Нда… а на самом деле я — уже начинающий лысеть, волосатый, вечно мрачный, двухметровый угрюмый мужик, от неласкового взгляда которого прохожие бледнеют и шарахаются в сторону.
Но Иса видит во мне ласковую лолиту, вот и притрагивается осторожно, словно боится спугнуть, успокаивающе щекочет усиками и страстно уверяет, что неприятно не будет. Ага. Как будто у меня совсем мозгов нет.
— Иса, притормози немного.
— Малыш? Ты только не волнуйся…
— Я волнуюсь в пределах нормы, уверяю тебя. Можно ведь уже обращаться на «ты»? Или невежливо?
— Тебе все можно, дорогой…
— Ага. У меня в кармане тюбик со специальным кремом, чтобы все прошло как надо, необходимо намазать его и…
— Зачем?.. — несказанно удивился Иса.
— Для смазки. И еще он предохранит мои внутренности от возможных неприятностей — все-таки неизвестно, как мы друг на друга подействуем, а эта штука специально придумана для подобного рода контактов.
— Надо же, как у вас, человечков, все разумно! — одобрительно промурлыкал Иса.
Давненько у меня не было таких «контактов». Я бы, может, и не прочь, но на меня чаще вешались дамочки и малолетки, а мужики-активы как-то обходили стороной. Не скажу, что совсем зачах без мужской ласки, но моя грубая физиономия не располагает к нежностям.
А Иса шептал мне, какой я красивый, особенно мягкий животик, как у самых прекрасных самочек, и такой восхитительно пушистенький… я прямо не знал — может, попросить его помолчать? Я вообще-то стесняюсь своего пивного пуза. Под ним есть пресс! Честно. Где-то глубоко под ним. В общем, когда его член медленно въехал в меня и Иса заглох, потому что раскрыл рот и застрекотал какой-то штукой типа жучиных жвал, которая, оказывается, скрывалась за губами, я почти не напрягся — хоть поток сомнительных комплиментов прекратился. То, как он двигался, мне понравилось, и размерчик подошел.
Мне раньше не приходилось ебаться с не-людьми, особенно в таком формате. И легкое беспокойство тем, как все пройдет, конечно, было. Особенно учитывая тот факт, что я так и не нашел никакого подробного описания ни планеты, ни, тем более, Исиного племени. Вполне могли быть всякие неприятные сюрпризы. Но жучиный король был именно таким, как мне представлялось: очень осторожным, заботливым — он все время озабоченно обстукивал меня своими антеннками, проверяя как я реагирую на его телодвижения, нежным и при этом страстным. Вообще все эти его жучьи повадки были весьма занимательны. Сама пластика отличалась от привычной. Немного быстрее, из-за чего каждый жест виделся человеческому глазу несколько дерганным.
Иса оказался очень выносливым, я уже кончил, а он все продолжал. Между прочим, несмотря на расхожее мнение «чем дольше, тем лучше», это ни фига не так, особенно если ты уже кончил и все желания свелись к банальному — поспать. Я уже начал продумывать возможные варианты поведения: сжать многострадальную жопу, чтобы он спустил, или попросту сказать, мол, я — нежный, больше не выдержу, и додрочить ему рукой? Где-то к тому моменту, когда второй вариант стал лидировать, Иса защелкал особенно громко, а потом вынул из меня свой орган. Неужели все?
— Как ты, малыш? — забеспокоился Иса, заметив, что я пытаюсь завернуться в покрывало.
— Все очень хорошо… я… ааах! Спать буду. Устал.
— Продрогнешь! Сейчас я тебя укутаю!
Иса засуетился, достал откуда-то громадное одеяло и запаковал меня в него, ловко подоткнув со всех сторон, чтобы уж точно не замерз. Я еще немного поразмышлял о судьбе машины, потом решил, что раз Иса обещал — все будет в лучшем виде, и можно позволить себе поспать.
***
Проснувшись, первым делом заговорил о машине.
— Знаешь, кажется, ее не нашли, — небрежно произнес Иса.
— О, это очень плохо! Там было много всего важного! Иса, мне очень нужно ее отыскать, может, поможешь — пошлешь фуражиров, они шустрые…
— Я не хочу.
Слова Исы так меня удивили, что я даже головой потряс:
— Но почему?
— Ты на ней уедешь. А я хочу, чтобы ты тут остался. Совсем.
— Эгм…
Ответ несколько ошарашил. Столько разных чувств возникло — и радость: ведь нужен, значит, этому жучаре! Хитрому. И злость, и раздражение — не люблю, когда со мной так. С позиции силы.
— Странный ты. То — держишь меня у себя, поишь-кормишь, то вдруг в город отправляешь, а теперь — никуда отпускать не желаешь.
— Малыш… — Иса мягко коснулся моего плеча. — На что тебе эти человечьи города? Ты ведь еще ничего не видел! Поживи у меня еще хоть немного.
— Хорошо, — сразу согласился я, так как и не собирался пока никуда уезжать.
Зря я, что ли, перся в такую даль? Не ради единственного же полового акта! Билеты, покупка машины и остального — дороговатый секс получается.
— Останешься? — кажется, Иса был удивлен, что я так легко уговорился.
— Конечно. Я же сказал — погостить. Но машина мне все равно нужна.
— Чтобы уехать! Нет!
— Чтобы гулять на ней днем. Под землей слишком темно, нам, людям, нужен свет. Иначе я начну болеть.
— Ты не шутишь? Действительно? Так тебя отнести наверх? Тебе уже плохо или еще нет? — заволновался Иса, антенны нервно задергались у самого моего лица.
— Правда. Пока еще нет. Пожалуйста, прикажи, чтобы поискали машину, а?
— Ну, на самом деле ее нашли… ты прямо сейчас пойдешь гулять? А я думал, вам, малышам, на солнце плохо…
— Погоди… ты мне соврал? Вот взял и — соврал?!
Иса озабоченно перебрал ногами, высоко вскидывая коленки, антеннки коснулись моего лица, и я еле сдержал желание дернуть как следует за одну из них.
— Все-таки ты самец, — недоуменно констатировал Иса, — самки не умеют так… злиться. Да.
— Иса, я ведь сам к тебе пришел, верно? Прилетел домой, а потом купил билеты сюда. Потому что ты мне понравился. Но врать?! Это… это… не смей никогда так делать! Слышишь? Никогда!
На красивом лице Исы появилось искреннее недоумение. Он обошел меня по кругу, при этом из-под волос появились еще одни тонюсенькие усики, приблизил свое лицо к моему и быстро отскочил в сторону.
— Ты… пахнешь как очень большой и очень злой самец. Совсем не малыш. Не самочка. Ты раньше так не пах!
— А я раньше так и не злился, — процедил я, уже прикидывая, можно ли будет как-то физически повлиять на жучару.
— Мне было без тебя очень плохо. Я просто не хочу… повторения, — серьезно произнес Иса, и я сразу оттаял.
Подумалось, что если Иса тосковал так же, как я, то ему приходилось гораздо хуже — он-то уже никак не мог повлиять на ситуацию. Бедняга! Иса помахал своими усиками и сразу почувствовал, что мое настроение изменилось, подскочил поближе, начал поглаживать плечи и ласково улыбаться:
— Отнести тебя к этой твоей машине?
— Ну, пойдем, хоть проверю — все ли на месте… ай! Ты чего? Я и сам могу дойти!
— Так быстрее. Ну же, не вертись, малыш!
Иса и впрямь потащил меня на руках. Вскоре стало понятно, почему — мою технику поставили куда-то очень далеко от входа.
Все с моей красавицей было в порядке. Осмотрев и перебрав имущество, заставил Ису перетащить ее поближе к выходу. То есть не его, конечно же, а жуков-рабочих — заводить машину внутри тоннеля побоялся. Еще завоняет тут все своими выхлопами. А вдруг у жучар окажется аллергия на продукты сгорания? Безопаснее так отнести.
Потом Иса засуетился вокруг меня, попытался подхватить на руки, но я вывернулся.
— Малыш?
— Иса, умоляю тебя, перестань называть меня малышом! У меня имя есть!
— Да?
— Ну, конечно, у всех есть имя… Эзра меня зовут.
— У тебя действительно есть имя? Так… ма… в смысле, Эзра, давай ты мне еще расскажешь про людей? У нас обычаи очень отличаются. И все-таки иди ко мне, а? Не упрямься. Ты очень медленный…
В общем, в покои Исы я снова ехал. Король прав — я действительно тормоз по сравнению с ним. У нас снова был долгий разговор про людей, особенно Иса упирал на отношения между самцами и самками. Я так понял, что жук сначала собирался подселить меня к своему гарему, но так как парень он башковитый, то в какой-то момент сообразил: сначала стоит спросить у меня, раз уж я разговаривать умею. И очень удивился моей злости.
— Эзра, мой хороший, я не знаю чем вызвал ярость… пойми — в той пещере у меня хранится самое ценное. Мне было бы спокойнее, если бы ты тоже жил там. Самок охраняют особые отряды воинов — они будут защищать всех, кто находится в пещере, любой ценой.
Ну, вот — опять. Вроде, приятно должно быть: я — самое ценное. А с другой стороны — законопатить меня к мерзким самкам? Фу! Все время с ним так: комплимент был выражен в грубой, оскорбительной форме…
— Да от кого охраняют-то? — поинтересовался я для того, чтобы немного отвлечь себя от негатива, ведь Иса-то просто заботиться пытается, на свой жучиный манер.
— От врагов. Случаются у нас набеги. Понимаешь, можно ведь заменить кого угодно, но самки — это сама жизнь.
— А ты?
— А я должен руководить обороной. Моя жизнь важна, но… будут самки, будет и новый король.
— Так. Про оборону и все такое мы еще поговорим. Раз уж я здесь, то придется принять участие…
— Ха-ха! Малыш, ты такой маленький и хрупкий, чем ты сможешь помочь? — Иса звонко рассмеялся и ласково, как несмышленыша, погладил меня по голове.
— Я не маленький! — возмутился я, столкнулся с ехидным взглядом Исы и тут же стушевался. — Ну, только если по сравнению с тобой… в общем, у людей есть разные штуки. Специально для войны. Они мощные, и их можно купить. Но есть определенные ограничения. Тебе — не продадут. Законы такие. А вот мне кое-что купить удастся.
— Я слышал про хитрые устройства людей, но никогда ничего подобного не видел.
— Ну, ты и людей-то, судя по всему, почти не встречал.
— Пару раз нам попадались. Уже неживые, к сожалению. Один раз говорил с торговцем. В общем, ты прав. Возможно, мне не стоит отвергать помощь, прежде чем увижу, что именно мне предложено. Эзра, дорогой, подумай хорошенько — может, все-таки с самками тебе будет уютнее? Если… если тебе будет тяжело удержаться — как самцу, то… я готов поделиться с тобой, хочешь?
— Что? Иса, ты предлагаешь мне самку?
— Мне для тебя ничего не жалко, малыш! — нежно проворковал жук.
— О! — я уже догадался, что это очередная попытка сделать мне приятное. — Как щедро. Наверное… Я так понимаю, они у вас ценятся. Спасибо. Но самка мне не нужна. Э… даже не знаю, как приступиться к этому… Иса, у людей принято делиться на пары. И секс вне пары — это измена. Большинство людей относятся к акту измены крайне болезненно. Часто она ведет к расставанию пары.
Конечно, Иса очень удивился. А потом до него дошло, что и его секс с самками мне не понравится.
— Ладно, допустим, теперь я перестану к ним заглядывать, чтобы приласкать и снять напряжение… но воспроизводиться-то надо?
— И как часто? — хмуро поинтересовался я.
— Ну, хотя бы раз в год…
— Раз в год, по строгой необходимости — я потерплю.
Иса затрепетал усиками — я начал злиться при одной мысли о том, что король будет трахать эту гадость, и жук постарался успокоить: ловкие беспокойные пальцы пробежались по плечам, на миг замерли, а потом затеребили одежду.
— Эзра, ты очень соблазнительный человечек. А с какой периодичностью ты собираешься дарить мне свои ласки?
Весь вид Исы говорил о том, что самое время для нежного перепихона. А у меня все еще тянуло в заднице. С непривычки. Вздохнув, пообещал показать один способ, который возможно, не известен Исе.
— Только давай сразу договоримся — вероятно это сначала покажется тебе странным или… ну, я не знаю, каким-нибудь правилам противоречит…
— Знаешь, малыш, после такой вступительной речи мне уже немного боязно, — Иса задумчиво перебрал ногами, я, передразнивая его тон, пропел:
— Ну, что ты, все будет хорошо, ты только не волнуйся, мой красивый!
— Эзра… а я похож на человеческую самку? — с некоторым подозрением спросил Иса, на всякий случай делая несколько шагов в сторону от меня.
Конечно, его наивный маневр не остался мной незамеченным. Ага. Так я и думал! Иса-то у нас, похоже, мачо — ни полшишки в жопу!
— Нет, — со смешком признался я, — Иса, ты нисколько не похож на женщину.
— А… не понял. Но я тебе приятен?
— Да. Я вообще-то предпочитаю мужчин. Могу и с женщинами, но мужчины лучше.
— Ты самец и любишь… самцов? — эта концепция, по-видимому, с трудом воспринималась Исой.
— Да.
— Знаешь, я слышал, что в других колониях есть самочные самцы… погоди, у тебя были самки?
— Ну, были. Но мы как-то не сошлись и расстались. Они у людей разумные, я вроде об этом упоминал. Иса, давай, иди ко мне…
Я похлопал рукой по покрывалу, и Иса, пострекотав что-то себе под нос, разоблачился и залез в «гнездо». Как я и ожидал, моя попытка сделать минет сначала вызвала в душе Исы легкую панику. Если человек еще как-то приспособлен для такого вида любви, то полужуки — нет. Мы с ним даже не целовались еще. Губы у Исы были обычные, как у человека, а вот зубы — нет. Там, за щеками, ходили какие-то страшные жвалы, похожие на клещи. Может, еще что-то было — он ведь чем-то щелкал и стрекотал, и я так и не понял — чем. Я знаю, что кузнечики стрекочут, двигая надкрыльями, может, и Иса издает щелкающие звуки не ртом, а чем-то еще? Впрочем, не суть. Главное — с эдакими лезвиями во рту, оральный секс превращается в оскопление, так что когда я наклонился к члену Исы, он занервничал.
Пришлось открыть рот и продемонстрировать зубы, и мягкий гибкий язык. Иса изумленно пощелкал, перебрал лапками и позволил-таки мне приступить к акту дарения любви и ласки. Заглатывать неизвестную жидкость я побоялся — вдруг у него сперма какая-нибудь активная, еще прорастет… слышал я пару душераздирающих историй про неосторожных контактеров с неизведанным. Кончив, Иса еще некоторое время постукивал лапками и тихо стрекотал, а потом произнес:
— Малыш, это было просто волшебно! Никогда такого не испытывал!
— Ну и хорошо. Потому что все время в жопу ебаться никакой зад не выдержит.
— Да? — удивился Иса.
— Знаешь, на эту тему разное говорят, но в одном все сходятся — если болит, надо переждать.
Уже произнеся эту фразу, я сообразил, что про боль упоминать не стоило. Иса завертелся вокруг, перевернул меня на спину, не смотря на сопротивление и ворчание — раздел, осмотрел, ощупал… пришлось долго уверять его, что после длительного перерыва неприятные ощущения — почти норма и нужно всего лишь несколько дней покоя. В итоге до самого вечера я лежал, ибо Иса очень серьезно воспринял мои слова о покое. И смешно, и приятно, и раздражает.
***
Мы с Исой заново узнавали друг друга. Пока я жил в колонии на непонятном положении не то пленника, не то нахлебника, Иса проводил со мной много времени, но мы болтали в основном о пустяках. Иса блестел глазами, рассыпался в намеках, все время норовил дотронуться, пусть мимоходом. Можно сказать — мы флиртовали, но не общались. Теперь же, после того как я вернулся, мы пытались понять друг друга. Выспрашивали подробности, уточняли, переспрашивали, чтобы не попасть в ловушку недопонимания.