– а насколько безопасно лететь в такую погоду? – радист-то, в отличие от остальных, находился в такой ситуации впервые.
– Мы полетим чуть ли ни по самому верхнему коридору, так что буря останется внизу, её будет, почти, незаметно, – ответил Гектор.
– Понятно, – Майлз не спеша, взглянув на помощника, вышел из кабины. Ему иногда хотелось, чтобы радиорубка была совмещена с кабиной, как на некоторых самолётах, потому что рядом с Гектором и Эрвином он чувствовал себя гораздо спокойней.
– Полоса леденеет, даже отсюда заметно, – сказал сам себе помощник, – И что? Приземляются же на льдины. Сейчас поедем, – он взглянул на командира. Тот никак не отреагировал на его слова. Иногда Эрвин думал, сам про себя, что порой он слишком много говорит чего-то лишнего. Гектор надел на голову тёмные очки.
– Зачем это? Скоро ночь ведь, то есть темнеет быстро же, – спросил помощник.
– Привычка, – командир вспомнил, что незачем, но не стал их снимать, они ему не мешали.
Самолёт выехал со стоянки на взлётную полосу.
– Проверьте ещё раз работу двигателей, – приказали по рации. Двигатели несколько раз громко взвыли и затем стали работать равномерно.
– Следуйте по второму сверху коридору, – поступило указание, – Взлёт разрешаю.
Поднялся оглушительный рёв моторов, самолёт с большой скоростью прошёл по полосе и когда оторвался от земли, рёв сменился раскатистым гулом. Меньше, чем через минуту, всё затихло. Аэропорт постепенно становился невидим в серо-белом «тумане».
– Качает маленько, – заметил Эрвин. Никто ничего ему не ответил. Довольно скоро самолёт выровнялся и полетел спокойно. Майлз услышал у себя в наушниках голос помощника: «Мне особо нравится взлетать, потому что, эх, как назад откидываешься. А тебе?»
– Да так, – ответил радист.
– Я что-то разболтался, уже молчу, – Эрвин замолк. Обычно Майлза огорчало то, что в его радиорубке нет иллюминатора, ведь смотреть на землю с высоты так интересно, но на этот раз он подумал: «Пожалуй, так даже лучше, не видно туч», – к тому же между Чейном и Роларном было море, и, по мнению радиста, в пасмурную погоду смотреть там не на что. Однако, он всё же спросил у командира по рации: «Гектор, мне можно будет иногда выходить отсюда?»
– Можно, только тогда переключай линию на меня, – разрешил тот.
Глава 2 – Рэдрелы
Тем временем в Роларн поступило сообщение о том, что в 14:00 к ним, из Чейна, вылетел самолёт. Дарби немедленно сказал об этом Джэральду. Тот спустился к нему.
– Он должен прибыть к нам к 24:00, – доложил диспетчер, – Им что-нибудь ответить?
– Выйди-ка на связь с Чейном, я сам с ними поговорю, – директор надел наушники, – Чейн, приём. Говорит главный диспетчер Роларна, – тут он перешёл с официальной речи на свою разговорную, – Вы хоть бы, прежде чем выпускать самолёт, сообщили о своих намереньях.
В Чейне тоже не стали официозничать: «Во-первых, мы, до завершения погрузки, были не уверены, что его разрешат выпустить. Во-вторых, у вас там диспетчеры спят что ли? Мы пять минут пытались выйти на связь. Остальную информацию мы отправляем вам сейчас по факсу. И к тому же это ваш самолёт», – на этом связь прервалась. Джэральд снял наушники: «Дарби, что это значит, в отношении диспетчеров?»
– У меня дежурная линия, а они, видимо, пытались связаться с основной. Надо было её переключить тоже на дежурную, – Дарби понял, что оплошал, но его волновало не то, директор устроит ему выговор, а то, что он мог кому-нибудь навредить, – Простите, я сейчас переделаю.
– Не передо мной извиняйся, – Джэральд, конечно, рассердился, – Да хорошо, что вообще не перед кем извиняться не надо. Смотри, не спи… Ну, куда я их теперь сажать буду? Да, это наша работа. Дарби вызови вторую смену, надо расчистить полосу.
– Как скажете. Только разрешите заметить, её тут же заметёт.
– Да, заметёт, погоди, – директор задумался. Мысли его были, примерно, таковы: «Полосу придётся постоянно чистить, а это немалые затраты. Но как можно думать о затратах, когда надо сажать самолёт? – он взял лист с присланной информацией, – «Стиэнэр-505»… только груз… Гектор… Можно повременить с расчисткой. Когда придёт вторая смена у нас будет ещё пять часов на всё про всё, за это время можно вполне успеть справиться, – принял решение Джэральд и сообщил о нём Дарби, – Пусть приходят по расписанию, – подумав ещё немного, он велел, – Выйди на связь со «Стиэнэром-505»».
– Какой у него бортовой номер? – спросил диспетчер, чтобы найти пароль.
– Дарби, а кто знать должен? – директор хотел, чтобы каждый сам хорошо знал и выполнял свою работу, это очень важно.
– Простите, я уже нашёл.
– Довольно извиняться, мне нужны не слова, а дела.
– «Стиэнэр-505» на связи, – сообщил Дарби. Джэральд надел наушники: «Гектор, доложите об обстановке».
– Летим выше фронта бури, скорость бокового ветра – в пределах нормы, не исключена возможность микро-порывов, видимость нормальная, – сделал доклад командир. В кабине было темно, но свет был включен в салоне, а дверь между ними не закрыта.
– Докладывайте обстановку каждые полчаса, – директор снял наушники и, ничего не говоря, отправился на смотровую площадку.
– ГлавДис Джэральд! Разрешите сообщения по радио послушать! – обратился к нему Дарби.
– Нечего ерундой заниматься! Лучше сделай запрос о состоянии погоды, поподробнее, на метеостанцию! – донеслось в ответ.
Меньше, чем через минуту, прогноз был дан, диспетчер включил его по громкоговорителю: «В ближайшие два-три часа температура воздуха будет держаться около отметки «-20ºС». При усилении ветра, возможно понижение до -30ºС. Вероятно обледенение линий электропередачи».
– И всё?! – послышался голос директора.
– Разве этого мало? – не понял Дарби, – То есть, что вы ещё хотели услышать?
– Уже ничего.
В Роларне зима разыгралась, как говориться, не на шутку. Обычно, в этом городе зимы всегда были снежные и морозные, и роларнцы были к этому привычны. Но иногда случалось так, как сегодня и могло продолжаться неделю-другую, но могло и один день. Как правило, в такую погоду все сидели по домам, потому что пробраться по улице могли только самые упорные или те, кому это было за развлечение. Передвигаться можно было либо на лыжах, либо на буранах. Но бураны были далеко не у всех, а гулять на лыжах в ветер и мороз, почти, никто не хотел.
Первые этажи домов скрывало под снегом, с окнами, а, следовательно, и технику заметало целиком. Местами рвались провода, и как результат, в домах отключалось электричество. Но и тогда роларнцам нравилась эта их северная зима.
Обычно, они сидели и пили чай, глядя в окно. Многие выключали при этом свет и смотрели на тени отблески, попадающие в дом с улицы. Никто никого никуда не торопил, и они отдыхали, слушая ветер или глядя на белый снег и тёмно-синее небо, которое вовсе не казалось давящим и мрачным, а наоборот выглядело просторным, морозно-свежим и словно давало ощущение свободы. А кому-то становилось уютно уже оттого, что за окном – стужа и вьюга, а в его доме – тепло, тихо и светло. Но, должно быть, роларнцы ощущали всё это сильнее, чем другие эринианцы.
Вот и Дарби, Хэлди и Джэральд могли сейчас спокойно сидеть в аэропорту и смотреть на просторы заснеженного поля и синего неба, но их беспокоило то, что посадка в таких условиях далеко не столь приятна, в ней даже была своя опасность. Директор знал, что главное показать Гектору куда садиться, а остальное тот постарается сделать как можно лучше, и все его мысли сейчас были заняты именно этим вопросом: «Успеем или нет? Но почему нет? Теоретически несколько раз успеем, как ни крути», – это сомнение не давало ему покоя. Джэральду не с кем было посоветоваться.
– Но это же так просто, – говорил он мысленно сам себе, – Почему же я не могу успокоиться? – впрочем, такое состояние не удивляло его, дело-то было серьёзное, как и вся его работа. Вдруг директор нашёл с кем посоветоваться и спустился к Дарби: «Дарби, выйди-ка на связь со «Стиэнэром»». Для диспетчера это было несложно.
– Гектор, – заговорил Джэральд с командиром, – У нас здесь такая ситуация: к вашему прилёту мы сможем расчистить только одну полосу. Вам этого будет достаточно?
– Да, – Гектор понял, что такой вопрос задали не с проста, – А что, с полосой какие-то проблемы?
– А если не расчистим?
– Глубина снега?
– Метр-полтора.
– Нормально. Но весьма желательно, чтобы место посадки было освещено.
– Это мы постараемся сделать. Не беспокойтесь заранее, я просто продумываю варианты, – Джэральд отключил рацию.
Всё, что сказал директор, слышал не только Гектор, но и Эрвин, и Майлз. Помощник отнёсся к сказанному очень спокойно, в отличие от радиста. Майлзу стало не по себе. Он немного посидел один, но, почувствовав, что так ему не успокоиться, позвал Нэйли.
– Да, я здесь, – дежурная сразу пришла. Радист отключил рацию на своих наушниках: «Я хотел кое-что спросить». Нэйли подошла поближе.
– Говорят, Гектор приземлялся на льдины?
– Да.
– И ты тоже летала с ним?
– Да.
– И как?
– Ну, поначалу я немного волновалась, но мы приземлились словно на бетонную дорожку. Хотя, конечно, это было необычно, – кратко описала дежурная.
– А вас сильно заносило? – поинтересовался Майлз.
– Нас вообще не заносило.
Радист замолчал.
– Ну, если что, я тут поблизости, – Нэйли поняла, что ему пока больше нечего сказать, и вышла. Майлз включил рацию обратно и попытался сосредоточиться только на работе.
Эрвин решил поинтересоваться у Гектора: «Гектор, а что это за груз так торопились отправить?»
– Иногда работа не ждёт, – почему-то ответил общей фразой командир.
– Гектор… так ты ответишь? – переспросил помощник.
– А что тут не понять?
– Да нет, я не о технике, это само собой понятно, я о контейнерах исследовательской компании.
– Любишь загадки? – опять не ответил командир, спокойно глядя вперёд. А Эрвин смотрел больше на него: «Ты чего это?»
– Да так, поговорить захотелось, – честно объяснил своё поведение Гектор.
– Вот и расскажи мне о них, – попросил помощник и стал больше обращать внимания на происходящее за окном. Он хотя и «крутился по сторонам», но был начеку. Командир выполнил его просьбу, стал рассказывать: «Это морозильные камеры, в них, в данный момент, перевозят рэдрелов…»
– Кого?
– Слушай. Я не особо разбираюсь в тонкостях зоологии, но читал, что этот вид недавно обнаружили в лесах на юге. Я назвал бы их ящеро-змеи. При нулевой температуре они становятся сонными и неактивными.
– А поподробней, как они выглядят?
– Длина – около трёх метров, зубы – как у змеи, кожа – коричнево-красная, вдоль спиной части идут шипы, на хвосте – что-то вроде плавника, острого и колючего, – рассказал, что помнил, Гектор и добавил, – Сильные и быстрые.
– Вот зверюги. И чего так торопиться с их отправкой? Хотя, лично для меня, это и неплохо, не надо сидеть в выходные в Чейне, – высказал своё мнение Эрвин, – Ну, ты не обижайся. Я – из Роларна, ты – из Чейна. Если бы я был чейнец, то понятное дело… – помощник потерял слова.
– Я знаю, что все мы хотим домой, – решил показать, что понял его Гектор, – И я совсем на это не обижаюсь. Обижаться было бы глупо и… эгоистично, и к тому же я совсем не против остаться на выходные с вами. Если, конечно, вы не попросите меня не мешать.
– Ну, что ты, – резко подытожил Эрвин. Для командира Роларн был вторым домом: «Да, по поводу отправки, говорят, они агрессивные, возможно поэтому». Эрвина вдруг что-то смутило, он как-то напряжённо всмотрелся куда-то вперёд, словно примеряясь: «Не люблю я как-то зверей перевозить, ответственность такая».
– А пассажиров – не ответственность?
– Пассажиры более сознательные. А звери ж некоторые как: им помогаешь, а они сопротивляются… Гектор, можно я вздремну? – спросил Эрвин.
– А что случилось? – осведомился командир.
– сам не пойму, наверно, погода действует. Я просто посижу с закрытыми глазами.
– Ну, посиди.
Помощник устроился поудобней.
«Стиэнэр» уже около часа находился в воздухе. Было не сказать, что Гектора что-то беспокоило, но он с некоторой подозрительностью посматривал на приборы. Майлз вышел из радиорубки и прошёл в салон, где сидела Нэйли. Радист остановился возле её сиденья: «Я не пойму, кажется мне или нет?»
– Что кажется? – спросила дежурная.
– Словно прохладно стало, – пояснил Майлз.
– По-моему, правда немного прохладно, – согласилась Нэйли, – Не обращай внимания, такое вполне возможно.
Радист тихо вернулся на своё рабочее место, а дежурная решила уточнить у Гектора, почему так. Она осторожно прошла в кабину, так, чтобы не привлекать внимания Майлза. Эрвина Нэйли будить не стала, а спросила у командира: «С подогревом салона всё нормально?»
– Сомневаюсь, – Гектор то и дело посматривал на датчики. Помощник, как оказалось, не спал, он открыл глаза и спросил: «Что это вы тут такое говорите?»
– Температура воздуха в салоне падала, но сейчас пока больше не изменяется, а в грузовом отсеке наоборот – поднялась, – объяснил Гектор.
– Неисправность, а ведь недавно с ремонта, – помощник сел по– нормальному.
– Сходи в грузовой отсек, посмотри, – велел командир.
– Сходить-то я схожу, только вряд ли я там что-то нужное увижу, контейнерами всё заставлено, – предупредил помощник, вставая.
– Там сегодня посвободней.
– Иду-иду, – Эрвин, а за ним и Нэйли, вышел из кабины и зашёл в инвентарную за фонариком, – Гектор, оставайся на связи и включи-ка там свет. Нэйли, пошли вместе.
– Ну, пошли, – согласилась дежурная, хотя не очень-то хотела. Они прошли через салон в хвост, где находился люк, ведущий в грузовой отсек. Нэйли открыла его. Эрвин спустился первым. В грузовом отсеке было темновато, контейнеры не давали свету от ламп, расположенных на потолке, расходиться по свободному пространству. Дежурная спустилась следом.
– Что тут и смотреть? – помощник подошёл к панели приборов у хвостового люка. Ими можно было управлять люком, лампами и системой обогрева отсека.
– Ну да, температура воздуха немного повысилась. И что? Гектор, слышишь? Лучше сделай диагностику неисправности, я не уверен, что её можно найти сейчас вручную.
– А я не уверен, что можно сделать диагностику, – ответил по рации командир.
– Почему это?
– Сбой по линии контроля. Мне кажется, она повреждена.
– Кто-то перерезал провода? Чушь какая.
– Я этого ещё не говорил.
– Ладно, я привык сам всё проверять, – это входило в работу Эрвина. Их учили, а главное, он учился сам делать всё без помощи компьютера, – Я – на обход, – сказал он Нэйли.
– Я подожду тебя у лестницы, – ответила та. Помощник решил сперва пройтись вдоль правой стенки, но остановился и прислушался. В гуле он различал много звуков.
– Показалось что ли? – подумал Эрвин. У него было ощущение, что ко всему примешивается какой-то посторонний звук. Трубопровод обогрева был скрыт под обшивкой, но помощник знал, где именно и пошёл вдоль него, между стеной и контейнерами. Он думал, что придётся прислониться к стенке ухом, чтобы проверить, нету ли за ней подозрительных звуков, но это не понадобилось. Впереди Эрвин увидел в стенке небольшую дыру, из которой шёл пар: «Здорово. Гектор, кто-то пробил обшивку и трубу. Чинить или как?»
– Я понижу давление и открою вентиляцию, чтобы температура в отсеке не поднималась выше нуля, как просили. В салоне станет прохладно, но ничего, – решил командир, – Возвращайтесь.
– А как же пробоина, кто её сделал? – обычно помощник не оставлял такие дела без внимания.
– С этим будут разбираться на земле. Вы нужнее мне здесь, – не передумал Гектор.
– Идём, – Эрвин стал пробираться обратно. Выйдя на свободное место, он увидел, что Нэйли тоже что-то заметила. Она стояла у лестницы, у правой стенки, и смотрела куда-то влево.
– Что там? – спросил помощник.
– Кажется что-то с замком контейнера… не так, – всматриваясь, ответила дежурная. Эрвин посветил фонариком в ту сторону, замок на контейнере словно был открыт. Этот контейнер, по сравнению с другими, был небольшим и напоминал перевёрнутый холодильник. Замок представлявший собой железную защёлку, как на пристяжном ремне, только больше, был открыт словно ломиком. Помощник приоткрыл крышку, внутри оказалось пусто. За этим контейнером стоял ещё один такой же. Эрвин сел на первый контейнер и стал открывать замок второго, положив фонарик рядом.