<p>
Ночной лес был влажен и по-весеннему свеж. С каждой минутой тьма уступала права предрассветным сумеркам, а центре поляны, где горел небольшой костер, было совсем светло. Три женщины кружились вокруг огня, длинные полы темных плащей завивались вокруг быстрых ног, капюшоны бросали непроницаемую тень на лица.
Танец был долог и сложен, как разговор, он был наполнен смыслом, который, казалось, понимали все вокруг: и деревья, и скрытные животные, и даже ветер, прилетевший с холмов.
Постепенно танец становился все более плавным, замедлился и, наконец, женщины замерли, взявшись за руки.
— Наступил день Бельтана, сестры, — произнесла одна из них, — принесем дары.
С этими словами рассвет затопил поляну. Костер продолжал гореть, но пламя его поблекло. Женщины откинули капюшоны. Одна из них была совсем юной, вторая- женщиной средних лет, но еще молодой, третья — седовласой старухой.
Дева наполнила кубок вином из бутыли и бросила в него несколько щепоток трав. Отпила и передала следующей.
— Приветствую начало весны и приношу природе свои дары.
С этими словами она бросила в костер несколько цветов. Женщина, принявшая кубок, сделала глоток и передала чашу старухе.
— Приветствую начало весны и приношу природе свои дары, — произнесла вторая из них и бросила в костер орехи и зерна.
Старуха держала чашу дольше других, всматриваясь в блики вина.
— Приветствую начало весны… — начала она, но вдруг замолкла вслушиваясь.
Впрочем, и две остальные тоже почувствовали неладное.
— Сестры, наш круг пытаются нарушить! — воскликнула дева.
Вдалеке замелькали огни, раздался шум и неразличимые крики. На поляну была готова ворваться толпа, но первобытный страх еще сдерживал ее.
— Наши подозрения… они оправдались, понеслись обрывочные вопли, — они ведьмы… повесить…
Женщины стояли в круге, не пытаясь убежать или как-то защищаться. впрочем, ни то, ни другое казалось невозможным. На их лицах, которые освещали теперь факелы деревенщин, не было страха, а лишь легкая досада от того, что их прервали.
— Каждая женщина — ведьма, а каждая ведьма — Богиня, — с усмешкой произнесла старуха.
— Они смеются над нами и нашей верой! — крикнул один из деревенских, распаляя толпу.
Дева коснулась руки старухи.
— Не растрачивай для них истин и не оскверняй праздничный день. Значит, пришла нам пора уйти.
Внезапный ветер разметал волосы трех сестер и поднял полы плащей, которые стали подобны крыльям. Дева, Мать и Старуха взялись за руки, образуя круг и удивительно мелодично запели, не разжимая губ. Их фигуры начали светлеть, словно покрываясь миллиардом ярчайших искр, и медленно подниматься над землей. Деревенские фанатики, как парализованные, замерли, боясь пошевелиться. Несколько мгновений фигуры женщин висели над травой и вдруг растворились в невесть как возникшем тумане. О их присутствии напоминал только выгоревший на траве круг от костра. Толпа наконец отмерла. Воя от панического ужаса, мужланы бежали из леса, не разбирая дороги.
На покинутой поляне продолжал висеть туман, постепенно сгущаясь. Казалось, за ним уже не было леса, а только широкая дорога, по которой, держась за руки, шли три женщины. Но вот туман сгустился и скрыл эту картину.
С тех пор вход людям в этот лес был закрыт. Жители узнали, что попавших в невесть как опустившийся на землю туман, уже не вернуть. Они или пропадали без вести или их находили, скитающимися и потерявшими разум.
Время шло, история превратилась в легенду, а легенда в выдумку, да и волшебный туман в лесу появлялся все реже. Магия надела мантию науки и почти забыла себя. Память о трех сестрах-богинях угасла.</p>