- Почему? - тупо спросил я. Мысли разбегались в разные стороны.
- Потому что нашего приюта больше не существует! Потому что выпускников приюта в подконтрольных спецслужбам организациях осталось считанные единицы. Саша где-то добыл полный список, с локализацией положения и указанием рода деятельности всех наших братьев и сестер. Как бы ни планировалось нас использовать, теперь это вряд ли у них получится.
Дальнейший разговор не имел смысла. Тая и так дала слишком много сведений, требующих осмысления. И при этом, слишком мало информации, чтоб делать какие-либо далеко идущие выводы. И после напряженных раздумий, я решил-таки последовать совету Сумамбетовой и поговорить с капитаном Высоцким. Ну и постараться отыскать хоть что-нибудь о запрещенной давным-давно секте в Сети. Мне казалось, что если отгадать - для чего нас всех создали, все остальное откроется само собой.
Каково же было мое удивление, когда выяснилось, что в Сети практически нет информации о секте. Буквально - пара абзацев в общедоступной энциклопедии Содружества, и несколько ссылок на темы в форумах, где "Восход" упоминался.
И вот еще какую странность я обнаружил! Всеобщий информаторий сообщал, что численность уничтоженной три десятка лет назад организации не превышала двести человек. Меньше, чем один поток нашего приюта! Еще было указано, что располагались штаб-квартира и преступные лаборатории в комплексе естественных пещер под поверхностью Луны, назывались несколько имен основателей и дата штурма, после которого "Восход" прекратил свое существование.
Сказать по правде, прежде мне не приходилось слышать о том, чтоб на спутнике Глобуса когда-либо находили пещеры естественного происхождения. Принято считать, что полости в скальной породе появляются благодаря естественной эрозии, под воздействием ветров или воды. А и с тем и с этим у лишенного атмосферы планетоида совсем плохо. Но пока у меня не было оснований не доверять официальной государственной энциклопедии. С самого детства нас учили, что всеобъемлющий доступ к информации не секретного и не личного характера - неотъемлемое право гражданина Содружества.
Болтовня на посвященных обсуждению существующих в мире религий и их ответвлений форумах, тоже не принесла ценных находок. Кто-то, скрывающийся под псевдонимом "Бог-666", утверждал, будто бы травля "Восхода Человека" началась с подачи Ордена Вознесения. Будто бы те, как непримиримые борцы за чистоту человеческого генома, были встревожены глубиной экспериментов, предпринятых гем-дизайнерами секты. На резонный вопрос - откуда шестьсот шестьдесят шестой Бог это знает, тот заявил, что, мол, давно живет на этом свете и что тридцать лет назад об этом даже по галовизору открыто говорили.
Впрочем, давно живущему никто не поверил. Мало ли чего там еще говорят по зомбоящику! Спор вспыхнул с новой силой, и продолжался еще довольно долго. Особую остроту обсуждению придал еще один безымянный господин, утверждавший, что "Восход" был не более чем экстремальное крыло Церкви Вознесения, занимавшееся не только, и не столько, внесением легких улучшений в человеческий организм, а кардинальной его перестройкой с целью пробуждения в нас магических способностей.
Никаких волшебных свойств я ни за собой, ни за кем-либо из наших, приютских, что-то не замечал. Так что был полностью согласен с теми, кто поднял на смех того господина.
На этом мои поиски в открытых источниках, в общем-то, и закончились. Информации нашлось микроскопически мало, и где взять недостающее я себе пока даже не представлял. До Сашки Темейна - прирожденного исследователя - мне было далеко. Да и на лавры гениального аналитика, способного из малюсеньких крошек информации вычленить систему, как Тая Сумамбетова, я тоже не мог претендовать. Но просто обдумать находки, и приготовить пару трудных вопросов для разговора с отставным капитаном медслужбы - был просто обязан.
Артем Валерьевич выглядел смущенным. Словно бы это он с коллегами ставил над нами не вполне законные эксперименты и был пойман на месте преступления.
- Видите ли, молодой человек, - почему-то перешел на "вы" капитан. - Я должен был сразу предупредить о том, что вскрытие некоторых нюансов Вашего генетического кода может вызвать реакцию определенных групп населения Содружества...
- Господин капитан, сэр, - нахально перебил я седого доктора. - К чему эта шелуха, половину слов из которой я все равно не понимаю? Я все тот же лейтенант Лесток. И продолжаю все так же Вас уважать и любить.
- Действительно, - улыбнулся Высоцкий. - Чего это я?! Ведь не о неизлечимой смертельной же болезни говорю... В общем, смотри в оба, солдат! Та тайна, что скрыта в твоей крови... В твоих генах...
Доктор замолчал, прикрыл глаза, и принялся рассеяно тереть переносицу.
- А я ведь сразу узнал примененный метод гем-дизайна, - тихо, словно бы по секрету, выговорил, наконец, он. - Мне уже приходилось видеть пробы, подобные твоим. Давно... Лет, наверное, с тридцать назад, к нам в лабораторию было доставлено тело мертвого человека. В совершенно герметичном саркофаге и под конвоем бугаев из охранного отдела СБ. Болтали, будто бы этот мертвец чуть ли не в одиночку оборонял базу секты "Восход" в подлунных пещерах от целой роты спецназа! Звучало это совершеннейшим бредом и небылицами. Демоны! Мы живем в реальном мире, и у нас не водятся Супермутанты из детских галофильмов!
Рассказ капитана был не особенно долгим, но так изобиловал специальными терминами, что я вряд ли смогу передать его дословно. Однако же общий смысл мне удалось ухватить.
Тридцать лет назад, по-видимому, сразу после разгрома "Восхода", в военно-медицинские лаборатории флота доставили тело человека, чей генетический код здорово напоминал мой, Таи, Тремейна и других наших, приютских. Вместе с трупом, к капитану Высоцкому поступила информация, что будто бы этот человек, будучи живым, активно и успешно противодействовал профессиональной штурмовой группе спецназа Службы Безопасности. Причем, настолько активно и столь успешно, что, впечатленные его достижениями руководители ведомства, приказали организовать расшифровку кода примененных к уникальному воину генетических преобразований. Ну и, как предполагал Артем Валерьевич, вторым шагом - провести эксперимент по созданию гем-модификантов сходного типа.
Собственно, сам Высоцкий, лично участвовал только в расшифровке кода и выявлении методов гем-дизайна. И о существовании второй части плана догадался, лишь увидев во взятых у меня пробах "знакомый рисунок кодонов" - что бы это не значило. Причем, узнал сразу и мгновенно. Но усомнился в верности глаз и твердости памяти.
- Ты не представляешь, сынок, какой соблазн у меня был отправить твои пробы на Асесьон, - поделился капитан. - Это возле Глобуса, в Третьем Лагранже...
- Я знаю, - вставил я. Сказать по правде, эта пресловутая "Асесьон" уже представлялась мне, чуть ли не столицей Вольных. Постоянно так выходило, что стоило речи зайти о сгруппировавшихся в ЛЛ-3 станциях, немедленно всплывало это название.
Впервые я услышал о ней, когда изучал данные о пилоте и владельце того самого космолетика, что так неудачно протаранил диафрагму гражданского шлюза. "Сарагоса", принадлежавшая, как позже выяснилось, собрату по приюту, Фернандо Кальва, имела прт приписки - ЛЛ-3 "Асесьон".
Второй раз этот, к Демонам, "Центр Мира", оказался на слуху, когда Дино Кадифович ни с того ни с сего принялся отговаривать меня от опрометчивого поступка - от переезда на вольные станции. Можно подумать, я уже на чемодане сидел, нервно сжимая в потной ладони билет на пассажирский лайнер!
Уж кому, как не мне было лучше всех известно, что ни в какой Третий Лагранж и не думал улетать. Тем не менее, мне в качестве неоспоримого аргумента был предъявлен старый эскортный пилот по имени Нянь Чангминг, сходу заявивший, что один из его многочисленных родственников вполне себе удачно устроился и процветает на "Асесьоне".
И вот теперь - опять.
- Там у одного моего давнего приятеля частная клиника с мощными лабораториями. Они там вопросами геронтологии заняты, так что, в генетическом коде для них секретов нет, - продолжал врач. - Хотелось бы видеть лицо Божидара, когда бы он увидел данные живого конструкта, сделанного по технологии "Восхода"!
И тут же, осознав, что именно и кому брякнул, Высоцкиий смутился.
- Ты только не подумай, будто бы я считаю тебя кем-то вроде экспоната или только как уникальный объект исследования. Отнюдь! Поверь, я в полном восторге! Ты... и твои... гм... братья и сестры - это чудо! Это самое лучшее, самое изящное и эффективное, из того что мне приходилось видеть в мире гем-дизайна! И, при этом - самое жуткое и таинственное! При всем моем огромном опыте, я так и не смог определить, даже в общих чертах, набор функций, заложенный создателями в твой организм!
- То есть вариант, что я совершенно естественным образом был рожден своими родителями, совершенно исключается? - стараясь изо всех сил, чтоб голос не предал, не дрогнул, решился-таки уточнить я. О "наборах функций" и "предназначении модификации" старался не думать. Не слишком приятно, знаете ли, осознавать себя "конструктом". Биороидом. Искусственно созданным биологическим объектом, с заданными параметрами.
- Отчего же? - удивился ученый. - Никто и не говорит, будто бы тебя вывели в пробирке! Ты, конечно же, явился на свет из лона обычной женщины! Одно лишь не вызывает сомнений! В процессе развития плода, в тебе были произведены ряд манипуляций на генетическом уровне.
- Тогда... - запнулся я. - Что же случилось с нашими родителями?
- Не знаю, - развел руками Высоцкий. - Полагаю, эти сведения надежно укрыты в самых глубинах архивов Службы Безопасности!
- Господин капитан, - даже неосознанно выпрямив спину сидя на стуле, решился-таки обратиться я. - Скажите! А нет ли у вас какого-нибудь... гм... старого знакомого в штаб-квартире СБ?
Военный врач покачал головой и сурово, или, быть может - обиженно поджал бледные губы.
- Нет, - чуть ли не выплюнул он. - И не было! И быть не могло. Безопасники - люди столь особого склада ума, что, как мне кажется, не в силах поддерживать дружеские отношения с кем-либо вне своей конторы. Они... Им прививается какая-то иная мораль, и доводы, которыми они оперируют при принятии решений, в корне отличаются от твоей или, к примеру - моей. Признаться, я не сразу поверил в то, что кто-то, даже если это и руководители единственной в Содружестве, спецслужбы, имеют наглость заниматься опытами над людьми. Да еще, как выяснилось, с таким размахом!
- Тебе, сынок, грозит опасность, - пытался внушить мне старый доктор. - Тебе, твоей девушке, вам всем, кто благодаря каким-то невероятным стечениям обстоятельств вырвался из-под опеки государственных структур.
- Почему? - продолжал тупить я. Пример погибшего друга был, что называется - перед глазами, но мне казалось, что если бы Тремейн не был известным журналистом, неуемное любопытство не привело бы его в жерло станционного крематория. Что для этих, виртуальных, воображаемых господ, задумавших и осуществивших эксперимент, не так опасен наш интерес к собственному происхождению, как возможность огласки. Я же обнародовать открытия не собирался, а потому и опасности не чувствовал.
- Да как же ты понять-то не хочешь?! - вспылил Высоцкий. - Представляешь, как взвоют анклавы, стоит информации о запрещенных экспериментах СБ разойтись по сети?! В кулуарах Генеральной Ассамблеи давно уже поговаривают, будто бы администрация Содружества ведет себя так, будто бы находится над Законом. А вы - живое доказательство! Свидетели обвинения!
- Но и это еще не все! - напирал капитан. - Тебе, несомненно, известны основные догмы декларирующиеся Орденом? Как ты полагаешь? Довольно ли будет новости о том, что по станциям Содружества ходит несколько тысяч глубоко модернизированных, генетически измененных, для начала Охоты на Ведьм?
- Ха, - хмыкнул я. - Да у меня в личной инфе указан коэффициент гем-модификаций в единичку. И у Таи так же. Да, думаю, и у остальных наших что-то в этом роде. Сказать по правде, мне до сих пор как-то слабо верится в...
Подходящие слова вдруг куда-то делись. В ремонтных цехах вообще люди разговаривают на несколько другом языке. Гораздо более эмоциональном и ярком. И, скажем так - далеком от литературного. Так вот, эти - эмоциональные и яркие идиомы прямо-таки просились сорваться с языка. А чего-нибудь умного и глубокомысленного, подходящего для беседы с глубокоуважаемым мной капитаном Высоцким - не находилось.
- Когда это фанатикам нужны были открытые данные с нейросетей чтоб жечь и убивать? - криво улыбнулся старый доктор. - А на счет твоей единички - даже не сомневайся. Для любого стандартного сканера - так оно и есть. Всего один процент. Всего одна грубая заплатка, позволяющая организму лучше удерживать кальций в костях при пониженном притяжении. Остальное то, что сделано по методикам "Восхода" - это столь тонкое вмешательство, что не знакомый с исходными образцами человек, даже специалист, искусственности в связках аминокислот не выявит.
- Ясно, - кивнул я, хотя ничего ясного в этой странной и удивительной, вышедшей с экранов галовизионного сериала, ситуации для меня не было. Не просто, знаете ли, вдруг узнать, что являешься не совсем человеком, что родители твои сгинули в бункерах СБ, да и за тобой начинается охота.
- В общем, - подвел итог непростой беседы седой капитан. - Будем смотреть в оба! Если что, постараемся переправить вас с этой девушкой в безопасное место. Ну а ты, сынок, будь готов к бегству в любой момент.
Прозвучало тоном, от которого я, сказать по правде, стал уже отвыкать. Приказным тоном! Затрудняюсь определить, были я в то время доволен своей новой жизнью. Однако бесспорно одно: подсознание отказывалось признавать отставку! Еще не стих последний звук голоса капитана Высоцкого, как я, к собственному же удивлению, на одних рефлексах, расправил плечи, выпрямил спину и выпалил:
- Есть, сэр! Конечно, сэр!
Чем, к стыду своему, кажется, смутил старого доктора. А потому заторопился сгладить свою необдуманную - чего уж там, я действовал скорее как какой-то военный автомат, чем, как разумный человек - выходку.
- Только, Артем Валерьевич! Как долго нам придется таиться? Смею напомнить - через четыре месяца мне необходимо посетить Центральный госпиталь флота!
- Ах, да! - улыбнулся одними губами, продолжающий внимательно на меня смотреть капитан. - Как я мог забыть?! Пилот - это навсегда! Не так ли? Тебе не терпится вновь сесть за руль... Или что там у вас, вместо руля?
- Я так думаю, сэр, - дипломатично согласился я. - Джойстик. Мы называем эту штуковину джойстиком.
- Мдаа... Джойстик... - самую малость вздрогнув, будто бы вернувшись из виртуала в реальность, нерешительно опробовал новое для себя слово седой врач. - Доктора Фишермана ждет небольшой, но очень приятный сюрприз. Все говорит о том, что эта его новая разработка - действительно что-то стоящее. Во всяком случае, на твой организм, лейтенант, колония наноботов проявила прямо-таки чудесное, волшебное воздействие.
- Я рад, что у вас все-таки есть для меня хотя бы одна хорошая новость, - решился я пошутить.
- Что? - удивился Высоцкий. - Новость? А, ну конечно! Конечно, новость!
Отставной капитан медслужбы флота развернул из коммуникатора на левом запястье небольшой галоэкранчик, вывел туда какую-то таблицу, и дальше говорил, уже не отрывая от нее глаз:
- Науке не известен такой параметр живого организма, как коэффициент сопротивляемости воздействию жесткой радиации. Однако же давно известен научный факт, что тело человека, привыкшее к длительной экзогенной гипоксии, значительно меньше подвержено пагубному влиянию проникающей радиации...
Я всегда знал, что врачи умеют разговаривать на каком-то ином, недоступном обычным людям, языке. А вот мне, чтоб хоть что-то понимать, приходилось поторапливаться с поиском в Сети. И вот что получалось, если у меня получилось-таки сделать успешный перевод с медицинского на общечеловеческий. Выходило, что целая орда микроскопических роботов, запущенная внутрь меня майором Лебланом, кроме очищения организма от всякого мусора, и восстановления пораженных радиацией тканей, всю дорогу еще и приучала меня жить в условиях недостатка кислорода в дыхательной смеси. И вроде как, это издевательство над моим нежным телом, привело к тому, что случись снова попасть в проклятый и Богами и Демонами пояс Ван-Аллена, велика вероятность отделаться легким испугом.