========== Небо плачет ==========
Трудно быть ребенком-гением. Трудно быть ребенком гением и стараться, чтобы никто об этом не узнал. И труднее всего быть гением из-за того, что морально ты далеко не ребенок, а взрослая баба, которую закинуло в совсем не взрослое тело.
Меня зовут Савада Тсунаеши, мне шесть лет.
Городок Намимори необычайно тихий. Такие городки обычно часто зовут болотом и каждую сплетню или новость тут перемывают по сотне раз. И наиболее часто темой разговора «Сарафанного радио» местных кумушек была семья Савад. То есть моя семья. Нас жалели, нам фальшиво сочувствовали и продолжали шептаться о том, что наш отец меня и моего брата Акиры, давно бросил нас и нашу маму. Что, скорее всего, нашел другую женщину и не особо спешит к двум малолетним детям и жене, к которой приезжал только на рождение Акиры уже год как назад.
Я старалась это игнорировать в детском саду, брат был слишком мал, а мама ничего не замечала, медленно сгорая в своем горе и продолжая ждать Саваду Емицу. «Шахтер» же возвращаться не спешил. А мне приходилось тормошить маму и пытаться хоть как-то вытащить из этого состояния. С переменным успехом, мне все же это удавалось.
В семь лет я отправилась в младшую школу, и как-то мне было не до учебы. Я писала все лишь бы отмазаться и спешила домой играть с Акирой и вытаскивать мать из депрессии. Постепенно перетягивая на себя работу по дому, училась готовить местную кухню, так как борщ, скорее всего, японцы не поймут, и мягко улыбаться, успокаивая маму, которая окончательно замкнулась в себе. Емицу дома так и не появился, и я решила наконец-то найти ответы на множество своих вопросов.
Кабинет отца был заперт на ключ, но что мне мешало воспользоваться шпильками и вскрыть замок старой школой прошлой жизни? В конце концов, я жила в России, а там на спор школьную кладовку вскрыть - раз плюнуть.
Нана как примерная жена в кабинет не заходила, так что здесь было довольно пыльно, но работать не мешало. Дождавшись, когда мама уйдет гулять с братом, я приступила к документам и записям, медленно бледнея по их прочтению.
Мафия.
Одно слово, а сколько нецензурных слов готово слететь в догонку с языка. Закусив губу, вцепилась в свои волосы, руками оттягивая от корней, скатилась по стене на пол. Я была знакома с этой стороной мира будучи в прошлой жизни хакером и кракером, но только поверхностно, стараясь не углубляться в те самые дебри, чтобы однажды не словить пулю в лоб, но и того мне хватило по горло.
Мафия. А из мафии выходят только вперед ногами. Мы же уже с рождения принадлежим этому миру.
Пароль на ноутбуке был прост, как табуретка:«Вонгола», ну кто бы мог подумать, а? Быстро щелкая мышкой, я искала файлы и читала их, все больше понимая, во что нас втянули. В личной переписке отыскалась некая Диана с сообщением, что беременна от Савады Емицу и, зовя его скорее вернутся к ней. Переписка была через два дня после рождения Акиры. Ну, какой же козел.
Пальцы замерли над клавиатурой, а потом уверенно ввели данные. «Аллегра» переводила деньги и информацию на новый счет. Сегодня на просторах интернета появится новый гений под ником: «Эжик-ежик». Аллегра, словившая пулю промеж глаз семь лет назад, вышла на тропу войны. Кто бы мог подумать, что убитая, молодая девушка, которая отказалась влезать в мафию, будет убита по приказу Савады Емицу?
Уверенно обновляя и устанавливая новые программы, я улыбалась. Ну, посмотрим.
Самое главное – это уберечь семью.
***
- Мам, а ты хочешь работать? – усталая женщина, с потухшими глазами оторвалась от готовки, переводя на меня взгляд.
- Я не против, но куда деть Акиру?
- А детский сад?
- У нас слишком мало денег.
Я поджала губы. Емицу не слишком-то и много присылал денег в своих подачках. У меня были довольно большие деньги, и я продолжала их зарабатывать и подкладывать вместе с «алиментами», но больше было бы слишком подозрительно. Мама, может, и была наивной, но не дурой.
Но ей нужно было отвлечься, занять себя чем-то, чтобы не сгорать в своем горе так сильно. Может, мама и не замечает, но здоровье у нее не вечное.
- Ладно, мне в школу пора, - кивнула матери, выскакивая из дома, походя потрепав Акиру по голове.
Мне восемь. Пробегая мимо лавки с газетами, покупаю, вглядываясь в раздел «ищу работу». Взгляд цепляет объявление об открытии «Суши-бара», в котором требуется работник. Не доходя до школы, сворачиваю на другую улицу и иду в сторону нового заведения. Неуверенно переминаюсь перед дверью, но собравшись с духом, открываю дверь.
- Простите за вторжение?
- О! И кто это тут у нас? – мужчина мягко улыбается, заставляя расслабиться и взять себя в руки.
- Я по объявлению.
- Прости малышка, но ты слишком мала для работы, - по-доброму улыбается мужчина. – Так что сначала подрасти.
- Я для мамы,… пожалуйста, выслушайте меня.
Как-то так получилось, что сумка валялась возле стула, а я, обхватив кружку с чаем, рассказывала о своей семье. О маленьком Акире, который растет без отца, о маме, которая постепенно угасает, и единственное, что остается, это отвлекать ее от своего горя, пытаясь растормошить и сидеть успокаивать ее по ночам. Рассказывать про проблемы в школе, от которых приходилось отмахиваться. И какой козел отец, который бросил их и ушел к другой женщине и у него есть еще ребенок.
Я рассказывала обо всех проблемах, вываливала на совершенно постороннего человека, а потом остановилась, со страхом смотря на мужчину. Я не была бойцом, и уж тем более не имела привычки при любых ситуациях сохранять лицо, так что, опомнившись, перевернулась вместе со стулом, тихо вскрикнув и затравленно смотря на мужчину.
Он слишком располагал. Успокаивал. Он был словно дождь.
Дождь…
- Что такое? – Ямомото Тсуеши явно перепугался и не понял, почему я шарахнулась от него, как от огня.
- Вы – дождь. Вы тоже из мафии…
- Откуда ты…
- Мама и Акира ничего не знают! – я зажмурилась, ожидая быстрой смерти. Так глупо попасться…
Но ее не последовало. Теплая рука мужчины опустилась на голову, заставляя открыть глаза. Мужчина задумчиво смотрел на меня, присев на корточки, успокаивая своим пламенем.
- Я приму твою маму на работу, и Акиру можете привести. Я присмотрю, у меня самого сын того же возраста.
- Вы…
- Ты расскажешь мне то, что сочтешь нужным, но позже. И ты прогуляла школу.
- Плевать.
- Ты слишком взрослый ребенок, Тсунаеши-тян.
- Рано или поздно за нами придут, а я не хочу терять брата.
Мужчина как-то странно хмыкнул и сказал приходить завтра после школы.
***
Тренировки… по природе я была слишком ленива, чтобы так напрягаться физически, но хоть как-то защититься я должна была уметь. Тсуеши-сан организовал клуб кендо и учил там ребят. Меня же сражаться мечами он не учил, а заставлял отрабатывать падения, перекаты, чтобы в случае падения суметь сохранить кости. Растяжка, пробежка, выносливость, сила, скорость. Все смешалось в дико-сложном комплексе упражнений, которые с трудом я смогла осилить только через год полностью.
- Тебе не подходит меч, - качал головой на мои вопросы Тсуеши-сан. – Ты слишком хрупкая.
Да, в будущем мне не грозило вырасти в высокую красотку. Я была хрупкой, маленькой и, скорее всего, буду миниатюрной, как бы не меньше самой Наны. Тсуеши-сан вздыхал и однажды принес два кинжала.
- Я дам основы и помогу создать тебе свой стиль, это все, что я могу сделать. Меч не для тебя.
- Я поняла, учитель.
С тех пор я начала осваивать кинжалы. Попутно Тсуеши-сан показал мне основы стрельбы из пистолета, но, покачав головой, сказал, что слишком уж я мала для такого. Все упиралось в мое детское, слабое тело.
- А пламя?
- Одно дело пламя пробудить, Тсунаеши-тян, а другое - подчинить и удержать эту стихию. Пламя каждого атрибута очень сильно калечит психику. Буквально перекраивает ее под себя и нужна та самая воля, чтобы остаться самим собой. Исключение, конечно, Небо, но оно тоже может быть разным.
В тот день я молча показала сенсею оранжевое пламя, пляшущее на пальцах. Уже гораздо позже я поняла, что если бы не мое взрослое сознание, то, скорее всего, бы превратилась в полного пацифиста. Мир, дружба, жвачка.
Мое пламя было мягким. Теплое и согревающее, но способное обжечь. Минусом моего пламени было то, что я была полным равновесием. Как объяснил Тсуеши-сан, его дождь буквально толкал прикоснуться к моему пламени. Оно притягивало людей, обладающих атрибутом, как магнит, латая душевные раны и восстанавливая психику. При присутствии моего пламени можно было пробуждать его у самых маленьких детей, не боясь за их психику и превращение их в маньяков. Да и маньяков со мной просто не может быть. Атрибут устаканивался и больше не давил на психику.
За такое пламя могли устроить целую бойню между семьями. Ведь кому не хочется с самого детства воспитывать детей, уже управляющих пламенем?
Понимание всей катастрофы толкнуло меня на осваивание кинжалов, полном контроле и скрытии пламени с большей силой. Тсуеши-сан буквально вдалбливал в меня эту науку и читал лекции о мире мафии. По сути, если я где засвечусь со своим пламенем, то лучшее решение будет в этот момент – это пустить пулю в висок. Меня будут искать все, а, как известно: «Не мне, так никому!»
А уж какая из меня невеста и инкубатор…
Я решила запрятать этот «дар» в себе и ни в коем случае не выпускать. Никогда.
Мама была все время под присмотром Тсуеши-сана и скорее работала няней. Она помогала на кухне, но часто приглядывала за Такеши и Акирой. В какой-то момент маленький Такеши назвал Нану мамой, а меня сестрой. Акиру же он называл младшим братом, так как был старше его почти на год.
Нана на это ничего не сказала, а Тсуеши-сан промолчал. Слишком он любил свою покойную жену, слишком Нана любила бросившего ее Емицу. Слишком бывший киллер дорожил Такеши. Я поняла это без слов и только грустно улыбнулась.
- Вы самый лучший отец, Тсуеши-сан, - сказала я, ни капельки не кривя душой.
***
Савада Нана лежала в гробу усыпанная цветами. Рядом тихо стоял Акира, уткнувшись мне в бок, беззвучно плача. Такеши кривил губы в жалкой пародии ободряющей улыбки, готовый вот-вот разрыдаться сам. На плече лежала большая и теплая ладонь Тсуеши-сана.
Немая поддержка.
Мне двенадцать. Акире семь, он только пошел в младшую школу. Такеши восемь и для него смерть Наны удар не хуже. Мне было стыдно. Ведь неосознанно, нечаянно я привела с собой горе в семью Ямомото. Слишком сильно привязался Такеши к нашей матери, слишком сильно мы привязались к ним. Слишком быстро мы стали семьей.
Нана была матерью, а Тсуеши заменил отца. Какая ирония. Родной отец плевать хотел, а совершенно посторонний человек, бывший киллер заменил нам отца и помог.
Люди начали расходиться. Такеши и Акира пошли домой, а я осталась у могилы, сжимая подол куртки и пряча покрасневший нос в клетчатом шарфе.
- Тсуна, - тихо позвал меня Тсуеши, положив руку на плечо.
Я всхлипываю, пытаюсь удержать рыдания и не распустить сопли.
- Тсуеши-сан, простите меня, я не знала, что будет так… Такеши…
- Тише, Тсуна, тише, - знакомые теплые руки прижимают к груди, заставляя сломать все оставшиеся барьеры. Я так устала быть сильной, так устала бояться за брата, за Такеши, за Тсуеши-сана. И мне уже плевать, что я рыдаю на руках Тсуеши-сана, судорожно вцепившись в его траурный костюм. В груди ноет, боль вырывается вместе с рыданием, а мужчина, заменивший мне отца, проводит руками по волосам, мягко укачивает и шепчет что-то успокаивающее. Пламя Дождя дает выплакаться израненному небу, с дождем смывая все невзгоды и даря желанное облегчение. - Плачь, маленькое небо, плачь. Станет легче, и все горести уйдут…
И я плакала, рыдала, уткнувшись в рубашку своего учителя.
Как бывшая сирота я знала, как дорога родительская ласка. В прошлой жизни я ее не имела, в этой жизни она слишком рано ушла от меня. И оттого больнее, и от того ненавистней мне тот, кто стал причиной этой боли и этой потери. Савада Емицу, разбивший мою семью, которую я так пыталась сохранить, так старалась, так пыталась продлить эти мгновение для Акиры, для Такеши, для Тсуеши-сана.
Небо-эгоист. Даря всем тепло, оно требует это тепло взамен, и тех, кто его забирает у него, оно ненавидит. Сжигает его.
Комментарий к Небо плачет
Хо-хо, будем надеятся что кому-то это понравится…
========== Мы улетаем ==========
- Не волнуйтесь, Тсуеши-сан, доставлю в лучшем виде! – весело проговорил молодой таксист, шутливо махая головой и закидывая два чемодана в багажник.
- Смотри мне, - улыбается владелец суши-бара, наблюдая как Акира, что-то старательно втирает Такеши, который стоит насупившись.
Хлопнув дверью, я вышла из родного уже суши-бара, держа за лямку сумку. Одежда была самой удобной, немного растрепанной и самое главное в ней я казалась миловидным смазливым мальчиком. Так было лучше и удобнее.
Закинув сумку на заднее сиденье машины, я вернулась к нашей компании и потрепала по голове Такеши.
- Ну, вот и все? – грустно улыбаясь, спросила у мироздания. Тсуеши усмехнулся, положив руку на плечо сыну.
- Ну, рано или поздно вы вернетесь, - мужчина проводил Такеши взглядом, который стиснул в объятьях своего названного отото. В силу своего возраста двое детей не слишком понимали всю степень серьезности ситуации, и для них наш отъезд был чем-то таким простым и понятным. Для них это была игра, которая снова закончится и все станет на свои места.
- Тсуеши-сан! – подскочил мой младший братишка без всякого стеснения стискивая в своих объятьях мужчину. Этот спокойный и хороший мужчина был для него словно отец, да и сам он частенько называл его наученным мною слову «батя». – А ты будешь скучать?
- Естественно, - улыбается мужчина трепля светлые волосы. – А ты у нас уже большой, так что Тсуне помогай, слушайся ее. Ты мужчина, а значит должен защищать ее, хорошо?
- Я понял, - серьезно кивнул ребенок, и тут же смешно надул щеки. – Я же взрослый! Вот прям сейчас и начну!
- Ну, давай, беги, - потрепал по голове Акиру Тсуеши, усмехаясь. – Взрослый наш.
Мужчина с несколько секунд смотрел на меня, а потом, молча, развел руки. Вздохнув, я решительно шагнула вперед, и уткнулась в рубашку, носом вдыхая родной и давно знакомый запах специй и как ни странно дождя. Теплый летний дождь, который может в нужный момент превратится в острые льдинки.
В объятьях этого мужчины, заменившего мне отца, было тепло. Я чувствовала себя защищенной, спокойной и отгороженной от всех тревог и печалей. Спокойствие приносило облегчение. Как будто меня спрятал за своей пеленой дождь. Хотя почему спрятал? Так оно и было.
- Спасибо за все.
- Это меньшее, что я мог сделать, - Тсуеши качает головой.
- Вы могли бы вообще ничего не делать.
- Чушь.
- Действительно, - слабо улыбаюсь. – Чушь.
- Сай посадит вас на самолет до Италии. Там вас будет ждать мой знакомый человек, которому я когда-то спас жизнь. Он своеобразный, но спрячет вас и оформит на себя опеку. Кстати да, в твоей сумке лежат документы на новое имя, там, в аэропорту вы и записаны под него. Я не знаю, куда он вас спрячет, да и знать мне опасно. В конце концов, Алекс официально мертв, но чую, что работу не забросил, киллер он отменный.
- Я поняла.
- Свяжемся позже, так как за мной будут следить.
- Хорошо, но это не опасно для вас? – отстранилась я, серьезно смотря в глаза мужчине.
- Эх, ребенок, - вздохнул Тсуеши. – Ты слишком взрослый, но эти проблемы оставь на меня. В конце концов, я киллер и далеко не последний.
- Тсуна-нее, - меня дернули за штанину заставляя выйти из объятий. Рядом стоял серьезный Такеши, сведя брови и хмурясь. – Вы же вернетесь?
- Конечно, - присела я смотря в хмурое лицо мальчишки. – Мы обязательно вернемся.
- Слово? – Такеши протягивает мизинец. Такой шутливой клятве я научила мальчишек еще в детстве. Забавно, что для них это шутливое действие стало чем-то сокровенным, можно сказать ритуалом, который они совершают только в самых крайних случаях. Что характерно, а слово они держат.