчезали под давлением времени.
Теперь Хель была неопасна.
― Хотелось бы в это верить, ― пробормотал Локи и достал из кармана зеленую ленту, которой он, будучи в теле женщины, подвязывал волосы. Как же он был счастлив, что эта вещь ему больше не понадобится. Пальцы сами разжались, позволяя ленте выскользнуть и улететь вместе с асгардским ветром.
― Это довольно символично. Как раз в твоем стиле, ― Локи не вздрогнул от слов Одина, ведь прекрасно слышал, как тот вошел в комнату. Это было привычно, и Локи искренне радовался, что снова может предугадать появление кого угодно. Факт грел душу: маг верил, что он не в иллюзии.
― Всеотец, ― наверное, Один не ожидал, что, спрыгнув с перил, Локи первым делом преклонит перед ним колено. Маг сделал это без издевки или позерства, скорее благодарно и одновременно виновато.
― Тебе не за что просить прощения, ― помолчав некоторое время, Один быстро преодолел разделявшее их расстояние и, рывком подняв приемного сына с колен, сжал его в объятиях: ― Быть в мужском обличье тебе к лицу.
― Я-то ждал хоть пары слов благодарности, а здесь на лицо намеренное напоминание о прошлом бессилии. Попахивает оскорблением, ― Локи говорил это серьезно, но Один прекрасно видел, что глаза мага смеются. И Один ловил себя на мысли, что такой Локи ему нравится.
После возвращения из иллюзорной реальности Локи практически надорвался: поспешил вернуться в собственное тело и только чудом не попал в обитель Хель. Но, даже находясь на пороге смерти, Локи улыбался. Он безумно скалился и раз за разом повторял, что больше никогда не станет женщиной.
Потом Локи затих. Провалился в некоторое подобие сна, из которого изредка пробуждался и говорил. О демоне Суртуре, о Рагнареке, о смерти Одина и мертвецах в катакомбах дворца. А еще он терял массу и, несмотря на все старания лекарей, медленно уходил из этого мира.
Зато Тор, первоначально такой же истощенный, как и Локи, встал на ноги через три дня. И первое, что он сделал, удивило окружающих. Он не заговорил с отцом, не позвал друзей, хотя знал, что те рисковали своими жизнями, чтобы вытащить его из лап смерти. Тор медленно подошел к брату, аккуратно взял его за плечи и резко тряхнул со всей силы. Голова Локи, который, несмотря на такое бесцеремонное поведение, так и не вернулся в сознание, мотнулась в сторону. Тора это абсолютно не смутило.
― Идиот, перестань вливать в меня свою энергию.
Случайные свидетели ― верные стражники и служанка ― потом клялись, что комнату на мгновение окутал зеленый дым и черное зеркало, стоящее у дальней стены, разлетелось на мелкие осколки. Локи сразу же распахнул глаза и схватился за свое лицо. Только ощупав себя, он заснул спокойным сном.