Так продолжалось до моего семнадцатилетия. И тогда отец очень удачно подложил меня под своего товарища по бизнесу. Обеспечил мне безбедное существование. Знаешь, как он это провернул? – усмехнулась она.
Он прекрасно знал, кто и чем дышит в финансовой сфере. Выбрал самого на тот момент перспективного жениха.
- Постой! Никонов, про него говорят, что он «голубых кровей»
- Раз говорят, значит, правда!
- Дальше! – потребовал Карпов.
- Отец пригласил его к себе на дружескую вечеринку с другими товарищами. Напоил, как следует. Похоже, подмешал ему что-то. Тот вырубился. Уложил его на кровать в моей комнате. Мне приказал лечь рядом с ним. А наутро был скандал. Отец зашел в мою комнату, «обнаружил» его в обнимку со мной. Как порядочного человека, заставил его на мне жениться. Алексей не захотел скандала, женился. Так я и стала госпожой Никоновой. Раз в неделю муж требовал с меня исполнения супружеского долга. Так, как привык он.
Карпов стиснул зубы, наклонил голову, его кулаки непроизвольно сжимались, ноздри раздувались от негодования и возмущения:
- Сволочь! Скотина!
- Нет, Слава, он не обижал меня. Не насиловал, не бил. Я попросила его никогда не приглашать к нам в дом моего отца. Не хотела больше видеть ненавистного мне человека. Он выполнил мою просьбу. Отец сначала возмущался, хотел продолжать со мной свои утехи. Но, ему было строго сказано, что его не ждут и не хотят больше видеть. Никонов догадывался или знал наверняка про мои отношения с ним.
Я понимала, что за состоятельную жизнь нужно расплачиваться, поэтому безропотно шла к нему в постель. И терпела опять. За это он давал мне денег, сколько просила. Благодаря его деньгам, у меня появилась возможность получить два высших образования. Одно торгово-экономическое, другое – банковское дело. Я посвятила всё своё время учебе. Усердно занималась. Поступила на работу к мужу в банк, работаю там. А хобби у меня – мой небольшой магазинчик. Взяла его в аренду, применяла там все свои новые знания. Набрала штат хороших работников. Этот магазин и есть основной источник моего дохода. Твой опер, по-моему, у него фамилия Воронов, регулярно раз в месяц наведывается туда. Я исправно плачу за возможность работать в твоем районе. Странно! Оказывается, твою фамилию я слышала много раз. Только не знала тебя лично, - Таня улыбнулась.
Но я стала болеть. Организм требовал обычного нормального секса. Алексей однажды привел в дом симпатичного молодого мужчину, познакомил меня с ним. Владимир стал моим любовником, по совместительству начальником охраны моего мужа. Спал со мной, иногда в присутствии мужа. А мне было безразлично. Ведь я его не любила. Так уже длится много лет.
Вот и вся моя немудрёная жизнь! - Таня вздохнула, посмотрела на Стаса.
Его глаза были как омут, лицо мрачное, брови насуплены.
- Весёленькая у тебя жизнь! – мрачно резюмировал он.
Она вдруг, закусив губу, спросила:
- Послушай, я действительно в постели бревно-бревном?
- Тебя это так волнует?
- Я ведь обыкновенная женщина. Хочу счастья, хочу любить и быть любимой. Хоть ненадолго, - зачем-то добавила она.
- Успокойся! После всего, что с тобой случилось, остаться такой страстной как ты – просто чудо! – он притянул её к себе, обнял нежно.
- Если бы я не встретила тебя, я бы не узнала, что такое страсть. И любовь…
========== Часть 9 ==========
РОV Стаса
Она сказала « любовь»? Вот ничего себе! Ну, ладно страсть. А-то любовь! Правда влюбилась, что ли? Да ну, не может быть! А почему бы нет? Я себя не на помойке нашёл! Мужчина видный, иногда очень даже презентабельный. Не подарок, конечно, но приз очень ценный! Да, блин, в хорошую упаковку завернуть, бантиком перевязать! Красавец!
Льстишь ты себе, подполковник! Неужели ты думаешь, что она будет с тобой? Она жена банкира. - А любить-то хочется! Каждый день и по нескольку раз! – смеюсь опять сам над собой.
С такой работой как у меня - не то, что жениться, собаку не завести! Сбежит через неделю!
Таня, солнышко! Нет, «любить – так любить!» - как у Александра Яковлевича в песне поётся. Обнимает меня, смотрит так доверчиво. Ух, какие у неё глаза! Озёра, утонуть можно! Похоже, я уже утонул.
Эх, моя бы воля – поубивал бы этих козлов, что обидели мою девочку! Обнимаю её, целую. Даже прокушенная губа не беспокоит! Вроде, она начинает привыкать к моим поцелуям.
Всё, подполковник, заканчивай! Ну-ка, где её одёжка?
- Танечка! Давай-ка одеваться! Ты замёрзла совсем, – дотягиваюсь до её вещей. Хочу её одеть.
Да, Карпов. Ну, ты дошел! Раздевать бабу ещё ладно, но вот одевать? А мне интересно.
Беру её лифчик. Мама дорогая! Красота-то какая: кружева нежно-розового цвета, с белыми вставочками. Как же это всё застегивается? Разберемся! Прикладываю чашечки к её прелестям, она надевает на плечи тоненькие бретельки. Обхватываю, будто обнимаю, смотрю ей через плечо на спину. Соединяю две тонкие полоски в одну, зацепляю махонький такой крючочек с петелькой. Так, с лифчиком справился. Будто поправляю его на ней, а сам просто ещё раз хочу потрогать это чудо. Беру в свои ладони её груди, слегка приподнимаю. Эта ложбинка между ними. Ммм! Не выдерживаю, целую сначала в правую, потом в левую грудь, прижимаюсь щекой.
Карпов, успокойся! Иначе ещё на часик задержаться придется! Антошину же обещал, что буду скоро.
Что дальше? Где её трусы? Блин, вот они! Маленькие такие, тоже кружевные как лифчик, бело-розовые. Беру, непроизвольно подношу к лицу, нюхаю. Боже мой, какой чудесный запах! Сразу снова хочется! А я-то думал почему в фильмах мужики, когда в женском белье роются, непременно трусики нюхают! Фетишист! Нет, Стас, уймись! Ловлю её удивленный взгляд.
Да, вот такой я извращенец, девочка! Делаю вид, что ничего особенного не произошло. Она послушно протягивает мне свои ножки. Надеваю ей трусики. Будто нечаянно касаюсь промежности, глажу. Она вздрагивает, вопросительно смотрит на меня. Убираю руку, улыбаюсь самой своей обаятельной улыбкой, смотрю ей прямо в глаза. Сначала она серьёзна, потом тает от моего обаяния, улыбается в ответ.
Что там дальше? Брючки – черные, тёпленькие. Это правильно, зима всё-таки! Носочки бежевого цвета. Ножки у неё очень даже! Педикюр, ноготки розовым лаком покрашены. Перецеловал бы каждый пальчик! Какие у неё маленькие ступни! Изящные, красивые, с высоким подъемом. В туфельках, наверное, бесподобно смотрятся! Замечтался.
Бежевая кофточка из тонкого трикотажа, будто ручной вязки. Помогаю надеть, застегиваю каждую пуговку. Теперь на ножки – сапожки. Шубка. Неплохая черная норковая, совсем не дешёвая. Ну, всё! Я справился!
Никогда не думал, что буду ловить кайф от одевания любимой женщины! Любимой?! По Фрейду оговорочка! Ну да, в порыве страсти сказал, что люблю. Обычно такими словами не разбрасываюсь. Философию с психиатрией долой! Раздевать-то гораздо приятней!
Ну, а мне только рубашку застегнуть, да в брюки заправить. Так, куртку сверху. Готово! Мы с ней одеты. Кондиционер выключаю. Жарко. Сиденья возвращаю на прежнее место. Она садится, поправляет шубку, чтоб не измять. Едем обратно к отделу.
Вопросительно смотрит на меня:
- Слава, а что нам теперь с машинами делать?
Мне смешно. Начинаю ржать. Смотрю на неё. Она, глядя на меня, улыбается немного смущенно.
- Нет, правда!
- Раньше надо было думать! Теперь сама выкручивайся! А-то свою машину разбила, мою «Финю» покалечила.
- Кого?
- Машину я так свою называю «Финя», потому как «Инфинити».
- А я Малышом зову свой «Матиз».
- Тебе хоть немного стыдно? – нахально спрашиваю.
- За что?!
- За твой беспредел у ОВД! Устроила таран!
- Нет, нисколько не стыдно! Я очень злилась на тебя!
- За что?! – продолжаю игру.
- За твой секс-терроризм! И многих ты так останавливал? – глаза полыхают возмущением.
Дурочка! Да случайно всё! Никакой я не секс-террорист! Слышал, есть такие - пользуются безвыходным положением жертвы. Но, я не из них.
- Тебя одну! - отвечаю спокойно, честно смотрю ей в глаза.
Нет, правда её одну! Тогда торопился, в пробку попасть не хотел. Только увидел зазор, куда вклиниться можно, а там уже через секунду она оказалась! Ну, я и психанул! Вон как всё вышло-то!
Немного недоверчиво смотрит на меня, как будто изучает. Сейчас сделаю улыбку как у Джоконды, будет непонятно о чем я думаю. Это я частенько проделываю. Кажется, поверила. В глазах что-то странное: то ли восторг, то ли немое обожание.
Нравлюсь! – самодовольная улыбка ползет к ушам.
Э, подполковник, ты чего-то расслабился сильно!
Она вдруг осторожно спрашивает, как-то по-детски:
- Карпов, ты теперь мой?
Блин, даже не знаю, что ей ответить! Связался чёрт с младенцем!
- В смысле? – смотрю вопросительно.
- Ну, я так, уточнить. Вдруг у тебя семья есть?
- Ага! Жена и двое детей, - говорю так, а сам испытующе поглядываю на неё.
Её взгляд становится испуганным, растерянным. Мгновенно закрывается в себе. Отворачивается. Вижу, как подрагивает подбородок. Сейчас заплачет! Дурак ты, Карпов! И шутки у тебя дурацкие. Не хотел, а обидел. Слишком часто у меня так бывает в последнее время! Не буду же я ей сейчас рассказывать, что в прошлом году схоронил сестру-наркоманку. И теперь вся моя семья – оставшийся сиротой племянник Лёнька и его бабушка, моя престарелая мать.
Держу руль левой рукой, правой дотягиваюсь до её руки, хочу взять. Не дает, отталкивает мою руку. Но, я настырный! Всё! Держу её ладонь в своей, не отпускаю. Всё ещё сердится, на меня не смотрит. Говорю:
- Извини, насчет жены и детей я соврал! Никого у меня нет. Только как я могу быть твоим, если ты ещё не моя?
Она поворачивается ко мне, глаза нараспашку, светятся небесной синевой. В них ещё слёзы, но на губах уже улыбка:
- Я твоя, навсегда твоя! Ты у меня здесь! – вдруг прижимает мою руку вместе со своей, к своему сердцу.
Маски в сторону! Сказать так, простыми словами выразить всё сразу! Тронуло до глубины души!
- Спасибо! - её рука опять в моей руке. Подношу к губам, нежно целую.
Радуется как ребенок, прижимается щекой к моему плечу, обхватывает мою руку. Таю от её такой детской непосредственности. Приятно. И так едем почти до ОВД.
Потом выпрямляется, поправляет волосы, глядя в боковое зеркало.
И опять выдает:
- Слав, а что с машинами-то? Мне Малыша вчера отремонтировали только! В ту мастерскую ехать уже неудобно! Скажут опять: «Обезьяна с гранатой!» - она назвала адрес автомастерской. Знакомое место. Терзают смутные сомнения, не хочет ли она всё-таки на ремонт меня развести.
Улыбаюсь на « обезьяну». Не унимается:
- Подскажи, где лучше!
- Ладно, поехали со мной! Есть у меня одно такое место. Только в ОВД заскочить надо!
Останавливаюсь, выхожу из машины. Помогаю Тане. Бросаю взгляд на «Матиза». Не пожалела она его, вся морда разбита! Придется на буксире тащить. Ничего, не далеко!
Заходим в ОВД. Она немного отстраняется. Напускает на себя равнодушный вид.
Антошин тут как тут:
- Танечка! Вы живы? Какое счастье! Я думал, что Карпов Вас убьёт!
- Ага! Уже убил и даже труп закопал, - засмеялась она, - в парке под сосной! Нет, Денис, не бойтесь! Он с женщинами не воюет, он их очаровывает! – её глаза озорно сверкнули, она недвусмысленно стрельнула по мне взглядом. Да что со мной?! Кажется, смущаюсь! Вот чертовка, остра на язык! Блин, Антошин так и вьётся около неё! Непорядок. Знай своё место! Я строгий начальник:
- Денис! Отчеты твои где?
- Всё готово! – протягивает мне папку с бумагами.
- Ладно! – отчеты у меня, беру в дежурке ключ от кабинета. Оборачиваюсь, глазами зову Таню с собой. Отрицательно покачала головой, не пошла. О чем-то увлеченно беседует с Денисом.
Это меня раздражает. Тихо-тихо! Подполковник, ты чего? Уж не ревнуешь ли? А чего бы нет! Она же сама сказала, что моя! Ну, твоя. Только не вещь она, чтоб её приватизировать. Её уже и так достаточно использовали. Пусть хоть немного отдохнет. Со мной.
Иду в свой кабинет. Как не хочу сегодня работать! Уже вечер, рабочий день заканчивется. Тут, как на грех, Зимина выруливает:
- Карпов! Это что за «дорожные войны» около ОВД? И где эта дама из «Дэу»?
Вздыхаю, уже доложили. Стукачи!
- Да вот она, с Антошиным любезничает! – поспешно удираю к кабинету. Не хочу разборок. Оборачиваюсь у двери, пока не захожу.
Зимина смотрит внимательно, потом подходит к ним.
- Денис! Делом займись!
Антошина сразу как ветром сдуло. Сразу свинтил куда-то.
- Здравствуйте! – здоровается с Таней.
- Здравствуйте!- отвечает она.
- Вы извините, пожалуйста, если наш сотрудник причинил Вам вред. Это неумышленно! – она смущена.
Таня смотрит на неё внимательно, потом улыбается:
- Ира, не узнаешь меня? – она собрала волосы рукой в хвост на затылке.
Зимина, вытаращив глаза, вдруг тоже улыбается:
- Таня?! Я тебя не узнала совсем! Сколько лет, сколько зим!
- Да, семь лет прошло! Ты-то как?
- Да как? Всё так же!
Они разговорились, Зимина увела её к себе в кабинет. Ну всё, целый час будут болтать, не меньше! Все эти бабские разговоры! Когда наговорятся? Я уже ждать устал. Сижу в кабинете. Отчет Антошинский посмотрел. Нормально парень поработал! Этак, глядишь, до капитана дослужится скоро. Соображает, хоть и раздолбай ещё тот. В кабинете сидеть нет уже сил!
Выхожу, закрываю дверь. Жду мою Танечку у выхода. Ну, слава Богу, вышла!
Зимина увязалась её проводить. Ценные указания раздает:
- Карпов! Сделай всё в лучшем виде, понятно? Её машина на твоей совести!
- Есть, товарищ подполковник! Разрешите выполнять! – козыряю ей, стою навытяжку как перед генералом, с идиотской миной на лице. Сам думаю: « Она что, рассказала ей обо всём?! Нет, не может быть!»
- Не паясничай, Стас! Ну, ладно, Танюша! Пока! Ещё увидимся! – она чмокнула Таню в щечку.
- Пока, Ир! – она попрощалась, ответно чмокнула Ирину Сергеевну.
Строю из себя очаровашку, беру Таню под ручку, выходим из отдела. Агапов с Черенковым, другие праздные зеваки, курят у крыльца. Рты пораскрывали.
Ну, ещё бы! Карпов с девушкой под ручку идет!
Беру на буксир её Малыша. Еду в автомастерскую. Есть умелец один, сделает всё по высшему разряду! Договариваюсь. Мне нужно срочно. Она может день-другой подождать.
Тане пора домой. Уже поздний вечер. До самого дома нельзя! Останавливаюсь в переулке неподалеку. Домик не хилый! Куда уж моей квартирке до её жилища! Но мне не положено такой дом иметь. Скромнее надо быть! Вот им можно. Не Рублевка, но по статусу очень близко. Могут себе позволить. Однако, она на «Дэу» ездит, как обычная девчонка.
- Почему у тебя машина не навороченная? Муж – банкир, наверное, мог жене приличную тачку купить!
- Я не хочу другую! Малыша я на свои деньги купила, кредит брала. Ни копейки от мужа стараюсь не брать. Только на свои силы рассчитываю. Славочка, а сколько я должна за ремонт отдать?
Тут на меня что-то находит:
-Нисколько! - говорю великодушно.
Удивляется:
- Как нисколько?!
- Это моя автомастерская.
- Твоя?!
- В моем районе, потому и моя!
- Понятно. Крышуешь?
- Не без этого, - улыбаюсь.
Понятливая!
В машине опять целую. Льнёт ко мне, уже сама обнимает, целует мои щёки, ладошками их гладит. Нравятся они ей, что ли? Надуваю их пузырем. Она смеется. Вдруг легонько пальчиком щелкает меня по носу. Морщу нос недовольно. Нахмурил брови, будто сержусь. Растерянно смотрит на меня. Улыбаюсь вновь. Обнимаю её, прижимаю к себе, глажу по голове, зарываюсь носом в её волосы. Они так приятно пахнут!
Успокаивается. Обнимает меня крепко-крепко, прижимается близко. Щекой трётся о мою щеку. Котёнок, честное слово! Моя маленькая! Женщина-девочка. Не знал, что встречу такую. Карпов, ты идиот! Она жена Никонова, крупного банкира! Ходят слухи о том, что в его банке отмываются немалые деньги. Грех не попользоваться…