ты будешь помнить все, что было раннее. Нам многое не понятно. Как и то, что тебя ещё
нет, и одновременно ты себя уже проявил в параллельном мире, не покинув сектор
настоящего своего проявления. Ты спросишь: «Как такое может быть?» Но у меня нет
ответа, это мы пытаемся сейчас выяснить.
- Не понял, как так меня ещё нет? Тогда как я подписал договор?
- Нам многое неизвестно. Возможно, именно в таком погружении, прячется суть
нашего первородного проявления в материи. Мир вокруг нас многомерный, но не вокруг
тебя. В нашу многомерность можно попасть лишь через время, познав все однородные
свойства времени. Сейчас нас волнует больше всего одна из форм, проявляемая внутри
тебя. Мы ломаем голову, в поисках ответа на вопрос: «Что собой представляет существо,
воспринимаемое тобой как Вокла?»
- Она шишига, мистическое существо из другого измерения, приспособившееся к
жизни в нашем мире, - ответил Максим.
- Мы знаем, как ты её воспринимаешь.
- Тогда, что не понятного?
- Когда-то, за основу жизни была принята духовная материя. В результате чего, ради
бесценного огня сокрытых знаний, ведьмы и маги вели охоту на драконов. Позже,
драконы переродились, их оболочка приняла человеческий вид, а когда они
объединились, началась инквизиция.
- А кто из вас маг, и кто дракон? – произнёс юноша, после чего добавил. - Вам не
понятно в кого она переродилась…
- Эта аллегория говорит лишь о препятствиях, возникших в ходе эксперимента, не
стоит глубоко погружаться в сказанное. Возможно, Вокла - это главная переменная
системы времени. Все твои воспоминания о векторе времени, Ключах Времени, Вокле, –
есть не что иное, как одновременное проявление неизвестной нам переменной, которая,
возможно, входит в главное уравнение системы времени. А это значит, зная её положение
в пространстве, можно изменить свойства внешнего времени.
- Зачем мне всё это знать? Я ничего не понимаю из области многомерного времени.
Система уравнений или время вне системы - для меня нет разницы. Меня интересует лишь
то, когда я вернусь в свою реальность. Отпустите меня.
- Отпустить, куда? Тебе некуда возвращаться, придуманная тобой собственная
реальность не существует.
- Некуда возвращаться? - в этот миг юноша почувствовал под ногами точек,
напоминающий землетрясение, тело пошатнулось вбок, головокружение нарушило
координацию, и молодой человек ощутил падение.
Максим открыл глаза и увидел ту же самую больничную палату. Храп с левой стороны
заставил юношу повернуть голову. В палате находился ещё один пациент, этим пациентом
был Виктор Миронович, историю общения с которым Максим быстро вспомнил.
Молодой человек медленно поднялся и подошёл к двери. Затаив дыхание, приоткрыв
дверь, юноша посмотрел в образовавшуюся щель, после чего резко выдохнул
скопившийся от напряжения в легких воздух. Убедившись, что стенами палаты нет
никакой аудитории, Максим успокоился и не спеша пошёл к больничной койке.
- Что, попустило? – послышался голос Виктора Мироновича.
- В смысле? – вопросом ответил Макс.
- Да возле тебя всю ночь врачи носились как угорелые.
- Не понял? – после паузы молодой человек продолжил. - А среди них была Наталья
Ивановна?
- Конечно была, это твой лечащий врач, а ещё Светлана Андреевна.
- А кто такая Светлана Андреевна?
- Это наша мама, заведующая отделением, - ответил Виктор Миронович и добавил, –
ложись, слышишь шаги, кто-то идёт к нам, ложись быстрее.
- А, ну да, - произнёс Максим и принял горизонтальное положение.
В палату вошла девушка в белом халате. Она подошла к окну и поставила на него
пакет, улыбнувшись Максиму, девушка подвинула от тумбочки к кровати табуретку и
присела на неё.
- Здравствуй Максим! Ты меня снова не помнишь?
- Нет, не помню, - ответил юноша.
- Это сестра твоя, Макс, - громко произнёс Виктор Миронович.
- Сестра? – задумчиво сказал юноша. – У меня есть сестра?
- Да, Максимчик, я твоя сестра Вокла. Как ты себя чувствуешь?
- Плохо, потому что ты не Вокла, - повышая тон начал возмущённо говорить больной,
пока слова не переросли в крик. – Ты не Вокла! Нет у меня сестры! Ты не Вокла! Тебя
здесь нет, меня здесь нет! Ты не Вокла…
Услышав крики, из коридора в палату тут же заскочили две медсестры, одна из
которых бросилась усмирять больного, хватая его за кисти, а вторая в этот момент
пыталась сделать укол. Максим некоторое время сопротивляться, но получив дозу
снотворного, закатил глаза и уснул.
Прошло четыре часа. Максим пришёл в сознание. Потолок, лампочка, стены, -
указывали на больничную палату. Юноша находится в горизонтальном положении, и не
мог пошевелить, ни руками, ни ногами.
«Это лекарство, конечно, так действует лекарство, - убеждал себя Макс. - Это
лекарство меня усыпило и сделало таким немощным. Не стоило так реагировать на сестру,
даже если её и не существует, просто нужно сдерживать свои эмоции от подобного рода
видений. А вообще, нужно искать способ сбежать отсюда, возможно через окно, или еще, как-нибудь. За дверью общий коридор, а это значит, никакой аудитории не существует.
Это всё очередной мой бред. Стоп! Кто такая Светлана Андреевна? Лектор, что ли?..
Вспомнил, это заведующая... А лектор, как звали лектора? Нет-нет, не могу вспомнить,
всё размазано в памяти».
- Проснулся, дурачок? – послышался знакомый мужской голос.
- Кто это? – в неподвижном состоянии едва произнёс юноша.
- Виктор Миронович это, кто ещё…. - ответил голос.
- А, да, я вспомнил, Виктор Миронович, вы сосед по палате.
- Молодец, вспомнил.
- Что произошло? Где Вокла?
- Вокла? Не знаю! О какой Вокле ты говоришь?
- Ну, Вокла, сестра, или как там её…. Она приходила ко мне. Это из-за неё у меня
начался очередной приступ.
- Максим, к тебе никто никогда не приходил.
- Опять двадцать пять. Она приходила, я перед её приходом подходил к входной двери.
- Насмешил, - улыбнулся Виктор Миронович, - ты подходил к двери?
- Что смешного в том, что я подходил к двери?
- А ты не знаешь?
- Нет, не знаю.
- У тебя ног нет, Максим.
- Что? Что вы сказали Виктор Миронович?
- Тебе ампутировали обе ноги, чтоб ты не смог убежать отсюда,- продолжил сосед по
палате. - Выглядывал он в коридор, придурок.
- Виктор Миронович, а зачем вы меня придурком обзываете? Вы ведь тоже в больнице
находитесь в качестве больного, я же вас не оскорбляю.
- Максим, я тебя не оскорбляю….
Из коридора послышались шаги. В палату вошла медсестра. Женщина подошла к
Максиму и, закатив юноше правый рукав пижамы, ввела иглу капельницы в вену.
- Капельница? – поинтересовался больной.
- О, сегодня у вас даже восприятие появилось. Да, капельница, - ответила девушка.
- А Виктору Мироновичу вы тоже ставите капельницы?
- Какому Виктору Мироновичу?
- Как какому Виктору Мироновичу? Больному с соседней койки.
- Здесь нет никого кроме вас. Вы один в палате.
- Один? Я всегда был в палате один?
- Всегда.
- А ноги у меня есть?
- Есть, - улыбнувшись, ответила медсестра, и, запустив по капельнице лекарство,
удалилась в коридор.
«Главное ноги есть, это самая приятная новость за последнее время, - подумал Максим.
– Если ещё раз появится этот Виктор Миронович, прибью его табуреткой, чтоб не говорил
ерунды. Значит я сам в палате, а медсестра установила капельницу и оставила меня
немощного одного, ушла, закрыв за собой дверь. А если забудет обо мне и по капельнице
вслед за лекарством пойдёт воздух?..»
- Не забудет, - снова послышался знакомый мужской голос, - она всегда так делает.
- Всегда так делает? Виктор Миронович, это снова вы? Вас же нет в палате!
- Не слушай ты её, здесь я.
- Во, чёрт, - тихо произнёс юноша, - я снова в полном бреду. Докажите своё
присутствие, подойдите к окну.
- Чтоб ты меня табуреткой огрел?
- Вы и это знаете…. Но я, если бы даже захотел вас огреть табуреткой, у меня не
получилось бы это сделать.
- Конечно, не получилось бы. Табуретка далеко, а ты без ног. Не достать тебе
деревянного стульчика.
- Есть у меня ноги, не пугайте меня. Простоя я пока их не чувствую из-за лекарств.
- Ну, конечно, так тебе сказала медсестра. Она тебе соврала, Макс. Врачи часто так
делают. Ты - безногий.
- Послушайте, всё настолько запутано в моём восприятии, что я не в силах отличать
реальность от воображения. Не хочу вас обидеть, Виктор Миронович, но даже вы для
меня загадка.
- Юноша, просто доверься мне, - произнёс Виктор Миронович и показал две
отрезанные человеческие конечности. - Вот они, ноги твои.
- Нет, нет, нет… - закричал Максим.
В палату снова вошла медсестра. Девушка успокоила больного и первым делом
перекрыла поступающее по капельнице лекарство, затем вынула иглу.
- Вот и всё, - произнесла девушка. – Не стоило так громко кричать.
- Всё? А кроме нас в палате есть ещё кто-нибудь?
- Нет, мы одни.
- Покажите мне ноги, - произнёс больной.
- Что? – смутившись, ответила вопросом девушка, но потом сделала вид, что ничего
особенного в просьбе больного не видит, приподняла вверх халат и показала ноги. - Вот,
смотрите. Довольны?
- Нет-нет, мои ноги. Покажите мне мои ноги.
- Ну, всё, хватит на сегодня. Успокойтесь и спите. В следующий раз покажу ваши ноги,
- произнесла медсестра и покинула палату.
- Ага, - вдогонку прокричал юноша, - покажешь мне ноги, так и поверил я, разве что из
холодильника.
Максим остался в палате один. Около часа он лёжа рассуждал о своём состоянии.
Больной не верил словам Виктора Мироновича, но и в словах медсестры он также
сомневался. Мысль о том, что он калека - сводила молодого человека с ума. Максим
несколько раз попытался позвать своего соседа по палате, но тишина говорила об
отсутствии кого-либо рядом.
Впервые за всё время пребывания в больнице, Макс услышал стук в дверь. Юноша
громко произнёс: «Войдите!». Дверь открылась, и в палату вошёл мальчик. Мальчик
подошёл к кровати и протянул Максиму яблоко.
- Кто ты, мальчик? – спросил Максим.
- Меня зовут Владик, я твой сын, - ответил ребёнок.
- У меня есть сын?
- Нет, но ты всегда думал, что я существую. Мысли и фантазии тоже находят своё
проявление во внешнем мире.
- Ты очередной мой глюк, понятно, - ответил больной. – Единственно в чём мне не
разобраться, почему со всех глюков, которые я вижу, нет той самой Воклы, о которой
помню больше всего.
- Если ты о своей сестре, то она к тебе приходила вчера, но ты её не узнал.
- Никто ко мне не приходил, я вчера, как и сегодня, спроектировал со своего
бессознательного мира в реальность непонятно какие образы и одновременно воспринял
два мира: внешний мир настоящего и внутренний мир прошлого.
- А ты уверен, что воспринимал два мира одновременно? Ведь ты не уверен, что
находишься в жизненном состоянии, - продолжил ребёнок.
- Я сейчас не уверен ни в чём.
- Многие из людей взяли за основу воздух и придумали науку философию, многие
взяли землю и придумали металл. Но всё в мире не вечно и каждую секунду меняет свою
форму, каждую секунду, потому как время лежит в основе этого проявления материи.
- Владик, кто ты? Ребёнок не может так рассуждать.
- Папа, время может проявлять себя в разных формах, важно не то, что ты видишь, а то,
что ты чувствуешь.
- Ты не настоящий, - тихо произнёс Максим. – Ты не сможешь заставить меня кричать
и звать на помощь. Я уже многое осознаю из того, как действует мир бессознательного
внутри меня.
- Правильно, папа, я даже не пытаюсь тебя напугать, все свои страхи ты вызываешь
сам. Мозг человека создаёт картинки, объёмы, цветовые гаммы, - всё это образы внешнего
мира, время которого никогда не стоит на месте, и никогда не проходит бесследно. Твои
фантазии имеют основания на свои проявления.
- Почему? Почему желание видеть вокруг себя реальность наполняют больные
воображения? Почему я не могу быть таким, как все?
- Время делает детей взрослыми, взрослых делает стариками. Твоё безумие, это бегство
от чего-то страшного, что способно ускорить движение внутри сектора внешнего времени
и приблизить твоё время к границе другого измерения. Это произойдёт, как происходит
всегда и с каждым. Многое ты узе познал, а многое надлежит тебе узнать. Ты вернёшься
домой и посмотришь на всё по-другому.
- Меня скоро выпишут?
- Нет, папа, - мальчик замолчал и приложил указательный палец на губы, просив отца
замолчать. – Идёт Виктор Миронович, мне нужно уходить.
- Куда уходить?
- В мир не проявленных фантазий, - едва произнёс Владик эти слова, как открылась
дверь палаты, и в неё вошёл Виктор Миронович.
- Вот, смотри, - начал мужчина, - я снова принёс две твои конечности.
- Это не мои конечности, - ответил в спокойном тоне юноша. – Хотя бы потому, что эти
обе ноги левые.
- Да? – с грустью произнёс сосед по палате и посмотрел по очереди на обе ноги. –
Точно, обе левые.… А, ну да, конечно, у тебя как раз и были две левые.
- Что у меня не было правой ноги?
- Правой ноги не было, ты всю жизнь ходил на левых ногах.
- Да пошли вы подальше со своими ногами, - ответил юноша.
- Забирай, это тебе подарок от меня, - произнёс мужчина и положил обе конечности на
табуретку у кровати Максима. – Пришьёшь нитками и снова начнёшь ходить.
- Виктор Мироновчи, что вам от меня нужно? Что вы меня достаёте и достаёте? Чем я
вам в реальности не угодил, что вы регулярно лезете из бессознательного и не даёте мне
разобраться внутри самого себя?
- Сколько будет если шесть умножить на семь, а потом отнять девятнадцать и добавить
сорок семь? Давай, безногий, сообрази.
- Сколько будет?.. Я не могу считать, это очень странно…. Везде присутствуют семь и
шесть, даже число девять напоминает шесть. Не знаю, просто не умножается, не
слаживается и не отнимается ничего.
- Вот видишь, насколько бессилен твой мозг. Состояние, в котором ты находишься, не
в силах даже выполнить простые математические действия. Но ведь именно математика
делает человека высшей формой природы. Длина, ширина, вес, года, расстояния,
температура, - всё это определяют числа, они создают порядок и они определяют
последовательность. Во внешнем времени чисел не существуют. Числа существуют
только внутри нас, но наш мир чисел открывается лишь во внешнем времени, вместе с
нашим проявлением. Пора возвращаться, воин.
Максим почувствовал тяжесть в глазах и одновременный прилив сил по всему телу.
Свист в ушах и непонятно откуда взявшийся гул, доносящийся издалека и напоминающий
звук приближающегося поезда, пробудил юношу.
Глава третья
Открыв глаза и приподняв голову, юноша понял, что он лежит на земле в нескольких
метрах от движущегося железнодорожного состава, стук колёс напоминал утренний
будильник. Опёршись на локти и подняв голову, молодой человек, первым делом
посмотрел на свои ноги. «Есть!» - радостно произнёс Макс, после чего поднялся и
отряхнул брюки от пыли. Осмотревшись, юноша увидел знакомый мост, с которого
начался поход на альфа-логово. «Шесть умножить на семь, а потом отнять девятнадцать и
добавить сорок семь, будет семьдесят, - произнёс тихо юноша и добавил. – Это моя