- Кто? А, Хозяин? Давай потом. Перед едой об этом не хочу. А вот как в машину сядем да из города выберемся, там и расскажу, что знаю. Будешь иметь представление. - Она вздохнула. - И бледный вид вдобавок.
Федор Христофоров
Федор вернулся в библиотеку. Уселся в привычное кресло, подумал немного - и набрал "Церковь Блаженной Тишины во Мироздании". Очевидно, гугл знает не все... Он достал "Руководство" и открыл на последней странице.
Подписано в печать 05.08.20хх.
Формат 16х90, 1/16. Бумага офсетная.
Печать оперативная. Гарнитура "Times New Roman".
Тираж 8 экз.
Федор несколько раз перечитал первую строчку выходных данных.
Утром подписано в печать, днем принесено, вечером...
Может, стоило все-таки обсудить с Кротовым?
Петр Медынец
Фары встречных машин слепили глаза. Медынец покосился на Кореневу.
- Ты обещала рассказать, кто он. Мы в машине.
- Обещала... Я говорила, что тебе это ничего не даст?
- Да. Я слушаю.
В своем мире Он был Хозяином. Где этот мир с нашей точки зрения - неизвестно. В человеческой терминологии Он не силен.
Когда-то давным-давно он создал себе работников. Пользовался их услугами, а впоследствии предоставил их самим себе. Они же в конце концов ухитрились заточить Хозяина в тюрьму, которую затем выкинули в Пространство. Тюрьма должна была оказаться где-то на окраине Вселенной.
И оказалась. Но работники просчитались. Тюрьма ударила в планету, еще не сформировавшуюся как следует - впоследствии эта планета получила название "Земля", - выдрала из нее приличный кусок планетарного вещества, который теперь называется Луной... и распалась на две неравные части. "Контрольная аппаратура", если это можно так назвать, осталась в Луне, где-то в районе ее центра тяжести. А сама "темница" с Хозяином оказалась в некоем странном пространстве-времени, отличном и от нашего, и от своего собственного.
Между тем, работником их бесхозяйственное существование стало доставлять серьезные неудобства. Они к тому времени начали потихоньку вырождаться. И решили найти Хозяина, чтобы он помог им все исправить.
- Так себе мотивация...
- Понимаешь, работники переписали историю. Представили себе все так, словно они должны освободить Хозяина.
- Понимаю. Про время не понимаю, а про историю - конечно...
Они нашли Луну и потеряли половину команды, в основном инженеров, пытаясь запустить процесс обратно. Но им только удалось вырвать тюрьму в наше пространство-время и зафиксировать там, где она сейчас находится. Явились на Землю. Заглянули в тюрьму.
Она оказалась пуста. Хозяин остался снаружи, на изнанке тюрьмы.
- Как это?
- Хозяин словно заключает тюрьму в себе, но уйти от нее не может. Вернее, это с моей точки зрения... Не перебивай.
Работникам пришлось импровизировать. Наконец Хозяина удалось втащить в тюрьму, после чего они потеряли еще троих и сбежали. Решили, что это не Тот Хозяин, а его ужасная сторона, новое воплощение. Эту ужасную сторону следовало отделить от Хозяина, чтобы избежать дальнейших жертв.
Вернувшись второй раз к тюрьме, работники нашли людей. Над тюрьмой тогда возникло единственное в своем роде капище Мудра Безглавого...
- Кого?
- Мудра. Безглавого. Слыхал о таком?
- Никогда. Мудр Безглавый, надо же...
- Мудро. Безглавое. Среднего рода.
- Еще лучше.
Людей решено было использовать для отделения ужасной стороны Хозяина от всего остального.
Отделили. Хозяина сделалось двое. И обе части оказались темными.
Работники - те, что остались живы - снова отступили. Капище было полностью разрушено, камни разбросаны по окрестным рекам и озерам. О Мудре Безглавом позабыли.
Тюрьму обнаружили лишь в советское время. Решили, что это чужая аппаратура для связи с внеземным разумом, обитающим неизвестно где. Выстроили над ней "отделение связи", неподалеку заложили город.
Один из камней капища оказался под библиотекой. Библиотекари там не задерживались.
Что касается "связи", то конкретных результатов так и не дождались...
- Это я знаю.
- Да ну? Хорошо.
Вернулись работники. Выглядело все так, словно их призвали. Были жертвы, руководство посадили, на экспериментах поставили крест. Тем более, что из отчетов следовало, что вся так называемая аппаратура уничтожена
Уже в девяностые люди снова нашли тюрьму. Так возник "культ Малахита". Сначала они просто "общались с Богом", но тому удалось передать, чего Он хочет. Снова начались эксперименты, в основном наивные. К сожалению, служители культа разбудили кого-то из работников, которых Хозяин во время последнего своего появления прихватил к себе.
В двухтысячные тварь ненадолго вырвалась из заточения...
- Тварь?
- Да. Хозяин и один из работников частично поглотили друг друга, заодно прихватив человека - главного служителя. Не без моей помощи. А потом пришли вы... Тогда. - Ирина качнула головой.
- И?..
- И все. Теперь Хозяина пятеро. И двое из них могут говорить. Между собой...
Медынец побарабанил пальцами по рулю.
- И что теперь делать?
- Это ты сейчас у кого спрашиваешь? У старой беспомощной женщины? - Ирина рассмеялась. - Ты сначала довези меня до Него, а там посмотрим.
Руководство по эксплуатации
Историческая справка
Крошечное безымянное поселение на левой стороне дороги Н-ск - Е-мц (позже - Белужного Тракта) возникло в конце восьмисотых годов нашей эры, лет за сто до крещения Руси. Насчитывалось в этом поселении едва ли полтора десятка домишек. Причем видно было, что сначала дома стояли вдоль самой дороги, а со временем их словно перенесли чуть поодаль.
Редкие путники, случайно забредшие в это поселение, после изумлялись доходившей до враждебности замкнутости поселян. Чужаков здесь не любили, а потому те старались убраться подобру-поздорову. Обычно удавалось. Слухи ходили разные, однако странное дело - очень быстро они забывались всеми, кроме разве что самих рассказчиков. А поскольку деревушка имени своего не имела, то сидящие где-нибудь на постоялом дворе или в харчевне двое путешественников рассказывали один про Смурное, другой про Поганки, часто и не догадывались, что говорят об одном и том же.
Крещение деревню если и затронуло, то вскользь. Церковь построить никто не пытался аж до Ивана Третьего. Попытка оказалась неудачной.
В самом начале восемнадцатого века представители стремительно нищавшего дворянского рода Кундрюковых набрели на эту деревушку, без особых сомнений назвали ее Кундрюковкой и даже выстроили небольшую аккуратную усадьбы. Деревенские были не против. Они, казалось, вовсе не заметили прибытия, а равно и исчезновения дворян, которые сгинули еще до отмены крепостного права.
После революции ни от усадьбы, ни от самой деревеньки не осталось и следа.
А в тысяча девятьсот шестьдесят первом был заложен поселок городского типа под названием Белужин...
Ирина Коренева
Ирина прикрыла глаза. В такое время она - что в больнице, что дома - обычно уже спала или, по крайней мере, лежала в кровати, пытаясь заснуть. Ну и при прочих равных ночное путешествие с честолюбивым психопатом, который сам очень смутно понимал, на что и зачем идет, было не лучшим времяпрепровождением.
Она задумалась. Может, просто дать Медынцу по голове? Или воспользоваться его пистолетом?
Но дома ей просто повезло. Парень не сообразил, что она его тоже чувствует, и к упреждающему удару оказался не готов. Теперь - это Ирина видела ясно - он предупрежден и, следовательно...
Она вскинулась и уставилась вперед.
- Что? - немного раздраженно спросил Медынец.
Ирина слабо улыбнулась. Да, сейчас он удар не пропустил бы.
- Ничего, Петечка... Разве ты не чувствуешь?
- Чего не чувствую? - он покосился на нее одним глазом.
- Хозяин нас ждет.
- Нет, - буркнул Медынец.
В лобовое стекло автомобиля ударил яркий свет. Медынец вывернул руль и заорал:
- Куда прешь, скотина?! - заглушая себя гудком.
Междугородний автобус, шедший в Москву и уже залезший на встречную полосу левыми колесами, вильнул в сторону и сильно сбавил скорость.
Ирина охнула и только покачала головой:
- Надо же... И в моем возрасте, оказывается, развлечений не только в поликлинике найти можно...
- Это так нас Хозяин ждет?! - прорычал Медынец.
- Ну-ну, Петечка...
- Или это один из твоих служек?
- Ты меня уморишь! - Ирина вытерла заслезившиеся от смеха глаза и спросила: - Посмотри, у меня тушь не потекла?
- Ты не красилась, - ворчливо отозвался Медынец. - Но я безумно рад, что...
- Вижу, что безумно. Значит, ничего не чувствуешь? Жаль. Нет, это не из наших, я бы знала. И потом, сейчас их вмешательство ни к чему.
- И на том спасибо. Нам еще час ехать. Но ты предупредишь меня, если?..
- Они решат нас остановить? - договорила за него Ирина. - Не решат.
Федор Христофоров
Федор посмотрел в безоблачное небо. Небо в ответ посмотрело на него.
Никто не придет. Вот придурок. Ясно же - приснилось. Начитался всякой ерунды...
- Добрый вечер. Все читаете? - раздался из-за спины голос Кротова.
- Вам тоже не спится, да? - спросил Федор, не оборачиваясь. - Интересно бы я выглядел... С книжкой, с фонариком... Так и до дурдома недалеко.
- А, бросьте. - Кротов уселся рядом на траву. - И подурнее видали...
- А что вы тут делаете?
- Вам честно?..
Федор не ответил. Он вглядывался куда-то вдаль, в темноту. Кротов, кажется, напрягся.
- Что там? - спросил он, понизив голос.
- Не пойму... Вы ничего не видели?
- Нет.
- Показалось, - буркнул Федор. - Уйду, к дьяволу, с этой работы. Вагоны разгружать...
- Вас не возьмут, - машинально ответил Кротов, тоже напрягая зрение. - Очень работа нервная.
Ирина Коренева
У Белужина они оказались в половину двенадцатого.
- Времени почти не осталось, - сказала Ирина и требовательно пощелкала бледными, словно светящимися в полумраке пальцами: - Мне нужен телефон.
- Что-то ты раскомандовалась...
- Молодой человек. Я не поняла, у кого здесь оружие?
- Возьми в бардачке, - буркнул Медынец. - Свой надо было...
- Не догадалась зарядить. - Ирина продемонстрировала ему темный экранчик телефона. Потом усмехнулась: - И правильно раздумал.
Медынец понял, что она опять читает его мысли.
- А что бы ты сделала? Пришила бы?
- Нет, - бросила Ирина, неуверенно набирая номер. - Пять или семь?.. Пять... Я бы стуканула куда следует. Рассказала бы, что вижу в твоей голове.
- И что же?
- Такое, что тебя по ней точно... Алло! - оборвав тираду, сказала она в трубку.
- Добрый вечер, - ответил знакомый голос.
- Узнаешь меня, Шурочка?
- Да, Ирина Николаевна...
- Я же просила!
- Простите... Мы... мы ждем.
- Вот как? - Ирина покосилась на Медынца. - Я очень рада, Шурочка. Где?
- На территории.
- Хорошо. Мы скоро будем. - Ирину отняла телефон от уха и усмехнулась: - Все как надо.
- Они что, там уже?
- Ты и правда дурак. Кадры надо уметь подбирать.
- А ты, значит, умеешь... Учту.
Ирина покосилась на Медынца. Он не был одержимым. Во всяком случае, не в том смысле, в каком были одержимы те, кто сейчас собрался у ящика. Он был, конечно, отмечен печатью Хозяина - но и только. Его вела жажда новых возможностей - тех, что обычно сулит власть. Из-за этой жажды он, похоже, не раз шел на какие-то нелепые авантюры, за которые потом расплачивался сидением на одном месте, невозможностью подняться по служебной лестнице, статусом "неблагонадежного"...
И сам он не остановится.
Телефон зазвонил еще раз. Ирина выронила его от неожиданности, поймала и поднесла к уху:
- Да, Шура, что?
- Ирина, Володя говорит, что на берегу ваш заместитель...
- Шурочка, ты что? Когда вы успели мне заместителя сделать?
- Нет, он... - Девушка совсем смешалась. - Я.. Там библиотекарь... Мне кажется, что...
- Контакт, - коротко сказала Ирина. - Я поняла. - Она отключила телефон. - Слушай-ка, а позвони-ка ты своему коллеге.
- Какому?
- Не надо, Петя. Ты знаешь, какому. Где он сейчас? И где библиотекарь?
Даниил Кротов
Кротов вздрогнул. Христофоров тоже.
- По-моему, это у вас жужжит, - буркнул библиотекарь.
- Точно, - вздохнул Кротов без энтузиазма. - Работа... - Он выудил телефон из заднего кармана брюк. - Да, слушаю.
- Кротов, ты где? - поинтересовался Медынец.
- Вот то же самое хотел спросить, - отозвался Кротов негромко.
Странно, но никакого шумового фона слышно не было. Похоже, Медынец уже куда-то приехал.
- Не умничай, - сухо сказал тот.
- Есть не умничать. На берегу реки, наблюдаю за объектом.
- И как?
- Порядок.
- Хорошо. Сможешь его оттуда убрать?
- В смысле? - не понял Кротов. - Куда?..
- Куда хочешь. Подальше. Чтобы не мешал. И расспроси его про вчерашний вечер.
- Да он все расск...
- Ты что, приказа не понял?! - крикнул Медынец.
- Понял, господин лейтенант! - ответил Кротов и поднес руку к виску. - Разрешите исполнять, разрешите бегом!.. Вот же послал Господь напарничка. Ни тебе здрасте, ни тебе где он... Слушайте, Федор, а что вы все-таки делали здесь вчера вечером?
- Сидел...
- И читали. В это время, - подсказал Кротов.
- Не совсем. Я задремал... - Христофоров явно что-то обдумывал. Потом сказал: - Слушайте, я вам, конечно, расскажу, только давайте будем считать, что это был сон, хорошо?
- Интересные у вас сны. - Кротов покачал головой. - Интересно, что сказал бы герр Фрейд.
- Ясно, что... - буркнул Христофоров. - У него все к одному сводится.
- Не без этого. Слушайте. А не сходить ли вам домой? А я за вас посижу.
- Не хочется домой...
- Ну тогда в библиотеку, - пожал плечами Кротов. - Посидите, книжку почитаете, и чайничек там у вас есть... Понимаете, мне вас надо зачем-то отсюда убрать. Ну не бить же по голове, согласитесь!
- Соглашусь, - вздохнул Христофоров. - По голове не надо... Договорились. Буду в библиотеке. А вы мне потом все расскажете?
- Ну уж как получится...
Христофоров встал, отряхнул брюки и, не прощаясь, убрел в сторону библиотеки.
Неужели не врал?
Кротов тоже поднялся на ноги и быстро двинул в сторон моста.
Петр Медынец
Сказать, что Медынец разобрался в происходящем, было нельзя.
Дверь в "ящик" открыта. Куча народу заходит туда как к себе домой - и никто не в курсе. Эта же куча народу, видимо, разбирает и потом собирает обратно стену в подвале. За стеной были тяжелая коричневая дверь и смутно знакомый коридор.
Коридор привел их с Кореневой в комнату. Медынец шагнул внутрь - и прикрыл глаза. Потом снова открыл.
- Так не бывает...
Форма помещения, в котором он стоял, внятному описанию не поддавалась. Потолок - почти правильный пятиугольник где-то около двух квадратных метров площадью. Пол тоже в виде пятиугольника - но крайне неровным и с одним углом, направленным вовнутрь. Стены - неправильные трапеции - были исчерчены черными линиями толщиной с палец, и в одной из них был дверной проем. На полу линий было всего восемь, прочерченных от всех стен, кроме той, в которой была дверь; четыре тянулись к пустому пространству, четыре - к черному кругу, нарисованному на полу. Над этим кругом под самым потолком на четырех же балках висело красноватое кольцо...