И все бы ничего, только вот в списке приглашенных оказались настоящие вампиры, которые планировали как следует попировать после концерта, принеся себе в жертву остальных меломанов. Музыканты были в курсе их коварного плана, но согласились молчать за огромные деньги. Однако у любящего напиться до свинского состояния басиста «Бафаметоморфос» язык за зубами держался плохо, и он открыл страшный секрет случайному собутыльнику в одном из баров портового района. По неслучайному стечению обстоятельств этот встречный оказался местным витчхантером. Колдуны Осло отправились на Проклятый остров, чтобы обсудить с местными троллями ситуацию.
Надо вам объяснить (как это сделал Анжело для Цоя), что Скандинавия – это такое место на Земле, где Астралия практически повсеместно пересекается с реальным миром. Местных жителей совсем не смущает соседство эльфов и троллей, а туристы, иногда сталкиваясь с ними на улице, просто удивляются, что за гигантский норвежец только что прошел мимо или что за странная бабочка упорхнула в лес.
Так вот, колдуны-витчхантеры предупредили местных троллей на острове о готовящемся вампирском пире и предложили свои услуги. Тролли ответили, что им совсем не жалко эту публику, но вампирских гуляний они на острове не потерпят. Вот только витчхантерам тут делать тоже нечего, они справятся сами. Но как только колдуны отправились восвояси, тролли отправили почтового гуся к снежным эльфам, у которых гостил Анжело, с предложением ему сделать за них черную работу. Все в Астралии знают, что нет в подлунном мире лучшего убийцы вампиров, чем Анжело.
Дело в том, что тролли терпеть не могут убивать людей, а отличить вампиров от раскрашенных фанатов блэк-метала – нелегкая работа. Тролли теперь мирный народ и уже давно не едят людей. Более того, даже не пугают. Некоторые из них ушли в мир людей, нашли там себе жен или мужей, и их дети даже не считают себя троллями. Разве что когда достают кого-то в интернете. Но это уже совсем другое дело. Да, да, мельчает сказочный народ.
Анжело сначала очень расстроился, что его так легко нашли. Ведь он думал, что они с Цоем надежно спрятались у эльфов и никто об этом не знает. Но ругаться с эльфами он благоразумно не стал. Все равно убежище уже засвечено. А вампирский шабаш на острове – удачная возможность попробовать обновленного Цоя в бою. Да и подкрепиться пора. Так что они, не мешкая, отправились в полет, не сказав ничего Карме, в первый раз за два дня улетевшей на охоту. А что делать, голод не тетка! Они не спешили. Анжело знал, что лучше прилететь во время концерта, дабы не спугнуть кровососов. А Цою лишь оставалось ему верить.
– Кстати, давно хотел спросить, почему ты Цой? Ведь твое имя Олег Хван. Верно? – Анжело летел перед Цоем, внимательно всматриваясь в горизонт.
Они подлетали к широкому Осло-фьорду.
– Ну-у… – промычал Цой.
Анжело откровенно нарушал собой же провозглашенный закон – не говорить о человеческом прошлом. Но он был главным в их тандеме и сам устанавливал и менял правила.
– Цой – гениальный музыкант, легенда русского рока. Он умер почти за десять лет до моего рождения. Я раньше фанател от его песен. Даже разговаривал цитатами. Вот все и стали меня так звать. Прилипло.
– Понятно, – довольно сказал Анжело, – значит, ты любитель рока. Отлично. Правильный выбор. Сейчас оторвешься на концерте. Потрясешь козами.
– Слушай, русский рок и норвежский блэк-метал – далеко не одно и то же!
– Да брось ты, – продолжал подтрунивать над ним ангел, – а как же «группа крови на рукаве» и ходить во всем черном? Вампирам бы понравилось.
– «Группа крови» – это совсем про другое. И если ты все знаешь о «Кино», зачем под дурачка косишь? Нравится прикалываться надо мной? – Цой напряг мышцы, шарами перекатывающиеся под одеждой.
Карма нежно погладила его клювом по волосам, желая успокоить.
Анжело сделал вид, что ничего не услышал, и торжественно протрубил в воображаемый рог.
– Видите эти огоньки вдали? Это чудесный город Осло. Один из моих любимых городов. Сколько раз я беседовал здесь с Мунком и Вигеландом… Мрачные были ребята, но совершенно гениальные. А Проклятый остров прямо под нами. Добро пожаловать в ад, господа и дамы!
Наверное, Анжело не шутил бы так, если бы обладал даром предвидения. Они резко снизились, ориентируясь на грохочущие барабаны, завывающие гитары и хриплый рык вокалиста. Сгоревшая кирха вовсе не походила на развалины. Просто ее каменные стены полностью почернели от пожара, устроенного здесь оголтелым викканцем в девяностые годы. Кирху в темноте можно было и не заметить, если бы не оглушительная музыка и горящие внутри факелы.
Юноши выхватили мечи. Анжело – огненный, а Цой – обоюдоострый клинок из эльфийской стали, украшенный в узкой ложбинке посередине эльфийским же золотом. Меч был подарком от новых друзей – подземных черных эльфов – цвергов.
Воины света влетели в высокие окна кирхи с выгоревшими витражами, как мотыльки на свет факелов. Свет, который тотчас же погас. И дьявольская музыка тоже мгновенно стихла, словно по мановению чьей-то дирижерской палочки. Цой, Анжело и Карма оказались в полной тишине и темноте. Вернее, оказались бы в темноте, если бы не полыхающий огнем меч ангела смерти, отбрасывающий сполохи света на стены кирхи. Анжело с Цоем спиной к спине висели в воздухе в центре здания и медленно вращались, стараясь понять, что же здесь происходит. От неожиданной тишины после раскатов блэк-металлического грома у Цоя заложило уши. Он ничего не видел, кроме их с Анжело теней на черных стенах, но чувствовал притаившуюся вокруг опасность всем своим могучим мертвым телом. Если бы его сердце могло замереть от страха…
– Это ловушка, валим отсюда, – тихо сказал Анжело, но слова прозвучали как гром и даже отразились эхом.
«…Сюда, сю-да, да, да, да», – спели им обгоревшие кирпичи. А вслед за этой песней по незадачливым воинам света с трех сторон снизу перекрестным огнем ударили пулеметные очереди.
«Ну вот и все. Прощай, Вики», – успело пронестись в голове у Цоя.
Скорость мысли слегка опередила скорость серебряных пуль.
Элемент пазла № 6
Голова раскалывалась, как будто девочка не спала всю ночь.
Но хуже было другое. На душе у Вики было тяжело и муторно. Перед глазами постоянно стояло несчастное лицо задыхающейся бабы Любы. Вся вчерашняя злость на нее прошла, исчезла вместе со страшным сном, каждый эпизод которого теперь навечно врос в ее память.
«А ведь я тоже хотела наведаться к ней в больницу! – в ужасе вспоминала девочка. – Хорошо, что она умотала к своему Марио. Нет, все-таки надо еще раз проверить. Понимаю, что это глупо, но делать глупости мое кредо». – И ее палец уже набирал номер на только что включенном телефоне.
– Вики! Как ты меня напугала! Мы с Марио всю ночь не спали. И Маша с Германом тоже. Как ты? Тебе лучше?
«Жива», – отлегло от сердца у Вики.
– Мне лучше, – честно сказала она. – Ба, что ты знаешь про Создателя? Это маг? Он мог бы чисто теоретически воздействовать на нашу реальность? Воскресить кого-нибудь? Поменять цвет моих губ и ногтей? Лишить меня магических сил?
В трубке повисло тягостное молчание. А самое противное, что даже самой Вики ее вопросы начинали казаться нелепыми.
– Держись, деточка. Мы скоро прилетим. – Вики показалось, что баба Люба чуть не плачет, и у нее тоже навернулись слезы.
Да что ж за состояние такое истерическое!
– Не надо прилетать, ба. Извини меня. Я в порядке. Просто сон плохой увидела. Я сама со всем разберусь.
Вики снова отключила телефон, понимая, что сейчас начнутся звонки от Па и Ма-Маши. А она к ним совершенно не готова. Кто-то усиленно поработал с ее миром и много чего здесь натворил, пока она металась между Питером и Выборгом. Разбираться со всем этим бардаком будет непросто. Но она справится. Она очень сильная. Только вот надо поспать хотя бы пару часов. Может, ей теперь все время будут сниться такие реалистические кошмары? Не дай Первородный!
Она боялась опять оказаться в голове Тори. Боялась и одновременно хотела. Ей было совсем не безразлично, что еще может натворить эта обуреваемая ненавистью безумица. С полузакрытыми глазами Вики поднялась в свою комнату. Включила свет. Портреты на потолке и люк на смотровую площадку были на месте. Ну, уже неплохо, подумала девочка, машинально натягивая любимую пижаму с лягушачьим принтом.
– Спать хочу, и пошли вы все к черту, – обратилась она вслух к невидимым врагам, пытающимся довести ее до безумия, и упала на свою круглую кровать.
Через пару секунд она уже крепко спала. Но вместо продолжения кошмара она упала в глубокую яму кромешного черного сна, беспамятного и пустого. Пустого, да не совсем. В какой-то момент она явственно осознала, что слышит нарочито дикторский, даже можно сказать диктаторский, голос. Тот самый голос, который приказывал Тори убить бабу Любу. Слышит, только вот ни одного слова не понимает. Язык похож на все скандинавские сразу, но наречие ей неизвестно. Как же так, стала мучиться во сне Вики, я же знаю все языки в мире, в том числе мертвые и эсперанто. С этим вопросом она и проснулась, тут же начисто забыв, что ее так мучило секунду назад. За окнами было светло. Вики проспала до полудня.
«Надо позвонить родителям. Они ведь там с ума сходят из-за того, что я с ума сошла!» – подала голос совесть.
Да, а совесть-то у меня с юмором, решила Вики и призадумалась, не сидит ли в ней сейчас какая-нибудь ее спящая версия. Но эта бредовая мысль исчезла сразу, как только она пошла умываться и взглянула в зеркало. Паника накатила волной. Это были не ее губы. Она уже и забыла, что ее губы украли! Ее черные губы, которые так нежно целовал Анжело. Может, он ее и полюбил только за них! Надо срочно раздобыть черную помаду. Но сначала позвонить родителям и попробовать им подыграть.
– Вики, наконец-то! – Таким испуганным она видела отца в последний раз, когда Герта Подколодная примотала его скотчем к стулу. – Мы прилетим сегодня вечером. Прямого рейса не было. Держись, девочка.
– Па! Маша! Простите, что я вас так напугала. Похоже, я действительно чем-то траванулась в поезде. Помню, что съела в вагоне-буфете бутерброд с красной рыбой, и он мне сразу не понравился. Наверное, это был белорусский лосось. Но я уже выздоровела. Глюки прошли. Все нормально, родители!
– Ты нас не обманываешь, коза-дереза? – Родоки наконец-то стали похожи на себя. – Любу с утра ты очень напугала. Она тоже летит в Питер. Зачем ты вообще в этот Выборг поперлась?
– Я выспалась, и все прошло. Скажите бабушке, пусть спокойно отдыхает. Если что, обращусь к доктору Гамелянскому.
– Кто это? – искренне поразился папа.
– Ванин отец.
– А, точно, забыл Ванину фамилию. А он что, врач?
– Вы, похоже, много чего забыли. Хорошо с вами поработали, – не выдержала психического напряжения Вики.
Ей по-прежнему кажется, что родители ее разыгрывают. Но, учитывая то, что их вполне устраивает розовый цвет ее губ, возможно, что и нет. Все очень серьезно. Энтропия растет!
– Ты это о чем? – насторожился папа.
– Ни о чем. Токсины гуляют. Остаточные явления. У меня все в порядке. Перестаньте волноваться и дергать меня. Сдавайте билеты и работайте в Гонконге сколько нужно. Я тут со всем разберусь. Вечером созвон. Хорошо?
– Хорошо, – отозвался профессор.
Но его испуганные глаза говорили обратное.
Ладно, пообщались, теперь можно подумать, что делать дальше. Наколдовать себе вкусный завтрак, например…
Опять ничего не получилось, поняла Вики, подымаясь с пола в кухне. На этот раз она все-таки потеряла сознание, произнося заклинание. Ситуация-то усугубляется… Стараясь не смотреть на филина, ворону и кошку, – не называть же этих неблагодарных тварей по именам, на которые они теперь не реагируют, – Вики села пить кофе, благо запасов этого добра у нее не переведется на ближайшие пять лет. Родители-кофеманы – это иногда очень полезно.
Что ж, надо окончательно признать: колдовство ей больше недоступно. Возможно, что у нее забрали и другие способности вместе с родным цветом губ и ногтей. У ее родителей отшибло память. В ее дневнике и аккаунте изменились события последних трех месяцев, которые она прекрасно помнит. А вот остальные, похоже, нет. Правда, детально она общалась только с родителями и Любой. Ее монологи с бессловесными – что ее страшно бесило – Филом, Кармой и Матильдой общением назвать язык не поворачивается. С Цоем тоже все получилось скомкано. Нужно продолжить разведку и понять, насколько глубоко врагам удалось перепахать ее реальность. А это значит, что придется пообщаться со всеми ключевыми участниками событий последних трех месяцев ее ведьминской жизни.
Анжело! Вот с кем она сейчас пообщалась бы. Он бы точно ей все объяснил. Поставил бы своей маленькой возлюбленной мозги на место. Ведь если Цой вернулся, значит, и Анжело может быть здесь. И тут же на бедную девочку накатила теплая волна воспоминаний, сбившая ее с ног и вернувшая в жаркую декабрьскую ночь у Тругота. Как здорово и странно, что ей оставили воспоминания! Или она смогла сохранить их вопреки замыслу врагов? Значит, она будет бороться до конца, чтобы вернуть себе настоящую жизнь! Ей есть за что биться. Вернуть свою жизнь! Еще вчера главной ее мечтой было вернуть жизнь Цою, который безрассудно погиб от любви к ней. А сегодня она даже не рада, что Цой здесь. Так, надо с ним поговорить. Или сначала рвануть к Труготу в поисках Анжело? А вдруг его там нет? А вдруг он там есть, но при этом откажется ее узнавать? Станет вести себя, как ее родители. Будет молчать и глупо таращиться, как Фил. Объявит чокнутой, как баба Люба. Она этого просто не перенесет. Значит, начнем с Цоя. С ее верного рыцаря и Стража. Даже если он ничего не помнит, он ведь все равно любит ее. Или уже нет?
– Цой, привет!
– Хай, Вик. – Цой был бодр. – Мы тут с Вано по Невскому гоняем. Звонили те. Была вне зоны. Пришла в себя?
«Хороший вопрос». – Вики даже призадумалась на секунду, в себя ли она пришла?
– Может, зайдете ко мне?
– Слушай, мы уже в «Якиторию» зашли. Роллы заказали. Может, ты к нам?
– Не, не могу. У меня тут дела по дому. Цой, ты только не пугайся, ответь мне на простой вопрос: «Где сейчас Анжело?»
Цой нервно засмеялся. Было слышно, что он зажимает микрофон в телефоне.
– Опять гонит, – услышала Вики и поняла, что это сказано Ване.
Ей стало страшно обидно.
– Слушай, Вик. – Трубку взял ее лучший друг Иван Гамелянский. – Цой чего-то никак не впилит в твой новый прикол. Может, мне объяснишь, в чем фишка?
– Фишка в том, что нам троим нужно серьезно поговорить, – сказала Вики таким тоном, что Ваня наверняка сразу осознал свою ошибку и понял, что она вовсе не прикалывается.
– О’кей, – сказал Крысолов (хотя Вики уже очень сомневалась, можно ли его так называть), – вечером заедем к тебе. Заодно подарочек тебе новогодний передам. Первый Новый год с шестого класса не вместе встречали.
«Да уж, и Ваню, похоже, накрыло», – констатировала девочка. Она вдруг перестала расстраиваться. Видимо, наступил некий эмоциональный предел. Наоборот, даже появился азарт дойти до дна искривления реальности, понять, насколько все плохо.
Ваня считает, что провел Новый год не с ней. Замечательно. Значит, она раскапывала и закапывала могилу Цоя с фантомом Вани. Есть еще вариант – ей приснилась ее жизнь в течение последних трех месяцев, пока она спала в поезде по дороге в Питер. Чем не вариант? Унылый и тухлый. Прямо как взгляд Фила сейчас. Может, не кормить Магистра, пока он не перестанет издеваться и не заговорит с ней? Раньше его было не заткнуть. Ладно, черт с ним. Не до Фила ей. Сон – последний вариант, который она будет принимать в расчет. Хотя нет, последний вариант – сумасшествие. Именно свести ее с ума и хотят враги. Те, кто не хочет, чтобы королева Виктория села на трон и вернула в мир справедливость. Те, кто украл ее магию, ее жизнь. Постойте-ка! Украл жизнь…