========== Исход битвы ==========
На небе, словно фейерверк, вспыхивали золотистые огни, и тянулись дорожки от стремительного пролетающих фафнеров. Остров Тацумия, стоящий посреди океана, погрузился в хаос. Враги и защитники, сливаясь в одно целое, перекрывали ясное голубое небо, и свет солнца, отражаясь от тел фестумов, пробивался сквозь полчища и проникал глубоко в воду. Остров был защищен не только волновыми щитами. Около часа пилоты фафнеров сдерживали натиск врага, уничтожая его и неся собственные потери. Перевес сил был явно на стороне фестумов, однако человечество не сдавалось до последнего.
— Я уничтожу его, Соши, — настойчиво произнёс Казуки, глядя на золотистое сияние, заполонившее все небо. Он, как пилот-ас, брал на себя самую большую ответственность и расправлялся с десятком фестумов, одновременно защищая друзей. Сейчас его целью стал огромный Сфинкс, который пробивался на остров любой ценой.
— Не смей. Ты не справишься один! — уловив в голосе друга непоколебимую решимость, Минаширо судорожно просматривал данные, которые предоставляла ему система «Зигфрид». Он пытался выяснить, кто бы из пилотов мог помочь Казуки, однако все едва справлялись с собственными задачами.
— Больше никто не сможет, — возразил Макабе, поворачиваясь к огромному фестуму, который, прорывая щит, надвигался на остров. — Остальные либо ранены, либо сдерживают натиск с другой стороны. Только я свободен!
— Подожди, пока не придёт подмога! — настаивал на своём Минаширо, не видя иного выхода. — Марк Цейн скоро освободится!
— Нет времени, ты и сам это понимаешь, Соши, — чувствуя через пересечение, что напарник взволнован, произнёс Казуки. Координатор, зажмурив глаза, сделал глубокий вдох. Времени действительно катастрофически мало, необходимо принять решение сейчас же.
— Хорошо, — в итоге согласился он. — Покончим с ним вместе. Я разрешаю тебе вылет, но на этот раз слушайся меня во всём!
— Да, — напряженно ответил Макабе и тут же вступил в отчаянный бой. Голос Соши прервался — ему было необходимо контролировать остальных пилотов, которые сдерживали атаки фестума в разных частях острова. Сознание Минаширо не могло находиться в нескольких фафнерах одновременно, поэтому ему часто приходилось переключаться, чтобы спланировать тут или иную атаку. Но общую картину он тоже видел, благодаря чему быстро перестаивался от одного к другому.
— Казуки, справа! Он бьёт справа! — поняв намерения фестума, Соши едва успел предупредить друга, однако Макабе отреагировал на удивление быстро и отклонился влево, одновременно блокируя удар.
— Я вижу, Соши, — донеслись до него тихие слова. — Он хочет поглотить моё сознание.
— Неужели… — Минаширо просмотрел все данные пилота, однако никаких ментальных повреждений в разуме не было. — Ты сопротивляешься?
— Да. Скоро я с ним покончу. Осталось немного, — Марк Зайн резко двинулся назад и, облетев фестума, нанёс удар сзади, однако не смог до конца прорезать его сущность и добраться до ядра. Сфинкс развернулся и схватил фафнера прямо за «плечи», стал давить так сильно, будто пытался его расплющить. Соши что-то говорил, усиливая пересечение, но Казуки едва мог воспринимать смысл его слов: фестум снова атаковал его сознание.
«Всё же это странное ощущение, — практически не чувствуя своего тело, юноша был вынужден смотреть в искрящиеся золотом глаза, которые пытались утянуть его в небытие. — Почему вы так стремитесь слиться с нашим сознанием? — мысленно спросил он фестума. — Может быть, мы тоже смогли бы это сделать?»
Казуки с трудом закрыл глаза и попытался вытолкать фестума из своей головы. Мало того, поставил перед собой цель забраться в его сознание и попытаться захватить его так же, как могут захватывать они. Однако, произошло нечто странное: голова мгновенно наполнилась оглушающей болью, и Макабе закричал, распахивая глаза. Небо и океан исчезли, а перед глазами расстилалось бесконечное золотое сияние. Сначала Казуки показалось, что фестуму удалось одержать над ним верх, и он ассимилировал, однако юноша до сих пор ощущал своё тело.
— Значит, ещё ничего не кончено, — прошипел он, собирая остатки сил для последнего удара. Как ни странно, но фестум отпустил Зайна, и теперь пилот мог атаковать его в полную силу.
— Отлично, — Соши облегчённо выдохнул, когда туман после мощного взрыва рассеялся, и над морем засияла одинокая фигура Марк Зайна. Несколько минут назад Макабе нанёс фестуму сокрушительный удар, отправляя его в небытие. Как ни странно, но после его уничтожения другие пилоты расправились с остатками врага и начали возвращаться на остров, сопровождая раненых. Снаружи остался только Казуки.
— Возвращайся, Казуки. Этот бой был сложным, — прикрыв глаза, добавил Минаширо, ощущая, как сердце до сих пор колотится в груди, а руки слегка подрагивают от напряжения. Несмотря на то, что Соши находился в сердце Алвис, ментально он присутствовал в самом эпицентре сражения вместе с другом.
— Что такое, Казуки? — открыв глаза и увидев, что Марк Зайн так и парит над морем, Минаширо нахмурился. — Почему ты не возвращаешься? — он быстро проверил все данные. — Врагов больше нет. Этот был последним. Казуки?
— Я… — голос пилота прозвучал настолько тихо и глухо, что Соши показалось, что их пересечение снизилось до предельного значение.
— Ты что-то чувствуешь? — насторожился координатор.
— Он правда уничтожен, Соши? — неуверенно спросил Макабе.
— Конечно. Ты же сам его устранил, — изумился Минаширо, — возвращайся, — повторил он. — Необходимо проверить твоё состояние.
— Да, — Марк Зайн медленно развернулся в сторону острова, как вдруг начал стремительно падать и рухнул прямо в море.
— В чём дело Казуки? — Соши двинулся вперед, чуть не вскакивая с кресла. — Казуки? — взволнованно повторил он, не слыша ответа. — Ты ранен? — выводя на экран данные пилота, спросил Минаширо. Жизненные силы были на пределе, однако видимых повреждений на теле не наблюдалось.
— Кажется, я не смогу вернуться, Соши, — прохрипел юноша. — Я не знаю, куда возвращаться.
— Как это — куда? На остров!
— Я… не вижу его, — наконец проронил Макабе, а от его слов спину Соши обдало холодом.
— То есть… — не веря, повторил он.
— Кажется, что-то с Марк Зайном, — перебил его Казуки, не дав договорить. — Что-то произошло перед тем, как я нанёс последний удар. Этот фестум посмотрел на меня… И вдруг стало темно. И теперь перед глазами лишь тьма. Я даже не видел, как добил его, поэтому и спросил тебя. А теперь Марк Зайн, почему-то, перестаёт слушаться меня. Можешь проверить, что с ним? — с надеждой спросил Макабе. Соши, не шевелясь, смотрел на экран, где отражались все показатели пилота и техническое состояние мехи.
— С Марк Зайном всё в порядке, Казуки, — тихо произнёс он через долгие тридцать секунд.
— Тогда… — Макабе тоже отозвался не сразу, а в его голосе послышался страх.
— Я выведу тебя, — тут же произнёс Соши, не давая ему осмыслить ситуацию. — Переключись на автопилот, я возьму Зайна под контроль.
— Хорошо, — безэмоционально ответил Казуки, чувствуя, как его меха движется сама по себе. Прошло ещё несколько минут в кромешной тьме и тишине. Затем движение остановилось, и появились новые звуки. Что-то окружало его: голоса, дыхания, запахи… Всё обрушилось одновременно, стоило парню выбраться из кабины, и в первые секунды он был абсолютно дезориентирован в пространстве. Он думал, что выбравшись наружу избавиться от этой тьмы, а ничего не изменилось…
— Казуки!
Наконец-то сквозь шум голосов он услышал самый близкий, который вернул ему ясность рассудка. Развернувшись к нему, пилот сделал неуверенный шаг навстречу.
— Соши? — вытягивая руку, позвал парень.
— Не волнуйся, Казуки, — его ладонь тут же крепко стиснули чужие пальцы. — Для начала нужно пройти обследование и всё выяснить, прежде чем поддаваться панике, — быстро протараторил Минаширо, таща друга в госпиталь.
— Я не поддаюсь панике, — пробормотал Казуки, осторожно передвигая ноги. — Я уже понял, что я не вижу и…
— Это может быть просто последствие ассимиляции. У нас есть препараты, которые могут снизить этот эффект, — снова перебил его друг.
— Да, — тихо отозвался Макабе, внутренне ощущая, что дело здесь не только в ассимиляции. Тот последний фестум… будто вытащил у него что-то, забрал часть души с собой. Он пытался завладеть сознанием Казуки, но парень выстоял, а потом…
Новые звуки наполнили его разум. Голос Тооми-сенсей, затем звук МРТ. Ему помогли раздеться и пройти полное обследование. Невольно юноша отметил, что его слух обострился настолько, что он мог уловить даже самый отдаленный шепот или шорох, а так же отличить звук одного аппарата от другого и даже назвать принадлежность. Не сказать, что раньше у Казуки был плохой слух, но настолько абсолютным он никогда не обладал.
— Казуки-кун… — до парня донёсся тихий голос Тооми-сенсей, и он развернул голову в её сторону. Почему-то он уже знал, что она скажет. Его внутреннее существо уже заранее приготовилось и смирилось с этой мыслью. Может быть, поэтому эта новость не стала таким ударом.
— Пока мы не можем восстановить твоё зрение, Казуки-кун, — негромко произнесла она. — Обследование показало, что это вызвано не феноменом ассимиляции, а чем-то другим. Все препараты, которые имеются у нас в наличии не дали результатов. Возможно, это какая-то неизвестная нам мутация, вызванная пилотированием Марк Зайна…
Казуки, склонив голову, продолжал слушать её рассуждения. Да, он предполагал такой исход, но внутри всё болезненно сжалось, когда Тооми-сенсей объявила об этом. Однако больше потери зрения Казуки волновало другое.
— Я смогу и дальше пилотировать фафнер? — прервав Чизуру, спросил он.
— Это исключено, — внезапно раздался голос отца, который находился здесь же. — В таком состоянии ты не сможешь продолжать бороться. Это просто самоубийство.
— Но… — парень в панике замотал головой, будто озирался по сторонам, однако видел перед собой лишь один цвет. — Соши, если мы усилим пересечение до максимума, тогда ты сможешь управлять мной и…
Чьи-то руки легли ему на плечи, а пальцы с силой стиснули их. Прервавшись, Макабе снова опустил голову и сомкнул зубы, понимая всё без слов.
— Это… Слишком большой риск, Казуки, — с трудом произнёс Соши, который стоял позади него. — Командующий прав — в бою от тебя не будет пользы. Если бы ты мог хотя бы различать объекты, тогда вероятность успеха была бы приближена к твоему первоначальному состоянию благодаря пересечению, но при полном отсутствии зрения…
Соши замолчал, видя, как парень стиснул колени ладонями. Он так же почувствовал, насколько напряглись плечи Казуки и поспешил убрать свои руки, думая, что лишь больше раздражает его. Макабе медленно поднялся на ноги и, не сказав ни слова, направился к выходу из кабинета, видя рукой по стене и с помощью неё определяя направление.
— Тебе лучше остаться здесь, Казуки-кун, — Чизуру тоже встала со стула.
— Зачем? — Макабе остановился у самой двери.
— Возможно, наблюдая за тобой, мы сможем разработать лекарство…
— Разве Вы сами верите в эти слова, Тооми-сенсей? — слабо улыбнулся парень. — Ведь это не связано с ассимиляцией. Будто я на самом деле… ослеп, — с трудом выговорив последнее слово, добавил Макабе. Доктор, прижав ладонь к глазам, вновь опустилась на стул.
— Прости, Казуки-кун, — с сожалением произнесла она, — мы на самом деле сейчас ничего не можем сделать.
— Не волнуйтесь. Я прекрасно справлюсь без посторонней помощи, — глухо ответил пилот. — Дома я буду чувствовать себя гораздо лучше, — на ощупь найдя ручку, он толкнул дверь.
— Я помогу тебе добраться до дома, Казуки, — взглянув на командующего, Соши последовал за другом. Макабе старший мрачно кивнул, оставаясь в кабинете Чизуру, чтобы обсудить с ней ещё несколько вопросов. За всё это время он так и не расслабил пальцы, стиснутые в кулаки.
— Не стоило. Я бы дошёл сам, — ощущая присутствие Соши рядом с собой, пробормотал Казуки, неуверенно идя вперёд.
— Конечно, — скептически прокомментировал Минаширо, хватая парня за руку и оттаскивая влево — тот чуть не врезался в дерево. — Хотя в целом ты справляешься хорошо — больше половины пути уже пройдено, осталось немного, — Соши двинулся вперёд, однако тут же остановился, чувствуя, что друг застыл на месте. Казуки, стиснув пальцы в кулаки, опустил голову и ссутулил плечи. Волосы падали на глаза и закрывали лицо, поэтому Соши не мог разглядеть его выражение. Хотя и без этого было понятно, что парень пребывает в глубоком отчаянии, и лишь благодаря своей стойкости и мужественности может скрывать это.
— Как… можно с этим жить, Соши? — едва слышно спросил Казуки, не двигаясь с места. — Не видя ни моря, ни неба, ни зелени лесов, и каждый день пребывая лишь во тьме. Пилотируя фафнер я был готов к смерти, но сейчас мне кажется, что это хуже смерти. Неужели я справлюсь с этим? — его голос задрожал, и, приподняв руку, он прижал предплечье к глазам. Соши, несколько секунд простояв поодаль, приблизился к нему вплотную и прижался своим телом. Голова Казуки коснулась его плеча.
— Когда я потерял один глаз, мне тоже казалось, что я жив лишь наполовину. Конечно, эти слова — ничто по-сравнению с тем, что испытываешь ты, но ты справишься, Казуки, как никто другой. Я буду рядом с тобой, всегда, — склонив голову, Соши коснулся щекой его макушки. Тело пилота вздрогнуло, и он теснее прижался к Минаширо.
— Не сдерживай себя, — ощущая, как друга трясёт, добавил он. — Сейчас тебя никто не увидит.
— Спасибо, Соши… — выдохнул тот и, стиснув зубы, беззвучно зарыдал, чувствуя, как форма друга становится мокрой от его слёз.
========== Никогда ==========
«Интересно, каким он получился? — снимая с гончарного круга готовый горшок, подумал Казуки, осторожно проводя пальцами по всей его поверхности. — Отец всегда говорит „неплохо“, но даже не знаю, что обозначает это слово. Жаль, что не могу увидеть его лицо — сразу бы обо всём понял…» — юноша тяжело вздохнул, поднимаясь на ноги и ставя готовое изделие на полку, рядом с остальным. С того трагичного момента прошло уже несколько недель. Казуки было невероятно сложно привыкнуть к этой новой жизни, лишенной света и ярких красок. Как и сказал Соши, будто половина мира перестала существовать для него. Просыпаясь и засыпая, он видел лишь ночь, но если раньше ночь была наполнена лунным светом и прекрасным сиянием звёзд, которым можно любоваться бесконечно, то сейчас в ней не было ничего. Разве что запахи, звуки и ощущения. Лишь благодаря им Казуки чувствовал, что его жизнь продолжается и находил в себе силы к дальнейшему существованию.
Теперь он не мог пилотировать фафнир, не мог даже наблюдать за битвой, поэтому большую часть времени проводил дома, у моря, либо в кафе. Все его навыки заметно снизились, однако благодаря упорству начали появляться новые. Например, раньше он никогда не проводил столько времени в мастерской и не мог изготовить даже один горшок. Теперь, тренируясь день за днём, парень смог добиться хоть какого-то успеха. Его очень успокаивало это занятие, и Казуки ощущал, что оно ему подходит как никогда. Потому что здесь зрение играло не такую важную роль, какую играли пальцы. Удивительное ощущение пластичной глины в руках открывало возможности, которых он раньше не видел. Чувствуя себя творцом, юноша познавал мир заново, удивляясь деталям, которых раньше не замечал. Он мог создавать, мог изменять и даже разрушать в погоне за совершенством. Здесь, в этой мастерской будто существовал его отдельный маленький мир, наполненный запахами и звуками, которые принадлежали лишь ему.