Чайну Циан улыбнулась, представив лицо Тони, затем откинула голову к дверке шкафа и крепко зажмурилась.
Это всё так грустно, что почти невыносимо.
Внезапно тошнота подступила к самому горлу. Чет едва успела добежать до уборной, прежде чем её вырвало.
Отдышавшись и вытерев выступивший пот, она обрела способность мыслить. Тони несколько раз говорил ей, что нельзя всё всегда держать в себе – надо учиться вскрывать свои эмоции, выводить их на поверхность хоть каким-нибудь способом, иначе она либо поубивает всех, свихнувшись, как бабушка Рэйна, либо заболеет чем-то изнутри. И Чайна Циан честно пыталась понять, что с ней не так, почему в ней будто ничего нет. Теперь, кажется, всё ясно.
Боль и обида там, внутри, ураганной силы.
Это похоже на те случаи с фитскими принцессами. Иногда в дом Си приходила Красная Кэс и всё ещё слепая Чайна Циан не чувствовала её вовсе. А фитка могла сидеть совсем рядом.
Так и с чувствами. Они есть, всегда были внутри. Но Чет не замечала их настолько успешно, что перестала разбираться в своих эмоциях. И уже привыкла не думать и даже не знать, что чувствует, не думать о том, чувствует ли вообще что-то. Не было времени обращать внимание. За двести лет служения отцу эта способность въелась в самую суть.
– Чет? Чет, ты здесь?
– Да, Шер! Подожди, я сейчас к тебе выйду.
Чайна Циан быстро привела себя в порядок и присоединилась к подруге, удобно устроившейся на софе у окна.
– Мелисса обещала приехать без Рэйна, – сообщила Шерил. – Хочет потащить нас в дом свиданий. Пойдём. Всё равно будем в масках.
– Не хочется.
– Брось.
Чайна Циан покачала головой и когда Шерил кивнула, соглашаясь с отказом, заметила:
– Странные у Лиссы идеи.
– Девочку мучает любопытство. Собирается обожать Рэйна всеми силами, а если так, то в доме свиданий ей не оказаться ещё веков сорок-пятьдесят. А хотя бы посмотреть на то, как другие развратничают – хочется.
– Что ж. Слышала, как Сильверстоуны обсуждали вечера в домах свиданий. Как они это называют "жаркие вечеринки". Если Мелисса слышала это тоже, то она рано или поздно заглянет туда всё равно.
– М-м-м… – с понимающим видом протянула Шерил. Однако Чайна Циан не могла бы сейчас сказать, о чём подумала Шерил и что ей как будто бы понятно.
– Я ещё не проверяла метакарту, – вспомнила Чайна Циан и встала. – Ты не против?
– Нет. Конечно, проверь, вдруг кто-нибудь написал…
– Кроме леди из Си могут написать только Адмор и Тони, – проговорила Чайна Циан, пройдя ко столу и беря в руки личную карточку-передатчик. – Но на счёт последних двух… неправдоподобно.
– Думаешь, Тони решит таким образом сообщить, что ты свободная женщина?
– Думаю, он решит поиздеваться и, наоборот, никогда не сообщит. Чтобы я держала руки при себе, когда вижу Адмора. Или что бы вызвать какие-нибудь ещё нестандартные чувства у меня.
– Тони ужасен.
– О да… – Чайна Циан опустила глаза на метакарту. Высветилось письмо от Тони. От неожиданности даже икнула.
– Что такое? – рассмеялась наблюдавшая за подругой Шерил. – Что это с тобой такое было сейчас?
– Тони… прислал письмо.
"Будет здорово обсудить кое-какие детали завтра. Если согласна на личную встречу, то напиши мне, где и в какое время сделаем это".
Шерил уже стояла рядом и читала. Подруги переглянулись.
– Это что может означать? – спросила Шерил.
– Не знаю. Завтра будет понятно.
– Согласишься встретиться?
– Да… не вижу причин отказываться. Наверное, это действительно важно.
– Ты справишься? – Шерил смотрела с участием.
– Уверена.
– Пусть встреча пройдёт у нас. Вечером.
– Согласна.
– Не хочешь всё-таки пойти в дом свиданий с Мелиссой?
– Нет. Тебе не кажется, что следует отговорить её?
– Хм… может быть. Напиши ей, что мы против её идеи.
– Хорошо.
– Спускайся в мою гостиную, когда закончишь с письмами, – сказала Шерил и исчезла за дверью.
Чайна Циан красиво вывела на листке бумаги пару недлинных фраз, сделала слепок на метакарту и отправила его Мелиссе. Затем уведомила Тони о времени. Он изноется, мол, отчего так поздно. Либо приедет слегка нетрезвым.
Следующим вечером его проводили сразу в приёмную гостиную Белых Колонн.
И он стоял перед ней весь такой… чужой… непривычно элегантно одетый, с иначе уложенными волосами и ненастоящим, выцветшим, остановившимся взглядом.
Раньше на нём идеально сидел только галстук, а глаза всегда смотрели прямо и ярко, то с насмешкой, то с искренним недоумением, то выражая заданные им же эмоции, но чаще – с полной уверенностью отражая его обязательное желание обсмеять всё важное для окружающих. Несомненно, не будь Даймонда рядом все прошедшие десятилетия, Тони был бы мягче.
Но Тони снова изменился.
– Макферсты посмотрели на меня, как на нечто поганое, когда я пришёл.
– Ну, а я пришла к ним почти ночью, без ничего, и сказала, что ты разрываешь контракт. Как это выглядело, как ты думаешь?
– А, надо запомнить на будущее: никогда не выставлять за дверь жён без вещей, и около полуночи. Только без вещей – днём или с вещами – ночью. Хотя кого я обманываю? Я никогда не запоминаю всех этих дурацких правил, – Тони обвёл взглядом гостиную и вдруг опустился прямо рядом с Чайной Циан на диван. – Как живёшь? Всё отлично? Как продвигается с Адмором? Без интимных подробностей, вкратце… или с интимными. А то острых ощущений не хватает. И Джереми напишу. Ему будет интересно.
Хотя бы говорил похоже на себя – и то хорошо.
Чайна Циан почувствовала близость Тони и с трудом подавила желание положить голову на спинку дивана, ближе к его плечу, и притвориться податливой и ласковой. Взгляд Тони давил – в глубине его глаз копилась то ли страсть, то ли ярость. Цвет его радужек ещё не изменился, но ощущение, что сейчас что-то нагрянет, уже присутствовало. Она промолчала.
Тони опустил ресницы и медленно-медленно поднял их. Теперь её крылатый супруг, бывший или настоящий, выглядел спокойным, угасшим и безразличным, а взгляд был твёрд, и лишь лёгкая заинтересованность стояла в зеленовато-голубых глазах.
– Не моё дело, ясно, – сделал он вывод. И тут же удивил: – А я купил тебе дом.
– Что? Правда? – обрадовалась она. – Это мне очень поможет.
– Я сам буду содержать его до тех пор, пока ты не станешь полностью от меня свободна и ещё год после того. Разговоры с агентством я тоже взял на себя. Можешь поехать посмотреть дом хоть сейчас. Мебель частично подвезли сегодня, и сервы расставят её завтра как смогут. А потом ты сама…
– Почему ты решил сделать это?
– Я… думал о тебе.
Он отвёл глаза, когда говорил это. Чайне Циан редко когда так сильно хотелось поцеловать его за что-то. Но она сдержалась.
– Спасибо, – спокойно сказала она.
Он достал из внутреннего кармана френча сложенные втрое бумаги, связку ключей, и передал ей:
– Шестнадцатый по улице Ров в Денкасре.
– О, я знаю эту улицу. Наверняка отличный дом. Спасибо ещё раз.
– Пожалуйста.
– Ты… как в этом году переносишь жару?
Тони слабо улыбнулся.
– Не могу сказать, что прямо-таки ужасно, – сказал он и поднялся, явно собираясь уходить.
– Предупреди меня, когда контракт перестанет действовать, – попросила Чайна Циан.
Он бросил на неё странный взгляд. Скорее посмотрел на её тело, чем на неё саму.
– Да, – кивнул и ушёл.
Фактически не хохмил. Странно. Не помят даже слегка. Очень странно. Не жаловался, не скандалил, не издевался и не притронулся к ней. Как необычно! Что это с ним?
Едва стихли его шаги, Чайна Циан пошла рассказывать новость Шерил. Вот это она точно должна знать.
– Поедем посмотрим? – с интересом предложила Шерил.
– Да. Мне тоже любопытно.
Шестнадцатый дом по улице Ров оказался даже слишком хорош.
– Может, ошибка? – неуверенно произнесла Чайна Циан. Фасад отличался от всех прочих домов витражной розой, вчетверо меньшей, чем та, что украшает стену над троном в зале сбора кланов империи, но не менее красивой.
– Это легко выяснить. Если ключ подойдёт, то дом – твой.
– Сейчас.
И ключ подошёл.
Шерил выкрутила свет, и Чайна Циан, даже ещё особенно не оглядевшись, глубоко вздохнула:
– Чудесный дом.
– Странно, – вдруг сказала Шерил. – Раньше ты сказала бы, что он плох – не защищён там-то и там-то, а вот здесь ты бы натыкала шипов в рост, а вот здесь – решётку бы поставила. И что, вообще, это всё сгорит за пару минут, случись здесь пожар – надо перестроить.
– Да, всё верно. Но он такой просторный. Нет лишних кабинеток и закутков – мне это так нравится. Наверное, я когда-то говорила об этом Тони.
– Наверное, это совпадение, – решительно сказала Шерил. – И он просто купил самый красивый дом, находящийся в продаже. Впрочем, когда твой дядя – губернатор города, возможности несколько расширяются, полагаю. Даже без всякого превышения полномочий.
Чайна Циан улыбнулась.
– Тебе нравится ощущать его заботу, – после недолгого молчания сказала Шерил. – Но это его прощальный подарок, Чет. Не забудь об этом.
Подруги молча прошли вглубь дома.
– Я намерена посмотреть все комнаты и мебель, – сказала Чайна Циан. – Подумаешь со мной вместе, что куда лучше поставить?
– Д-да.
Сделав ещё два шага, Шерил неожиданно извинилась:
– Прости.
– За что?
– Ты… тебе так понравился дом, а я тут наговорила. Лишний раз напомнила… просто ты так…
– Легко переношу расставание с Тони?
– Да.
– Ты правильно сказала, Шер. Я действительно… слишком рада была слышать, что Тони думал обо мне. Это же любой женщине было бы приятно.
– Да, из тех, кого чужая забота о себе ни к чему не обязывает.
– Уверена, что меня не обязывает. А в крайнем случае, я как всегда прикинусь недоходчивой.
– А Тони знает, насколько ты лучшая актриса, чем все те, что на него работают? – со смешком спросила Шерил.
– Даже не догадывается, – улыбнулась Чайна Циан.
Мелисса пришла к Чайне Циан с поздравлениями и с большим букетом цветов. И сразу – с вазой. Дамы поставили цветы на стол и сели завтракать в первый раз в новом месте – новом доме Чет.
Пахло деревом и свежестью, ещё тёплыми булочками, крепким кофе Шерил и шоколадом Мелиссы и Чайны Циан.
– Приятное утро, – проговорила Мелисса, глядя в большое окно напротив. В него, сквозь кроны садовых деревьев, заглядывало солнце.
– Шерил явно работала полночи, – заметила Чайна Циан.
– Одно дело не давало мне покоя, – рассказала Шерил замедленно. – Оно даже не для моего рассмотрения – для практики. Ерунда, но почему-то всё равно не могла заснуть.
– Шер, – позвала подругу Мелисса.
– Да?
– Надо рассказать Чет.
– Что именно? – насторожилась Чайна Циан.
– Тони закатил вечеринку в Армроуде. Си праздновали ваш развод. Имели же наглость!.. – с возмущением закончила Шерил.
– Это просто одна из дурацких традиций нашей семьи, – вступилась за родственников Мелисса. – Им как-то надо оправдывать пьянство, если честно. Вот они и празднуют тореннским любую глупость. Лошадь пала – пьют за лошадь. Передрались и ничего друг другу не сломали – тоже пьют. Сломали – ещё лучше. Надираются все: от не вполне совершеннолетних и до Сапфира.
– Так… значит… я теперь свободна, – сделала вывод Чайна Циан. Тони, конечно, обещал сообщить ей о финальном мгновении брака, но так странно посмотрел…
– Мелисса? – повернулась Шерил к одной из Си.
– Полагаю, что да. Из всего, сказанного в тот и последующий день, я полагаю, что да. Чет? Чет, поздравляю тебя.
– Спасибо. Теперь… я должна рассказать вам кое-что, что вам не понравится.
– Что же?
– Я и Адмор. Заключаем контракт.
– Что? – глаза Мелиссы расширились. – Но это же замечательно, разве нет?
– Нет. Этот контракт не сделает меня его женой. Мы вступим в связь. Ненадолго.
– Разве у вас и такое бывает? По контракту? То есть, имею в виду… для перевёртышей это нормально?
– Да. Бывает. Вполне нормально. И если я забеременею, то буду годна для серьёзных контрактов. Но если нет – пойду служить в регулярную армию.
– П-почему? – начала заикаться Шерил. – Эт-то как? За… за-зач-чем?!
– Ни разу, за почти сорок лет, у меня не было ни одной, даже неудачной беременности. При этом уже давно вступила в идеальный возраст, а у Тони есть сын. Значит, дело было либо в несовместимости, либо проблема со мной. Я должна знать, точно ли я бесплодна или нет. Это слишком важно для любой женщины.
– Но… зачем так торопиться? – недоумевала всё ещё очень удивлённая Мелисса. – Я же не спешу выяснить…
– Я перевёртыш. Для нас это крайне важно. У нас бесплодные женщины подвергаются ссылке в храмы Хенера. Но я планирую попросить Джулиана защитить меня от такой судьбы.
– Моя голова такая тяжёлая, – Шерил уронила лицо на руки. – Чет, это значит, что ты собираешься оставить нас в любом случае. Я правильно поняла?
– Да. Нет, я совсем не хочу расставаться. Но это то, с чем мне обязательно нужно определиться.
– Ты женщина, Чет. В том, втором случае, тебе не обязательно служить в армии. Ты могла бы заключить контракт с нашим кланом. Имею в виду Макферстов. Охрана, скажем, или ещё что-нибудь…
– Я сильна и способна на большее. Это неправильно – не использовать свои способности и не развиваться, сидя на месте.
– А в другом случае… ты не чья-то дочь… тебе не обязательно жить как типичной серене…
– Это же ужасно! – добавила Мелисса.
– Я понимаю, что для вас обеих это дикость. Но я и не говорила, что буду обязательно жить, как серена, всё время. Это не слишком весёлая перспектива. Я хочу служить империи. Но если я вступлю в любовную связь с кем-то из сослуживцев или подвергнусь изнасилованию и забеременею – это будет очень неудобно. В армии детям не место.
– Ты так спокойно говоришь об этом… – заметила Шерил. – Кажется, меня тошнит.
– Я тоже больше не хочу есть, – негромко проговорила Мелисса.
– Извините. Я подумала, что наступило время признаний.
– Ты не виновата, – поспешила сказать Шерил. – Ты правильно сделала, что всё рассказала. А ты уверена, что всё будет хорошо?
– С Адмором? За ту часть моей жизни, что связана с ним, я беспокоюсь меньше всего.
– А за какую больше?
– Поговорим об этом позже. Не хочу портить вам утро совсем.
Мелисса сменила тему, рассказав о том, что Сильверстоуны официально помирились с кланом Мэйнов, а затем принялась расписывать свои планы на день. Предстоял праздник первого урожая, объявленный свободным от ежедневных трудов. В этот день все хозяева вспоминали рецепты традиционных блюд из первых фруктов и овощей этого года, а заготовленные с прошлого года настойки и латкоры наконец-то разливались по бокалам и подносились домочадцам. С полудня на улицах можно было встретить музыкантов и актёров, развлекающих толпу почти бесплатно. Апогеем праздника считалось разбрызгивание императором сладкого сока кили на толпу, но народ больше любил следующее за тем закидывание друг друга лепестками цветов, крашеным пухом и яркими лоскутками. К тем, к кому что-то прилипало (наверняка благодаря попавшему на одежду или волосы сладкому соку) считалось, обязана была прийти удача.
Чайна Циан договорилась встретиться позже с Мелиссой и Шерил у ворот Цитадели, чтобы хотя бы издали посмотреть на веселье.
Однако стук в дверь в середине дня нарушил её планы.
Это был незнакомец, но позади него стоял Сорорибэ – один из актёров Тони.
– Хорошо, что вы здесь, – мгновенно узнал её Сорорибэ. – Граф приказал привезти его именно сюда. Простите, если…
– А что случилось?..
– Он ранен и почти истёк кровью.
– Где он? – Чайна Циан посмотрела на экипаж возле её калитки. – Там? Вносите скорее.
Сорорибэ и его товарищ бросились к экипажу и вытащили оттуда Тони. Он, однако, пришёл в себя и даже сказал что-то. Видимо, что-то о том, что может идти сам. На левом рукаве – потёки застывшего металла, но с рукава, похоже, ещё сочилась полупрозрачная, голубоватая кровь крылатого – плечо поддерживающего Тони актёра заблестело. Раненый сделал достаточное количество шагов до кровати. Чайна Циан убедилась, что Тони уложен на постель и села рядом, чтобы найти место ранения.