Отряд остановился на передышку, доскакав до леса. Пока за ними никто не гнался – видимо враги еще не опомнились от налета.
– Молодцы воины! Вы задали этим недоноскам хорошую трепку, которую будут еще долго помнить их потомки, если они у них остались. Теперь нужно подсчитать потери, – сказал граф. – Кого не хватает?
– Один из моих оруженосцев погиб, – с грустью произнес Рэми.
– Я видел, как убили Хвара Усатого, – вымолвил Арниваль.
Всего отряд потерял восемь бойцов из ста пятидесяти. Еще трое были серьезно ранены. Было решено, что наутро они поедут в Виванию, чтобы не быть обузой остальным. С ними отправлялись еще семеро раненных, которые должны были защитить своих товарищей в случае неприятностей и залечить дома раны. Остальной отряд должен был продолжить поход.
Отойдя подальше в лес, виванцы устроили лагерь, чтобы отдохнуть после боя…
… Возлюбленная Арниваля, юная дочь графа Дэстре, в это время вместе с матерью находилась в замке Ньер, принадлежащем ее отцу. В летнее время она обожала гулять в его живописных окрестностях и кататься на лошади по тропинкам около местных озер.
Глава 4.
В тот же день, вечером которого отряд графа Девонского напал на Лонар, основные силы виванского войска приближались к Реньяду. По плану, составленному королем Карлом V-м и его братом, герцогом Тибо Пьерфонским, их армия должна была сначала очистить от врагов местность, окружающую Реньяд, а затем нанести решающий удар.
Местные жители помогали своим воинам находить и истреблять вражеские банды. В первый день успех был на стороне виванцев, но затем один из их отрядов попал в засаду, и лишь несколько воинов спаслись. После этого случая король созвал военный совет, чтобы определить дальнейшие действия.
– Я считаю, с этими преннскими канальями следует покончить как можно скорее, – громогласно заявил герцог Мазенский, известный своей прямолинейностью и воинственностью. – Сколько можно позволять им разорять наши земли!
– Нужно сначала измотать их, – перечил ему брат короля. – У нас недостаточно воинов для открытой битвы. К тому же, в их войске много арбалетчиков, они перестреляют нас словно куропаток прежде, чем мы сможем атаковать. Нужно заставить их отойти от Реньяда и выманить в удобную для наших всадников местность.
– Да они захватят город, пока вы будете их заставлять! И потом их уж точно оттуда не вышибить! – продолжал герцог Мазенский, все больше разгорячаясь.
– Сеньоры, успокойтесь, – грозно крикнул король. – Сейчас не время для ругани! Нам не следует дробить силы, иначе враг разобьет нас по частям. Генеральное сражение мы также дать не можем – у нас недостаточно сил.
– И что, будем сидеть на месте, как курица на куросадне, и кудахтать? – все не мог успокоиться герцог Мазенский. – И ждать, пока нас поджарят на вертеле? Нужно нанести им удар немедленно!
– Именно этого они и ждут. И наверняка приготовили нам ловушку. Мы сделаем вот что – атакуем герцогство Лотре. Это заставит его правителя отвести свои силы от Реньяда, и тогда уже громить врагов по частям будем мы.
– Отличный план, Ваше Величество, – горячо поддержал его брат.
– Сир, но как же Реньяд… – все еще пытался возражать герцог Мазенский.
– Реньяду пока придется рассчитывать только на собственных воинов и на то, что отряд графа Гевонского оттянет часть вражеских сил на себя. К сожалению, у нас нет другого выхода – иначе мы потеряем всю Виванию.
Армия Вивании выдвинулась в сторону герцогства Лотре и через несколько дней захватила небольшой приграничный городок. Виванцы позволили небольшому отряду прорваться, чтобы они оповестили своего правителя о произошедшем.
Узнав о потере города, герцог Лотре захотел немедленно повести армию от Реньяда на защиту своих владений и поэтому поспешил к шатру короля Пренна Рогвана VIII-го.
– Ваше величество, виванцы напали на мои земли, – затараторил он.
– Успокойтесь герцог, вернем мы ваши земли, вот только захватим Виванию, – ехидно улыбнулся король. – Начнем с этого жалкого городишки.
– Этот “жалкий городишка” уже больше двух недель яростно отбивает все наши атаки и не собирается сдаваться! – распалялся герцог.
– Подумаешь, – с важным видом заявил король. – Как говорил Филипп Македонский “в любой крепости найдется калитка, через которую может проехать осел, груженый золотом”. Вот захватим его, потом Прионию, а там эта кучка виванских трусов, непонятно почему называющих себя воинами, сама прибежит к нам с мольбой о пощаде.
– Да они захватят все мои владения, пока мы будем осаждать Прионию!
– Ничего, отвоюем, – ухмыльнулся Рогван VIII-й. – Делов-то.
Герцог слишком хорошо знал коварство своего союзника, чтобы поверить в это. Если уж Рогван и возьмется “отвоевывать” герцогство Лотре – то только для того, чтобы присвоить. Он уже пожалел о том, что ввязался в эту авантюру, надеясь поживиться.
Перспектива стать вассалом короля Пренна, а то и вовсе потерять титул и имущество с головой в придачу, его отнюдь не радовала, а потому герцог решил тайно увести свои войска ночью, чтобы защитить вотчину. Вернувшись в свой шатер, он призвал своих командиров и приказал им начать подготовку к уходу. Было решено бросить шатры и большую часть обоза, чтобы ускорить передвижения войска.
Герцог Лотре отлично понимал, что в одиночку ему будет едва ли возможно одолеть короля Вивании, а потому отправил к нему послов, чтобы заключить перемирие. Будучи весьма хитрым, он решил оставить войну для королей Пренна и Вивании, а затем присоединиться к победителю.
“Пускай дерутся между собой до изнеможения. А уж я возьму свое, когда настанет час”, – решил герцог.
Через несколько часов после наступления темноты войска герцога Лотре осторожно покинули лагерь, оставив за собой лишь пустые шатры, телеги и дымящиеся кострища.
Утром королю Пренна доложили об этом.
– Я сотру в порошок эту лживую лотресскую мразь и его герцогство, только разделаюсь с этим виванским недоноском Карлом! – вне себя от ярости орал Рогван. – Как он посмел ослушаться меня! Да я его на первом попавшемся дереве собственными руками вздерну!
Придворные, хорошо знавшие своего короля, угрюмо молчали, чтобы не попасть под горячую руку.
– Кто отвечает за ночные дозоры, почему постовые не увидели их передвижений?
– Ваше величество, так ведь между нашими армиями была заросль кустов, да и в темноте ничего не видно, – оправдывался граф Зилье.
– Всыпать ему двадцать ударов плетью для улучшения зрения и слуха! – закричал король.
– Но, сир, я ведь дворянин…
– Уже нет! Я конфисковываю твои владения в королевскую казну! – в порыве гнева Рогван не контролировал себя.
Позднее, остыв, и понимая, что подобное наказание может пагубно сказаться на моральном духе и верности других вассалов, король отменил свое распоряжение. Но граф Зилье затаил обиду на своего сюзерена и решил, что отомстит при первой же возможности. Он был уверен, что война даст ему такой шанс.
Глава 5.
После набега на Лонар отряд графа Гевонского совершил стремительный пятидневный переход вглубь Пренна, чтобы появиться там, где враги не будут его ожидать.
Дабы не позволить врагам отслеживать направление своих передвижений, виванцы ни на кого не нападали в эти дни. Они надеялись, что им снова удастся застать преннцев врасплох.
На этот раз граф Гевонский решил устроить засаду на дороге, идущей из Силедана, столицы Пренна, к границе с Виванией. Донат считал, что из города в сторону Вивании должны были проходить обозы с провиантом и оружием. По его задумке, дойти должны были не все…
Граф Гевонский решил сделать засаду на резком изгибе дороге, идущем вокруг холма, чтобы обеспечить своим воинам удобную позицию для атаки, а также не позволить врагам оказать организованное сопротивление.
Они пробыли в засаде уже три дня, никого не трогая – за это время по дороге проходили лишь одиночные повозки или небольшие караваны. И тут дозорные донесли, что к ним приближается большой обоз, сопровождаемый вооруженным отрядом, сравнимый по численности с виванским. Они также сообщили, что вражеские воины растянулись цепью вдоль всего обоза.
Граф раздавал указания перед боем:
– Рэми, вы и ваши люди прямо сейчас устройте завал сразу за изгибом дороги, чтобы он не был виден издалека. Когда они приблизятся, ударьте по авангарду, чтобы остановить их дальнейшее продвижение, а затем гоните их к середине обоза. Все ясно?
– Да, ваше сиятельство.
– Арниваль, вы со своим отрядом размажьте арьергард, закройте им путь к отступлению и также тесните к центру. Мой отряд, вклинится в середину, а затем, разделившись на две части, будет наступать навстречу вам обоим. Начинаем атаку после условного сигнала. Врежем им как следует!
– Да, ваше сиятельство, ни одного не упустим! – хором отозвался отряд.
– По местам, – скомандовал граф.
Вскоре послышался топот копыт и скрип колес. Обоз был уже недалеко от условленного места, как вдруг один из воинов около Арниваля громко чихнул. Преннцы, бывшие недалеко от того места, насторожились. Чтобы не дать им опомниться и приготовиться к бою, Арниваль громко крикнул:
– Вперед! – И ринулся на врагов, увлекая свой отряд. Граф и Рэми, услышав это, также приказали своим воинам вступить в бой.
Из-за того, что начальный план сорвался, атака застала только часть преннцев врасплох, дав возможность остальным организовать сопротивление и послать за помощью. Понимая это, граф все равно решил разгромить вражеский отряд и уничтожить обоз, если будет время.
– Обойти их сзади! Окружай! Нажми на левый фланг, он слабее! – раздавал команды Донат, как вдруг одна из стрел вонзилась ему в бок, чуть ниже панциря.
– Граф ранен! – раздались голоса.
– Ерунда, потом разберемся, бей супостатов! – срывая голос, крикнул Донат.
Снедаемые жаждой мщения, виванцы с утроенной силой бросились на врагов и скоро одолели их. В пылу сражения они не заметили, как граф потерял сознание и съехал с лошади. Так, с мечом в руках, закончилась его героическая жизнь воина, никогда не дававшего спуску врагам Вивании…
После битвы барон Вульзенский, принявший на себя командование, собрал уцелевших. Отряд понес большие потери – сорок два воина погибло, больше тридцати были тяжело ранены и не могли сражаться. У самого барона сочилась кровь из правого плеча.
– Воины, нам некогда оплакивать погибших друзей – преннцы успели отправить гонцов, и на нас скоро могут напасть. Нам нужно успеть уничтожить обоз, чтобы он не достался врагам, и убираться отсюда. Возьмите провианта, сколько сможете, остальное сжечь!
Набрав припасов, виванцы зажгли телеги и устремились вглубь леса. Нужно было уйти как можно дальше от возможной погони.
Глава 6.
Диане было уже шестнадцать, она считала себя абсолютно взрослой, а потому любила умыкнуть от навязчивой заботы маменьки и служанок. Скакать на лошади или просто гулять по окрестностям нравилось ей гораздо больше нежели вышивать.
В один солнечный день она незаметно ушла из замка и отправилась на прогулку к своему любимому месту – холму около озера Вийра. Диана обожала вид, открывающийся с его вершины. Она беззаботно гуляла по дорожке, ведущей к холму, как вдруг услышала отдаленный топот копыт. Ничего не подозревая, она пошла дальше, пока из-за горки не появился отряд всадников, преградивший ей путь.
– Посмотрите-ка, какая красотка нам попалась, – довольно ухмыльнулся один из них. – Сейчас мы славно развлечемся!
– Мой отец – кузен короля! Вас казнят, если вы хотя бы прикоснетесь ко мне! – выкрикнула Диана. Она была не из робкого десятка, да и юношеская неустрашимость и дерзость не позволяли трезво оценить степень опасности ее положения.
– О, так вы благородных кровей, простите великодушно, – ехидно засмеялся главарь отряда. – Мы вас проводим к вашему дому, лишь соизвольте показать дорогу.
– Без вас справлюсь! Немедленно отпустите меня!
– Мадемуазель, вы, кажется, не поняли, кто здесь главный. Ведите нас к своему замку, или мы утащим вас в свой лагерь на аркане, – перешел на серьезный тон главарь. – Мы лишь возьмем за вас выкуп и уйдем.
– Никакого выкупа вы не получите!
– Еще как получим. Не сейчас, так после того, как уведем вас в плен, только цена возрастет.
Диана понимала, что просто так освободиться не получится, поэтому решила отвести их к дому. Мать, ее, конечно, очень строго накажет, но это лучше, чем попасть в плен и сидеть в заточении в каком-нибудь подвале или в лагере среди вояк.
Как же горько она сожалела о том, что ослушалась маменьку, и ушла на прогулку так далеко от дома. Их замок находился самое малое в двух днях пути он Реньяда, она и подумать не могла, что преннцы окажутся в этих краях.
Приблизившись к замку, преннцы отправили разведчиков, которые обнаружили, что ворота не заперты.
– А не зайти ли нам в “гости”, – подумал их командир, барон Треволи, известный в Пренне как своим бесстрашием, так и авантюризмом. Барон никогда не упускал возможности поживиться. Сперва он надеялся просто получить выкуп, но тут же изменил решение, усмотрев в открытых воротах шанс на куда более солидную добычу. – Итак, вы двое остаетесь сторожить пленницу. Остальные со мной. Врываемся в замок и убиваем всех сопротивляющихся, остальных запрем куда-нибудь. Собираем все самое ценное. Всех знатных особ, за которых можно получить выкуп, берем в плен. Затем поджигаем замок и уходим. Не забыть взять лошадей для пленных, иначе мы не сможем достаточно быстро передвигаться. Все понятно?
– Да, с вами не соскучишься, ваша милость.
– Ха, я смотрю, вы любите повеселиться, – оскалился барон. Затем продолжил серьезно. – Всю добычу передать мне, я поделю. Любого, кто попытается что-то припрятать, прикажу вздернуть на первой же достаточно крепкой ветке.
– Но вы же сказали, что просто заберете выкуп и уйдете! – вскрикнула, зарыдав, Диана.
– Видимо, я соврал, деточка, – нагло ухмыльнулся он.
Наивная и чистая душой, девушка не ожидала такого коварства. “Уж лучше бы меня увели в плен – подумала она – что они сделают с маменькой и братьями?”
– Рыцари так не поступают! Вы же дали слово! – всхлипывала она.
– О sancta simplicitas, еще и не так поступают, – продолжал язвить барон. – Достаточно болтовни, за дело!
Барон Треволи повел своих людей на штурм. Беспечность охранников, оставивших ворота открытыми, дорого стоила им и всем другим обитателям цитадели. После непродолжительной стычки преннцы захватили замок. Всех уцелевших охранников и прислугу они заперли в подвале донжона, а мать Дианы и ее младших братьев взяли в плен.
Приставив к пленникам охрану, захватчики бросились грабить замок. Брали все, что представляло какую-то ценность – драгоценную посуду, дорогую одежду, отрывали серебрянные и золотые оклады книг.
Затем все награбленное свалили в кучу. Прежде чем приступить к дележке, барон приказал обыскать каждого в своем присутствии. Прекрасно зная нрав своего главаря, его воины не осмелились что-либо присвоить. Большую часть денег и самые ценные вещи – несколько драгоценных колец и украшений – он оставил себе, остальное раздал своим людям.
– Ну что, мерзавцы, довольны? – обратился к своей шайке барон, не скрывая радости. Он даже не рассчитывал на такую легкую и обильную добычу, когда отправлялся на приключения со своим отрядом. Только одно не давало ему покоя – он не мог решить, взять ли пленников с собой или же оставить в замке. С одной стороны, за семью кузена короля можно получить богатый выкуп, с другой – пленники замедлят движение отряда, и можно не только потерять добычу, но и погибнуть в чужих краях. В итоге авантюризм и жажда наживы взяли верх – барон решил взять пленников с собой.
– Пойдите в конюшни и возьмите лошадей для мамаши и ее очаровательной, но глупой дочурки, – отдавал приказы барон Треволи. – И поживее, нам пора убираться отсюда. Ты повезешь старшего мальчугана, а ты карапуза. Смотреть в оба! Если упустите – сами будете платить мне выкуп!
Барон Треволи решил не возвращаться сразу в стан короля, а прежде наведаться в свои владения, чтобы оставить там добычу и ценных пленников. Возможность наживы для него всегда была гораздо важнее выполнения вассальной присяги. А когда фортуна не просто благоволит, а проявляет невиданную щедрость – грех этим не воспользоваться.