– «А разве вы не можете улететь?» – Спросил я, недоумевая. – «Не можете сменить мир?»
– «Нет», – хранитель покачал головой. – «Вот ты с отцом живешь по определенным правилам, так?»
– «Так», – кивнул я. – «И что?»
– «А то, что у нас тоже есть определенные правила, по которым мы живём», – хранитель посмотрел на небо. – «К счастью, или к сожалению, мне нельзя покидать эту планету до тех пор, пока не решат хранители или не наступят определенные обстоятельства»
– «Какие обстоятельства?» – спросил я, и мне показалось, что на самом деле Хранитель жалеет, что находится здесь, – ему тут безумно скучно.
– «Возможно, ты доживешь до их наступления. А рассказать о них я тебе не могу. Хранители не разрешают»
– «Невероятно!» – Возразил я. – «Неужели вам, Хранителю времени, может кто-то что-то запретить?! Так вы же, вы же тут самый главный!»
– «Здесь», – хранитель провел гигантской лапой по земле. – «Да. А вот там», – он снова взглянул в небо. – «Нет. Как ты уже понял, я не один такой. И есть Хранители, которые старше и могущественнее чем я».
Я не переставал удивляться. Сколько еще тайн хранит это мир, и тем более, сколько тайн есть у самих хранителей?
Мы с ним еще долго общались, и отец, мне кажется, восхищался моей любознательностью. Я узнал, как появляются планеты, узнал, как появляются звезды, и сколько они горят. Мне рассказали, как просторна и огромна вселенная, и как много миров в ней еще есть помимо нашего. В этот момент мне стало немного жалко Хранителя, потому что он не мог слетать туда и посмотреть, как там всё устроено. Всё же, не смотря на все недостатки, моя мечта стать Хранителем времени продолжала существовать.
После нескольких часов беседы мы с отцом направлялись домой.
– «Знаешь, Грин», – начал папа, пристально осматривая путь. – «Вот ты спрашивал у Хранителя, хорошие ли люди».
– «Ну, да», – неуверенно ответил я, понимая, что затронул больную для отца тему. – «Мне просто было интересно, что он думает об этом».
– «Ты не волнуйся», – ласково ответил отец. – «Я не собираюсь тебя ругать. Просто мне хотелось рассказать тебе кое-что, а я никак не решался».
– «Что рассказать?» – Эта новость заставила всё внутри переполошиться. Мне казалось, что у отца закончились для меня секреты, но видимо, я ошибался. – «Что-то случилось?»
– «Я, как раньше, как и ты, сынок, любил людей», – собравшись с силами признался мне отец. – «Просто они не вечны, и дружба с ними меня разочаровала. Ты молодец сын, ты сильный, а я так не могу».
В очередной раз мой внутренний мир перевернулся. Отец, который всю жизнь убеждал меня в том, что с людьми лучше не связываться, говорит, что любил их!
– «А почему ты разочаровался в них?» – Осторожно спросил я. – «Они сделали тебе что-то?»
– «Да нет, сын, всё сложнее», – Ответил отец. – «Бывали конечно подлецы, это да. Я не первый день на свете живу, но чаще, я разочаровывался потому, что люди не вечны, Грин. Когда ты привязываешься к ним, они умирают, а тебе потом долго будет больно после этого. Понимаешь, о чем я?»
– «Не уверен, но со временем, возможно, пойму», – я вдруг осекся. – «Но надеюсь, что нет. Мне бы не хотелось разочаровываться в людях».
Остаток пути мы провели в молчании. Я был удивлен тому, что отец всё это время пытался привить мне ненависть к людям, когда сам, в прошлом, их любил. Вот зачем, если ты не любишь чего-то сам, навязывать это кому-то другому? У каждого ведь своя дорога, и свое отношение к жизни. Так позволь опыту и времени показать, кто есть кто. Я, например, считаю, что люди безобидны, и с ними можно дружить. А почему нет?
Перед нашими землями я остановился. Основной достопремечательрностью тоже была скала, а сеть пещер внутри была нашим домом.
– «В чём дело, Грин?» – Отец забеспокоился. – «Почему ты остановился?»
– «Всё нормально, пап», – ответил я. – «Хочу немного один побыть, и развеяться. Можно?»
– «Можно, только не улетай слишком далеко», – отец полетел дальше, и я недолго смотрел ему вслед.
Как только он скрылся из вида, я продолжил путь. Набрав приличную скорость, и сбавив высоту, я стал нестись навстречу теплому вечернему ветру. Я мчался над лесом, и кончики когтей иногда цеплялись за макушки деревьев, заставляя засидевшихся птиц в испуге разлетаться. Передо мной был горизонт, окаймленный красивой вспышкой заката, и мне хотелось лететь вечно.
Вдруг по слуху ударил детский плач. Зависнув, я прислушался, решив, что мне могло показаться. Я слышал, как копошатся белки на деревьях, слышал, как сырую землю топтали копыта, и как тихо крадутся за хозяевами копыт хищники. Всё звучало гармонично, один звук смешивался с другим, становясь голосом природы. В этот раз всхлип был более громким, высоким, и точно не вписывался в картину, которую по музыке леса нарисовало воображение.
Я двинулся дальше, и стал лететь так низко, как только смог. Летя по направлению, в котором усиливался плач, я вскоре приземлился. Солнце почти село, и сквозь помрачневшие кроны деревьев было видно кусочки тёмного неба. Вдали видлелся холм.
– «Кто здесь?», – неуверенно подумал я, и напряг слух, что бы определить, откуда придет ответ.
Ответ я не получил. Плач резко прервался, эхом помчался между деревьев, и следом будто стих сам лес. После короткой паузы пространство заполнилось шуршание листвы, и за холмом кто-то зашевелился. Я отправился туда.
– Ай! – Крикнул кто-то писклявым, детским голоском. – Помогите!
– «Я иду, не бойся! Будь на месте!» – Думал я, с шага переходя на бег.
Высунув голову из-за холма, я увидел маленькую девочку, на лице которой застыла гримаса боли. Она держалась за кровоточащую коленку, пытаясь унять текущие по грязным щекам слезы. У неё были секущиеся черные волосы, и очень потрёпанный, усталый вид. Серое платьице тоже было в плачевном состоянии.
– Дядя! Помогите! – Всхлипывала девочка. – Мне больно!
Она подняла на меня глаза, и её будто ударила молния. От испуга она вскинула брови, и чуть не обронила челюсть, раскрыв рот.
– Помогите! – Взвизгнула она и, забыв о коленке, вскочила. – Тут чудище! Помогите!
Она помчалась в сгущающуюся темноту, которая обступила нас. Пробежав несколько метров, она вдруг остановилась и, упав на колени, стала протирать глаза кулаками.
– Не ешьте меня, пожалуйста! – Плакала она. – Меня мама с папой ждут!
Я был в оцепенении, наверное, большем, чем она. Я расправил крылья, и готовился взлететь, чтобы убраться отсюда, но совесть заставила прижать крылья к спине. Мне представились десятки сверкающих глаз, которые окружили девочку, наблюдая за ней из темноты и ожидая моего ухода.
Как я мог оставить её тут одну, в ночном лесу? Стыд продолжал попытки заставить меня убраться, и перестать пугать девочку, но совесть оказалась сильнее. Но чем я могу помочь ей? Она же боится меня!
– «Ты… Не бойся! Ты там!» – я коряво сформулировал мысль, тут же этого устыдившись. – «Я тебя не обижу, девочка!»
Её плач стал тише, и она обернулась, глядя на меня недоверчиво, заплаканными глазами. Мне захотелось исчезнуть, убежать в параллельную реальность, вернуться оттуда человеком, и вывести её из леса.
– «Успокойся! Я добрый!» – гордо подумал я, и попробовал сделать шаг вперед.
Снова вскочив, девочка запищала, и прыгнула за ближайший камень. Её крик сковал меня, и я снова почувствовал себя неловко. Что за напасть то такая? Хотел бы я её съесть, то уже и кусочка бы не оставил!
Из тьмы стало доноситься злобное рычание, и блестящие глаза, которые я представил несколько мгновений назад, теперь обратились реальностью. В ноздри врезался запах псины, и я понял, что за спиной девочки волки. Выходя из теней деревьев под сияние лунного света, они словно лезли из ничего. Как я мог не заметить их на подходе?
С оскаленных зубастых пастей стекала слюна. Они обступали девочку со всех сторон, проворачивая в воображении (если оно у них, конечно, было), предстоящую пирушку, как и я. «Если я не вмешаюсь сейчас, то девочку точно не спасти». Нужно было действовать. В два прыжка преодолев разделяющее нас расстояние, я прикрыл девочку телом, и показал свои клыки в ответ на волчьи рыки. Животные явно оказались в замешательстве, увидев меня, и замерли. Их глаза выражали голод, злобу, и недоумение, – они стали ходить взад-вперед, как помешавшиеся. Волк в середине боязливо поставил лапу на землю, и попытался сделать шаг вперед. Прижавшись к земле, и прикрывая девочку плотнее, я свирепо зарычал. Мой рев напугал стаю, и хищники дрогнули, а некоторые даже подпрыгнули. Услышав в ответ скуление, я зарычал снова, давая понять, что меня уговаривать не придется. Я ведь могу пойти дальше обмена воплями. Поджав хвосты и жалобно поскуливая, волчья свора скрылась во мраке леса. Вскоре я слышал лишь ветер, покачивающий деревья.
Я обернулся. Девочка смотрела на меня, широко распахнув веки. Я не могу даже представить, что сейчас происходило у неё в голове, не мог предугадать, как она поступит.
– Спасибо… – сглотнув сказала она, и осмотрелась, будто бы искала опасность.
– «Где ты живешь?» – подумал я. – «Давай я отведу тебя домой»
Девочка молча кивнула, и мы направились к её убежищу. На спину я её посадить не хотел, боялся, ведь у неё вряд ли есть опыт езды на драконах, а вот пешком мы вполне могли идти. Всю дорогу мы провели в безмолвии, но девочка то и дело заискивающе глядела мне в глаза, считая, что я этого не замечаю. Спустя какое-то время между древесными стволами появились, которыми были освещены входы в бункеры. Девочка вдруг остановилась, переводя взгляд с города на меня, и попыталась что-то сказать, проглотив слова.
– «Говори, не бойся», – подумал я, чувствуя себя заботливым старшим братом. – «Я друг».
– Ты друг, – тепло, но, не улыбаясь, подтвердила девочка. – Пожалуйста, не говори маме с папой, что я тут была, ладно? А я никому не скажу, что ты тоже один гуляешь ночью в лесу, пугаешь детей и волков.
– «Договорились», – подыграл я девочке, и про себя смеялся. – «Это будет наш секрет».
От ворот бункеров к лесу потянулись огоньки, бросающие свет на человеческие фигуры.
– Анна! – Издалека пришел чей-то Крик.
– Меня Анна зовут! – заключила она, и побежала в сторону огней, рассекая растущую перед ней траву.
– «Увидимся, Анна».
Я провожал её взглядом, и когда убедился, что она в безопасности, ушел обратно в лес.
Глава 4
Я выпустил автомат из рук, и он бревном повис на моей шее, зацепившись за неё ремнём. Вид собственного мертвого тела вогнал меня в оцепенение, и гневные комментарии Шона заставляли думать, что на этом наш путь закончился. А куда дальше идти? Я смотрел на старого себя не моргая, и пытался нарисовать в голове что-нибудь способное заставить сдвинуться с места.
– «О!» – продолжал Шон. – «Я знаю, что тебе сделать! Застрелись! Окажешь мне большую услугу! Я не хочу до конца твоих, а точнее уже наших дней торчать с тобой в одной голове!».
А может, стоит послушать Шона? Подумал я, и окинул черный металл автомата задумчивым взглядом. Куда дальше идти, и что делать? Какие у меня шансы в этом убогом теле? Даже будучи драконом я сам, физически, был способен на малое, а тут уж совсем ничего не могу поделать! Что я буду использовать? Шокер, автомат, и кулаки? Этим можно убить только другого человека, и едва более крупного зверя, вроде меня. А проблема в том, что основная угроза, отнюдь, не люди. Хотя теперь уже непонятно, кто для кого угроза. И к тому же, кому я могу нанести вред? Я то и вырубить охранника смог только зажмурив глаза и с дичайшим усилием, хотя сложного в этом ничего не было.
– «Как им пользоваться?» – спросил я Шона, принимая предложение. – «Я с тобой согласен. Только тогда скажи, что тебе мешало умереть еще тогда, в комнате?»
Он видимо задумался, и это заставило меня наморщить лоб от напряжения. Недолго помолчав, Шон ответил.
– «Я вспылил», – признался он. – «Я теперь даже не догадываюсь, что делать. Что бы вернуть тебя назад, что бы обменяться, нужно было твое тело, понимаешь? А теперь, ну, я не знаю, мы прорабатывали другие варианты, пытались точнее».
– «То есть возможность вернуться всё таки есть? Раз уж удалось провернуть это один раз, то значит можно и другой, с другим телом»
– «Согласен», – подумал Шон, и я испытал прилив бодрости. – «Это сложно и, ну, в общем, это нереально почти!»
– «Что надо делать, Шон? Поверь, я снова хочу стать драконом, так же сильно, как и ты хочешь вернуть себе тело. Хочешь ведь?»
– «Да», – ответил Шон. – «Нам нужно найти чертежи и устройство переноса. Оно здесь, на этом уровне».
Снова взяв автомат в руки, я с трудом оторвал взгляд от погибшего себя, и последний раз посмотрел на вскрытую дверь. Надеюсь, мне больше не придется сюда возвращаться. Мне тяжело будет забыть собственную смерть… Или это начало новой жизни?
Путь прошел быстро и безопасно, к нашему счастью. После ухода драконов на этом уровне стало тихо, и в основном, шумы приходили откуда-то сверху. Я с легкостью нашел нужную комнату, следуя указаниями Шона.
Проблемы начались, как только мы вошли внутрь. В комнате был бардак, и создавалось впечатление, что тут в ожесточенной схватке сошлось несколько драконов. Глубокие тройные порезы растягивались по стенкам, и на полу множество белых листов. Помещение освещали тусклые лампы, которые отражались в тонированном обзорном окне. Середину восьмиугольной комнаты занимало громоздкое устройство продолговатой формы, вдоль которого, подобно змеям, танулись провода. Большие металлические кольца обнимали машину, и она кончалась острым штыком. Штык указывал в сторону стоявшей рядом клетки, и вдруг я представил, как острие устройства пронзает голову дракона, который дергается в агонии, пытаясь спастись. Мне стало тоскливо, и чем дольше я смотрел на устройство, тем больше ужаса оно на меня нагоняло. От него веяло чем-то смертельным, злым, и безжалостным.
– «Чертежи должны быть где-то здесь. Если мы сможем их изучить, я разберусь, как можно переселить тебя в другое тело».
– «А для этого не достаточно будет просто рабочего устройства? Или там нужно какое-то особое тело?»
– «Будь всё так просто, Крис бы уже наштамповал сотни тысяч драконов», – усмехнулся Шон, и продолжил нетерпеливо. – «Времени мало. Не забывай про Анну».
Вспомнив, что я хотел спасти еще кого-то, кроме себя, я оживился. Я помчался к столам, и вскрывая ящик за ящиком. Мне приходилось выкидывать ненужные листы на пол, и он вскоре стал ещё белее от бумаги, падающей на него.
– «Можно было догадаться!» – подумал Шон, и мне захотелось стукнуть кулаком по столу, от чего я едва удержался. – «Крис или забрал, или уничтожил чертежи, просто здорово!»
– «Совсем ничего нельзя сделать?»
– «Мы пойдем ко мне. Только убедись, что за нами нет хвоста, понял?»
Я кивнул, и вдруг подумал, что со стороны наверняка выгляжу как безумец, общающийся с невидимкой. В какой-то степени это так и было.
Вернувшись к палате, в которой я очнулся, я снова разочаровался. Тела Анны не было, и я нахмурил брови. Куда дели тело Анны? Унесли, сожгли, или скормили драконам?! В который раз, Анна, я тебя упускаю! Я обещал в детстве, что никогда тебя не брошу, и что из этого вышло?! Я же нарушил обещание! Наполнившись яростью, я пнул первую попавшуюся под ногу коробку, и она со звоном стала биться о стены. Анна представлялась мне обгоревшей, разодранной драконами, или просто лежащей где-то посреди пустыни без присмотра. Я ненавидел Криса, и воображал, как запихну автомат ему в глотку, и буду судорожно жать на крючок до тех пор, пока не опустеет магазин. Этот приступ злости заставил меня усмехнуться. Я ведь знал, что в жизни никогда так не поступлю, как бы меня не разозлили. Но зато, за меня так может поступить кто-нибудь другой.
– «Грин, не всё от нас зависит», – подумал Шон. – «Ты сделал, что мог, и к тому же, мы не знаем, что стало с телом. Скорее всего ей не причинят вред. Это сестра Криса, и он позаботится о ней. Можно будет найти её позже».
Сестра Криса. Я и забыл, что Анна – родня тому, кто устроил все эти бедствия, и спровоцировал войну. «Если становится невозможным временно решить одну задачу, приступи к решению второй, и возможно, решение одной задачи, поможет тебе разобраться с первой. Главное – что бы задачи касались одного дела, и тогда обе со временем будут решены» – я вдруг вспомнил слова брата, и его уроки. Он всегда учил меня быть упорным и активным. Движение – жизнь. Его любимая пословица. «Если сидеть, и чего-то упорно дожидаться, чего-нибудь вроде небесной манны, или вселенской удачи», – думал он, смеясь. – «То единственное, чего ты дождешься, это гибели планеты».
Правильно, надо действовать. Если я смогу заручиться поддержкой одной из общин, то смогу отыскать Криса, смогу противостоять ему, и мне будет легче отыскать Анну и повлиять на ход войны.