- Спасайся, кто может! - заорал служитель. - Старик взбесился!
И он со всех ног припустился к зданию пищевого склада, стоявшему неподалёку. Перепуганный Микки помчался за ним, обогнал его и первым вбежал в дом. Служитель едва успел захлопнуть за собой дверь. Орангутанг набросился на неё всей тушей. Деревянный домишко встряхнуло, как при землетрясении. С полок посыпались банки с кормом.
Второго удара не последовало. Микки это насторожило. Он подбежал к окну и увидел Батлера, пытающегося залезть на дерево. Для орангутанга он был лёгкой добычей.
Микки обернулся к служителю.
- Там Тэд! Сделайте что-нибудь!
Тот говорил с кем-то по телефону. До Микки доносились обрывки фраз:
- У него член встал... Да у орангутанга, говорят вам... Что тут непонятного? Пенис встал, пенис... И напал на человека...
Победно взревев, старый самец схватил гинеколога за щиколотку и рывком сорвал с ветви. Микки подобрал несколько банок и стал швырять их в обезьяну. Но осатаневшее животное не замечало ничего, кроме Батлера.
- Микки, спасай, - хрипел гинеколог из-под обезьяньей туши. - Крикни Пипу, чтоб помог... Я не могу... дышать...
Микки выбежал из домика. Он кричал, свистел и швырял банки, пытаясь отвлечь орангутанга от Тэда. Но тот уже рвал на Батлере одежду. Вскоре спина, плечи и зад гинеколога представляли собой мешанину из окровавленных лохмотьев ткани и клочьев кожи и мяса. Батлер не сопротивлялся. Он лишь вздрагивал и стонал сквозь зубы. Когда же обезьяний член вонзился ему в зад, он громко икнул, словно подавился, и обмяк окончательно.
Орангутанг дёргался на нём минут пять. Наконец запрокинул голову и испустил рёв.
Рёв оборвался внезапно, как отрезало. Бурное соитие отняло у старика столько сил, что сердце его не выдержало. Он рухнул замертво, придавив гинеколога.
Микки подбежал к ним. Ни Батлер, ни обезьяна не подавали признаков жизни. Рядом на земле растекалась кровавая лужа.
- Тэд, дружище, ты в порядке?
Они со служителем отвалили обезьяну в сторону. Микки пощупал у гинеколога пульс.
- Умер! - воскликнул он. - Тэд умер, сердце не бьётся! Какой удар для науки! Это был выдающийся, гениальный учёный! Таких ещё не знал свет! О, ужас!
Служитель со скорбным видом снял фуражку.
- М-да. Я как чуял. Старый перхун перед смертью всё-таки успел натворить бед.
2
На другой день Микки, в самом тягостном расположении духа, валялся на диване и пил пиво из банки. Сквозь узкие окна в мастерскую вливалось солнце и золотыми пятнами лежало на обшарпанных стенах и захламлённых столах. Пип стоял рядом с диваном. Энергия в нём иссякла, а на подзарядку денег не было. Батлер умер, не успев выдать кибернетику ни цента за его труды.
- Ну и что нам теперь делать? - спрашивал Микки, как будто робот мог его слышать. - Я-то пойду на биржу труда, буду получать пособие, а ты как? Без электричества ты груда металла, годная разве что для переплавки... А может, и правда, сдать тебя в лом и получить сотню-другую баксов?
Он отбросил опустевшую банку и включил стереотелевизор.
Шёл какой-то фильм. Микки не без труда заставил себя вникнуть в происходящее. Главный персонаж, маньяк-насильник, обладал магической способностью высасывать из женщин некую животворную энергию. Делал он это в момент траха. Женщины теряли сознание и умирали, а насильник, хохоча, превращался в летучую мышь и улетал в лес. Потом он снова превращался в человека и нападал на следующую жертву. Преследовал его благородный герой, чья невеста чудом вырвалась из лап монстра.
Микки некоторое время смотрел на экран, а потом сел, спустив ноги с дивана. Взгляд его прояснился.
- Он выкачивает из них энергию? А ведь это идея! - Он обернулся к Пипу. - Одно совсем небольшое приспособление, плюс маленькое изменение программы - и ты будешь сам себя обеспечивать энергией, причём бесплатной!
Кибернетик прошёлся по мастерской, морща лоб.
- Ладно, - решил, наконец, он. - Ради тебя, Пип, и ради памяти несчастного Тэда заложу в банк мастерскую. Деньги на твою модернизацию я достану!
В тот же день, пополнив кредитный счёт и закупив нужные детали, Микки принялся за работу.
Труд был закончен через неделю.
- Видишь эту штуковину? - Микки показал Пипу металлический штырь сантиметров тридцати в длину, смахивавший на сверло. - Поистине уникальная вещица! Она позволит тебе выкачивать энергию из других роботов.
- Но, хозяин, вряд ли они захотят с ней расстаться, - сказал Пип.
- В том-то и закавыка, дружище. Тебе придётся действовать уговорами, хитростью, а иногда и силой. У большинства антропоморфных роботов аккумулятор располагается в животе, где-то примерно над пахом. Туда ты и должен проникнуть этим штырём, понимаешь? Всё просто. Ты закрепляешь штырь у себя между ног, включаешь его, и он начинает вращаться как бур. Тебе останется лишь вплотную приблизиться к роботу, которого ты изберёшь в качестве объекта... мм... скажем так, атаки. Штырь вгрызётся в его металлическое брюхо, доберётся до аккумулятора и за считанные секунды перекачает энергию из его организма в твой. После завершения операции ты вывинтишь штырь, уберёшь в карман и по-быстрому свалишь.
- Понял, хозяин, - ответил робот, помаргивая глазами-лампочками.
- Так что, Пип, ступай в город и ищи себе пропитание сам. Денег у меня нет даже тебе на электричество. Только помни, что дело это противозаконное. Если тебя зацапают копы, сразу угодишь в переплавку.
- Придётся рисковать, делать нечего. Энергия для меня - это жизнь.
- Отныне ты предоставлен самому себе, - продолжал Слейтон. - Как долго ты проживёшь - зависит от твоей сообразительности. Я сделал для тебя всё что мог. Жаль, что погиб старина Батлер, он нашёл бы для тебя применение. Но ничего не поделаешь, значит, такова твоя судьба!
- Хозяин, ты ведь до сих пор не восстановил потенцию, - напомнил Пип. - Я мог бы сделать операцию прямо сейчас, но во мне слишком мало энергии.
- Подзаправься и приходи сегодня вечером к бару "Ночная моль" на углу Четырнадцатой и Тридцать второй улиц. Роботов в бар не пускают, поэтому дождись меня у заднего входа. Сделаешь мне, наконец, эту чёртову операцию. Пора показать кой-каким потаскухам, что я настоящий мужчина!
Под "кой-какими потаскухами" он имел в виду, конечно, Джен.
Он завалился на диван с твёрдым намерением выспаться после напряжённого труда, а робот вышел из мастерской и побрёл по запруженной народом улице в поисках подходящего объекта для "атаки".
В толпе он не привлекал внимания - роботов в ней было полно. Среди них встречались совершеннейшие уроды, а были и почти неотличимые от человека: обтянутые плёнкой, похожей на кожу, в прекрасно сшитой одежде. Специальные маски делали их лица почти человеческими и позволяли воспроизводить человеческую мимику. Но таких было немного, и принадлежали они состоятельным людям. Большинство было как Пип: металлическими увальнями с простой резиновой маской на голове.
В Гелиополисе все роботы были подчинены людям и предназначались для выполнения каких-либо работ или услуг. Бесхозных роботов, которые бы праздно шатались по улицам, практически не было. Этому способствовала продуманная система энергоснабжения: питающие розетки имелись повсюду, но воспользоваться ими можно было лишь при наличии именной кредитной карточки, а карточки были только у людей. Робот, потерявший работу или выкинутый хозяевами на улицу, лишался вместе с их кредиткой и энергетической подпитки, быстро слабел и превращался в груду металла. Таких подбирали роботы-уборщики и отправляли в переплавку. Эта же участь грозила и Пипу, если он в ближайшие часы не найдёт возможности пустить в ход отсасывающий штырь.
Впереди худенькая девушка несла две объёмистые сумки. Неожиданно одна из них порвалась и выпавшие апельсины покатились по асфальту. Она бросилась их подбирать. Пип нагнулся, поднял апельсин и протянул девушке.
- Вы очень любезны, - с улыбкой сказала она.
Пип мгновенно определил, что это роботесса, хотя она была очень похожа на человека. Её лицо из мягкой синтетики копировало человеческую мимику.
В кибернетической душе Пипа загорелась надежда. Поскольку в прохудившейся сумке унести апельсины было уже невозможно, он любезно предложил роботессе помочь донести её ношу до дома.
Она рассказала, что служит горничной и живёт со своими хозяевами в двух кварталах отсюда.
- Каждое утро приходится ходить по магазинам, - идя, щебетала новая знакомая Пипа. - Когда-то у хозяев была живая горничная, но потом, как я слышала от робота-дворецкого, у них произошёл скандал. Горничную уволили и заменили мной. Этого потребовала жена хозяина.
- Чем же ей не угодила живая горничная? - полюбопытствовал Пип.
- Дворецкий говорит, что причина в ревности, но я-то знаю своих хозяев, - отвечала словоохотливая роботесса. - Причина не в ревности, а в скупости. Горничную-робота держать выгоднее, чем живую женщину. Я работаю круглые сутки, не нуждаюсь в отпуске и выходных, а мой профилактический ремонт обходится дешевле, чем медицинская страховка для человека...
Они вошли в подъезд и остановились у лифта.
- Вообще, чем больше я наблюдаю за хозяевами, тем смешнее они мне кажутся, - говорила роботесса. - Самое смешное у них - это секс. Ты хоть знаешь, что это такое? Дворецкий говорит, что люди без этого не могут жить, всё равно что без еды или питья. Ты когда-нибудь видел людей, занимающихся сексом?
- Ни разу, - признался Пип.
- А я видела. Уморительное зрелище!
Они вошли в кабину. Горничная невидимым лучиком из своего глаза привела в действие кнопку нужного этажа. Лифт тронулся.
- Когда хозяин налегает на неё, хозяйка закатывает глаза и визжит, - болтала она. - Дворецкий говорит, что они от этого получают удовольствие, но я не верю. Какое может быть удовольствие, когда хозяин в самый разгар секса краснеет как рак, потеет, кряхтит, стонет, как будто у него заворот кишок. Хозяйка вообще вопит как оглашенная. И это называется "удовольствие"! Я понимаю, удовольствие испытываешь, когда тебе смазывают суставы, или из розетки в тебя втекает электричество...
- Крошка, как тебя зовут? - спросил Пип.
- Молли.
- Так вот, Молли, я вижу, ты страшно завидуешь хозяйке и больше всего на свете хочешь попробовать этого самого секса.
Молли промолчала. Если бы роботы умели краснеть, она бы покраснела до самых кончиков своих псевдочеловеческих ушек.
- Пожалуй, я могу тебе в этом помочь, - многозначительно прибавил Пип.
Лифт остановился на тридцать втором этаже. Они вышли на площадку.
- Можешь помочь? Не чуди, - Молли совсем по-человечески поджала губы.
- А вот это видела? - Пип вытащил из кармана штырь.
- Ой, что это? - изумилась роботесса.
- С помощью этой штуки мы получим удовольствие, которое получают твои хозяева во время секса, - и он закрепил штырь у себя между ног.
Глаза-лампочки Молли загорелись ярче.
- Что-то похожее торчит под животом у хозяина, когда они с хозяйкой приступают к своим играм! Неужели секс возможен и между роботами? Дворецкий говорит, что это свойственно только людям.
- Не слушай ты его, - Пип чувствовал, что ещё несколько минут - и его батарея сядет окончательно. - Давай, малышка, подходи, не бойся.
Молли сочла, что уступить сразу - это дурной тон. Ни в одном из фильмов о любви, которые она смотрела с хозяйкой, честные девушки не позволяли себе такого.
- А как вы думаете, сэр, не нанесёт ли это ущерб моему механизму? - спросила она, кокетливо поводя плечиком и поправляя локон искусственных волос над ухом. - Мне недавно сделали профилактический ремонт, и хозяйке не понравится, если меня придётся снова ремонтировать. Для неё это лишний расход.
- В моих объятиях ты улетишь на небеса... - простонал Пип.
Молли захихикала, подражая маркизе из фильма "Куртуазные прогулки", пересмотренном с хозяйкой раз, наверное, двадцать. Хихикая, она подошла к дверям квартиры. При её приближении дверные створки автоматически раскрылись.
- Хозяев нет дома. Проходи, только не дальше холла, а то разобьёшь что-нибудь или испачкаешь своими ножищами. Впрочем, нам с тобой и в холле есть где развернуться. К нашим услугам великолепный ковёр. На нём хозяева особенно любят заниматься сексом.
Пип остановился посреди холла. Силы в нём практически иссякли.
- Не думай, что тебе не удастся заполучить меня без венчания! - воскликнула Молли с интонациями экранной героини. - Я честная девушка!
- Смотри, какой красавец, - Пип погладил штырь. - Хочешь почувствовать его между своих стройных ножек?
- А я вижу, ты страстный молодой человек. Совсем как рассыльный из галантерейного магазина, который приходит к хозяйке по вторникам и четвергам. Он сразу валит её на ковёр, даже не успевает толком расстегнуть на себе штаны. Его штука выскакивает из ширинки и торчит. Как у тебя сейчас. Это так смешно, если б ты видел...
Хихикая, Молли оглядывала себя в зеркале, стыдливо тупила взгляд и оправляла платье.
В её руках появился планшет.
- С какой позы начнём?
Перелистывая прикосновениями пальчиков страницы, пестревшие фотографиями мужчин и женщин, она остановилась на той, где парочка занималась любовью.
- Вот эту позу любит хозяйка! Давай сделаемся по ней. Я встану на четвереньки, а ты подойдёшь сзади. Это самая лучшая поза, её и во многих фильмах показывают. А тебе она нравится?
- Я без ума от неё! Ну, давай же, подходи!
Но Молли не собиралась так скоро прекращать прелюдию. Воздев руки к потолку, она запричитала слезливым голосом хозяйки, которой хозяин отказал в сексе:
- Только не лги мне, что ты устал на работе, что у тебя бессонница, слабость и температура! Просто признайся, что ты импотент! О боже, я самая несчастная женщина в мире! Рядом со мной нет никого, кто дал бы мне то, что я хочу! Никого!
- Молли, я дам тебе это...
- Мне хочется огромного члена, сильных рук, рта, задницы и всего, что называется "мужчина"!
- Вот он я...
- Мужчины, ау! Есть ли среди вас способные на это?
Молли вопила таким образом ещё минут пять. Наконец решила, что всё нужное сказано и пора перейти к главному.
- Не смотри, как я раздеваюсь. Отвернись. Честные девушки этого не любят.
- Дорогая, к чему всё это? Подойди ко мне вплотную, я покажу тебе самый настоящий секс.
- Ты неотёсанный мужлан! Сразу требуют секса только негодяи и насильники, настоящий джентльмен никогда себе этого не позволит.
Она медленно сняла платье и, демонстрируя свою блестящую искусственную кожу, прошлась вокруг Пипа.
- Ты должен поцеловать меня, - потребовала она.
- Зачем?
- Как доказательство любви. Кстати, я до сих пор не спросила: ты меня любишь?
- Очень.
- Тогда обними меня и коснись губами моих губ.
- Подойди ко мне, любимая...
Она направилась было к нему, но, не сделав и двух шагов, остановилась.
- Мне кажется, твоя штука помешает нам нормально целоваться. Она слишком длинная.
- Штука предназначена для секса, а не для поцелуев.
- Но перед сексом надо обязательно целоваться. Обязательно.
Пип начал приходить в отчаяние.
- Мне её снять, что ли?
- Сними. Хотя, нет. Со штукой ты смотришься гораздо лучше. Она у тебя торчит, а это ценится при сексе. Моя хозяйка чего только не делает, чтобы штука у хозяина торчала - теребит её пальцами, сосёт губами...
- Молли, - застонал Пип, - скорее же становись в свою чёртову позу.
- Спешишь, любимый? - Молли засуетилась. - Ну хорошо, уже встала. Воображаю, что сказала бы хозяйка, если б увидела нас... Ой, что ты делаешь?
Она попыталась высвободиться, но было поздно: штырь, завращавшись с бешеной скоростью, проник в её корпус. Как раз туда, где у женщин находится их интимное царство.
Глупышка Молли оказалась насажена на штырь, как на вертел. Пипу даже не надо было её держать. Он чувствовал, как она дрожит. Её механизмы, повреждённые штырём, посылали в кибернетический мозг болевые сигналы.