- Итак, ваш повторяющийся сон, - Картина пошевелила ушками. Задавала вопросы она не по порядку, словно хотела запутать. Я только рассказала про сон, смешанный с явью — когда по городу за людьми гонялся тигр, а потом я проснулась с порезом на руке. Вообще, я не была уверена, что это подходит, но Картина с самым серьезным видом покивала головой, и я расслабилась.
- Это сон про бассейн, - бодро начала я. Я репетировала дома и с Вестом, так что заминок не было. - Мы с классом идем на урок физкультуры и находимся на территории бассейна, кто уже плавает, кто стоит в душевой.
Картина едва заметно поморщилась. Как кошка не любит воду или думает, что сон скучный? Но это я дальше не рассказывала!
- В душевую входит тигр. Не торопится, ступает важно, хотя вокруг раздаются вопли и топот. Мне сон снится не первый раз, и я знаю, что если встать за текущую воду, тигр меня не почует...
Кошмарыч и Картина переглянулись, и даже Тритон оторвался от моей тетрадки и задумчиво пошевелил хвостом. Так ему понравилась идея с водой или просто заинтересовался — кто его знает.
- Он проходит мимо, так близко, что если я вытяну руку, то дотронусь до его шкуры, - вдохновленно продолжаю я. Этот сон и впрямь довольно долго снился мне, поэтому рассказывать легко. - Но оставаться в безопасном месте нельзя, я знаю это точно. Поэтому я через чашу бассейна перебегаю к лестнице и спускаюсь вниз. Там уже охотники с собаками, но они не помогут...
- Прошу прощения, Ольга, - у Картины Георгиевны уши встают торчком. У неё короткие кудрявые волосы, и поэтому я вижу, что человеческих ушей нет. Наверное, это и правильно, но выглядит непривычно. - Я правильно понимаю, что сон закончился? Он завершился однажды и больше не снился?
- Всё так, - охотно ответила я, стараясь не задумываться о том, как она узнала. - Обычно сон завершался где-то здесь, все прятались под большой круглый стол, а тигр ходил вокруг. Я помню, как на коленках ползла по столом, а там какой-то лабиринт из стульев, собак, охотников и моих одноклассников. Но вот однажды кто-то решил запутать тигра. Мы начали выкрикивать абсурдные вещи из-под стола вроде «Где всего середина? С краю!» - и всё в этом духе. И тигр не выдержал — пф! - и на нашем столе сверху его шкура. А его больше нет.
Я замолчала. Мои экзаменаторы молчали тоже. Даже не по себе стало. А ну как не прошла этот вопрос? Другие еще хуже.
- А неплохо, - наконец произнесла Картина Георгиевна. - Ольга, вы во сне еще падаете? Не в реальности, а прямо во сне.
Она вовремя уточнила, я чуть было не рассказала, как упала с слишком короткого дивана на даче. Так что пришлось перебороть смущение прежде, чем отвечать.
- Бывает, - призналась я, не добавляя, что после просмотра волонтером немыслимого количества чужих падений, уже перестала сама видеть такие сны. - Но я давно не просыпаюсь, просто уговариваю себя, что это сон, и пробую попасть в другой. Обычно получается.
Картина Георгиевна выглядела впечатленной.
- И всегда удается себя уговорить? - полюбопытствовала она.
- Не совсем, - я снова смутилась. Тем утром, когда я рассказывала тот сон маме, она ужасно смеялась. - Мне приснилось, что я еду в Париж, а билета и загранпаспорта у меня нет. И тогда я подумала, пусть кажется, что у меня в руках они есть! Таможенник на входе самолет смотрит на мои пустые руки, которые я протягиваю с видом: "Вот мои документы" и с мученическим видом отвечает, что ничего у меня нет, но это организованная группа, и мне и не надо. Я очень странно себя почувствовала в тот момент. Чуть не проснулась.
Картина Георгиевна качнула головой.
- Неплохо, - наконец произнесла она. - Но мы достаточно задержали тебя, можешь пройти к своей группе и познакомиться. Тебя притянет к нужной аудитории, потом сами её назовете. Только не переборщите со значимыми цифрами — у нас и так небольшая путаница с тремя аудиториями 666 и пятнадцать 13. и это я не говорю о 7 и 1!
Я задохнулась от неожиданности. Остались самые сложные вопросы!
- Вы меня приняли? - уточнила я на всякий случай.
- Ольга, - Картина тонко улыбнулась и словно помолодела внешне, снова становясь моей ровесницей. - Вы были приняты в тот момент, когда сумели добраться до Университета. Неужели вы думаете, что мы можем разбрасываться возможностями, надеясь на какие-то необъективные вопросы? Они всего лишь должны активизировать вас и только вас. Заставить думать, размышлять.
- А другие студенты, - я не могла просто так остановиться и уйти. К тому же меня не гнали, и Тритон тоже смотрел доброжелательно, как и Картина. Что до Кошмарыча, то к его лицу я успела привыкнуть. - Они когда прошли эту... проверку?
- Так прямо сейчас и прошли, - пояснила Картина Георгиевна. - Мы проводим все собеседования в один момент времени. Мы мастера или кто?
- А вы ничего про себя и не говорили, - призналась я, не понимая, что тянет меня за язык.
- Я — ректор Университета, - пояснила Картина, смешно шевеля своими ушками. Вот как на неё смотреть спокойно прикажете?! А придется — она тут самая главная. - Константин Константинович — мастер кошмаров, а Тритон — мастер текучести. Он преподает несколько теоретических дисциплин, и с ним вы будете встречаться реже. Вы ведь хотите на факультет практиков, я ничего не путаю?
- Не путаете, Картина Георгиевна, - меня наконец-то начала заполнять радость — словно пузырьки в газировке, она словно неоткуда поднялась до горла и мешала говорить и даже дышать. Хотелось смеяться и прыгать, хотя мне определенно не столько лет, чтобы это выглядело нормальным.
- Идите, Ольга, - на этот раз я не поняла даже, кто из них это произнес. И меня вынесло из аудитории, словно к поясу был пристегнут канат, на котором меня тащило по ступенькам и коридорам. Хорошо хоть не волокло, но приятно было, что можно не беспокоиться о том, как добраться до нужного места, и просто подумать. Ну и поглазеть по сторонам, как без этого. Вообще в смысле «поглазеть» Университет внутри был не слишком интересным. Коридоры и двери, двери, двери. Да, очень разные, от современных до каких-то вычурных и древних, но дверями я никогда не увлекалась. Пара групп, судя по всему, отличалась оригинальностью и вместо дверей были окна — и я краем глаза успевала ухватить происходящее за ними. Группы были небольшие, и в центре стоял высокий табурет, на котором по случайности ли или какому умыслу в обеих комнатах сидел Кошмарыч.
Это подтверждало то, что мне сказали. Не то, чтобы я не верила, но приятно было убедиться своими глазами. Наконец я затормозила перед самой обычной дверью без номеров и надписей. Стукнув костяшками пальцев по пластиковой поверхности — вроде как постучалась, и в то же время нет, я вошла.
На табурете — точь-в-точь, как те, что я видела в других кабинетах, сидела сама ректор Картина Георгиевна, а перед ней полукругом стояли стулья, и семь из восьми были заняты.
- ...Вот вы и все в сборе, - словно продолжая какую-то начатую до моего прихода фразу произнесла она. - Занятия проходят четыре дня в неделю, практики начнутся позже. Для начала вам стоит познакомиться с вашей группой, потому что лекции лекциями, но групповые практики вам проходить именно в этом составе.
Я вспомнила группу Рыбы и кивнула своим мыслям. Там была она, организатор-карьеристка, и без такого человека нам придется туго. А и вообще — им-то удалось найти слабые и сильные стороны друг друга. А удастся ли нам?
Я оглядела всех более внимательно и столкнулась с такими же придирчивыми взглядами. Похожие мысли были у всех.
- Я вас оставлю на какое-то время, - вернула наше внимание к себе ректор. - Чтобы вы сами справились.
- Да уж, а то как-то сильно на общество анонимных алкоголиков похоже, - согласился сидящий рядом со мной невнятный мужчина неопределенного возраста. И тут же открестился. - Я сам не ходил, но в сериалах видел. Дмитрий.
Он представился первый и замолчал, сложив руки на груди.
Картина Георгиевна улыбнулась и шагнула с табурета, пропадая из виду. Причем не сразу, а словно она зашла за невидимую стену.
- Ох ты, господи, - всплеснула руками старушка, сидевшая с краю. Я вообще не очень поняла, как она попала в Университет. Разве такие вот старенькие и седые учатся? А у неё еще палочка и авоська с каким-то цветком в горшке. Не знаю, я в ботанике ничего не смыслю, поэтому пусть будет фикус. В любом случае, когда я снова вживую авоську увижу? А тут вот она. И старушка такая же древность. Правда, мелькнуло ощущение, что я уже видела их — и старушку, и авоську. Причем совсем недавно, вспомнить бы еще где. С этим калейдоскопом снов я на такое и не надеялась. Так что ощущение мелькнуло и пропало.
- Она же кошка, - покровительственно улыбнулся один из ребят чуть старше меня по виду.
Или тоже десятиклассники. Но школьники, как мне кажется. Они сидели вместе, оба русые и светлоглазые. На этом сходство заканчивалось. Один был полноват, но симпатичные ямочки на пухлых щеках это компенсировали. Он был одет в спортивный костюм, что еще смешнее было с его комплекцией. Второй был обычный. Вот просто сверх обычный. Скорее симпатичный, чем нет, скорее худой, чем толстый, нос, волосы — он мог даже учиться в моей школе, и я бы его не запомнила. Вот этот второй и назвал Картину Георгиевну кошкой.
- Кошки, как известно, одинаково хорошо себя ощущают как в реальности, так и в более тонких мирах, - продолжал он и без перехода добавил. - Меня зовут Сергей.
- Витя, - представился пухлый. - То есть, Виктор. Мы ведь не должны больше ничего о себе рассказывать?
- Главное, адреса не называть, - поспешила я и, сообразив, что привлекла всеобщее внимание, уже менее уверенно добавила. - Ольга. Меня так зовут.
Судя по лицу сидящего рядом Дмитрия, он просто жаждал узнать от меня, что не так с адресами, но пока сдерживался. Но тут помогла старушка.
- А я не представилась! - охнула она. - Анна Васильевна. Но раз все просто по именам, но можно просто Анна.
- Тогда нас будут путать, - заметила девочка, которая сидела рядом с ней. - Я тоже Анна. Хотя предпочитаю Энн. И никаких Анют или Нюрочек!
Кстати говоря, что это девочка, я поняла, только когда она заговорила. Этот кошмарный возраст, когда девочка еще толком не выросла, двенадцать ей или четырнадцать, сильно усложнялся в нашем случае тем, что девочка и не стремилась к уточнениям. Одета она была как мальчишка и волосы подстрижены коротко, только челка длинная. Ну да мальчишки сейчас часто так стригутся.
- Джейн, - открыла рот темнокожая красотка лет двадцати-двадцати пяти. Я ужасно угадываю возраст! Но она точно не походила на школьницу, да и студентка из неё получалась с натяжкой. Больше она ни слова не сказала, только медленно оглядывала всех своими огромными темными глазами с роскошными ресницами. И наверняка ведь свои, родные! Я с трудом отвела взгляд и подавила вспыхнувшую зависть.
В общем-то, я могу её понять. Судя по именам и внешности, мы все тут в основном русские. Или откуда-то рядом. Она же никак на нашу соотечественницу не тянула. Непросто ей с нами ужиться, вот и наблюдает.
Который раз я попыталась сообразить, на каком языке мы говорим, но плюнула. Следом представился типичный ботаник Вячеслав — и никак иначе, как он предупредил, и вот он как раз выглядел как студент. Но его круглое лицо портила скептическая улыбка куда сильнее, чем большие старомодные очки с толстыми диоптриями. Такое лицо вроде «всего этого не существует, вы мне просто снитесь». Ну снимся, да. Чего рожи-то корчить?
Печальный ослепительно рыжий мальчик лет десяти, не больше прошептал почти неслышно, что его зовут Мортимер. Тоже вряд ли наш, но ему и без того должно быть непросто — он самый младший тут. Разве что скооперироваться ему с Анной Васильевной... И задавить нас своими молодостью и опытом.
- Для знакомства маловато, - неожиданно миролюбиво произнес Вячеслав, хотя я была уверена, что уж он-то будет молчать до последнего, только смотреть на нас сквозь очки с видом мученика. Надо же, первое впечатление оказалось обманчивым. - Давайте хотя бы обсудим, как кто сюда попал.
А может и нет.
Все вздрогнули. Просто разом, словно репетировали. Говорить о личном никому не хотелось, похоже.
- Тогда я первый, - ничуть не смутился ботаник. - Я несколько лет задумался над этим, что так или иначе должно быть упорядочено всё. Даже хаос. Энтропия растет не сама по себе, всему есть причины. И так дошел до снов — они ведь со стороны кажутся совершенно лишенными какого-либо порядка. Читал, писал, собирал информацию. А потом мне приснился какой-то тип и предложил пойти в Университет на факультет теоретиков. Забавно было ему объяснять, что теорию я разберу и самостоятельно, мне куда интереснее иметь дело с практической стороной этого вопроса. Так я и оказался здесь.
- У меня немного похоже было, - неожиданно закивала Анна Васильевна. - Я практически с детства вела дневник снов. Одна тетрадь закончится, я новую начинала. Так меня то всё увлекало, что никаких слов не найти. А потом начал сниться сон, будто я хожу по коридорам с множеством дверей. Один раз даже попала в зал, битком людьми набитый. Но потом по коридорчику обратно вышла к дверям. Я за ручки дергала-дергала, но двери не открывались. Пока однажды приятный юноша сам дверь не открыл. Заохал, сказал, что я уже лет пятьдесят как должна была учиться. Ну что, мне учиться не привыкать.
Она обезоруживающе улыбнулась, и я просто не могла не улыбнуться ей в ответ.
- А я не помню, как сюда попал, - пробормотал себе под нос Мортимер. Ну да мы от мальчишки особо интересной истории и не ждали. По крайней мере, я точно.
- А я была волонтером, - вот уж от кого я не ждала отваги, так это от Джейн. Помимо меня заинтересованно вытянули шеи и Сергей с Виктором. Понятно, и они тоже. - Два года. Мне было интереснее во снах ходить туда, где я никогда не смогла бы побывать в реальности. Вот я и просила куратора отправлять меня в другие страны. Она часто упиралась, указывая, что с моим цветом кожи я буду выделяться... например, среди народов крайнего Севера.
Она немного смутилась, а мы с парнями переглянулись. Да уж, и тут есть те, кто пытается устроить толерантность на пустом месте. А что это может под нож весь сон пустить — никому не интересно.
Наверное, Джейн заметила наши переглядывания, потому что продолжила громче и с вызовом:
- Договорились до того, что такие места я буду посещать в выходные. Вместо собственных снов.
Я еле слышно выдохнула. Ничего себе — это же верное сумасшествие!
- И через полгода, - упрямо продолжила Джейн. - Выяснилось, что у меня невероятно высокая устойчивость. И мне предложили пойти учиться. Надо было выбирать или группу с высокой устойчивостью для работы в сложных, но однообразных снах близких моей родине, или же пойти в качестве противовеса в несбалансированную группу. Я выбрала.
Мы все молчали. Не очень-то приятно осознавать себя частью чего-то «несбалансированного».
Первым очнулся Сергей. Он откашлялся и с улыбкой похлопал по плечу Виктора.
- Мы тоже волонтеры, - пояснил он с приятной улыбкой. - Год работали вместе у одного куратора, подружились. Заодно выяснили, что здесь можно учиться. Куратор нам всё объяснила, а некоторых мастеров мы на площадках встречали.
- Что за площадки? - заинтересовался Вячеслав. Я поняла, что если сейчас не вклинюсь, мы будем слушать длинный рассказ, а учитывая въедливость ботаника, еще и уточнять придется каждое предложение.
- И я волонтер, - произнесла я и добавила с тщательно скрываемым тщеславием. - Волонтерила чуть меньше двух месяцев.
Да, так и есть. Что Сергей с Виктором, что невозмутимая Джейн — все они вылупились на меня как на восьмое чудо света.
- Да как там за пару месяцев разобраться-то можно? - не удержался Виктор.
Я пожала плечами с независимым видом. Не говорить же, что это череда совпадений разной степени везучести? Так будет не интересно.
- А я не буду рассказывать, - почему-то агрессивно произнесла Аня. Хотя, наверное, ждала, что мы будем увещать, стыдить и уговаривать. Привыкла быть среди взрослых, бедолага. Но у нас тут взрослых только её тезка да Дмитрий. Остальные только выглядят таковыми — почему-то это я понимала четко, словно кто-то подсказку написал.