– Как прошла твоя разведка? – осведомился он.
– Спасибо, благополучно, – девушка пожала плечами. – Хотя ничего по-настоящему примечательного мне не повстречалось. Это была скорее рутина, чем приключение.
– Ну, ты не можешь рассчитывать на то, что новые Звездные Ветры ждут тебя за каждым углом, – хмыкнул мужчина.
– По крайней мере, на этот раз мой поиск проходил в стороне от Нейтральной зоны, – Теа непроизвольно поежилась. – Говорят, с тех пор как пираты разгромили тельвенцев, там происходят страшные вещи. Вот уж куда мне совсем не хочется возвращаться.
– И не придется. В свете последних событий, Круг Командоров запретил нашим кораблям появляться в пределах Нейтральной зоны. Меньше всего нам нужны неприятности с Вольным Флотом. Не говоря об Астрене или Ассамблее.
– Да уж… – Теа невесело вздохнула.
Падение Тельвена и воцарение Ленга Дауэна в Нейтральной зоне, которая разделяла владения Астренской Империи и Ассамблеи Династий, было у всех на слуху. Против собственного желания Теа вспомнила о тельвенском крейсере, который она встретила некоторое время назад, когда вела разведку в тех местах, и о его капитане. Интересно, что сталось с командой «Альтаира»? Они хотя бы живы? Весь тельвенский флот был истреблен пиратами в сражении в системе Акерон, так что вряд ли можно рассчитывать на благоприятные вести. Девушка опустила глаза и вздохнула. Она обменялась с капитаном Тирсом всего несколькими фразами, а его подчиненных не знала даже по именам, и все равно, думая о них, она почувствовала грусть.
– Кстати, пока ты гонялась за Звездным Ветром, произошло еще кое-что, – заметил командор Эльвер нарочито беззаботным тоном, видимо, не заметив ее настроения – а может быть, наоборот, старался отвлечь ее от неприятных мыслей.
– Правда? – Теанаре заставила себя улыбнуться. – В последнее время Обжитый Космос удивительно богат новостями. А что случилось?
– Пришли вести из Астренской Империи. В столице произошел дворцовый переворот. Императрица Теодора убита заговорщиками, которых, по слухам, возглавляет дочь прежнего Императора, неожиданно для всех вернувшаяся из изгнания. Эта новость наделала изрядный переполох по всему Обжитому Космосу. От Ридианской Федерации до Черного Предела только об этом и говорят.
– Могу себе представить… – на саму Теанаре услышанное не произвело впечатления. Какая разница, кто сидит на императорском троне? Теа не любила напыщенных астренцев, а их пресловутая Империя представлялась ей чем-то неуклюжим и совершенно бессмысленным. Их единственным достоинством было богатство. Астрена хорошо платила Гильдии за разведку звездных трасс.
– А что происходит в Централи? – поинтересовалась она больше из вежливости, чем действительно желая узнать новости. – Рискну предположить, то же самое, что и обычно. То есть – ничего.
Лицо командора Эльвера омрачилось.
– Не совсем так. Хотя, честное слово, я предпочел бы твое «ничего».
– Да? – удивилась девушка. – Но…
Она не успела договорить. Неожиданно опекун резко развернулся на месте. Теплота мгновенно ушла из его взгляда, глаза недобро сузились, губы сжались в тонкую линию.
– Звездное пламя… – тихо проговорил он. – Правду говорят: помяни врага по имени… Теанаре, думаю, тебе пора отчитаться о полете. Иди. Мы встретимся позже у меня дома. Дейя очень хотела с тобой повидаться.
– Кхм… да, конечно, – девушка поняла, что сейчас лучше не задавать глупых вопросов, и поспешно отступила в сторону.
Проследив за взглядом Эльвера, она увидела, как сквозь раскрывшиеся двери в зал шагнул еще один мужчина. Он был моложе Риласа, почти не уступал ему ростом и тоже носил командорскую форму. У мужчины было бледное, узкое лицо с заостренным подбородком, тонкие губы и надменный взгляд. Его светлые волосы были зачесаны назад и стянуты в короткий хвост на затылке.
Теанаре сразу узнала новоприбывшего и порадовалась, что успела убраться с его пути. Звали его Теллар Вейн. В Гильдии может быть только четыре верховных офицера в ранге командоров – они образуют правящий Круг. Круг принимает все важные решения, выходящие за рамки обыденной рутины. Также в его ведении награждение отличившихся и наказание тех, кто в чем-то провинился перед Гильдией. Попасть в число командоров трудно – для этого нужно совершить нечто по-настоящему выдающееся. Теллар Вейн стал самым молодым капитаном за последние двести лет, которому было присвоено почетное звание. Прежде чем оказаться в числе командоров, он прославился своими достижениями в дальней разведке; кроме того, он какое-то время был командиром Гвардии и одним из очень немногих людей в Гильдии Странников, кому довелось побывать в настоящих сражениях. Рилас Эльвер неохотно признавал таланты Вейна как звездоплавателя и капитана, но Теа хорошо знала, что эти двое друг друга, мягко выражаясь, недолюбливают. Поэтому она предпочла отступить еще на несколько шагов, пока молодой командор шел через просторный зал. Поравнявшись с Эльвером, Вейн остановился и слегка склонил голову.
– Приветствую, Рилас. Рад видеть вас здесь. Особенно сейчас, – голос его звучал безмятежно, даже любезно, но глаза недобро сузились, а губы сложились в ядовитую улыбку.
– Я тоже рад встретить вас, Теллар, – столь же натянуто отозвался Эльвер. – Хотя, как я слышал, Круг снова не принял вашу точку зрения. Сочувствую.
– О, да, и я прекрасно знаю, кому я этим обязан, – процедил блондин.
– Я просто высказал свое мнение, как и вы. Если Круг принял решение…
Вейн язвительно усмехнулся.
– Круг, как обычно, предпочел ничего не делать. Если, по-вашему, это можно назвать «решением»…
– А что предлагаете вы? Впрочем, не утруждайте себя, я и без того знаю, что вы хотите сказать. Но Гильдия никогда не вмешивалась в чужие дела. Никто, кроме вас, не видит причин отказываться от наших правил. Зачем? Наш нейтралитет всегда оставался наиболее разумной политикой.
– С этим я не спорю, Эльвер, – Вейн саркастически фыркнул и развел руками. – Это действительно весьма удобно – прятать голову в песок по любому поводу. Даже если из-за такой «разумной» политики мы теряем верную выгоду, как теперь, когда, по вашему настоянию, Гильдия ушла из Нейтральной зоны.
– Вы предпочли бы вести дела с пиратами? Едва ли такое пойдет на пользу нашей репутации.
– Я предпочел бы воспользоваться преимуществами, которые мы имеем, а не отсиживаться посреди «Ведьмина котла», выжидая, пока все закончится само собой! – отрезал Вейн. – Хотя это бессмысленный спор. Я понимаю, что мне вас не переубедить. Единственное, чего я боюсь – не случилось бы так, что, когда вы осознаете свою ошибку, будет уже слишком поздно что-то исправлять, Эльвер.
– Я мог бы вам сказать то же самое, – холодно заметил старший командор. – Перемены бывают к лучшему, когда они своевременны и вызваны необходимостью. Перемены, затеянные ради пустой бравады и личных амбиций, могут привести только к беде.
– Как вам угодно, Эльвер, – Теллар Вейн коротко кивнул и отступил. Развернувшись на каблуках, он шагал через просторный зал. Встречные спешили уступить ему дорогу.
Теанаре проводила его взглядом. Только когда створки автоматической двери сошлись за спиной раздраженного командора, она рискнула вновь приблизиться к Риласу. Тот посмотрел на нее сверху вниз и натянуто улыбнулся.
– Кажется, в Централи действительно кое-что произошло… – проговорила девушка. – Вейн… то есть, командор Вейн недоволен решением оставить Нейтральную зону?
– Да, и не только этим. И, как видишь, своих убеждений он не скрывает.
– Но если бы даже Странники не придерживались нейтралитета, что бы от этого изменилось? Ведь нас совсем мало! К тому же мы исследователи, а не воины.
– Вейн считает, что мы себя недооцениваем. Возможно, в чем-то он прав. Мы исследователи, как ты верно заметила, Теанаре. И наши знания о Бездне могли бы изменить исход войны между тельвенцами и Вольными. Возможно, Гильдия в силах даже повлиять на ход иной игры, где ставки намного больше. Теллар верит, что, правильно используя наши козыри, мы могли бы добиться большего влияния в Обжитом Космосе. В этом есть смысл, но я боюсь, что цена будет непомерно высокой. Впрочем, это не имеет особенного значения. Вейн всегда любил создавать шум и тем привлекать внимание к собственной персоне. Полагаю, от него еще будут определенные неприятности, но ему никогда не перетянуть Круг на свою сторону. Все его заявления останутся просто словами. Не бери в голову, Теанаре.
– Да, конечно, – произнесла девушка не слишком уверенно.
Она перевела дыхание. Теа все еще чувствовала на себе взгляд командора Вейна. Прикрыв глаза, она снова увидела ярость на его лице, и почему-то, несмотря на слова Риласа Эльвера, ей стало страшно.
Глава 2
Дареш Кан стоял перед огромной трехмерной картой. Великий Герцог был один в просторном полутемном зале. Нелюбимый им ярко-алый парадный плащ с гербом Ассамблеи Династий в виде меча, обращенного острием вверх, внутри кольца из серебряных звезд ниспадал с плеч. Бледный голубоватый свет стереоизлучателей падал на жесткое, сухое лицо вождя Ассамблеи, обрамленное седыми волосами.
Карта отображала Обжитый Космос – территории, освоенные человечеством за три тысячи лет Эпохи Экспансии. Примерно тридцать два столетия назад – кажется, начинался двадцать четвертый век по тогдашнему календарю – жители древней Земли открыли способ перемещаться в метапространстве. Это открытие было сделано донельзя своевременно и стало для землян последним шансом на спасение. Их родной мир больше не в силах был поддерживать существование цивилизации, слишком долго безудержно прожигавшей все, что он мог ей предоставить. Теперь последние ресурсы, которые люди еще могли выжать из Солнечной Системы, были брошены на строительство огромных межзвездных кораблей-ковчегов, которые отправлялись в глубокий космос в поисках нового дома.
Конечно, на этих кораблях, сколько бы их ни построили, было невозможно вывезти всех. В исторических хрониках почти не сохранилось сведений об Исходе, но попасть на один из ковчегов значило обрести хотя бы надежду на новый дом. Конечно, сама эта надежда была довольно-таки призрачной. Звездные ковчеги шли почти наугад, и никто не знал, найдут ли они новый мир, пригодный для жизни, в конце опасного путешествия. Навигационное оборудование, стоявшее на звездолетах той эпохи, было слишком несовершенным и не могло вовремя предупредить об опасностях Бездны. Даже о возможности вводить метапространственные двигатели в резонанс с потоками Звездного Ветра тогда еще не знали. Скорость и радиус полета тогдашних кораблей были сравнительно невелики. Страшно подумать, сколько таких ковчегов сгинуло в Бездне вместе с экипажами и тысячами переселенцев на борту, но те, кому повезло больше других, основали первые человеческие колонии за пределами Солнечной Системы, и с этого началась история Обжитого Космоса.
Земля, кстати, выжила вопреки всему, и даже более-менее процветала, возродившись за тридцать веков. Больше того, после распада Астренской Империи Солнечная Система оказалась в пределах одного из доминионов, перешедших к Ассамблее Династий, хотя ни военного, ни политического, ни особого экономического значения она не имела. Земляне давно отказались от попыток выторговать себе особые привилегии на том основании, что они – уроженцы планеты-прародины, и, проявив здравый прагматизм, начали торговать последним ресурсом, который у них остался, то есть историей. Туризм приносил им неплохую прибыль и позволил обеспечить себе отнюдь не нищенское существование, но это было единственное, чем сегодня славилась планета, давшая жизнь человечеству.
Молодые колонии крепли и разрастались и, в свою очередь, посылали разведчиков на поиски новых миров. Совершенствовались технологии, звездные корабли становились быстрее и надежнее, и человечество продвигалось все дальше и дальше по колоссальной спирали Галактики. Территория Обжитого Космоса век за веком расширялась, расползалась в стороны, как расплывается кровь из раны на белоснежной ткани. Сегодня она достигала почти десяти тысяч световых лет в поперечнике – даже самому быстрому курьерскому звездолету, идущему в благоприятном Звездном Ветре, потребовалось бы дней сорок на то, чтобы пересечь ее из конца в конец. Никто не взялся бы сказать наверняка, во скольких звездных системах основаны человеческие поселения. Колоний на планетах терра-класса насчитывалось, самое меньшее, восемь сотен, и существовало воистину неисчислимое количество городов под куполами на непригодных для жизни планетах, добывающих станций на планетоидах, перевалочных космических поселений. Там, где сто лет назад не было ничего, кроме захолустных пограничных мирков, уже зарождались новые межзвездные державы.
Казалось бы, человечество добилось столь многого. Три тысячи лет – немалый срок в истории, но по меркам огромной Галактики с ее сотнями миллиардов звезд Обжитый Космос был всего лишь небольшим островком в безбрежном океане. Увеличь масштаб карты до размеров всего Млечного Пути – не сразу его и найдешь.
«С другой стороны, – подумал Дареш Кан, – мал или велик этот островок, люди неплохо на нем обустроились. И даже спустя столько времени мы не собираемся отрекаться от старых замашек…»
Лидер Ассамблеи Династий опустил взгляд на лист полупрозрачного пластика, где мерцали изумрудным фосфорическим светом ровные строки. Последняя депеша от Надзирателя, резидента тайной разведки Ассамблеи в имперской столице, проделала долгий путь в три тысячи световых лет от Астрены до Альдезии и попала ему в руки всего десять минут назад. После недавних событий Надзиратель каждые несколько дней отправлял рапорты о том, что происходит в имперской метрополии. Одна из частных курьерских компаний в Астрене, подконтрольная секретной службе Ассамблеи, передавала его сообщения с быстроходными звездолетами. К сожалению, даже самому быстрому курьеру приходилось затратить на этот путь не меньше двенадцати стандартных суток – задержка недопустимо долгая. Но выбора не было: от зари Эпохи Экспансии и поныне курьерские звездолеты оставались единственным способом передавать вести. Сверхсветовые передатчики имеют слишком ограниченный радиус действия – не более двадцати-тридцати световых лет. Как правило, заселенные звездные системы разделяет намного большее расстояние.
Имелась только одна возможность обойти это ограничение и наладить быструю связь между удаленными планетами: выстроить цепь из множества тахионных станций-ретрансляторов, и это уже было проделано. От Альдезии до самой Нейтральной зоны вытянулась линия кораблей-роботов, передающих тахиограммы от одного к другому, как эстафетную палочку на беговых состязаниях. Весьма дорогой способ сообщения, зато депеша, отправленная из Нейтральной зоны, достигала метрополии в тот же день. Но путь от Астрены до планеты Стивея, где начиналась «эстафета», все равно занимал шесть дней, что раздражало Дареша Кана и ограничивало его возможности влиять на события, происходящие в имперской метрополии. Шесть дней доклад от шпионов идет до Альдезии, и затем еще восемь дней нужно для того, чтобы ответные сообщения, переданные цепью до Стивеи, достигли Астрены. При том, что сейчас творится в столице Империи, приказы, приходящие с таким запозданием, могли оказаться уже не актуальными. Великий Герцог был вынужден смириться с тем, что большую часть работы придется доверить своим агентам. Тому же Надзирателю, чьего истинного имени Дареш Кан даже не знал.
На этот раз резидент не прислал ничего по-настоящему важного. После переворота и гибели Теодоры Аргенис ситуация в имперской столице на какое-то время замерла в неустойчивом равновесии. Обе клики, соперничающие за власть, пока не решались на активные действия друг против друга, а большинство военных и политических лидеров Империи попросту заняли выжидательную позицию в готовности примкнуть к тем, на чью сторону начнут клониться весы.
«Итак, Императрица Теодора Первая мертва…» – думал Кан. Для него это была приятная новость, хотя он и ощущал некоторую досаду оттого, что смерть астренской правительницы не была делом его собственных рук – конечно, в фигуральном смысле. Он редко позволял себе открыто проявлять эмоции, и тем более он никогда не позволял чувствам влиять на собственные поступки, но наедине с собой Кан не мог не признать: он по-настоящему ненавидел Теодору Аргенис. После смерти Императора Гайтона Третьего Астрена осталась без явного наследника. Болезненного, наполовину безумного кронпринца Трейнора – единственного сына Императора – никто, разумеется, не воспринимал всерьез как кандидата на престол. Знать в столице начала борьбу за регентство, и Дареш Кан оказался на первом месте. Место регента при недееспособном принце – а от регентства оставался лишь один шаг до трона – уже почти было в его руках, но Теодора, наглая выскочка, в тот раз обхитрила всех. Собрав вокруг себя соперников династии Канов, она смогла склонить Совет Нобилей на свою сторону и получила благословение на брак с кронпринцем. Разумеется, такой брак был всего лишь формальностью, но этого оказалось достаточно, чтобы Теодору провозгласили Императрицей.