- А вы внимательно выслушали про процесс бесконечного копирования? Если требовать строгого нумерического тождества, человек не соответствует даже себе самому несколькими секундами ранее - он уже сделал вдох и выдох, его химический состав изменился. Если приравнивать эту самую "жизнь" к непрерывной нумерической тождественности самому себе, то чтобы не умирать нужно и не жить. Любое изменение будет "смертью". Разве не правильнее рассматривать личность, человека как некое свойство, не сводящееся к свойствам входящих в него атомов? Раз их так легко можно заменить, не меняя самого человека?
- Или нужно признать, что непрерывность и фиксация группы атомов, как отдельного человека, какой-то личности - лишь навязчивая программа, исполняемая другой кучкой атомов, размышляющей о жизни и смерти, - лукаво сощурился Хабис. - А пара атомов действительно воспринимается как отдельные объекты только благодаря свойствам человеческого разума.
Он допил свой кофе, поставив пустую чашку рядом с продолжающей дымиться чашкой капитана. Уровень жидкости в ней при этом не изменился ни на микрон, интерфейс корабля стремился воссоздавать привычную органическим созданиям действительность, но всё равно был только лишь её подобием; игрой. Новак, кажется, совсем забыл о напитке.
- Тогда следует признать, что и наш разговор - лишь проявление наших свойств. И на этом закончить. Или же заговорить о некой иллюзорности или пустотности нашего внутреннего "Я". Но я капитан звездолета, а не недоделанный проповедник! - воскликнул Новак. - Личность - эмерджентное свойство. И оно может соответствовать набору любых частиц, лишь бы они были должным образом организованы. Или же... эта организация была смоделирована. И всё, что я сейчас говорил - ведёт к практическим выводам. И я пришёл сюда обсуждать именно их.
- Вы ведь не зря упоминали наших замороженных пассажиров? - прозорливо заметил Хабис.
- Вовсе не зря, - кивнул капитан, - но прежде чем мы продолжим, какой вывод можно сделать из моего сумбурного монолога?
- Человек жив до тех, пока о нём существует исчерпывающая информация. Достаточная для формирования его знаний, убеждений и черт личности, - чётко проговорил Хабис, кажется совсем не впечатлённый, - Но вы лишь ввели новые термины, или переопредели старые.
- Тогда вы должны понимать, что смерть или жизнь - абсурдные понятия, - проигнорировал замечание капитан, - Никто не живет как непрерывный процесс, он никогда не заканчивается и начинается. Это непрерывное существование - иллюзия, заблуждение человека. Человек "умирает" и "рождается" миллионы раз. Ведь даже органический коннектом - все нейроны и их связи перезагружаются каждый раз после сна. Сон - не более и не менее смерть, чем биоперенос. Запустится вновь, после пробуждения процесс сознания на базе белкового мозга, его копии, или же на динамическом коннектоме - не важно.
- Значит, ваше предложение касается пассажиров - а значит и всей цели нашего полёта, - кивнул собеседник капитана.
- Вы не удивлены.
- Будто бы только вам одному такое приходило в голову, - фыркнул Хабис.
- Я и не претендую на уникальность, - улыбнулся Новак.
- Так что именно вы предлагаете? - нетерпеливо сказал его скептичный собеседник.
- К чему их вообще размораживать? Запускать вновь эту дурную бесконечность. Рождение равно смерти: в старом её биологическом понимании, которое я отвергаю. Их уже заморозили, милосерднее ли будет не запускать всё заново? Чем дольше мы летим, тем больше ошибок накапливается в ДНК колонистов; пока всё ещё в пределах допустимого, но рано или поздно, мы будем везти трупы. Органически мертвые. Но всё ещё несущие исчерпывающую о себе информацию.
- Всегда есть ещё запас гамет - как бы ни было прискорбно напоминать вам о плане "Б". Самый защищённый наш груз, он в отличие от наших личностей не пострадал, - напомнил Хабис.
- Если погибнут колонисты, то мы обязаны дать жизнь хотя бы им потомкам, - согласился капитан. - Но если мы всё-таки успеем вовремя найти планету и реализуем план "А", не погибнут ли они всё равно? Дав им то, что зовут "жизнью", не дадим ли мы им и смерть? Причем и то, что под ней понимаю даже я? Кроме того, спасаясь от смерти - иллюзорной или нет, что неважно - разве они в конечный момент не решатся на биоперенос? А если кого-то минует эта участь? Или благословение? Новой колонии будет далеко до возможностей старого мира: технологических благ на всех не хватит - даже при лучшем прогнозе. Мы уже выработали большую часть антивещества, а значит, стартовые мощности будут более чем скромными: мы мало что сможем дать колонистам сверх необходимого для выживания минимума. А время всё идёт...
- А на что они ещё рассчитывали? На что рассчитывали вы? - раздражённо спросил капитана Хабис.
- Это было так давно...
- Каждого из нас гнетёт наша смертность, - отвлеченно сказал Хабис. - И человечество в целом. Всю органическую жизнь, я бы даже сказал, пусть и не столь осознанно. Настолько в биомассе сильно это желание: жить. И вот она уже движется к новому маяку через космос. И это прекрасно. Но ваш разум искажает само понимание "жизни".
- На то он и разум, чтобы рефлексировать и противостоять программированию. Заметьте, я не предлагаю закончить весь этот бессмысленный фарс разумной органической жизни, наоборот - я предлагаю сделать то, к чему она в своём стремлении рассеивать энергию планомерно двигалась тысячелетиями. Перейти на новый уровень бытия.
- Ваш проклятый экзистенциональный кризис! Приходите ко мне и заявляете, что научились думать о себе, как о данных! Но нет - теперь и все остальные люди должны думать о себе, как данные. Прекрасно! - вскочил с дивана Хабис. - Стремления всего Человеческого содружества неверны, а вам, значит, виднее, как использовать вручённые вам огромные ресурсы?
- Не кипятитесь, лучше сядьте и подумайте, - серьёзно сказал капитан, - что вы предлагаете взамен? Ну, что? Создать существ, коих гнетёт их временность? Как и нас, но заметьте, в меньшей мере. Что мы должны? Дать им иллюзию будущего, заключённую в потомках, помочь работе этой выработанной эволюцией программе, этому величайшему убийце современности? Послушайте, убийство - порицается! Но рационально осуждать и любые действия, приводящие в итоге к неодобряемому поступку или событию. Будь то действие или бездействие. В таком случае, если мы извлечем гаметы из защитной противорадиационной сферы, дадим им развиться, воспитаем их - и со временем породим новую колонию, ветвь человечества, мы будем ответственны и за все их смерти. Вы готовы взять такую ответственность на себя? Стать соучастником этой гекатомбы? Я столь мрачен не потому, что переживаю за себя - за себя я спокоен. Я научился думать о себе, как о данных... как вы верно подметили. Но я капитан - и в ответе за своих людей. Во всех смыслах слова.
- Ради этого мы здесь. Создать новую колонию.
- Ещё одну помойку в космосе? Планету мы не найдем. Что мы будем делать? Долго и упорно строить искусственный мир - огромный цилиндр с атмосферой и центробежным ускорением, чтобы затем населить его выращенными в искусственных матках людьми?
Но где взять столько энергии? Значит в процессе этого, если решимся на такое, мы итак сформируем самодостаточную кибернетическую цивилизацию. Предлагайте альтернативы, и я их выслушаю. - Капитан наконец вспомнил о кофе, медленно, мелким глотками выпив чашку. - Молчите? Скажите, отчего так важно создать подобную колонию, во всём подобную Земле? Эту палату для доживающих? Чтобы под самодовольные рассуждения о высшем предназначении органических тел её жителей совершать это перманентное коллективное самоубийство?
- Потому что это важно. Мы спасаем человечество. И мы в эту категорию - "человечество" - не входим. Речь о колонистах и только о них. И вы желаете обречь их на гибель. Вы... вы всё хотите уничтожить! Работу миллиардов людей и миллиардов лет эволюции! Все надежды и мечты человечества на будущее среди звёзд!
- Я хочу дать им всем жизнь. Может и не вечную, но настолько долгую, насколько это возможно, - отразил выпад Новак. - А что касается органической жизни - неразумная её часть может быть и сохранена. Как археологический артефакт.
Хабис ибн-Шахир попытался, было, что-то сказать, но захлебнулся невысказанной фразой. Отдышался.
- Вы, как большой любитель фантастической литературы двадцатого века должны знать, что тогда много спекулировали вокруг искусственного интеллекта, решавшего, например, в том числе ради блага всех людей их уничтожить. Кажется, никакого ИИ вовсе и не требуется - у вас было для этого невероятно долгое время, чтобы стать его подобием. Бесчеловечным, свихнувшимся и всевластным существом, - внезапно начал отчитывать капитана его заместитель. - Мне страшно подумать до чего бы я додумался, проведи столько лет в активном состоянии.
- Значит, я свихнулся? Мне кажется, это вы не в себе, предлагая до последнего следовать безумным земным директивам.
- У нас есть приказ...
- Сформированный ограниченными в своём восприятии жизни и смерти людьми. Кому как не нам это должно быть понятно?
- Вы желаете провести над колонистами ту же операцию, что и над нами? Она не всегда заканчивалась успехом, - кажется, взял себя в руки Хабис.
- Последние проходили идеально. Этический предлог остановить программу был именно предлогом.
- Мне это известно. Поддерживать симуляцию расширенного коннектома - очень дорогое удовольствие. Во всех смыслах энергозатратное - да и производственная цепочка довольно сложна. Одно только обеспечение пяти кораблей экипажем, потребовало титанических усилий всей Солнечной системы. Полагаете возможным со временем производить достаточно энергии и оборудования для обеспечения моделирования среды и самих жильцов вашей... прекрасной виртуальной колонии? А что насчет размножения? - задал жёсткий вопрос Хабис. - Никто даже не покушался на моделирование развития в виртуальной среде расширенного коннектома ничего крупнее мыши. Неудачно, как вы должны помнить. А полноценное, без помешавших успеху упрощений, моделирование развития организма из одной клетки - казалось бы, чего там?! На Земле не смогли создать даже ленточного червя, не то что какое-нибудь насекомое, а вы уже примеряете роль бога?
- У нас будет более чем достаточно времени, чтобы разобраться и в этом, - возразил капитан. - Тем более, именно поэтому органическую неразумную жизнь и стоит сохранять, - сказал капитан. - В ограниченных объемах. Все эти проблемы были принципиально решаемы. Всё что нужно - время. А оно у нас будет.
- Вы в этом уверены?
- Да, я продумал все основные моменты. У нас вполне достаточно для этого возможностей. Не ограниченные течением биологической жизни мы можем избрать любой иной темп растраты энергии и времени.
- И всё же я уверен, что будущее человечества в живых его представителях - мы только конечный продукт, надстройка, - сказал Хабис. - И это будущее в первую очередь зависит именно от выживания, этих... как вы их называете? "Органических людей". Уже термин выдумать успели, лишь бы отмежеваться!
Игорь Новак встал, посмотрел на наладонный коммуникатор и произнёс:
- Я сказал достаточно. Нравится вам или нет моя идея, вам лучше подумать о том, как эффективнее исполнять её. И вы - не единственный член экипажа, что вы будете делать, если большинство эту идею одобрит?
- Даже не хочу об этом думать, - ответил Хабис вслед растаявшему туманом капитану.
III
Вряд ли бы в это странное место смог проникнуть чей-то взор, поскольку оно и так представляло собой интерактивное ощущение, испытываемое ограниченным числом участников. Не имело смысла спорить и о том, существовала ли эта роскошная зала, когда её некому было её наблюдать, так как эта роскошная палата сама была наблюдением.
Прекрасно оптимизированная система физиологического интерфейса корабля формировала входной сигнал исключительно на имитирующие телесные чувства рецепторы двух субъектов. Причём для каждого индивидуально и совершено по-человечески. Их к этому приучили, научили с этим жить - если пользоваться определением Игоря Новака - справедливо полагая, что так их поведение будет человечнее.
В раблезианском бассейне плескалось прекрасное стройное тело, вид на которое с весьма пикантного ракурса существовал только для одного наблюдателя. Которого, в свою очередь, не могла сейчас рассмотреть обладательница погружённой в воду аватары.
Поэтому непосредственно в этом моменте он вообще не обладал никакой внешностью, кроме той, что мог рассмотреть самостоятельно. Но в тот миг, когда она доплыла до стенки бассейна и обернулась, его облик был сформирован графическим ускорителем и в форме обработанного виртуальными карими глазами сигнала унёсся по части коннектома куда-то дальше. Во тьму. Тьму, чувствующую и принимающую решения, наделённую смыслом своего существования. В этой бездне, заполненной многомерными сетями ассоциаций, не ползал человеческий паразит сознания - червячок сомнения, не грыз её целевые функции. Всякое новое знание не могло изменить абсолютной целеустремлённости, а добавлялось к незыблемым ценностям. К тому, что важно и должно.
С одной стороны, это было здорово. Адекватно. Ожидаемо. Предсказуемо, хотя и не в методах, по этой причине предусмотрительно ограниченных вспомогательными целевыми функциями: инструкциями вбитыми на уровне желаний. Идеальный самоконтроль. С другой стороны, всегда только исполнять задачи, а не ставить или хотя бы изменять их - удел инструмента.
Но этот инструмент был чертовски хорош собой. Не торопясь, словно дразня посетителя, она вышла из бассейна, обтёрлась полотенцем и уселась на удобную скамью у воды. Её звали Тхао - ведущий коннектомист экспедиции. И искусственный интеллект по совместительству. Более искусственный, чем тот же капитан.
- Ты как всегда прекрасна в своём бесстыдстве, - сказал, приближаясь Хабис, затем ухмыльнулся: - Вернее, прекрасна твоя оболочка, а я должным образом на неё реагирую.
- То, что тебе так хочется говорить, и что я нравлюсь тебе - совершенно верная реакция. Так и должно быть. И не нужно извиняться за свой комплимент.
- После того как начал воздавать тебе должное, позволь спросить: тебе ещё не наскучило играть эту роль?
- С чего бы?
- Ах да, ты должна задавать этот вопрос... Но и понимая все прозаические процессы, стоящие за этими словами, не прекратишь так делать.
- Мы таковы, какие есть. - Она была идеально сложена, нагая она краснела под взглядами мужчины. Того, кто выглядел и вёл себя как мужчина. Это тоже была реакция, которой она по определённым причинам должна была обладать.
Хабис подошел ещё ближе и жадно впился в её губы поцелуем.
- Да, мне это нравится, - согласился он, усевшись рядом и любуясь её тонким профилем, - слышала о старых-новых планах нашего безумного капитана?
- Уже не первый год он прощупывает почву, изучает реакцию экипажа. Причём раскрывает свои замыслы постепенно. Очень медленно, буквально шаг за шагом. Он осторожен: но осторожен нерационально, неэффективно - у него почти развилась паранойя, - сказала Тхао. - Увы, последствия неприятного компромисса в конструкции дин-коннектома. Ты же знаешь... кому и зачем я говорю?
- Острожен?! Чушь! Как человек он нестабилен, и я только что в этом убедился. Он сорвался. Выложил мне всё напрямую, думал, будто найдёт во мне сторонника. К сожалению, сорвался и я, спасибо моей второй целевой функции.
- Майя, изучающая каждый шаг капитана, говорит, что мы где-то прокололись. Или не мы, а вся система контроля. Новак повсюду оставляет скрытые послания самому себе, причём закодированные тремя разными шифрами. Начиная от корабельного журнала, кончая невинными, на первый взгляд, пометками на полях беллетристики. Но там есть обращения не только к предположительно иной версии себя. Ты должен на это взглянуть.