Взгляды присутствующих немедленно скрестились на мне. Я смущенно потупилась, слегка растерявшись от такого внимания. Что за чушь городит Раянир? Из меня королева, как из нечисти священнослужитель. Или в этом и заключается его план: возвести меня на престол в качестве послушной марионетки и самому править миром за моей спиной? В таком случае, его ждет жестокое разочарование! Я буду сопротивляться подобной участи изо всех сил и до последней капли крови. Как-то не горю я желанием остаток жизни провести пусть и в золотой, но в клетке.
– Если ты намекаешь на Киоту, то смею тебя разочаровать, – осторожно начал Карраяр, подбирая каждое слово. – Она универсал, а значит, ее участь предопределена от рождения. Хочет ли сестренка того или нет, но по условиям договора Киота обязана отправиться к королю-варану, родить ему наследника, а потом умереть на ритуальном камне.
– Что?! – визгливо переспросила Дайра. Пребольно стукнула Карраяра по колену своим остреньким кулачком. – Думай, о чем говоришь! Киота – твоя сестра! Ты должен заботиться о ней и оберегать от всех опасностей. А не хладнокровно рассуждать о том, как отправишь ее на верную смерть.
– Прости, Дайра, – виновато протянул Карраяр, на всякий случай пытаясь отползти подальше от разгневанной девушки. – И ты прости, Киота. Но другого выхода нет. Видите ли, это такая традиция. Тиодер некогда заключил договор с ящерицами на очень простом условии: змея позволит чужакам жить на этой земле, даже более того – дарует одному из детей Тиодера великую магическую силу, но с одним условием: этот ребенок должен будет пожертвовать ею во благо своему народу. Если этого не произойдет, если избранный посчитает, что его жизнь куда важнее благополучия целого народа – то начнется война, кровопролитней которой еще не знал ни один из обжитых или диких миров. Мы и так слишком задержались с исполнением договора – не могли найти, кому же отошла сила, дарованная змеей. Война уже идет, но пока еще возможно ее остановить.
– Слишком задержались они, – передразнил принца Раянир. Повернулся ко мне: – А знаешь почему, Киота? Потому, что король Дальрон был таким бабником, что ни одной юбки не пропускал. Ты далеко не единственный его незаконнорожденный ребенок. Благо что твоя мать оказалась куда умнее остальных избранниц короля. Услышав про легенду и поняв, что она беременна, сразу же сбежала с Варрия, теряя тапки. Испугавшись, что ее дочь рано или поздно обнаружат и насильно потащат на заклание ящерицам, собиралась сразу после родов отдать тебя в приют. Хорошо, что тетка вмешалась, иначе твои следы навсегда затерялись бы на просторах обитаемых миров. Но твоя мать была умной женщиной. Она решила обезопасить тебя со всех возможных сторон. Во-первых, никогда с тобой не встречалась. Во-вторых, сразу же вышла замуж, сменила фамилию и даже имя, подкорректировала с помощью магии внешность и переехала обратно на Варрий, правда, не в столицу, справедливо рассудив, что уж там ее будут искать в последнюю очередь. А в-третьих, еще будучи любовницей Дальрона, воспользовалась его слабостью к женской красоте и вынюхала как можно больше про легенду. Уж не знаю, на какие ухищрения она пошла, но король в итоге даровал ей уникальный в своем роде амулет, который должен был подарить своему законнорожденному наследнику. Амулет, способный спрятать силу универсала и отвести глаза ящерицам.
– Вот как… – медленно протянула я. Надо же, не догадывалась, как дело обстояло в действительности. Всю жизнь считала, что мать предала меня, а оказывается, таким образом она пыталась сохранить мне жизнь.
– Это все равно ничего не меняет, – упрямо повторил Карраяр, на всякий случай испуганно косясь на Дайру – вдруг опять кулаком засветит. – Да, мой отец далеко не всегда поступал как честный и благородный человек и отличался повышенной любвеобильностью. Но жребий пал так, что сила универсала перешла Киоте. А значит, она должна умереть. Умереть, чтобы целый народ жил в благоденствии и благополучии. Ну до следующего поколения, конечно.
Дольшер нервно хрустнул пальцами. По его потемневшим от волнения глазам нельзя было понять, о чем он думает в настоящий момент. Неужели поддерживает моего брата в столь жестоком решении? Дольшер – политик, политик бескомпромиссный и властный, которому не привыкать делать сложный выбор. В конце концов, что значит один человек, когда на кону стоят судьбы тысяч и тысяч?
– Мы поставим тебе памятник, – несколько жалким тоном продолжил Карраяр, сморщившись так, будто собирался разрыдаться. – Мы всем ставим памятники. Твое имя окажется навечно записано в историю Варрия и будет почитаться наряду с легендарными героями и полководцами.
Я криво ухмыльнулась. Спасибо большое, но какое-то слишком слабое утешение. Затем с неожиданным подозрением посмотрела на Раянира. Интересно, если все, что он рассказал, правда и моя мать обманом или лаской получила у короля Дальрона амулет, который должен был скрыть законного наследника от ящериц, то получается, что в каждом поколении рождается не один универсал?
– Уже догадалась? – без слов понял тот. – Умничка! Я и не сомневался в тебе.
– Вы о чем сейчас? – заволновался Карраяр. – О чем она догадалась?
– И это будущий король! – Раянир возвел глаза к потолку и сокрушенно покачал головой. – Подумать только! Да я окажу народу Варрия неоценимую помощь, не позволив тебе взойти на престол.
Карраяр обиженно насупился и замолчал. Зато в разговор вступил Дольшер, который все это время внимательно слушал разглагольствования Раянира.
– Если у короля Дальрона был амулет, способный скрыть силу универсала у законного наследника, то получается, Киота – не единственная избранная в этом поколении? – спросил он, пристально наблюдая за реакцией Раянира. – Верно?
– Абсолютно. – Тот довольно ухмыльнулся, – Говорят, божество варрийцев обладает весьма странным чувством юмора и справедливости. Змея посчитала, что это будет забавно: позволить отцу выбрать, кого из своих детей отправить на смерть. Мол, в каждом поколении всегда есть кто-то более, а кто-то менее способный к управлению государством, и глупо предоставлять выбор судьбе и праву первородства. Поэтому она дала Тиодеру амулет, призванный защитить одного из его детей. И каждый последующий правитель должен был сделать поистине нелегкий выбор. Все шло нормально, пока на престол не взошел сластолюбец, способный ради минутной похоти и наслаждения порушить многовековые традиции. И тебе еще очень повезло, Карраяр, что ты не родился универсалом.
Я чуть слышно ахнула. Теперь все встало на свои места: и уникальные способности Раянира, с легкостью удерживающего столь длительное время под воздействием своих чар двух магов высшего уровня подчинения, не считая меня, и его странная игра против Дальрона и Карраяра.
– Киота, ты мне нравишься своей прозорливостью все больше и больше. – Раянир широко улыбнулся, вновь каким-то непостижимым образом угадав мои мысли. Перевел взгляд на Дольшера. – Из вас могла бы получиться неплохая пара. Жаль, очень жаль, что я не могу оставить тебя, Киота, в живых.
– Не можешь оставить, потому что сам являешься ребенком Дальрона и универсалом? – полюбопытствовала я, уже зная, каким будет ответ. – Ну да, ну да. Ящерицы не знали о моем существовании, поскольку я носила амулет. А вот тебя они чувствовали. Полагаю, поэтому и начали военные действия, убедившись, что ты не торопишься исполнить предначертанное. Так?
– Да, сестренка, – проговорил Раянир. – Именно поэтому я сразу же узнал в тебе универсала, как только увидел входящей в трактир. Никакие маскирующие заклинания не смогли бы отвести мне глаза. Полагаю, мы бы с тобой весьма поладили, встретившись при других условиях. По крайней мере, куда лучше, чем с этим олухом. – И он с нескрываемым презрением кивнул на Карраяра, который слушал нас, открыв рот от изумления.
– Так ты мой брат? – спросил он, явно не веря в столь неожиданное пополнение семьи. – Брат по отцу?
– Ну не по матери же. – Раянир фыркнул. – Карраяр, не кажись глупее, чем ты есть на самом деле. Да, наш общий папаша Дальрон и мою матушку в свое время осчастливил. Причем, как это ни смешно, я старше тебя на целый год. Родись я в законном браке – был бы наследником престола. К сожалению, моя мать оказалась не столь прозорливой и хваткой, как Тиора Дайчер. Амулет мне не достался. Пришлось начинать собственную игру. Извини, но сначала спать с королем-вараном, а потом погибнуть на ритуальном камне, зная, что тем самым дам возможность занять трон полному идиоту, который, уверен, в кратчайшие сроки приведет мою родину к разрухе, я совершенно не собираюсь.
– Спать с королем-вараном? – переспросила я, решив, что ослышалась. – Это как?
– Они двуполые, – тихо пояснил Дольшер, – Гермафродиты, другим словом. То, в каком облике они находятся, во многом определяется температурой. В жаркое время года варрийцы после сезонной линьки превращаются в самок, высиживающих яйца. В холодное время обрастают крепким чешуйчатым панцирем и в очередной раз меняют половую принадлежность. Но этим процессом можно управлять и самостоятельно. Помести варрийца в надлежащую температуру – и уже через неделю увидишь результат.
Я восхищенно прицокнула языком. Надо же! Как говорится – век живи, век учись. Даже не подозревала о столь интересной особенности варрийцев.
– А зачем вообще с вараном спать? – рискнула задать я еще один вопрос. – Да, я слышала про рождение наследника для ящериц, но это же нонсенс! Мы слишком разные виды. Все равно что пытаться скрестить корову и дракона.
– При помощи магии и надлежащих ритуалов возможно все на свете, – уклончиво ответил Дольшер. – Эксперименты, о которых ты говоришь, давно проводятся под пристальным наблюдением Королевского совета. Кстати, это государственная тайна, о которой не принято болтать.
Я горько усмехнулась. Вот оно как. Дольшер не относится к тому типу людей, которые стали бы выдавать подобные секреты недавней знакомой. Неужели он уже сделал свой выбор? Ну да, конечно, одно дело, когда за жизнь человека требуют равнозначную цену, и совсем другое, когда на чаше весов благополучие целого народа.
– Дольшер прав. – Раянир вальяжно кивнул. – Рождение ребенка от такого противоестественного союза вполне возможно. Правда, ящерицы никогда не показывали, кто или что в итоге получается. А зачем это нужно… Разные существуют мнения на данный счет. Я читал секретные донесения по этому поводу, но все они базировались на собственных домыслах, иногда – на исследовании легенд варрийцев. Кто-то утверждал, что таким образом змея навсегда связала наших два народа. Кто-то – что ребенка после рождения тоже приносят в жертву. Лично я считаю, что именно так у ящериц происходит передача трона, ведь, как известно, король-варан весьма отличается по внешнему облику от обычных ящериц.
– Спасибо за лекцию, – вежливо поблагодарила я. – Очень поучительно и познавательно!
Раянир чуть скривил уголки губ, почувствовав в моем тоне нотки холодной иронии. Задумчиво потер подбородок и выпрямился.
– На этом позвольте закончить наш вечер тайн и откровений, – весело произнес он. – Киота уходит со мной. Как ни печально об этом говорить, но варрийцы должны получить свою жертву. Всех остальных, к моему глубочайшему сожалению, я вынужден буду убить. Карраяра – чтобы занять его место наследника. Дольшера и Дайру – как ненужных и опасных свидетелей. – Раянир косо взглянул на начальника департамента и вдруг отвесил ему глубокий, почтительный поклон, – Не держи на меня зла, – сказал он. – Если бы тогда Киота не отреагировала так непредсказуемо на добавленный в вино отвар, если бы ты не увел ее из трактира – то все сложилось бы совсем иначе. Конечно, я мог бы взять с тебя клятву, но не доверяю словам. И потом, в любом случае мне нежелательно иметь столь могущественного врага. А ты, я думаю, будешь искать способ отомстить мне за смерть Киоты. Вижу, она сильно запала тебе в сердце.
Дольшер неопределенно хмыкнул и пожал плечами, не глядя в мою сторону.
– Киота, встань и подойди ко мне, – приказал тем временем Раянир. Прищелкнул пальцами, и я с удивлением обнаружила, что вновь могу двигаться. Правда, не так, как обычно, а с некоторым замедлением, будто кто-то извне строго контролировал каждый мой жест. Раянир улыбнулся и добавил с укоризненной интонацией, прочитав мои сокровенные мысли: – И не делай глупостей, дорогая! Ты еще очень, очень молодой универсал, так что даже не думай тягаться со мной! Моя сила проснулась куда раньше, поэтому со мной тебе точно не совладать.
Я растерянно посмотрела на Дольшера, молчаливо спрашивая совета. Неужели мы действительно окончательно и бесповоротно проиграли? Неужели у него в рукаве не припасено никакого козыря? О боги, как же глупо получилось!
– Иди, – чуть слышно шепнул тот. – Иди, Киота, все хорошо.
Я зло скрипнула зубами. Это называется «хорошо»? Да мы же на шаг от гибели!
Дайра негромко всхлипнула и переползла ближе к Карраяру. Обняла его, трогательно прижавшись к груди. Дольшер застыл каменным изваянием, уставившись неподвижным взглядом перед собой. Лишь Раянир искренне веселился, несомненно получая удовольствие от сложившейся ситуации.
– Киота, подойди ко мне! – уже строже прикрикнул он, когда я не исполнила его первый приказ. – Ну что ты как маленькая!
Я упрямо стиснула кулаки. Ну уж нет. Я буду кусаться, царапаться и брыкаться, если он вздумает насильно тащить меня. Но без боя я точно не сдамся!
– Вот ведь упрямица, – с неподдельным разочарованием и огорчением вздохнул Раянир. – Сама напросилась.
В следующий миг я обнаружила, что уже стою на ногах.
Непонятные чары, которые применил мой новоявленный братец, полностью перехватили контроль за моим телом. Я сопротивлялась, никогда в жизни я не сопротивлялась более отчаянно! Но все было впустую. Полагаю, никто из присутствующих в комнате не заметил на моем лице отражения ожесточенной внутренней борьбы. Лишь перед глазами все потемнело от непомерного внутреннего напряжения. Я сделала несколько шагов к Раяниру, встала справа от него.
– Умничка, – похвалил меня тот. – А теперь попрощайся со своими друзьями и нашим братом. Через минуту они переселятся в лучший из миров.
Я посмотрела на Дольшера и вздрогнула. От его неподвижного взгляда почему-то стало страшно. Будто он изо всех сил пытался мне что-то сказать безмолвно, пытался – но никак не мог.
«Чары! – вдруг вспыхнул в голове отчаянный крик. – Пусть он снимет с тебя чары подчинения!»
– Можно, я поцелую Дольшера? – жалобно попросила я Раянира, следуя мгновенному безумному плану. – Пожалуйста! Если ты позволишь – клянусь, больше с моей стороны не последует никаких глупостей!
– Ох, только слезливых мелодрам мне устраивать не надо, – досадливо поморщился он. – Ну ладно. Только быстро. Как говорится, одна нога здесь, другая там.
И непонятная сила, удерживающая мое тело в плену, дрогнула, исчезая. Я качнулась было к Дольшеру, но тот едва заметно мотнул головой. Молниеносным движением опустил к полу большой палец. Краем глаза я заметила, как напряглась при этом Дайра и плотнее прижалась к Карраяру. Вспомнила предупреждение Дольшера перед несчастливым штурмом дома. И упала на пол, сжавшись и всю свою энергию обратив в щиты.
Раянир не понял, что произошло. Он успел вскинуть бровь, и я почувствовала, как его чары вновь захлестывают мое сознание. Но завершить заклинание он не успел. Внезапно на дом обрушился вал чудовищной силы. Мир раскололся на тысячи ослепительных жалящих осколков. Мои щиты прогнулись со слышным лишь мне жалобным звоном. Какую-то долгую томительную секунду я думала, что они не выдержат, но они устояли, уберегая меня от того безумия, которое творилось в комнате. Через причудливые искажения энергетических потоков я видела, что Дольшера окутало то же защитное облако, что Дайра стоит на коленях, выставив перед собой ладони и удерживая щит сразу и для себя, и для Карраяра. Ей приходилось хуже всех, поэтому с каждым оглушительным ударом моего сердца ее защитное заклинание все слабело и слабело. А вот Раянира я при всем желании не могла разглядеть. Его погребло, раздавило под неожиданной атакой.
Закусив от волнения губу, я наблюдала за Дайрой. Боги, как она справляется?! Даже представить страшно, какое давление ей сейчас приходится выдерживать. Неужели ей хватит сил?
Минута огненного ада, другая. На исходе третьей Дайру окутывало лишь легкое зеленоватое облако, грозящее вот-вот окончательно растаять невесомой дымкой. Да и сама девушка опасно клонилась, рискуя в любой момент рухнуть на пол в глубоком обмороке. Карраяр придерживал ее за талию, помогая оставаться в вертикальном положении. Наверняка он понимал, что грозит им обоим, если Дайра отключится.