Казуки сразу понял, что парень его почувствовал. Макабе остановился, а незнакомец медленно развернулся к нему. Его тело было худым и по-юношески стройным, однако Казуки нутром ощущал исходящую от него силу. Мокрые волосы застилали глаза, что слегка отпугивало, однако юноша не был враждебно настроен. Казуки показалось, что он напоминает какое-то морское существо. Будь он девушкой, его точно можно было бы принять за русалку, рождённую из морской пены.
— Где он? — внезапно спроси парень, и Казуки содрогнулся. Голос был приятным, но каким-то далёким и холодным.
— Кто? — тут же переспросил Макабе. — И ты кто такой? — нерешительно добавил он.
— Ты знаешь — кто, — спокойно ответил юноша. — Мы оба были рождены небытием, и теперь нам предстоит вернуться туда. Но он хочет сбежать. Забыть свою сущность и жить с людьми. Но он не сможет жить здесь. Его существо, как и моё, стремится туда.
— Ты о Курусу? — воскликнул Казуки, подходя ещё ближе. — Ты пришёл за ним? Ты тоже фестум? — взбудоражено спрашивал он. Парень перевёл на него глаза, и Макабе увидел, как те заблестели под волосами.
— Нет, я другой, — тихо ответил незнакомец. — Но так же, как и он, не могу находиться в этом мире долго. Небытие зовёт меня, — он посмотрел на раковину, а затем шагнул в море. — И вскоре я сольюсь с ним… — донеслись до Казуки его слова.
— Подожди! — Макабе рванулся вслед за ним и тоже зашёл в воду. — Не уходи, пожалуйста! — он вытянул руку, пытаясь схватить юношу за плечо, но тот начал растворяться, и вскоре исчез вовсе.
========== Голос сердца ==========
— Марк Зайн, ты меня слышишь?
— С перебоями. Синхронизация так и не восстановилась, — сквозь зубы прошипел Казуки. — Соши, ты настолько не хочешь слышать меня? Моё сердце? — спросил Макабе в пустоту, зная, что его никто не услышит.
— Марк… Зайн… — снова донёсся до него голос Минаширо с сильными помехами. Что он сказал дальше, Казуки не разобрал. Его сильно тряхнуло, и перед глазами появился алый Драйцейн.
— Курусу? — удивился Казуки.
— Не зевай, — внезапно образ Мисао появился рядом с ним. — Тебя сзади атаковали, а ты совсем не заметил.
— Невозможно! — поразился Казуки. — Почему с тобой у нас есть пересечение, а Соши — нет?
— Сейчас не самое лучше время говорить об этом, Казуки! — воскликнул Мисао, отбиваясь от налетевшего врага. Макабе тоже пришлось вступить в бой — его окружили сразу трое. Сражаясь за свою жизнь и за остров, Казуки размышлял, почему же Соши не слышит его, его чувств и эмоций. Ведь благодаря системе «Зигрфрид» Минаширо чувствует то, что ощущают другие пилоты, будь то боль, страх, волнение или радость от победы. Да, пересечение между ними крайне неустойчивое, однако до этого момента… Почему Соши не почувствовал его боли? Ведь ей были наполнены все мысли Казуки ещё задолго до того, как упала синхронизация. Или он просто проигнорировал её? Ему неинтересно, что происходит с его пилотом?
— Все отлично постарались, — после возвращения, командующий поблагодарил пилотов. — Спасибо, что продолжаете защищать наш остров и возвращаться живыми. Это дорогого стоит, поверьте мне, — он обвёл взглядом каждого и остановился на своем подавленном сыне. Казуки смотрел в пол и его мало интересовало, что говорит отец. Радости от победы не было никакой, и сегодня он только и делал, что думал о том, почему Соши не может понять его чувства.
— Курусу, всё нормально? — недалеко от него раздался голос Минаширо, который вернулся из системы «Зигфрид». Казуки тут же вскинул глаза и увидел, что все ребята столпились вокруг Мисао, а Соши даже придерживает его за плечи. Каузки тоже приблизился и увидел, что Курусу выглядит бледнее обычного. И вообще… Он какой-то другой. Казуки давно не видел его так близко, а теперь смог разглядеть как следует. Он был очень бледен, даже измождён, будто не спал несколько ночей, однако продолжал вымученно улыбаться и заверял, что с ним всё в порядке.
— Тебе стоит пройти обследование, — со стороны казалось, что Соши обеспокоен больше остальных. — Это могут быть последствия ассимиляции.
— Нет, не стоит, — Мисао отскочил от него и замахал руками. — Это не из-за пилотирования. Это кое-что другое, — его взгляд неожиданно скользнул по Казуки, и тот невольно вздрогнул.
— Тогда больше отдыхай, — посоветовал ему Минаширо. Курусу, кивнув, снова улыбнулся. Спустя несколько минут ребята начали расходиться, Соши о чём-то беседовал с командующим, а Казуки просто стоял в тени, наблюдая за всем. Мисао постепенно приходил в себя и уже не выглядел таким бледным, как после фафнера. Когда Минаширо закончил свой разговор с Фумихико, парень подлетел к нему.
— Сегодня вечером сходим на пляж, Соши? — мягко спросил он.
— Прости, вечером я бы хотел поработать с «Зигфридом». Некоторые настройки сбились, нужно восстановить. Может быть завтра? — предложил он.
— Да! — тут же без возражений согласился Мисао. Соши ушёл, Курусу, постояв ещё немного, тоже куда-то исчез. Казуки, стоявший в тени, судорожно выдохнул. Сейчас Соши один, но, наверное, бесполезно с ним о чём-то говорить. Да и что ему сказать? Всё было понятно с самого начала. Стиснув пальцы на своей форме, Казуки тоже отправился домой.
Он чувствовал странное бессилие, хотя всего час назад, находясь в фафнере, был полон сил. Наверное, придя домой, он просто ляжет спать, а завтра с утра снова начнётся бесконечный пустой день.
«Когда я же смирюсь с этим? — недоумевал Казуки, снимая форму. — Когда моё сердце закаменеет, и мне станет всё равно, как на меня смотрит Соши? Сколько можно думать о нём и не находить себе места? Я мучаю себя день ото дня, словно птица бьюсь в клетке из которой не выбраться… Когда я стану сильнее и равнодушнее, когда отброшу эту боль?»
— Пора это прекратить, Казуки.
Только Макабе хотел забраться в душ, как за спиной внезапно раздался голос Курусу. Чуть не упав, парень схватился за стену и резко обернулся. Напротив него действительно стоял Курусу Мисао без тени улыбки и света в невинных глазах.
— Что ты здесь делаешь? — подобрав брюки, Казуки быстро надел их, чтобы не чувствовать смущения при разговоре. — Как ты зашёл в дом?
— Я могу перемещаться лишь за мгновение, а стены дома для меня не преграда, — ответил тот, не сводя с Казуки пристального взгляда.
— Ты плохо выглядишь, — вновь отмечая его бледность, сказал Макабе. — С тобой… всё в порядке?
— Нет, Казуки, мне очень больно.
— Больно? — изумился юноша. — Почему?
Курусу отчаянно замотал головой и, заткнув уши, прижался к стене. Его тело мелко дрожало, будто его охватила лихорадка, а из глаз сыпались слёзы.
— Что с тобой? — Макабе почувствовал к нему жалость и, приблизившись, стиснул его плечо.
— Я не могу… Больше не могу выносить твою боль, Казуки! — внезапно закричал он, запрокидывая голову и ударяясь затылком о стену.
— Мою боль? — ошеломлённо выдохнул Макабе. — Но при чём здесь…
— Каждый день её становится всё больше и больше. Она душит меня, сжигает, лишает сил… Порой мне хочется исчезнуть из этого мира, лишь бы не ощущать эту бесконечную тоску и одиночество. Как… как ты можешь с этим жить, Казуки? — вскинув на него глаза, в отчаянии спросил Мисао.
— Я не понимаю тебя, Курусу, — тяжело дыша, ответил тот. — Почему ты чувствуешь мою боль? Это как-то связано с синхронизацией?
— Да, — признался Мисао. Его руки безвольно упали, голова тоже поникла. Если бы Казуки не держал его за плечи, он весь сполз бы на пол. — Всё это время с самого начала я блокировал ваше с Соши пересечение. Не давал ему почувствовать те эмоции, что испытываешь ты. Но они не могли просто уйти в небытие, поэтому… Я перенёс их на себя. Сначала боль была не такой сильной, и я переживал её. Мне даже нравилось ощущать это неизведанное чувство, — он слабо улыбнулся. — Но потом… это превратилось в настоящее мучение. Каждый раз, когда ты забирался в Зайн и пытался синхронизироваться с Зигфридом, меня словно в ледяную воду окунали. Твои терзания становились всё сильнее, и я больше не мог справляться с ними в одиночку. Поэтому… Я окончательно перекрыл вашу синхронизацию. Если раньше вы могли общаться, то после этого все выходы были заблокированы. Но так больше не может продолжаться, Казуки, — Мисао внезапно выпрямился и стиснул пальцами его предплечья. — Без пересечения с Соши ты можешь погибнуть, я больше не могу выносить твою боль, а он не должен её ощутить, иначе почувствует, что что-то не так. Поэтому… — Курусу, немного успокоившись, перевёл дыхание. — Я заберу твои воспоминания, связанные с Соши.
— Нет… — глаза Казуки испуганно округлились, а сам он попытался отстраниться от Мисао, но тот крепко держал юношу, а его глаза начали переливаться золотым. В ту же секунду Макабе почувствовал, как фестум завладевает его мыслями.
— Нет! — закричал он и, оттолкнув Курусу, зажмурил глаза и закрыл себе уши, чтобы не видеть и не слышать его. Однако это оказалось бесполезным — фестум уже поселился в его сознании.
— Не сопротивляйся, Казуки, — голос Мисао зазвучал прямо в его голове. — Так тебе будет легче. Легче всем нам. Разве ты не хочешь начать новую жизнь и наполнить её счастьем и радостью?
— Но эта жизнь будет без Соши! Я забуду всё, что между нами было… Нет… — Казуки в бессилии покачал головой. Понимая, что от фестума не сбежать, он рухнул на колени и с мольбой посмотрел в золотые глаза.
— Прошу тебя, Курусу, не забирай их! Не забирай эти воспоминания! Это единственное, что у меня осталось, единственное, что принадлежит только мне! И я единственный, кто хранит то прошлое. Пожалуйста, Курусу… — он прикрыл глаза, чувствуя, как по щекам стекают слёзы. — Ты можешь забрать мою душу или тело, но не отнимай у меня эти воспоминания… — опустившись ещё ниже, Казуки прижался лбом к полу, задыхаясь в беззвучных рыданиях.
— Неужели они дороже твоей жизни? — голос Мисао перестал звучать у него в голове, и Макабе, приподняв голову, увидел, что юноша тоже плачет. — Я лишь хочу избавить тебя от страданий, а ты добровольно принимаешь их. В чём смысл такой жизни? Я не понимаю этих людей! — в отчаянии выкрикнул Мисао и убежал, глотая слёзы. Проводив его взглядом, Казуки снова полностью опустился на пол, невидящими глазами смотря в пространство. Его тело то и дело вздрагивало от судорожных рыданий, но из груди так и не вырвалось ни звука.
========== Марк Зайн ==========
— Система «Зигфрид» — запуск, — чётко произнёс Соши, погружая своё сознание в бесчисленное количество данных. — Настройка показателей. Выведи данные с последнего боя, — перед глазами тут же возникло несколько десятков окон. — Отсортируй их по количеству потраченных боеприпасов. Во вторую очередь — по нанесённому ущербу. Кто получил больше всех ран? — Соши бегло просмотрел данные. — Марк Драйцейн? — задумчиво протянул он. — Странно, раньше Курусу выходил из боя практически невредимым. — Его слабые места? — задал он вопрос системе. На незримом мониторе тут же появилась схема мехи, и красным цветом замигали области максимальной уязвимости. — Сделай то же самое для остальных фафнеров, — приказал Соши.
Когда данные обновились, несколько минут Минаширо всматривался в них, о чём-то напряженно раздумывая. Затем задал программе следующую задачу, за ней ещё одну, и ещё… Его уставший взгляд перемещался с одних показателей на другие, как вдруг все окна перекрылись одним, а в тишине раздался настойчивый пульсирующий звук.
— Марк Зайн? — изумился Соши, видя схематичное изображение мехи. — Просит синхронизироваться? Но… — Минаширо нахмурился. — Сейчас же там никого нет. Как он может без пилота запрашивать такие команды? И у нас же нет с ним синхронизации? Марк Зайн — разрешаю пересечение, — объявил он системе. Его мгновенно поглотила тьма, и Соши почувствовал себя одинокой песчинкой в бескрайнем океане этой мглы.
— Что ты хочешь показать мне? — громко произнёс он, ощущая всё нарастающую тяжесть на сердце. На него что-то давит и настолько нестерпимо, что хочется убежать от этого как можно дальше. Внезапно что-то алое вспыхнуло в этой тьме, будто красная молния прорезала горизонт, а второй разряд словно пронзил его тело. Соши задохнулся от хлынувшей в его тело боли и несколько бесконечно долгих секунд не мог сделать вдоха. Его тело будто опутали цепями и приковали к креслу, в котором он сидел. Пальцы, погруженные в гелеобразную субстанцию начало обжигать настолько сильно, что юноша попытался выдернуть из неё руки и разорвать пересечение, но не мог даже пошевелиться. Он запрокинул голову, пытаясь хотя бы таким образом сделать вдох, но из него вырывались лишь судорожные хрипы. Сердце мучительно сжималось в груди будто от безвозвратной потери. Соши не мог ей сопротивляться, не мог подавить. Мог лишь смириться и научиться с ней жить.
— Что это? — прошептал он, ощущая, как по щекам против воли стекают слёзы. — Почему я плачу? Что это, Марк Зайн? — Минаширо с трудом развернул голову, видя в бесконечной мгле слабое сияние. — Это… чувства Казуки? — ошеломлённо спросил юноша. — Всего лишь отголоски его чувств, которые впитал фафнер. Настолько сильные…. — поразился он. — Но почему я не ощущал этого раньше? Каждый раз, когда наши сознания пересекались, я не чувствовал ничего. Тогда откуда эта боль?
Соши всё же удалось взять под контроль систему, и тьма перед ним стала рассеиваться. Вернулись прежние очертания кабины и незримые мониторы перед глазами. Вытащив руки, он разорвал соединение и быстро вытер слёзы со своего лица. Затем так же быстро вышел из кабины и из самого Алвис.
«Командующий Макабе ещё здесь, значит, он должен быть один», — отметил про себя Минаширо, стремительно идя по ночным улочкам острова. На пути ему никто не попался, однако дорога показалась бесконечно долгой. Соши пребывал в крайнем смятении. Внезапно он почувствовал внутри себя пустоту, точнее, некое белое пятно. Он всегда думал, что знает о своих пилотах всё, благодаря пересечению и их эмоциям, но то, что показал ему Марк Зайн, заставило парня глубоко задуматься. Получается, что есть то, чего он не знает.
— Казуки! Ты здесь, Казуки! — вбежав в дом Макабе, прямо в порога выкрикнул Соши. Ему никто не ответил, и парень уже хотел пойти искать пилота Зайна на пляже, ка вдруг увидел слабый свет, льющийся из ванной. Он разулся и быстро прошёл в дом.
— Казуки? — дверь была приоткрыта, а с той стороны доносился шум воды. Минаширо осторожно прошёл внутрь, как вдруг застыл на месте.
— Что с тобой? — видя, что Казуки практически без сознания лежит на полу, Соши тут же склонился над ним и схватил юношу за руку. Тот был в одних брюках, которые успела намочить вода. Возможно поэтому его тело оказалось таким холодным.
— Держись, Казуки, — приподняв его тело, Соши перекинул его руку через плечо и помог добраться до спальной. Опустив на кровать, снял намокшие брюки и обернул одеялом. Спустя несколько минут юноша пришел в себя, а его пустой взгляд приобрёл осмысленность.
— Соши? — изумлённо прошептал он, видя рядом с собой лицо друга. — Ты пришёл ко мне?
— Да, — согласился тот, пристально смотря на парня. — Почему ты лежал на полу в ванной? — настойчиво спросил он. Макабе, отведя глаза в сторону, поджал губы. Как это можно объяснить?
— Не хочешь рассказывать? — поняв его без слов, проговорил Соши. — Тогда может объяснишь, откуда столько боли в Марк Зайне?
— Что? — непонимающе переспросил Казуки.
— Сегодня пока я настраивал систему «Зигфрид», Марк Зайн потребовал синхронизации. Когда я вошёл с ним в пересечение, то почувствовал нестерпимо сильную боль. Точнее, отголоски этой боли. Мне даже страшно представить, какова она на самом деле. Это то, что ты чувствуешь, Казуки? Почему тебе настолько больно? И почему ты скрыл от меня это?
— Я не скрывал, — на лице Макабе неожиданно появилась слабая улыбка. Наконец-то Соши ощутил хотя бы десятую часть его чувств…
— Тогда почему я не ощущал этого раньше? — стоило Казуки приподняться, как Минаширо схватил его за плечи и заставил посмотреть в глаза. — Что случилось, Казуки? — настойчиво спросил он.
— Почему ты вдруг начал беспокоиться обо мне? — отводя взгляд, тихо спросил Макабе. Соши слегка нахмурился, с сомнениями смотря на парня.