Первые слова Амун-Ра были обращены к Сетху:
- Тебя не звали, - просто сказал он.
- Ты хочешь оправдать их поступок? – тут же возмутился Сетх. – Мы все видели звезды. Они сместились. Появился новый узор. Это немыслимо. Неприемлемо. Это идет против всех твоих правил, - кричал он. – Их нужно наказать!
- Я оценю их поступки, - тихо сказал Амун-Ра. – Их наказание – не твоя забота.
- Это заботит всех нас! – прокричал он в ответ.
Слабый голос прозвучал в комнате:
- Может, Сетху стоит увидеть это, - сказала Нефтида, и Исида повернулась и посмотрела на сестру. Нефтида что-то знала. То, чем она не делилась.
Амун-Ра тоже посмотрел на Нефтиду без слов. Через миг он кивнул.
- Хорошо. Можешь остаться, - сказал он Сетху. А потом подвинулся на троне так, чтобы видеть двоих перед собой. Он сцепил руки и нахмурился. – Кто первый? – спросил он.
Исида хотела заговорить, но Осирис выступил вперед.
- Я люблю Исиду, - смело заявил он, и сердце Исиды согрелось от его слов, она чувствовала, что это правда. – Мы исполнили заклинание, чтобы быть вместе.
Амун-Ра склонился.
- Еще и сильное, - он склонил голову. – Откуда это заклинание?
- Я создала его, - ответила Исида.
- Его можно отменить?
Холод пронзил Исиду, она открыла рот, но не могла говорить. От одной мысли о разрыве связи между ней и Осирисом ей становилось жутко, будто ей предлагали отрезать руку.
Ответила Нефтида:
- Нельзя. Узор звезд переписан, законы изменились.
Исида сглотнула и с благодарностью улыбнулась сестре, но тут Нефтида добавила:
- Содеянное… никак не отменить.
Исида испуганно вдохнула и посмотрела на Сетха, стиснула зубы, увидев ухмылку на его лице.
«Пусть только попробует», - подумала она.
- Ясно, - сказал Амун-Ра. Он прижался к спинке трона и потер челюсть, размышляя.
Повисла долгая пауза, все смотрели на великого бога. Он вздохнул.
- Обещаете, что у вас не будет детей? – спросил он.
- З-значит, мы останемся богами? – потрясенно спросил Осирис.
- А что я должен был сделать по-твоему? – спросил Амун-Ра.
- Сделать нас смертными, - ответил Осирис.
Амун-Ра издал слабый смешок.
- Вряд ли я смог бы, даже если бы захотел. И нам все еще нужны ваши способности, - сказал он, махнув рукой на обоих. – Ты не ответил. Вы собирались завести ребенка?
Осирис хотел ответить, но Исида остановила его, коснувшись рукой.
- Мы обещаем, что не принесем в этот мир новую жизнь без вашего ведома.
Амун-Ра обдумал слова Исиды и кивнул.
- Тогда, похоже, у нас наметился свадебный пир.
Радость Исиды и Осириса была заглушена вспышкой гнева Сетха.
- Что? – завопил он. – Такой нынче протокол? Боги могут жениться друг на друге, если обещают не рожать?
Амун-Ра нахмурился.
- Закон был переписан. Их поступок повлиял на всех нас, - сказал он с каменным взглядом.
Нефтида шагнула вперед и тихо спросила:
- Почему бы не увидеть в этом хорошее, Сетх?
Сетх замер, кипя от гнева, и посмотрел на ее умоляющее выражение лица. Он, похоже, что-то решил, потому что сцепил руки за спиной, кивнул Нефтиде, выпалил с сарказмом:
- Поздравляю, - и ушел.
- Вот так, - сказал Амун-Ра. – Неприятности закончились, и я сообщу городу, что сегодня будет свадебное празднование. Нефтида?
- Да?
- Проследишь за мелочами?
- Конечно, - она скромно кивнула.
- Погодите, - сказала Исида, когда Амун-Ра встал. – Есть разговор. Насчет Сетха.
Нефтида крепко схватила Исиду за руку.
- Не стоит сейчас беспокоить этим Амун-Ра. Это же твоя свадьба!
- Но ему нужно знать…
- Поверь, то, что ты хочешь рассказать ему, Амун-Ра уже знает. И это может подождать до завтра, да?
Исида прикусила губу.
- Да, сестра?
Нефтида знала, что Исида просит ее использовать второе зрение. Стараясь выглядеть уверенно, Нефтида ответила:
- Я уверена. Звезды разожглись вновь. Они горят по-новому, но они все еще шепчут мне и говорят, что все будет хорошо.
Нефтида знала, что сестра может никогда не простить ее за то, что она утаила грядущее, но она знала, что это должно произойти. Все зависело от этого. Нефтида не знала всех подробностей, но она понимала, что на плечи сестры этой ночью опустится огромная печаль.
Но она могла все сделать прекрасным. Нефтида не хотела, чтобы сестра упустила мгновения счастья. Потому Нефтида отослала Осириса и Исиду, чтобы все подготовить не только к пиру, но и к тому, что ждало их.
Пришли слуги, включая Банити, которую привели в Гелиополис, чтобы отвлечь Исиду. Осирис настоял, чтобы его милая жена провела день, отдыхая от заклинания, и она не возражала. Она позволила Банити увести себя в ароматную ванну с египетским маслом. Исида радовалась тому, что знала, что делает ее муж, где он находится. Даже когда она уснула, ее мысли переплелись с Осирисом, и они были спокойны, несмотря на физическую разлуку.
* * *
Сетх, тем временем, прибыл в мир смертных и стоял на краю большого древнего леса, самого крупного на планете. Осирис гордился лесом, он часто приходил сюда, чтобы взять образцы растений и отыскать новых зверей. Разминая пальцы, Сетх кипел и расхаживал.
«Как это могло случиться без моего ведома?» - раздраженно думал он. Его злые мысли были бурей, каждая мысль о мести сбивала другую. В воздухе пахло живыми существами – смолой деревьев, елью и соснами – и белый туман укрывал землю, придавая лесу загадочность. Птицы и зверьки прыгали с ветку на покрытую мхом ветку, веселыми песнями заполняя воздух.
Сетху не нравилось все в этом лесу. Деревья насмехались над ним, высокие и крупные. Гордые и неподвижные. Как Осирис. Он смотрел в тени деревьев и ощущал, как что-то темное растет в нем. Оно обвило его сердце и сжало, раскрыло пасть, собираясь поглотить его целиком. Каждый удар сердца пугал, словно он стоял в коридоре, полном дверей, и каждая, в которую он пытался войти, захлопывалась перед ним. Сетх сжал кулаки, а холодная тьма текла по его венам, бросая ему вызов.
Но он не боролся с ощущением, подавившим его разум и сердце, он застыл и дал ощущению укорениться. Оно растекалось, а он не двигался. Он стоял, как пугало, пустой, а солнце слепило его без сочувствия или доброты.
Когда тьма улеглась в нем, как спящий дракон, Сетх сдвинулся. Его сердце теперь было холодным черным камнем, неподвижным, лишенным чувств. Если его не хотят почитать, его будут бояться. Решимость горела в его теле, и сомнения таяли, как воск.
Подняв руки, он направил свою огромную силу, потянулся еще дальше, чем раньше. Он не гордился отменой, не боялся последствий, он лишь защищался. Огромные корни деревьев вырвались из земли, деревья трещали и падали, а потом падали в гигантские ямы, где раньше обитали.
Вскоре остались лишь дыры вместо солдат леса. Оставшиеся растения склонились над пустыми ямами, отчасти выкорчеванные, трепещущие, как губы беззубого старика.
Сетх шел дальше и продолжал. Папоротник сворачивался и превращался в пыль, которую уносил ветер. Нежные лишайники и мох трепетали, он сжигал их. Они чернели и рассыпались, пока не осталось даже запахов смолы и дерева. Закончив с флорой, Сетх обратился к фауне.
Большие звери кричали, хищники бежали по теперь чужой территории, они не думали о добыче, все искали потерянные дома. Закрыв глаза, он отменил их всех. Некоторых быстро. Некоторых медленно. Маленькие существа, прятавшиеся среди останков растений, пытались зарыться в землю. Стайки птиц хаотично летая, порой сталкиваясь между собой.
Количество животных пугало Сетха, но он не страдал из-за того, что стирал их. Сила заполняла его, пока он разбирался с ними, сначала с небольшими группами, потом со стадами, пока не убрал даже крохотных муравьев. Кровь и следы бойни остались на месте, когда отмена закончилась. Притяжение уже не держало его, он поднялся в воздух, разглядывая долину в поисках оставшихся живых существ, но нашел лишь реку, лишенную жизни.
Белые потоки воды падали на камни, словно рассыпались женские волосы на руке любимого. От этой мысли Сетх опечалился. Он раздраженно опустился у глубоко пруда у подножия водопада, сел на камень и уставился на свое отражение. Он мог гордиться своим видом. Сила добавила здорового бронзового сияния его коже, волосы стали густыми, он выпрямился. Но красивое лицо, смотревшее на него, казалось, насмехалось над ним. Как бы ни менялся его облик, он ненавидел то, что представало взору.
Сетх тяжко вздохнул, отогнал мысли о недавнем поражении и сосредоточился на том, как может достигнуть цели, и на том, что сделает с Исидой. Его разум успокоился, пока не стал спокойным, как поверхность воды. И под шум воды он задумал следующий ход.
Продумав план, он встал и, к своей радости, обнаружил, что может отменить и реку. Его мать тут же заплакала из-за его поступка, над головой собрались тучи. Он склонил голову, поняв, что вода была ее частью, и то, что он сделал, лишило ее кусочка себя.
Мысль, что он может навредить богу, даже такому сильному, как его мать, наполнила его счастьем. Капли дождя раздражали его, он махнул рукой и ощутил, как она уходит от него. Земля загудела, отец был недоволен тем, что Сетх ранил мать, но Сетх его не слушал.
Утреннее солнце только взошло над горизонтом, а Сетх медленно развернулся по кругу, оценивая свою работу. Огромный лес Осириса теперь был широкой пустыней. Ни капли воды не было в ее пределах, и даже его мать подумала бы дважды, прежде чем пролила на нее дождь. Поднявшись в воздух, он отправился в Гелиополис. У него было много дел до вечернего пира, и для начала ему нужно было вести себя чарующе, чтобы отвлечь ту, что организовывала праздник.
* * *
Это было проще, чем он думал. Светила луна, и Сетх вошел в дом Амун-Ра с красивой и послушной Нефтидой под руку, как он и хотел. Сетх и Нефтида прибыли на пир, и он наслаждался тем, как все смотрели на него, даже богиня, которую забрал у него тот, кого он терпеть не мог.
- Сетх, - сказал Амун-Ра с улыбкой, которая не коснулась его глаз. – Рад, что ты присоединился к нам.
- Вижу, праздник начался без нас, - сказал Сетх.
Исида встала.
- Мы не знали, придешь ли ты, - тон богини был настороженным и растерянным, ведь она видела руку сестры на руке Сетха. – Пир закончился, - сказала она. – Жаль, что тебе пришлось пропустить это, - добавила она, глядя на сестру, организовавшую все.
- Я была… занята, - объяснила Нефтида, не вдаваясь в подробности.
Амун-Ра нахмурился и шагнул вперед, протянул руку Нефтиде.
- Мы все еще рады видеть тебя здесь, - сказал он скорее ей, чем Сетху. – Может, начнем танцы, Нефтида?
- Отличная идея, - оскалился Сетх. – Раз мы пропустили пир, мы с женой сможем отпраздновать свадьбу хотя бы танцем. Да, дорогая?
Нефтида прикусила губу, Амун-Ра поднял руку, и музыка резко оборвалась.
- Что ты сказал? – спросил Амун-Ра. – Боюсь, я тебя не расслышал.
Сетх склонился к нему.
- Расслышал. Мы с Нефтидой с недавнего времени состоим в браке.
- Что? – Исида подошла и схватила сестру за руку, оттаскивая ее. – Он говорит правду? – осведомилась она.
- Да, - сказала Нефтида. – Это случилось час назад.
Исида потрясенно раскрыла рот, отпрянула и отпустила сестру, словно могла заразиться тем, что захватило ее.
Амун-Ра занял ее место и не мешкал, касаясь Нефтиды. Он нежно схватил ее за плечи.
- Тебя принудили? – тихо спросил он.
Глаза Нефтиды блестели от непролитых слез, когда она посмотрела на Амун-Ра.
- Нет, - ответила она. – Он спросил меня, и я согласилась, - она шагнула к Амун-Ра и шепнула, чтобы слышал только он. – Мой свет удержит его в равновесии.
Амун-Ра пристально смотрел на нее.
- Ты его любишь? – спросил он, и все затаили дыхание, ожидая ее ответ. Но она не успела ничего сказать, Сетх встал между ними.
- Конечно, да. И, если ты думаешь расторгнуть наш союз, то тогда начни с них, - он указал на Исиду с Осирисом. – Но я напомню, что утром ты сказал, что пока нет, - он взмахнул рукой, - детей, союз приемлем.
Амун-Ра отпрянул на шаг.
- Да… - медленно согласился он. – Сказал.
- Тогда почему мы не можем быть вместе?
Скрестив руки на широкой груди, Амун-Ра ответил:
- Если Нефтида приняла решение по своей воле, то я не против.
- Хорошо, - Сетх улыбнулся. – Тогда нам стоит продолжить праздник. Станцуем, жена?
Нефтида взглянула на Амун-Ра, кивнула и пошла за мужем на танцпол. Потрясенные музыканты поспешили продолжить песню. Хоть Нефтида планировала праздник с пристальным вниманием к мелочам, никто уже не хотел праздновать. Осирис отвел Исиду в сторону и шептал ей на ухо, пока Сетх кружил Нефтиду под музыку, что звучала для Исиды теперь ужасно, хоть музыканты были талантливыми, их нашел Осирис. Амун-Ра вскоре извинился и ушел, в глазах горело сожаление.
Праздник продолжался, но радовался только Сетх, принимая вялые поздравления с удовольствием.
Когда несколько жителей Гелиополиса извинились за то, что принесли дары только для Исиды и Осириса, он рассмеялся над их тревогами из-за такого пустяка. Нефтида склонила согласно голову и присоединилась к сестре. Исида разворачивала подарки, и Нефтида пыталась загладить вину за то, что поступила так в день свадьбы сестры.
Встав рядом с сестрой, она читала поздравления, восклицала над подарками, словно ничего страшного не случилось. Вскоре Сетх ушел, Исида попыталась улыбнуться, но взглянула на сестру с тревогой.
«Чем она думала? Как можно было выйти за Сетха!» - она ждала шанса отвести сестру в сторону и рассказать ей все, что она знала о ее новом муже, но Сетх вернулся в зал. В этот раз с ним был десяток слуг, они несли красивую шкатулку из золота.
- Что это? – спросила Нефтида, когда Сетх подошел.
- Мой подарок счастливой паре. Пустячок, что покажет, что они значат для меня.
- Как… мило, - сказала Нефтида, выдавив улыбку.
Исида не упустила морщинку, появившуюся между бровей сестры. Она не знала, что происходит, но только своей сестре она доверяла так же сильно, как мужу. По крайней мере, она думала, что может доверять.
- Нефтида? – сказала Исида, не озвучивая вопрос.
Нефтида кивнула, и Исида выдохнула и взяла мужа под руку.
- Спасибо, что подумал о нас, - сухо сказала она Сетху.
- Не за что, - ответил он с крокодильим оскалом. – Я хотел подарить что-то, показывающее мое отношение.
Тяжелую шкатулку опустили перед Осирисом, и Сетх махнул рукой, чтобы тот ее открыл. Крышка заскрипела, пока ее убирали, и Сетх не сдержал радости на лице, наблюдая за их реакцией.
Осирис нахмурился.
- Что это? – спросил он, разглядывая содержимое.
Сетх практически хохотал.
- Не узнаешь?
- Песок? – сказала Исида.
- Не совсем, - ответил Сетх. – Я принес твое любимое место во всем космосе. Еще и так красиво упаковал его, - он наигранно зашептал. – Считайте это сувениром с места, куда вы хотели отправиться в медовый месяц, - вздохнув, Сетх покачал головой. – Похоже, придется-таки озвучить. Это, - он зачерпнул песок, - твой любимый лес.
- Что? – не поверил Осирис. – Как такое возможно?
- Исида знает. Да, Исида?
Она побледнела, сглотнула, а потом сказала:
- Ты отменил целый лес?
- Тот самый лес. Тот, в котором он постоянно бывает, - сказал он, махнув на Осириса. – Вам стоило общаться больше до свадьбы. Странно, что ты не знаешь его любимые места.
- Ты отменил его? – спросил Осирис, понимание и ужас нахлынули на него.
Его любовь к этому месту была сродни любви Исиды к Банити. Она чувствовала его боль. Она повернулась к мужу, чтобы успокоить, и услышала Сетха:
- И я отменю не только это.
Осирис опустился на колени и медленно опустил пальцы в шкатулку, зачерпнул пригоршню песка, и тот посыпался сквозь его пальцы. Через пару секунд он понял, что кончики его пальцев рассеялись. Он посмотрел на Сетха:
- Что ты наделал? – осведомился он.