Гомункул желал остаться в том месте, которое последние несколько лет было для него домом. Не потому, что он привязался к этому городу. Просто Жадности было здесь комфортно, а большего ему и не нужно было.
Но всё-таки он был согласен с Хоэнхаймом, который через письма, своих людей и анонимные звонки посоветовал Абсолютному щиту на время покинуть Дублис и немного поколесить по стране. А ещё, помимо этого, проверить пару мест и убедиться, что там всё в порядке.
Да, гомункул не желал этого делать, но не согласиться с Мудрецом с Запада он просто не мог. Всё-таки его временный напарник был чертовски прав. Посему Грид, наспех собрав самые необходимые вещи и сообщив об этом своим людям сразу же отправился в путь, при этом не забыв оставить одну химеру главной.
Но, естественно, Жадность не отправился в путь один. Он просто не мог просто так покинуть своё относительно безопасное убежище без тех, кто сможет прикрыть его спину в случае чего. Это было бы очень глупо и неразумно. Ведь ненасытный Гордыня никогда не спит.
Посему наспех купив билеты на поезд (естественно, не на свои имена) и запрыгнув в нужный вагон, Грид удобно расположился в креслах со своими двумя спутниками.
— Я слышала от Лоры, что они нашли новую ценную жертву, — пробубнила себе под нос Марта.
Гомункул перевёл на девушку немного уставший и в то же время недовольный взгляд, не разрушая воцарившуюся тишину.
Он сейчас совершенно не хотел не то что разговаривать, но даже слышать ни о своём создателе, ни о своих собратьях. Но в то же время он прекрасно понимал, что и молчать в сложившейся ситуации было бы невероятно глупо, ведь от этого зависит не только его собственная, но и жизни его людей.
— Да? — Жадность нахмурился. — И кого же?
Гриду не очень нравилось, что Лора сказала это именно Марте, а не ему. Ведь у них был уговор, что она будет в первую очередь рассказывать ему все важные новости, а потом уже всем остальным, а тут вдруг такое.
Хотя гомункул сам в последнее время почти не появлялся в «Гнезде Дьявола», вот они, наверное, и не пересеклись. А вот у Марты было больше шансов встретиться с этой женщиной, чем у гомункула.
— Лора не знает, — коротко ответила девушка. — Её информаторы смогли разузнать только это.
Скептически хмыкнув, Жадность перевёл взгляд сперва на очень недовольного Дольчетто, который сидел напротив них, а потом вновь посмотрел на свою собеседницу, которая после этого замолчала.
— А где хоть они её нашли?
— Не поверишь, — с иронией хохотнула Марта. — У нас, в Дублисе.
Это не вызывало у Грида ничего, кроме странного и слабого счастья и выделения в кровь адреналина. C одной стороны, он прекрасно понимал, что теперь активность гомункулов в его городе значительно возрастёт. Они станут там чаще появляться, в том числе и ненасытный Гордыня.
Но в то же время у Жадности появилась прекрасная возможность взять в заложники новую ценную жертву, которую выбрали после смерти предыдущей и так, будучи рядом с ними, Гриду будет легче наблюдать за прибывшими в Дублис собратьями.
— Да ладно?! — довольно восхищённо воскликнул мужчина. — Прямо там?
— Ага, — Марта кивнула в ответ.
— Это же прекрасно! — гомункул не мог сдержать довольной ухмылки. — Главное, раньше времени не высовываться.
— Это из личного опыта? — Дольчетто хмыкнул.
Жадность практически мгновенно перевёл взгляд на химеру, при этом не переставая ухмыляться. Всё-таки ему нравились такие разговоры.
— Верно, — ответил Грид. — Были у меня стычки с ними, вот и пришлось зарабатывать личный опыт.
— Не думаю, что мы сможем прожить сто лет, — Марта хмыкнула.
— Поверьте мне, — Жадность поднёс свою левую руку к груди, — вы на всё способны!
И гомункул не врал. После всего того, что случилось со всеми химерами, любой (даже сам Жадность) может поверить, что они уже бессмертны. Ведь они уже были несколько раз на грани смерти, но всё равно остались живы.
Так почему же они не могут прожить ещё сто лет, а?
***
Хоэнхайм уже несколько лет не видел тех людей, к которым он привык. За эти три года он не встречался даже с Гридом. Они общались только через общих знакомых (которых было не так уж и много) и по телефону.
Правда, этого было недостаточно, чтобы обсудить абсолютно всё, что происходило в жизни обоих. Хотя им это и не было нужно. У каждого из них был свой путь, и их жизненные дороги даже за те сто лет после побега Грида пересекались от силы раз пять, что же говорить об этих трёх годах?
Да и сейчас последний житель Ксеркса не очень волновался о Жадности. Зная, насколько это существо сильно и как оно умеет себя защищать, мужчина смог на время забыть о гомункуле и полностью погрузиться в свои дела.
Несмотря на то, что Грид смог засветиться года три назад на Юге, он всё равно сможет остаться живым и невредимым, а главное — незамеченным. Другое философскому камню и не нужно.
Поэтому Хоэнхайм позволил себе пуститься в путешествие одному, без чьей либо поддержки. У Жадности сейчас своих забот полно (после просьбы Мудреца с Запада так точно), а Триша с детьми должна находиться там, в Ризенбурге, подальше ото всяких опасностей и неприятностей.
Но сейчас, стоя на окраине города, находящегося на границе с Аэруго, под непривычно чистым ночным небом, усыпанным яркими звёздами, мужчина понимал, что в таком путешествии есть и свои минусы.
В такие моменты Хоэнхайм Светлый ощущал своё одиночество слишком остро. Желание спасти других сейчас играло с ним злую шутку, при этом не давая шанса отступить назад и почувствовать себя счастливым.
Сейчас он бы с радостью оказался в другом городке, пускай и не самом большом, но таком родном, и на шлялся по таким мелким точкам, как Кастлера*, но он не мог подписать смертный приговор Трише и сыновьям.
И если бы не это, то он бы наверняка уже сдался.
— Как же я устал, — тяжело вздыхает мужчина.
Да, он хочет нормально отдохнуть, но некоторое время ни о чём не думать: ни о Гомункуле, ни о тех, кого он создал, ни о судьбе этой искусственно созданной страны. Вообще ни о чём не думать.
Но в его голове всё равно всплывают образы Патрисии, Эдварда и Альфонса. И если бы не они, то Мудрец с Запада не стал бы двигаться дальше.
У него же больше ничего нет.
Комментарий к Глава 14. Цели
* - Город на Юге Аместриса.
========== Глава 15. Гомункул ==========
Только после настоящей смерти Сары и Ури Эдвард понял, что ему необходимо действовать решительнее и активнее. Если он и дальше будет сидеть на месте, как делал до этого момента, то он потеряет не только супругов Рокбеллов, но ещё и мать с отцом, капитана Бакканира, дедулю Фу из Ксинга… Мальчик просто не имеет права допустить подобное развитие событий.
И чтобы всего этого не произошло, Эдварду необходимо начать действовать уже сейчас. Уж лучше обойтись малыми жертвами, чем погубить не один десяток ни в чём неповинных жизней.
Хоть ишварская зачистка уже громким колокольным звоном объявила о себе на весь Аместрис и там лишились жизни не одна сотня людей, юный алхимик должен помочь тем людям, кто всё ещё остался в живых, не умереть. Ведь легче сохранить жизнь, чем пытаться её вернуть…
Это не-Стальной прекрасно понял.
И пускай он три года назад мог обратиться к своему отцу хоть за каким-то советом, мальчик тогда был слишком глуп и наивен, чтобы поступать, подобно взрослому, прожившему не один десяток лет.
То драгоценное время было безбожно упущено из-за обыкновенной детской неопытности и наивности, которые не позволяли Эдварду в полной мере распорядиться всеми плюсами, которые дала ему сложившаяся ситуация. Ребёнок пяти лет отроду никогда не сможет себя вести, как взрослый.
Но вот сейчас… У Элрика нет права даже думать о том, чтобы сдаться и перестать бороться, ведь следующая на очереди у старухи Смерти наверняка будет очень дорогой ему человек — Патрисия…
Этого алхимик допустить не мог. В особенности тогда, когда он каждый день видел, как его мать постепенно угасает, подобно догорающей свечи. Мальчик прекрасно понимал, что дни женщины сочтены. И хоть она прожила дольше, чем в его сне, ситуации это не меняло. Триша всё равно в один прекрасный день умрёт.
И пока у Эдварда есть время, он должен им правильно распорядиться. Если его мать останется жива, то у него и Альфонса не будет шанса даже подумать о том, чтобы совершить человеческую трансмутацию, которая во сне принесла им и другим ни в чём неповинным людям столько страданий и бед.
Мальчик должен это предотвратить любой ценой. Если он уже решил спасать мир, то нужно начинать с таких, казалось бы, мелочей. Ведь из подобных маленьких деталей и состоят великие дела.
А в голову невольно лезли мысли о философском камне.
Эдвард прекрасно помнил из толстых книг отца и своего сна, что этот практически магический предмет даёт невероятную силу и что с ним можно сделать практически всё, что угодно.
И небольшой подарок, который оставил ему Хоэнхайм перед своим уходим, вселял в тело мальчика надежду на то, что у него есть шанс спасти свою мать, пускай для этого и придётся загубить пару душ. Сейчас Элрик был согласен на всё (даже на это), чтобы Патрисия осталась жива.
Только теперь возникает другой вопрос: как именно использовать этот чёртовый философский камень? Ведь во сне юный алхимик ни разу его не использовал, хоть и пытался найти всю свою придуманную жизнь. Его силу пару раз активировали гомункулы, когда они сотрудничали, но не Эдвард.
А в книгах Хоэнхайма не было сказано об этом ни слова, что тоже усложняло ситуацию. Пожалуй, единственный выход из этой ситуации, который существует, — это найти того, кто умеет использовать философский камень и попросить его о помощи. Но вот только где его искать? Да и кто решит это делать? Ведь далеко не все в этом мире альтруисты, желающие спасти Аместрис от уничтожения.
И тяжело вздохнув, Эдвард нехотя поднялся на ноги. Отряхнув свои шорты, он медленно поплёлся прочь от дерева, под которым он в последнее время любил подумать о важном или порисовать один-другой алхимический круг и проверить свои навыки, которые он получил из книг отца.
Хоть он и собирался в скором времени направиться в Дублис, чтобы попросить Изуми взять его и брата в ученики, мальчик не был уверен, что к тому времени его мать не умрёт. Хоть Кёртис и могла знать, как использовать философский камень после того, как она прошла через Врата, но время Триши очень ограниченно. Каждый день мог стать для неё последним.
И Эдвард не знал, что ему сейчас стоит делать. С одной стороны, он хотел оградить свою мать от опасности и лишних волнений, а с другой, она уже согласилась ему помогать, следовательно, она была готова ко всем вытекающим из этого последствиям. И от этого мальчику становилось ещё хуже.
Он сейчас хотел, чтобы решение всех его проблем в один прекрасный момент само собой появилось, принося с собой облегчение и невероятную лёгкость. Жаль только юный алхимик прекрасно понимал, что это невозможно.
Но когда Эдварда кто-то резко поднял за его хрупкие плечи и резко развернул на сто восемьдесят градусов в воздухе, он только смог воскликнуть от неожиданности и непонимающе посмотреть на того, кто решил так сделать.
Увидев перед собой совершенно незнакомого мужчину, который совсем не вызывал у него спокойствия и доверия, а совсем наоборот страх и желание поскорее убежать от него, мальчик не смог произнести и слова. Этот человек появился слишком неожиданно, чтобы юный алхимик мог хотя бы как-то подготовиться к этому и немного совладать со своими эмоциями.
— Кажется, это он, — сделала вывод девушка, стоящая рядом с ним.
— Если верить его описанию, то мы нашли его, — хмыкнул мужчина.
Эдвард никак не мог понять, о чём говорят эти люди и что им необходимо от него. Они появились так неожиданно и внезапно, что у мальчика пропали все слова, которые он бы хотел сказать этим троим. Раньше он не видел их в Ризенбурге, и из этого мальчик сделал вывод, что они не местные.
Но тогда откуда эти незнакомцы могут знать о нём? Да и про чьё описание они говорят? Неужели кто-то дал им наводку, чтобы они нашли его или Альфонса? Тогда кто это мог быть? Ведь ни юный алхимик, ни его брат, ни мать не могли нигде засветиться, чтобы вызвать к себе такой интерес. Единственный, кто мог хоть как-то быть известным в широких кругах, так это Хоэнхайм…
— Он что, немой? — недовольно воскликнул второй мужчина, стоявший от своего спутника по правую руку и внимательно рассматривающий мальчика.
— Да не должен быть, — хмыкнул незнакомец. — Он говорил, что с его сыном всё в порядке. Хотя за эти три года что-нибудь могло измениться…
От этого заявления у Эдварда от удивления расширились глаза. Мальчик сразу понял, о ком говорили эти странные люди. По крайней мере, ему показалось, что он понял. Ведь только об одном человеке они могли говорить, как о его отце. И если это так, то, возможно, этих людей не стоит бояться.
Хотя кто знает, что может взбрести им в головы. Их внешний вид не вызывал у Элрика невероятно сильного доверия, да и хотя бы малейшего желания им верить. Ему казалось, что эти трое способны на самые неожиданные и необъяснимые поступки.
— Вы от Хоэнхайма?! — воскликнул мальчик.
Пускай верить им сейчас было бы невероятно глупо, да и просто опасно для его жизни, он всё равно должен был узнать это. Ведь если они действительно от отца, то юный алхимик может пересмотреть своё отношение к ним. Ведь кто-кто, а Мудрец с Запада не станет рисковать жизнями дорогих ему людей.
Видимо, устав держать Эдварда на руках, мужчина опустил его на ноги, после чего немного тряхнул руками, тем самым снимая напряжение. И только сейчас мальчик заметил странную татуировку у него на тыльной стороне левой ладони. Раньше он ничего подобного не видел.
— Ага, — немного устало ответил мужчина. — От него. А ты? .. — он наклонил голову, внимательно рассматривая юного алхимика.
— Эдвард Элрик, — насупившись, достаточно громко представился мальчик.
Если эти трое действительно знакомы с его отцом, то от них можно не скрывать своего имени. Хотя… Они же вполне могут быть и врагами Мудреца с Запада, а из-за их вражды знать имя мужчины. В таком случае юный алхимик зря сделал, что представился им. Ведь они смогут взять его в заложники…
— Старшенький, — изрекла девушка.
«Значит, они и это знают?»
Внимательно рассматривая незнакомцев, Эдвард не мог проронить ни слова, ожидая от них ответных действий. Они, как минимум, должны сами представиться, если они действительно союзники отца.
Элрик сейчас отчаянно пытался вспомнить этих людей. Он прекрасно помнил многих людей из своего сна, но эти трое были ему незнакомы. Либо их там не было, либо юный алхимик их просто забыл. Ведь всё-таки эта альтернативная жизнь приснилась ему в том возрасте, когда дети многое забывают из своего прошлого.
— Эд! — голос матери, доносившийся сзади, заставил мальчика отвлечься от своих собеседников и обернуться. – Эд!
Патрисия быстрым шагом направлялась к нему, не отводя от сына взволнованного взгляда. Будто она боялась, что эти трое незнакомых людей смогут причинить блондину какой-то вред.
— Добрый день, — мужчина с татуировкой ухмыльнулся, обнажая свои острые зубы.
Остановившись рядом с Эдвардом, Триша взяла его за руку и притянула к себе, желая отгородить его от возможной опасности.
— Здравствуйте, — женщина недоверчиво смотрела на незнакомцев. — Вам что-то нужно?
— Патрисия Элрик, я так понимаю? — мужчина с татуировкой осмотрел свою собеседницу, а получив в ответ утвердительный кивок, продолжил: — Вы слышали от своего мужа о том, что он когда-то помог одному гомункулу сбежать от его старого знакомого?
— Да, и что с того?
А пока взрослые разговаривали и немного выясняли отношения, Эдвард непонимающе смотрел то на незнакомца, то на мать. В существование гомункулов он не мог поверить, ведь в книге было написано, что их не бывает. Книги отца не могут врать.
— Приятно познакомиться, — мужчина протянул руку. — Грид, гомункул и сообщник вашего мужа.
Недоверчиво осмотрев своего собеседника, Патрисия промедлила несколько секунд, после чего всё же ответила на жест Жадности, по-женски протянув ему свою руку и ответив: