Ну вот, я еще и в местную политику влез, получается. Значит, влиятельный папашка и оборзевший сынок. Видимо, люди одинаковы во всех мирах. От этой мысли мне стало особенно тоскливо.
Мы с охотником дошли до запертых ворот, у которых стояла девушка с копьем, ножом и Чаавэй на поясе. Девушка-мужчина. От этой мысли мне стало смешно, и я изо всех сил старался прятать улыбку, чтобы не нарваться на неприятности. По слову Циньчжоу охотница открыла нам ворота и, едва мы прошли, тут же закрыла их. Чего они тут так боятся?
- Учитель, - ну не мог мой внутренний фанат 'Звездных войн' упустить такую возможность, - позволь спросить, почему врата заперты всегда?
- Вампут. Ходит рядом, скребется, проникнуть внутрь пытается. Его работа, - Циньчжоу указал на часть стены, и я судорожно сглотнул. Судя по отметинам, тут побывал кто-то очень крупный. И очень когтистый. - Вампут хитер и свиреп, никак не найдем, - сокрушенно покачал головой охотник. - Ночью приходит, днем прячется. Порой месяц не видно, потом вновь приходит. Сильный зверь, упорный.
Мы отдалились от стены и двинулись в лес. Здесь, рядом с деревней, он был не особо густым, да и выглядел вполне по-земному. Исполинские деревья, которые я видел с крыльца дома Цайгао, скрывались где-то в глубине леса. В общем, ничего страшного в этом лесу я не видел и, если бы не следы когтей у стены, вообще решил бы, что опасности тут нет.
- Здесь, - Циньчжоу остановился у одного из деревьев, корни которого раскинулись над небольшим овражком, образуя своеобразную крышу. - Здесь жить будем, Проводник, - он спрыгнул в овражек и настороженно осмотрелся. Видимо, его все устроило, и Циньчжоу махнул мне рукой, чтобы спускался.
Я спрыгнул вниз и осмотрелся. Под корнями обнаружилось импровизированное жилье, явно временное. Несколько подстилок из листьев и грубая глиняная посуда. Кострища не было, впрочем, в местном климате тепло костра не столь нужно, и ночью не замерзнешь. Не знаю, как быть со зверьем, но вряд ли Циньчжоу этого не учел.
- Вечером натаскаешь новых ветвей, - продолжил инструктаж охотник. - Ручей недалеко, я покажу. А пока, - он снял с пояса одну пару Чаавэй, и я только сейчас понял, что охотник взял с собой два комплекта. - Начнем обучение. Тебе понадобятся Чаавэй. Пойди и достань, - с этими словами он метнул оружие высоко вверх.
Я видел, как клинки воткнулись в стволы деревьев на приличной высоте от земли. Видимо, это было частью обучения. Я подошел к первому дереву и полез наверх. Карабкаться было трудно, ветви росли как попало, и я несколько раз чуть не упал. Но вот, наконец, первый Чаавэй у меня в руках. Я радостно спустился и поискал глазами второй. И не нашел. Я помнил, что видел его воткнутым в одно из деревьев, но вот какое именно? Я повернулся к Циньчжоу, но тот, похоже, потерял ко мне интерес. Хотелось попросить его о помощи, но на память пришли слова Цайгао о бегстве от трудностей. Ну уж нет, какие-то там деревья не заставят меня отступить. Я вернулся на исходное место и постарался припомнить, куда именно улетел второй Чаавэй. Примерно прикинул, и полез. На первом дереве его не оказалось, как и на втором, и на третьем. Сбившись со счету и устав как собака, я, наконец, нашел проклятый клинок на одном из деревьев, причем совсем не там, где ожидал его найти. Либо я окончательно отупел, либо...
- Ты перепрятал второй Чаавэй, - с упреком сказал я Циньчжоу.
- Нашел ты его, почему жалуешься? - голос охотника оставался бесстрастным. - Нашел Чаавэй, а теперь отложи. Учить буду, как правильно бить.
К вечеру я был выжат как лимон. Нет, даже сильнее. Циньчжоу гонял меня до самого заката, заставляя то драться с ним в тренировочных поединках, то выполнять различные упражнения. Я приседал, бегал, прыгал через овраг, лазил по деревьям. Когда наступил вечер, охотник послал меня собирать ветки для ночлега. Потом мы отправились к ручью, и я с наслаждением напился прохладной воды, запоздало вспомнив о своем неприятном опыте на Зестии. Едва вернувшись на место ночлега, я рухнул на постель, выкинув из головы всех местных тварей вместе взятых. Пусть уж лучше они меня сожрут, хотя бы не придется вставать на следующий день. Но твари не пожелали избавить меня от мучений, и на следующий день все повторилось. И на следующий, и на следующий за ним. А потом я просто потерял им счет. Но польза от тренировок была. Постепенно я перестал выматываться до полусмерти, мои движения стали быстрее и уверенней. И с Циньчжоу мы уже дрались наравне. В столь быстрый прогресс не верилось, но охотник сам все пояснил.
- Ты послан Чаациньшу из мира духов. Разве может так быть, чтобы человек оттуда был таким же, как простой смертный? Чаациньшу нужны только лучшие.
И ведь правда. Центр же сказал, что улучшил мое тело для полного раскрытия возможностей. Я-то, дурак, раскатал губу на регенерацию и прочие сверхспособности, а оно оказалось вот как. Просто мое тело УЖЕ обладает всем необходимым, чтобы стать если и не непобедимым бойцом, то хотя бы просто неплохим. Только вот я сам, даже получив все эти новые способности, совершенно не умел ими пользоваться. Как блок в голове стоял, что не могу я быстрее двигаться, и все тут. И теперь эти блоки рушились один за другим.
В один из дней Циньчжоу сказал:
- Довольно этих детских забав. Пора за оружие браться.
И для меня началось все по-новой. Я осваивал не только Чаавэй, но также акрыц, короткое копье с зазубренным наконечником, и кирык, загнутый нож. Циньчжоу показывал мне, как стоять, как нападать и как защищаться. Учился я быстро, ежедневно по сотне раз отрабатывая каждое движение.
Обучение закончилось внезапно. В тот день я, проснувшись с восходом солнца, направился к ручью, а когда вернулся, увидел, что Циньчжоу аккуратно прибирается в убежище под корнями дерева.
- Окончилась учеба твоя, Проводник, - ответил он на немой вопрос. - Сегодня вечером в Доме духов свое мастерство главам семей покажешь.
Я молчал. И что было говорить? Слова благодарности тут прозвучали бы фальшью. Циньчжоу в буквальном смысле вложил душу в мое обучение, и единственным способом отблагодарить его будет успешное прохождение испытания и решение местной проблемы.
Так молча мы и направились обратно в деревню. Предстоящее испытание меня мало заботило. В конце концов, все местные через него проходят, так что никаким членовредительством мне оно не грозит. Беспокоило другое. Сяань, он же Хыкцур. Если я пройду испытание, мне придется биться с ним насмерть. Это значит, убить или быть убитым. За прошедший месяц я успел подзабыть об этой проблеме, и вот она вновь встала передо мной в полный рост. Ну не могу я, человек из цивилизованного государства двадцать первого века просто так отнять чужую жизнь. В любом случае, не время забивать этим голову сейчас. Сначала мне надо пройти испытание.
Дом духов, признаться, меня разочаровал. Я подспудно ожидал увидеть что-то вроде синтоистского храма или там Шаолиня, а все оказалось куда как проще и приземленнее. Домом духов, как оказалось, называлась прикрытая навесом площадка на заднем дворе дома Цайгао. Я видел ее ранее, но не придал значения. В роли представителя духов выступала сидящая на возвышении древняя старуха в желтом одеянии. Рядом с ней курились две чаши с благовониями. По краям площади двумя ровными линиями сидели мужчины и женщины (то есть, пардон, мужчины женского пола), как мне украдкой шепнул Урца, главы семей деревни. Был тут и Циньчжоу. Нас, претендентов на звание мужчины и охотника, было четверо, включая меня. Двое парней лет шестнадцати, робко переминавшихся с ноги на ногу, и их ровесница, девушка. Я бы не назвал ее красавицей, слишком уж хищными были черты ее лица. Маленькая грудь, к тому же туго стянутая безрукавкой, и небрежная стрижка только усиливали впечатления. Одного взгляда на нее хватило, чтобы понять. Это дочь Циньчжоу. Дело было не только в сходстве, она также стояла, также двигалась, как мой наставник. От нее веяло тем же чувством спокойной, холодной уверенности в себе.
- Духи видят все, - начала визгливым голосом старуха в желтом. - Духи незримо присутствуют среди нас. Человека глаз слаб, но духи прозревают плоть и разум. Сегодня здесь собрались четверо детей, чтобы показать, достойны ли они звания охотника. Мужчины ли они, мудрые воины и защитники, или же слабые женщины, - она сделала паузу и поглубже вдохнула дым. - Да, видит старая Айкахон, видит духов, слышит волю их!!! - ее вопль пилой резанул по ушам. - Да будет как они пожелают! Воля их ясна: первыми бьются Ыгзулар и Хоггыр. Вторыми - Уцхазра и Рен-Проводник. Да будет по воле духов! - она хлопнула в ладоши.
Двое парней встали друг на против друга, а мы с Уцхазрой отошли ближе ко входу. Девушка оставалась все также бесстрастна внешне, но я уловил, как участилось ее дыхание. Знать бы только, от страха или от предвкушения скорого сражения. Себя я старался контролировать, сдерживая предательскую дрожь в коленях.
Первый бой получился скоротечным и совершенно скучным. Попрыгав по утоптанному песку, парни сошлись в ближнем бою, причем один из них явно старался избежать столько тесного контакта, и именно он после первых же ударов с криком отпрыгнул, зажимая кровоточащее правое предплечье. Я услышал, как Уцхазра тихонько цыкнула от досады. Видимо, тоже настроилась на нечто более зрелищное.
- Глаз человека можно обмануть, но духи видят все, - вновь затянула старую песню старуха. - Видели они, что Ыгзулар дрался достойно, как мужчина. И видели они, что Хоггыр слаб оказался, страху своему поддался. Женщина Хоггыр, так говорят духи, и согласна с ними старая Айкахон. Хочет кто из глав промолвить? Решено тогда. Мужчина Ыгзулар теперь будет носить имя Ючхуай. Останься здесь, Ючхуай, достоин ты чести сидеть сегодня подле меня. А эту женщину гоните прочь, в поле место ей! Оскорбляет духов ее присутствие.
Понурившийся Хоггыр поплелся прочь, уткнув глаза в пол, а Ючхуай сел перед возвышением старухи Айкахон.
- Теперь двух других детей черед пришел, - вновь заскрипела она. - Уцхазра и Рен-Проводник. Да будет... - она осеклась, увидев вскинутую руку. - Говорить хочешь ты, охотник?
- Да, старая Айкахон, - 'примерный ученик' выглядел весьма импозантно, с зачесанными в хвост черными с проседью волосами и аккуратной бородкой. - Говорить хочу, и услышьте слова мои. Не место в Доме духов этому чудовищному выродку, что пробрался сюда под видом ребенка, позорит он традиции наши и оскорбляет духов одним лишь своим присутствием! - так, а это, похоже, в мой огород камень. - Желают ли духи, чтобы я продолжал?
- Продолжай, Чжоуцзаянь, слова твои духи слышать желают, - благосклонно кивнула старуха.
Ага, так вот ты какой, Чжоуцзаянь. Интересный ты способ выбрал, чтобы задеть меня, весьма интересный. Но мы еще посмотрим, кто тут выродок. Я заметил, как нахмурился Цайгао. А лицо Циньчжоу стало еще более непроницаемым. Да и среди остальных глав семей хватало недовольных лиц.
- Ведомо все духам, но не людям. И да узнают они правду! Это существо, стоящее здесь прямо сейчас, противоестественно по природе своей. Да будет вам известно, что Уцхазра - дочь двух мужчин!
Вот тут я обалдел по полной. Это что же, ее мать любила групповые развлечения? А Чжоуцзаянь откуда об этом узнал? Ведь не держал же он им там свечку. Но после следующих слов я совсем уже выпал.
- Ее мать, мужчина, родила дочь от другого мужчины, Циньчжоу! Противно воле духов сие!
На девушку было страшно смотреть. Она побледнела от ярости и, казалось, готова была зубами перегрызть глотку Чжоуцзаяню. Нет, правила этого мира решительно способны кого угодно свести с ума. Как они сами не путаются во всех этих женщинах-мужчинах?
- Хо! - раздался вдруг голос Цайгао, перекрывший ропот собравшихся. - Мужчина с мужчиной несколько ночей провел, где в том для духов оскорбление? - его вопрос явно заставил глав семей смутиться. - А кто из вас не заглядывался на молоденьких охотниц? И кто из вас не уставал от молчаливой женской покорности, не искал равного себе?
- Но мужчину... - раздался чей-то робкий голос, и тут же умолк.
- Именно мужчину! - продолжил Цайгао. - Неспособна слабая глупая женщина на страсть, нет в ее сердце пламени.
- Пусть так, но противно сие духам! - Чжоуцзаянь не собирался сдаваться так просто, хотя было видно, что Цайгао одним своим авторитетом сумел смутить многих.
- Противно сие духам? Хо! А Коргыхан как же? Не ведали в те времена, что мужчину мужчиной делает, жен много имел и детей от них. Сколько из тех жен мужчинами по духу были? Неведомо то нам, но духи видели. И коли дали Коргыхану высокое имя Цзяньцзюй, не важно им то было. По делам его судили, по огню в сердце. Так и нам должно поступать.
В Доме духов ненадолго воцарилась тишина. Чжоуцзаянь не мог найти правильных слов, а остальные настороженно молчали, не желая лезть в свару.
- Быть по сему! - прервал молчание голос Айкахон. - Духи говорят, пусть Уцхазра с Реном-Проводником сразится. Да будет по воле духов!
Мы встали по сторонам зала, я и Уцхазра. Глаза девушки горели яростью и жаждой крови. И похоже, сейчас ей было без разницы, будет ли это моя кровь или Чжоуцзаяня. Да уж, ну и дочурку воспитал Циньчжоу. Едва старуха Айкохан хлопнула в ладоши, девушка сорвалась с места и ринулась в слепую атаку. Ну ладно, сыграем по-твоему. Я сделал два быстрых шага вперед, наши Чаавэй со звоном столкнулись и сцепились клинками. Я с силой сдвинул оружие вправо, Уцхазра расцепила Чаавэй и двинулась мне за спину. Мы развернулись на месте, словно в танце, и клинки вновь замелькали. Удар, отскок, снова удар. Пару раз девушка открывалась для атаки, но я опасался покалечить ее, хотя сам несколько раз почти что чудом избежал ранения. Наконец, мы ненадолго замерли, сверля друг друга взглядами. Уцхазра тяжело дышала, я пока еще держался. Наконец, она сорвалась с места и с боевым кличем крутанулась с воздухе. Я выпустил Чаавэй из левой руки, и перехватил ее ногу, целившую мне в горло, а затем с размаху швырнул на песок. Получилось грубовато, но мне было плевать - вошедшая в раз девчонка готова была драться до смерти, а мне это было не нужно. Я быстро шагнул, придавив ее к земле, и аккуратно чиркнул Чаавэй по пальцу левой руки. Кровь тоненькой струйкой потекла по коже.
- Радуется сердце охотника при виде такого мастерства, - но этот раз слова Айкахон были иными. - И духи поют от восторга, видя пламень, пылающий в сердце воина. Оба вы дрались как мужчины, но глаза старой Айкахон суть глаза духов, и голос ее воля духов. И духи говорят, что пламя в душе Уцхазры полыхало ярче и жарче. Цэйхонгшу отныне имя ее, - по рядам глав семей пронесся шепот. Видимо, это имя записывалось очень сложным символом. - Рен-Проводник показал себя достойным воином, сильным и ловким, но не сумел бой с Цэйхонгшу сердце его распалить. Возможно, другой соперник нужен? - старух хлопнула в ладони, и из дверей вышел Сяань. - Бейся с ним, Рен-Проводник, и только один из вас уйдет с этого поля. Молчи, Циньчжоу, уговор таков был. Благодарен будь, что дочь твоя непотребная мужчиной стала. Начинайте, и да будет по воле духов!
Да, такой подставы я не ожидал. И не потому что я боялся Сяаня, нет. Сражение с Уцхазрой-Цэйхонгшу, пусть и немного, но утомило меня. Сяань вышел свежим, готовым к бою, и что-то мне подсказывает, что Чжоуцзаянь последний месяц гонял своего сыночка не хуже, чем Циньчжоу меня. Но просто так я не сдамся.
Сяань не стал тратить время. Быстро преодолев разделявшее нас расстояние, он атаковал с двух сторон своими Чаавэй. Я еще не успел поднять свой, и атаку пришлось встречать одним клинком против двух. Меня спасла улучшенная реакция и пренебрежение, которое открыто демонстрировал Сяань. Да, тут Чжоуцзаянь просчитался. Лучше бы он своему отпрыску мозги вправил, больше проку было бы. Сяань давил, его атаки были сильны, но прямолинейны и, я мог бы легко нанести ему пару царапин. Но вместо этого потихоньку отступал к Чаавэй, как бы уступая. Цэйхонгшу ушла с песка, усевшись рядом с Ючхуаем, и поле боя было нашим безраздельно.