– И мы все еще не знаем, где искать цветок.
– Вот именно, – согласилась я, все больше закипая. – А я рискую не только миром, но еще и Звенящей Долиной.
Он хмыкнул мрачно.
– Если не будет Трехмирья, то глупо думать о какой-то Долине.
– Не смей так говорить!
Внутри тайно надеялась, что такой гнев поможет высвободить мою пламенную суть. Но вся злость носится по венам, а когда достигает кожи – словно ударяется и уходит обратно.
Лодин скрипнул зубами и посмотрел на дверь. Я догадалась, о чем он думает и сказала:
– Не получится. Даже если вышибешь дверь, этот Николай наверняка стережет с обратной стороны.
– Дикари, – процедил черноволосый.
Мы замолчали. Каждый погрузился в размышления. Я представляла, как возвращаюсь обратно, как огонь, родной и теплый, окутывает меня и ласкает кожу, больше нет ни Подмира, ни огнекрылых, ни Вормхола… Ни даже сына пастуха, который в головой окунул в суровую реальность и в рассыпал в пыль мечты о бесконечной любви.
Потом сквозь окошко под потолком долетели голоса. Девичий что-то объяснял. А мужские серьезно спрашивали. Через пару мгновений раздались шаги, замок чиркнул, а когда открылась дверь, перед нами возникли трое мужчин, одетых в темные наряды. У каждого на голове шляпа с гербом, на наряде тоже какие-то гербы и нашивки.
Тот, что стоит ближе всех произнес почему-то весело:
– Что тут у нас? Эти?
Он кивнул на нас и посмотрел в сторону, где, видимо стоит девица. Оттуда донесся ее голос:
– Они. Не хотят платить.
Мужчина посмотрел на Лодина, потом перевел взгляд на меня и все так же весело спросил:
– Ну? И почему не хотите платить?
Черноволосый поднялся, на что мужчины в одинаковых одеждах дернулись и потянулись к поясам. Но, видя, что мой спутник больше не двигается, опустили.
Лодин проговорил:
– Это не правда. Мы готовы оплатить, как можем. Но девушке видимо, нужно золото.
Мужчина хохотнул и покосился на девицу:
– Золото?
Та затараторила:
– Какое золото? Что за ерунда? Мы его даже не принимаем. Все стандартно – карты, наличные, бесконтактная оплата. А они какую-то ересь заладили. И вообще, заявились сюда в неприличном виде. Девушка вообще в ночнушке, лицо раскрашено под боди-арт, в черное. Думала, какие-нибудь ролевики. А они красть…
Лодин проговорил возмущенно:
– Мы ничего не крали. А готовы были отработать одеяния, которые взяли.
Брови веселого мужчины поднялись, он хмыкнул и сказал, обращаясь к остальным:
– Видали, готовы? Ну и прекрасно. Забираем этих.
Мужчины, которые, по всей видимости, его помощники, быстро прошли в комнатку. Лодин сжал челюсти, но взглядом приказал мне не противиться и выполнять, что прикажут.
Под пристальным вниманием Николая и девицы нас повели к выходу. Когда оказались у самых дверей, девица процокала каблуками и остановилась возле веселого мужчины с тревожным лицом.
– Куда? – выдохнула она. – А платить?
– Разберемся, – отозвался мужчина чуть менее весело.
Девушка попыталась снова.
– Но они в нашей одежде. Что я скажу начальству?
Веселый мужчина быстро становился не веселым. Улыбка с лица исчезла, а на лбу появились морщины.
– Скажите, полиция разбирается, – произнес он. – Или предлагаете в белье их в участок везти?
– Но они же до этого так ходили.
– А теперь не положено. Не положено говорю.
С этими словами нас вывели из лавки. Перед дверью оказалась большая повозка бело-синего раскраса, на крыше цветные сияния. Один из мужчин прошел вперед, открыв дверку, двое других затолкали нас внутрь, потом сели сами. Веселый мужчина сел вперед и схватился за баранку.
Из-за угла вывернули трое, тоже в одинаковых нарядах, и подошли к телеге. В черных папахах с красными рукавами, на голове шапки, похожие на ведра, но кудрявые, словно сделаны из бараньего меха.
– Добре, други! – отсалютовал один из них. – Разбойныкыв впиймалы?1
Вселый закивал и помахал им.
– Да, работаем.
– Мы тоже робым,2 – отозвались мужчины в шапках и пошли дальше по улице.
Когда телега загудела, завибрировала, а потом покатилась, будто ее тянет четверка лошадей, внутри все замерло. Я нервно сглотнула и уставилась в окно, где дома поплыли сначала плавно, потом все быстрей, и через несколько мгновений поняла – ни одна лошадиная упряжка не может разогнаться до такой скорости, тем более, быстро.
Ехали молча. Лодин косился на наших пленителей, видимо размышляя, как улизнуть, а я мечтала оказаться дома, в избе у очага, но без Ферала и обязательств, которые на меня свалились.
Мы несколько раз поворачивали, два раза останавливались, а когда телега замерла и перестала гудеть, люди вышли и вытащили нас.
– Где мы? – спросила я Лодина.
Веселый мужчина услышал и ответил вместо него:
– Полицейский участок северного округа. Можете один раз позвонить. А то знаю вас, сейчас начнете требовать телефон адвоката и молотый кофе.
Мы переглянулись, Лодин сказал:
– Я вас не понимаю.
– Это ничего, – проговорил веселый. – Сейчас начнем разбираться, и будет все понятно, все ясно.
Он стал подниматься по ступенькам, остальные настойчиво потолкали нас следом. Когда поднялись, впереди оказалась широкая деревянная дверь с двумя створками. Веселый толкнул, и нас провели внутрь.
Там оказалось шумно. Туда-сюда шныряет народ, раздаются сигналы, кто-то кричит, все в одинаковых нарядах.
Веселый указал на стулья, соединенные друг с другом железными досками, будто кто-то мог украсть, и сказал:
– Ждите тут. Когда дойдет до вас, тогда и поговорим. А сейчас не мешайте и даже не пытайтесь улизнуть. Вы в полицейском участке.
Он и его спутники разошлись и сели за столы, а мы с ужасом наблюдали за суетой и хаосом, который творится в комнате.
Пар раз мимо пробегала женщина с туго стянутыми волосами, она громко ругалась в прямоугольную пластинку, прижатую к уху. Вообще такая пластинка была у каждого. Время от времени они прижимают ее к уху, но чаще просто смотрят на нее, потом убирают в карман.
Я прошептала:
– Фарбус предупреждал, Подмир страшное место. Но не думала, что на столько. Почему они кричат в эти пластинки.
– Возможно это какие-то магические артефакты, – предположил Лодин.
– Но Фарбус сказал, в Подмире нет магии. Он слишком плотный для нее.
Лодин поморщился и проговорил:
– Фарбус никогда не покидал хранилища. Откуда ему знать?
– Но он же смотритель.
– И что? – удивился ветер. – Думаешь, если бы я строго следовал его инструкциям, у меня бы получилось выкрасть тебя прямо из рук огнекрылого? Фарбус очень мудр, но о мирах знает только то, что позволяет его пост.
Я задумалась. Если до этого задача была более-менее понятной, то теперь в голове снова каша, а в груди в который раз за сегодня страх.
– Значит, попасть в лапы к этим одинаковым входило в твои планы? – поинтересовалась я.
– Конечно, – невозмутимо ответил ветер. – Нам нужно было выбраться из той лавки, подальше от медведя-Николая. Заметь, это блестяще удалось.
Я буркнула:
– Заметила. Да только мы теперь в другом плену.
– Не торопись, – посоветовал Лодин. – Ветер, знаешь ли, часто меняется. Нужно просто дождаться и поймать поток.
– Это ты ветер, – проговорила я, косясь на его идеально вылепленный подбородок, который вновь стал юношеским, а взгляд цепким и шутовским. – А я огонь. Мне условия нужны. Я так быстро меняться не умею.
– Ничего, я помогу. Раздую жар посильнее, если понадобится.
– Утешил, – сказала я, качая головой.
Чтобы отвлечься от тревоги и дать Лодину спокойно подумать, как вытащить нас из плена, стала разглядывать помещение.
Помимо одинаково одетых людей, были еще другие. Они, как и мы, сидят у стен на стульях. Лица угрюмые, один все время дергает ногой, притопывая пяткой. В самом углу щуплый парень, одетый в серый балахон на несколько размеров больше него. Взгляд такой, словно не замечает происходящего, а люди для него не больше назойливых мух.
Потом привели еще одного человека – большого и белокурого. Такие лучше всего справляются с плугом и сохой потому, что обладают не дюжей силой. Видимо, поэтому на запястьях блестят металлические браслеты, наподобие кандалов, только маленькие.
Когда проводили мимо, он посмотрел на меня, будто готов сожрать на месте, и жутковато улыбнулся.
Я прижалась к Лодину, тот покосился на меня и спросил:
– Ты чего? Не забывай, мы родственники. Так что…
– Тебе бы все шутить, – отозвалась я.
– А почему нет? – удивился он. – Смех жизнь продлевает. Ну, чего жмешься?
– Вон тот, – сказала я, кивая на громилу, – страшно смотрит.
Ветер оглядел его хмуро.
– Мда. Действительно. Дай мне еще пару минут. Скоро ветер переменится…
Пока он изучал ветряные потоки или что-то там, щуплый парень в углу поднял голову и почему-то посмотрел прямо на меня. Я поспешно отвела взгляд, надеясь, что потеряет ко мне интерес, но когда украдкой на него взглянула, парень все еще сверлил меня взглядом.
Тем временем громилу усадили за дальний стол перед веселым мужчиной и принялись о чем-то расспрашивать. Тот отвечал нехотя, хмурил брови и скалился, как голодный волк.
Когда веселый отвернулся, громила вдруг вскочил и выхватил у него из-за пояса черный изогнутый предмет.
– Всем не двигаться! – прогудел он густым басом. – Не двигаться я сказал!
Люди в одинаковой одежде застыли, щуплый с интересом уставился на громилу, а Лодин забегал взглядом.
– Вот ветер и поменялся, – пробормотал он.
Громила снова закричал:
– Всем отойти! Вы пожалеете, что связались со мной!
Пятясь, он стал медленно продвигаться к выходу. В этот момент один из людей, что стоял ближе всех напрыгнул на него со спины, пытаясь выхватить изогнутый предмет. Другие люди тоже кинулись на громилу, завязалась драка.
Лодин схватил меня за руку и вскочил:
– Сейчас! – скомандовал он.
Как перепуганные кролики, мы метнулись к двери. Оказавшись на улице, помчались через три ступеньки вниз. Лодин тащил меня, подбадривая и дергая, чтобы быстрее шевелила ногами.
Здание пленителей осталось позади, а мы все еще бежали, заставляя прохожих расступаться с недовольными криками. Впереди через дорогу показались двое людей в одинаковой одежде.
– Смотри! – вскрикнула я. – Это их сообщники!
Лодин резко затормозил.
– Проклятье! – выругался он.
В этот момент перед нами остановилась серая телега, окно открылось, из нее высунулась голова щуплого парня.
– Садитесь, – приказал он.
Не долго думая, мы метнулись к задней дверце. Лодин моментально разобрался с ее механизмом, и через пару секунд серая телега уносила нас в неизвестном направлении.
1«Добре, други! – отсалютовал один из них. – Разбойныкыв впиймалы?» – Приветствую, друзья! – отсалютовал один из них. – Разбойников поймали?
2«Мы тоже робым» – мы тоже работаем.
Глава 4
Я смотрела на мелькающие в окне дома и думала о том, какая магия заставляет повозку двигаться самостоятельно, да еще с такой скоростью. Потом вспомнила, это Подмир, магии тут быть не может, и решила непременно узнать, как может действовать то, что действовать не может.
Мы с Лодином сидим на заднем сидении, черноволосый напряжен, сосредоточен и совсем не похож на шута, каким был в хранилище. Я хмыкнула. Ветер переменчив. Только что дул веселый легкий бриз, а через пять минут налетит шквал, раскидает телеги с сеном, посрывает крыши с домов.
На переднем кресле щуплый парень, который при ближнем рассмотрении не такой уж и щуплый. Если бы не заостренные черты лица и безразмерный балахон, который делает фигуру непонятной, можно было бы назвать симпатичным.
Сижу чуть по диагонали, поэтому вижу лишь часть лица. На щеках однодневная щетина, нос прямой, губы тонкие и плотно сжатые. Парень смотрит вперед, иногда поворачивая голову, тогда мне видно глаза цвета стали, задумчивые и внимательные.
– Я Фил, – сказал он не оборачиваясь. – Вообще Филлип, но так даже родители не называют.
Снова повисло молчание, которое прервал Лодин. Он спросил:
– Почему ты нам помогаешь?
Фил ткнул на цветную пластинку рядом с правой ногой, по телеге растеклась музыка, какой прежде не слышала. Словно сотни невидимых трубадуров играют на волшебных инструментах.
Я выдохнула восторженно:
– Что это?
Фил бросил небрежно:
– Станция «Инструментальная классика». В машине только это ловит. Хотя другого не слушаю. Классика на мозги хорошо влияет. А я люблю, когда мозги работают.
Мы с Лодином переглянулись, он повторил:
– Почему ты нам помогаешь?
– Да так, – произнес Фил, вертя баранку телеги и заставляя ее поворачивать направо. – По пути было. Видел, как вы улепетывали под шумок из отделения. Я, к стати, был занят тем же. Только у меня машина припаркована была. А у вас, как вижу, нет. Ну?
– Что «ну»? – не понял Лодин.
– За что вас? – пояснил Фил.
– А тебя за что? – вопросом на вопрос ответил ветер.
Губы Фила поползли в стороны, я решила, что улыбка ему идет, но все-таки подмирец не в моем вкусе из-за слишком острых черт и длинного подбородка.
– Подумали, что я украл данные с серверов одной компании.
– Ты разбойник? – спросил ветер.
Фил даже оглянулся, взгляд стал внимательным, а глаза прищурились. Он изучал Лодина, пока проезжающая мимо телега не загудела протяжно и неприятно. Тогда он резко развернулся, выравнивая баранку и сказал:
– Я не разбойник, а исследователь. Если бы у них на меня что-то было, они скорее всего, завербовали бы куда-нибудь. Я ничего не беру и ничего никуда не сливаю. Считайте это любознательным спортом.
Брови Лодина сдвинулись. Как и я, он ничего не понял, но видимо решил держать с этим Филом ухо в остро. Мне же он показался не опасным и, наверное, очень умным, раз может управлять такой телегой.
Откуда-то раздался мелодичный звук, я завертела головой, Лодин одернул меня и посмотрел строго, мол, не выдай нас своим невежеством. Пришлось замереть, ожидая, что источник звука сам проявит себя.
Фил ткнул на блестящую пластинку и поднес к уху.
– Да, – громко сказал он, перекрикивая волшебных трубадуров, которых назвал «станция инструментальная классика». – Еще два сервера? Вы там совсем обалдели? Я сутки поднимал предыдущий.
Я осторожно наклонилась к Лодину и спросила шепотом:
– С кем он говорит?
– Не знаю, – ответил он не оборачиваясь таким же шепотом. – Но если бы хотел нас убить, мы бы об этом уже знали.
Фил тем временем продолжал вещать, одной рукой время от времени поправляя баранку:
– Нет, погодите. Мы договаривались на один сервер в месяц. Остальное оплачивается по двойному тарифу… Нет, ночью не поеду… Что?.. Нет, я ночью тоже сплю.
Он оглянулся и бросил через плечо, виновато сдвигая плечами:
– Извините. Это с работы, так сказать. У них сервер грохнулся.
Потом снова развернулся, выравнивая телегу и продолжил говорить с невидимым собеседником:
– А вы мне не угрожайте, а то на удаленное администрирование уйду… Чего? Ну знаете, у меня своя резервная копия есть. Все-все, приеду, как будет время.
Он скользнул пальцем по пластинке и сунул ее в карман. Очень хотелось спросить, что это, с кем он говорил, и что все это значило, но взгляд Лодина заставил сидеть молча.
Фил снова повернул повозку, и мы выехали на широкую дорогу, где носятся телеги разных размеров и цветов. Иногда проезжают размером с дом, но встречаются и маленькие, еле один человек помещается.
Наша телега выехала к самому левому краю и помчалась, как сотни запряженных лошадей.
Я вжалась в сидение и вцепилась в ручку на двери. Она оказалась странной на ощупь, словно сделана из застывшего масла. Лодин заметил испуг и положил прохладную ладонь мне на пальцы. В этот раз скидывать не стала, в душе радуясь, что могучий ветряной родственник со мной.