- Смотри лучше, - нахмурилась вампирша.
Они с ведьмой вышли за ворота и принялись спускаться с холма в деревню.
- Так кого они будут слушать? - вспомнила вампирша, когда замок остался далеко позади.
- Тебя, - улыбнулась ведьма. - Ты же изучала риторику.
Вейма поёжилась. Последняя попытка отточить свои навыки на деревенских жителях чуть не закончилась сожжением. Но ведьма с надеждой смотрела на подругу и вампирша сдалась.
- Ладно, попробую. А что за средство, за которым я должна лететь?
- Помнишь Виринею? - вместо ответа спросила Магда.
- Какую Виринею? - не поняла вампиршу.
- Ну, помнишь, когда мы познакомились на пустоши...
- А-а-а! Та придурковатая белая волшебница, которая чуть не убила меня, когда я собирала разогнанных вами коней!
- Она же извинилась, - напомнила ведьма.
- Если бы её не отвлёк тот тощий чёрный маг, извиняться было бы не перед кем, - огрызнулась вампирша.
- Лонгин уже не тощий, - мимоходом заметила ведьма. - Кстати, они поженились.
- Что?!
- А что тебя смущает? Чёрным магам жениться не заказано.
- Они, что, каждый раз такое устраивали? - не унималась Вейма.
- Обычно спасать от неё вампиров не приходилось, - усмехнулась ведьма. - Но вообще да. Мы, я имею в виду учениц Бурой башни, обычно устраивали засады на путников, которые сдуру направлялись через нашу пустошь. Кстати, чего вас туда понесло?
- Короткий путь, - пояснила вампирша. - Рыбу перевозили, пока не уснула.
- Да, рыба была вкусная, - вспомнила ведьма. Ученицы Бурой башни не только до полусмерти напугали обозников, распрягли и разогнали лошадей, но и украли почти все съедобные товары. Что делать, кормили будущих ведьм и волшебников впроголодь.
- Вы устраивали засады, а белые маги вас разгоняли? - уточнила вампирша. - Тоже ученики?
- Ученики, да. Пытались. Но нас прикрывали чёрные маги, так что обычно мы успевали тихонько стащить всё на общую кухню, пока эти устраивали красивые драки.
- На общую кухню?! Вы там совсем спятили? Кстати, с чего вы вообще поселились в одном месте с белыми магами?
- Ты у меня спрашиваешь? Когда я пришла учиться, всё уже триста лет не менялось. Думаю, дело в пустоши.
- В пустоши? - не поняла вампирша.
- Где ты ещё найдёшь отдалённое от людей место, где неудачное колдовство никому не причинит вреда? - терпеливо пояснила ведьма. - Ты думаешь, в Слоновой башне никто ошибок не делает?
- Можно подумать, в Бурой или Чёрной кому-то есть дело до вреда, который вы можете причинить людям!
- Есть, - возразила ведьма. - Чем меньше вреда, тем меньше людей с факелами и вязанками дров.
Вейма поёжилась.
- Ладно, я тебя поняла. Ну и зачем тебе эта Виринея? Она же меня тогда чуть не убила...
Вампирша осеклась.
- Именно, - хмыкнула ведьма.
- Можно подумать, если она меня убьёт сейчас, это что-то исправит, - проворчала вампирша.
- Она же извинилась! - снова напомнила ведьма. - И тебя наверняка запомнила, так что...
Вампирша махнула рукой.
- Какой вообще смысл так маяться? - продолжала она ворчать. - Проще собрать вещички и убраться отсюда, пока нас ещё не убили. Нет, тебе надо устроить целое представление.
- Ну, уберёмся мы отсюда, - покачала головой ведьма. - А вампир?
- А что вампир? - рассердилась Вейма. - Вампир и вампир. Подумаешь, сожрёт он этих детёнышей. Жизнь, как ты знаешь, страдание, а мир - это тюрьма. У них появится шанс сменить место заключения. Может, оно окажется получше, чем эта занюханная деревня.
Ведьма остановилась и пристально вгляделась в лицо подруги. Лицо её было белым от злости.
- А их матери? - тихо спросила она. - Их страдания?
- Новых народят, - отмахнулась вампирша.
- Это слово высшей посвящённой? - процедила ведьма. Вейма тяжело вздохнула.
- Прости. Хорошо, я попробую.
- Родиться в этой деревне - не худшая доля, - утешительно произнесла Магда.
- Особенно если ведьма всегда готова спасать от болезней и вампиров, - поддела Вейма подругу.
- Особенно когда ей есть кому помочь, - серьёзно ответила Магда. - Мы почти дошли. Пора бить в набатный колокол. Будем договариваться.
Вейма закончила свою речь и, с трудом скрывая беспомощность, покосилась на подругу. По ней, так лучше было в деревне вообще не появляться. Что с того, что у неё не видно клыков? Того и гляди, крестьяне изобретут ещё одно "гениальное" объяснение свалившейся напасти и будет поздно останавливать их словами.
- Ишь! - подбочинилась Мета. - Языком трепать все горазды. Колдовать-то ведьма будет. Чего она молчит? Или сказать нечего?
- Есть чего, - вышла вперёд Магда. Вейму выслушали. Ничего толком не поняли, кроме того, что она пытается оплести их словами. Теперь они достаточно сбиты с толку. Разозлены, правда, но этого было не избежать. - Но сначала предупреждаю. Отец Керт ничего не должен знать.
На деревенской площади загомонили. Вейма удивлённо принюхалась. После такого предупреждения она ждала бы криков "Проклятые ведьмы!" и града камней. Но вместо этого настроение толпы сделалось выжидательным и даже... полным надежды?..
- Через три дня полнолуние, - продолжала ведьма. Люди кивнули. Полнолуние - одна из немногих вещей, которую они уловили в речах постигшей семь искусств вампирши. - Я проведу обряд. В старом месте. Вы знаете.
Люди снова кивнули.
- Перед обрядом мне никто не должен будет мешать. Я буду готовиться призвать вампира на ваш суд.
- Судили мыши кота! - выкрикнул мельник. - Как бы он нас самих не...
- Я буду готовиться, - с нажимом повторила ведьма. - Он не сможет ничего вам сделать, когда моя магия призовёт его в круг. Но круг должны держать вы сами. Те, чьи дети пострадали от нечисти. Готовы ли вы на это ради ваших детей?
Мета потупилась. Одила вскинула голову, готовая хоть сейчас дойти до самого ада.
- Нас ждёт проклятие? - спросила она.
- Нет, ваш грех я возьму на себя, - пообещала ведьма. - Вы думаете, что вампир нападёт на вас, пока вы держите круг? Возможно. Но охотней ночные твари нападают в тишине дома, на спящих. На младенцев, на юных девушек. Вползают в сны отрокам, тревожат верных жён нечестивыми образами... Вы не будете в безопасности, если не придёте. Не придя, вы подвергните опасности и себя, и тех, кто придёт. Если их будет слишком мало, они не удержат круг.
- Только родители могут участвовать? - спросил в наступившей тишине Йаган
- Нет, - благодарно улыбнулась ему ведьма. - Могут все. Но родители - обязательно.
- Что надо делать? - деловито спросил мельник. Вейма удивлённо подняла брови. Вот уж точно, человеку всегда больше всех надо. И камнями побить, и народ на нечестивый обряд собрать - всегда первый!
- Дожить до полнолуния, - хмуро сообщила ведьма. Кто-то в толпе тихонько ахнул. - В день полнолуния дождаться заката. Снять обувь, оставить любые вещи из металлов, даже нательные знаки. Распоясаться. Прийти простоволосыми туда, где собирались всегда. Дальше моя забота.
- Зачем? - хмуро спросил Виль-батрак. Все вздрогнули. Виль был настолько незаметным человеком, что его замечали только когда он заговаривал. Заговаривал он редко.
- Чтобы колдовать, я обращаюсь к силам природы, - пояснила ведьма. - Металл, обработанный руками человека, нарушает законы природы. Это помешает создать чары. А вы должны к ней приблизиться и не мешать ногам ступать по земле, а телам - овеваться ветрами.
- Странное дело, - хмыкнула Вейма, когда они, наконец, отправились к себе домой. Чёткие и ясные приказы, помноженные на таинственность колдовства, вернули людям доверие к их ведьме. Ненадолго, до полнолуния. А вот потом всё зависело от неё и от той безумной волшебницы.
- Что? - отозвалась Магда.
- Если мир - это зло, а природа - часть мира, то почему ты обращаешься к природе и чем тебе мешают металлы?
- А мир - это зло?
- Ну, если мы прозревшие, то да, - ухмыльнулась вампирша.
- А если проклятые, то зло - это мы, - нахмурилась ведьма. - Я не знаю. Я не изучала богословия.
Вейма насупилась и путь до дома они проделали в молчании.
- Ты можешь отводить глаза людям, которых не видишь? - шёпотом спросила Магда, когда они уже ужинали в безопасности собственного дома.
- Ну да, - отозвалась вампирша. - А почему шёпотом?
- На всякий случай, - пояснила ведьма. - С какого расстояния ты можешь почуять незваных гостей?
- Ну уж к дому никто не подберётся, - хмыкнула Вейма. - И не подслушает. А ты думаешь, собираются?
- А ты думаешь, они нас просто так отпустили? - усмехнулась ведьма. - Сейчас выпьют для храбрости и пойдут сторожить, чтобы до полнолуния никуда не делись.
- Много насторожат... пьяные, - неприязненно отозвалась вампирша. Запах вина для неё неприятно смешивался с запахом пустой бравады. - Как бы им по дороге головы не разбить о пни да коряги.
- Ну, в этом вампиров обвинить будет сложно, - в тон ей отозвалась ведьма.
- Магда, - посерьёзнела Вейма. - Я боюсь оставлять тебя здесь одну. Давай улетим? Сколько-то я тебя на руках потащу, а дальше будут другие земли. Уйдём отсюда, пожалуйста. Я... Я... если, вернувшись, я тебя не застану... Слушай, к Врагу этих крестьян, баронов, вампиров и младенцев! Жизнь дороже! Поверь мне. Жить, дышать, чувствовать свой пульс, смотреть на небо, слушать ночные шорохи... Уйдём отсюда, я тебя умоляю!
- Не могу, - покачала головой ведьма. - Я не хочу всю жизнь убегать. Это и не жизнь будет. Если поле битвы - здесь, я приму эту битву.
- Да ты ничего не понимаешь! - разозлилась вампирша. - Это не битва! И не игра! Я бы не справилась со всей деревней, даже если бы я была в полной силе! Что ты сможешь одна?! Ты представляешь, что они с тобой сделают?! Ты думаешь, умирать не больно?! Ты думаешь, это будет тихо и ласково?!
- Я думаю, что они потерпят до полнолуния, - улыбнулась ведьма. - Им же будет интересно, что я собираюсь сделать.
- Мне тоже любопытно, - проворчала вампирша. - Где эта твоя придурошная Виринея?
- Ты легко найдёшь их дом, - отозвалась ведьма. - В Раноге, на краю внутреннего кольца, белый домик с чёрной башенкой и белым шпилем.
- А! - кивнула вампирша. - Знаю его. Там ещё на первом этаже занавески в голубенький цветочек. Всегда удивлялась, пока училась, кто там может жить.
- Вот. Не стучись в дверь, она зачарована. Постарайся сесть на окно башенки и... не удивляйся.
- Я так понимаю, над башней поработал этот... как его... Лонгин?
- Кому же ещё? - развела руками ведьма. - Но чёрная магия для вампиров не смертельна, в отличие от белой, так что это будет для тебя безопасней. И сразу скажи, что от меня.
- Пока меня не прикончили на месте? - недовольно проворчала вампирша.
- Между прочем, ты приняла высшее посвящение, - напомнила ведьма, - ты не должна бояться смерти.
- Во-первых, не я приняла, а мне его навязали, - раздражённо ответила Вейма. - А во-вторых, мне этот мир ещё не надоел, каким бы злом он ни был.
Ведьма усмехнулась. Проклятые называли себя прозревшими, потому что их вера говорила о том, что мир, в котором они живут - это тюрьма для насильно заточённых туда душ. Посвящение освобождало от оков мира и давало надежду на то, что после смерти душе не придётся возрождаться в смертном облике. По традиции обращение в вампира приравнивалось к высшему посвящению.
- А в-третьих, - продолжала разозлённая вампирша, - некоторые считают, что смерть от белой магии уничтожает и душу. Как и смерть в пламени, кстати.
- Ты только братьям-заступникам этого не говори, - засмеялась ведьма. Опасность её не пугала, а вызывала острое предчувствие каких-то перемен, которые произойдут как только подруга вылетит, наконец, за околицу.
- Ладно, - вздохнула вампирша. - Сохрани себя живой.
Раног находился недалеко от владений барона Фирмина. Потому-то Вейма первым делом и подалась сюда, когда закончила обучение и поняла, что, прожди она ещё хоть сотню лет, мантии её не видать как своих ушей. Недалеко находилась и проклятая пустошь со своими знаменитыми тремя башнями. Вейма тогда ехала учиться, вместе с везущими свежую рыбу в город крестьянами. Милые шалости юных ведьм изрядно подпортили вампирше настроение. Но не в той мере, в какой его испортила будущая белая волшебница. Обычным людям, хоть проклятым, хоть нет, хоть одарённым, хоть лишённым магических способностей, белая магия почти не может причинить вреда. Это магия постижения мира, понимания, предсказания, исцеления... магия жизни. Вампиры же - самые проклятые из всех. Высшее посвящение, разрывая связь с мирским злом, убивает в них человечность. Убивает саму жизнь, оставляя возможность двигаться и чувствовать. Делает их уязвимыми перед белой магией.
Вейма тенью перелетела через городские стены. Летучие мыши ориентируются в пространстве иначе, чем люди. Оборотни, те сохраняют человеческое восприятие в волчьем облике и волчье - в человеческом. Для вампира второй облик является чем-то навязанным, противоестественным, хотя и удобным, поэтому совместить привычное знание города с открывающимся сверху видом было сложно. Но долго искать не потребовалось. Второй облик менял зрения, в человеческом разве что чуть более острое и не так зависящее от источников света. В облике летучей мыши Вейма видела мир... иначе...
Один из домов светился пронзительным белым светом. Этот свет резал глаза, вызывал мучительную боль. Сверху на белом кубе стоял чёрный, как сгусток самой тёмной ночи. Цилиндрик башенки. Башню венчал даже не шпиль - острый луч такого же белого света.
Вейма заметалась вокруг с пронзительным писком. Прикоснуться к этому белому свету означало немедленную смерть, а башня была настолько темна, что отличить окно от стены не удавалось. Природные летучие мыши ощупывают мир с помощью голоса, но Вейма покуда плохо освоила это искусство... Сквозь собственный писк она услышала неприятный звук, с каким взводят рычаг самострела, и, сложив крылья, немедленно упала вниз, на дощатую мостовую. Удар она почти не ощутила, сменив облик в тот момент, когда её тело коснулось досок.
- Не стреляй! - торопливо закричала она. - Лонгин? Я от Магды! Мне нужна Виринея! Пожалуйста!
Стрела со свистом рассекла воздух. Вейма отпрыгнула, и стрела вонзилась в доски рядом с её ногой.
- Пожалуйста! Я от Магды! Вы же вместе учились! Не стреляй!
Заскрипела дверь.
- Не ори, - хмуро бросил появившийся в проёме чёрный силуэт. - Проходи в дом.
Вейма шагнула ближе. В человеческом облике она не видела слепящего света стен, но предусмотрительно остановилась у порога, ничего не касаясь.
- А! - тихонько засмеялся мужчина. - Помню тебя. Вы, значит, с Магдой спелись? Входи в мой дом и дом моей жены. На эту ночь я даю тебе разрешение.
Вейма благодарно кивнула, но с места не стронулась. Губы чёрного мага тронула улыбка, он сделал странное движение рукой, а после протянул вампирше возникшую из воздуха белую ленточку.
- Повяжи на запястье, - приказал он, отступая вглубь дома, - и входи. Дверь не забудь запереть.
- Зачем? - вот были слова, которыми встретила вампиршу белая волшебница. Обращалась Виринея к мужу, а не к нежданной гостье, но при этом с опаской посматривала на Вейму. - Зачем ты впустил её - вампира - в наш дом?!
- Здравствуй, Виринея, - вздохнула вампирша, пристально рассматривая стоящую перед ней чету магов. Они изменились. Волшебница была тоненькой девушкой, одетой в развевающиеся белые одежды, и светлые её волосы, помнится, развевались на ветру, сплетаясь с потоками убийственной магии. Лонгин был тощим юношей со впалыми щеками и фанатичным огнём в глазах.
Сейчас перед Веймой стояли взрослые люди, давно пережившие безумства юности. Они потяжелели, Виринея убрала волосы под домашний чепец, Лонгин явно раскормился, и только огонёк в его глазах был прежним.