Новаженина Елена Владимировна
Танцующая на облаках
Танцующая на облаках
Глава 1
Чудесное утро
Солнечным майским утром Олег вышел из дома в отличном настроении. Необъяснимое предчувствие чего-то необычного появилось у него с пробуждением на рассвете. Встав без будильника, юноша сделал утреннюю гимнастику. Солнце медленно вставало из-за горизонта и вот на стену упал его первый жёлтый луч. В последнее время это случалось крайне редко. Над городом висел плотный слой смогга и солнечные лучи, пробивавшиеся через него, скупо светили над серым пространством городских крыш. После того, как построили новый завод по переработке химических отходов, жители редко видели ясный небосвод. К тому же погода была крайне неустойчива. Неожиданно мог начаться дождь или налететь буря. Но сегодня утро было особенным, небосвод чистым и яркий алый свет озарил восток. Олег поднял голову и любуясь зарёй, подумал, что это неспроста, что сегодня с ним произойдёт что-то очень хорошее.
Юноша, напевая весёлый мотивчик, отправился в школу. Он учился в девятом классе и в свои неполные шестнадцать лет был намного умнее и физически более развит, чем его одноклассники. Шла подготовка к экзаменам, сегодня он должен будет сдать тест на аттестацию по теории квантовой гравитации. Олег был полностью несогласен с этой теорией, но выбирать не приходилось. Оценка шла в аттестат и влияла на поступление в коледж точных наук.
Олег учился в школе для одарённых детей. Учёба ему давалась легко. Но вот с оплатой было гораздо тяжелее. Юноше приходилось подрабатывать ассистентом у профессора Коха, а это был известный скряга. Он не только приписывал себе все открытия ассистентов, но и платил им всего пятнадцать процентов от премии, получаемой за диссертацию. А ведь именно ассистентами и проводилась основная часть работы. Профессор не только забирал себе "львиную долю" прибыли, но и имён ассистентов не называл в своих трудах, осознавая что они являются соавторами. Но кто будет связываться с профессором, имеющим "мохнатую лапу" в "верхах" Сын профессора Коха, Александр Кох, был одним из членов "Комитета 300", который фактически правил планетой.
Как уже было сказано выше, утро в тот майский день, а именно 23 мая 2068 года было на редкость замечательным. Пользуясь лётной погодой, над городом туда и сюда сновали биопланы. От небольших частных бюджетных до огромных промышленных.
Биоплан - летательный аппарат с открытым верхом, созданный профессором Анатолием Горячим с полсотни лет назад, имел небольшие прозрачные крылья, которые внешне напоминали перепончатые крылья летучей мыши, но в форме прямоугольных трапеций. Между прозрачными пластинками находились тонкие стальные и серебряные, с палладиевым напылением, трубки, которые служили антенами, усиливающими био и радиосигналы, являясь одновременно креплением между пластинами крыльев. Покойный ныне профессор в шутку называл биоплан "эгопланом", так как управлялся он движением мысли - импульсами желаний пилота. В последствии проект Горячего доработали, биопланы усовершенствовали и теперь этот вид воздушного транспорта был весьма популярен и восстребован.
На одном из таких биопланов Олег увидел монтажника, который крепил провода на мачту антены. Биоплан летел низко и тяжело. Блеск от стальных труб предприятия слепил глаза. На монтажнике был страховочный пояс с троссом и каска, он был в спецовке, как положено. Мужчина действовал быстро, словно боялся, что погода вдруг испортится. Олег помахал ему рукой снизу, монтажник заметил и кивнул ему в ответ. Серьёзное лицо мужчины на миг озарилось улыбкой. Олегу это понравилось. Люди редко улыбались, спешили в суете и были крайне озлоблены. Дороговизна, безработица, и что самое главное, бесправие перед сильнейшими мира сего, сделали людей скупыми на добрые поступки. Поэтому при виде улыбки монтажника, у Олега потеплело на душе и приятная волна подкатила к сердцу. Он сам заулыбался и снова запел. Спешащие мимо прохожие странно на него посматривали и только один старичёк подошёл к юноше и сказал: "Спасибо вам, молодой человек, за эту улыбку! Давненько я не видел, что бы люди так улыбались"!
Олег даже не нашёлся, что сказать, а только смущённо пробормотал: "Да что вы".
В школе всё было, как обычно; друзья здоровались и спрашивали, как дела, те, кто не общался с юношей, так же его игнорировали. Тест Олег сдал на отлично и старался поскорей о нём забыть. Но на первой же перемене он вышел во двор школы, что бы ещё полюбоваться на ясное небо, так как через школьное окно видел, что погода пока не испортилась. Идя по аллее юноша смотрел вверх. Он остановился и обвёл взглядом всё вокруг. Тут Олег увидел большое облако. Оно висело над крышей школьной столовой и было очень красивым.
Облако напоминало по своим очертаниям прекрасный город с куполами и пышными садами. Олег замер от неожиданности; город словно был вылеплен из пушистого белого снега. Юноша в восхищении смотрел, как необычное облако медленно проплывало над крышей. Вруг от него отделилась маленькая часть. Она всё приближалась и вскоре юноша мог различить её силуэт. Это был образ юной девушки, худенькой и лёгкой. Облачная девушка танцевала в воздухе. Она кружилась, как пушинка. Девушка опустилась ниже и Олег смог её хорошо рассмотреть. У танцовщиты были длиные локоны, которые развивались при каждом её движении, глаза были закрыты, лицо одухотворено. Движения девушки были лёгкими, изящными и плавными. Она почти опустилась на землю перед Олегом, но вновь поднялась вверх и вскоре исчезла в облаке.
Давно звенел звонок, означавший конец перемены. Но Олег его не сразу услышал. Он был поглощён увиденным. Весь день юноша думал о том облаке и танцующей девушке. Она настолько овладела его воображением, что юноша не помнил, что отвечал одноклассникам на их вопросы, не заметил, как его при всех похвалил учитель и поставил в дневник отличную оценку. Олег всё делал по привычке, автоматически, не осознавая, что происходит. Он вспоминал облако и танцовщицу и вечером, после школы, когда так же машинально, по привычке, выполнял домашнее задание. А ночью, во сне, юноша вновь увидел ту девушку, и наутро ему казалось, что он знаком с ней уже давно, тысячу лет. Хотя он не знал, кто она, почему была на облаке и увидит ли он её ещё когда-нибудь.
Глава 2
Гетто
Олег подходил к территории, ограждённой проводами с электрическим током. Он предъявил пропуск охраннику и тот впустил юношу на территорию гетто. Здесь жили изгои общества: беспомощные старики, инвалиды, не способные к физическому или умственному труду. Некоторые из них были добрыми и честными людьми, не желающими мириться с несправедливостью и идти вверх "по головам", но по решению "Комитета 300", это были ненужные индивиды, которые существовали благодаря пожертвованиям неравнодушных и сострадательных людей. Неравнодушных, увы, становилось всё меньше, а изгоев, населяющих гетто, всё больше. Наступало время. предсказанное в Евангелии, по причине беззакония во многих охладевала любовь и люди становились злы, как во времена Ноя.
В гетто жил отец Олега. Во время аварии на заводе, вследствии взрыва, он надышался газами и рассудок его помутился. Надежда Андреевна, мать Олега, как могла отстаивала права мужа на бесплатное лечение в психиатрической больнице, так как авария произошла не по его вине. Но ей предъявили огромный счёт. Выбора у семьи небыло, так как Сергей Глебович Каретин, так звали отца Олега, временами становился буйным и представлял реальную угрозу. Как не упрашивала мать местные власти повременить, пока она соберёт деньги на лечение мужа, его отправили на поселение в гетто. Тем более это было на руки властям, если Каретин кого-то убьёт в припадке бешенства, вина за этот поступок будет только на нём, а указ о сокращении численности гетто давно вступил в силу.
В гетто располалагалось несколько бараков. В одном бараке было несколько комнат, в каждой комнате от пяти ло семи кроватей, один стол, несколько стульев и две-три тумбочки. На окнах небыло занавесок, их запрещали вешать. Стены были покрашены белой эмульсией. Комната, где жил отец Олега, была самая апрятная. Каретин содержал её в чистоте. К тому же он жил совершенно один. Это делалось в целях безопасности и по просьбе самого Сергея Глебовича. И охрана, нарушая приказ, пошла ему на встречу. В комнате Олег разрисовал стены. На одной был изображён берег моря на закате, а на берегу, тёмным силуэтом, выделялась влюблённая пара. На противоположной стене Олег нарисовал сад с красивыми сказочными цветами, на ветвях деревьев он изобразил диковинных птиц. Комната, после того, как Олег расписал её, приобрела праздничный вид и отличалась от остальных - унылых и обнообразных. Олег и там бы расписал стены, но охрана ему не разрешила. Из чего юноша сделал вывод, что к его отцу тут особое отношение.
В центре поселения стояла большая метелллическая бочка, в которую время от времени наливали привезённую воду. На одном конце гетто была свалка, и когда на ней сжигали мусор, обитатели поселения просто задыхались от дыма. На другом конце гетто находилась мастерская, неизвестно кем построенная. Правда без инструментов, но с большим верстаком. Каретин часто на нём что-нибудь мастерил, самодельными или принесёнными Олегом инструментами.
Сергея Глебовича здесь уважали и обитатели гетто и охрана. В периоды ремиссии, когда припадки отступали, Каретин был вежлив, тактичен. Он следил за своим внешним видом и сильно отличался от своих "товарищей по несчастью" Кроме того Сергей Глебович занимался спортом, он сам оборудовал в гетто из подручных материалов спортивную площадку с турником, собрал самодельную штангу, вставал рано и выходил на утренние пробежки а после них обливался холодной водой. Охрана знала, что если Каретин вышел на пробежку, всё будет спокойно, но если он накануне вечером был раздражителен, а утром вставал поздно - жди очередного припадка. Охранники этого боялись, Каретин был физически крепким мужчиной. Во время припадка его связывали и помещали в отдельную комнату за решётку. Когда же приступ отступал, Сергей Глебович был не опасен. Он снова приветливо всем улыбался и возле него собирались люди. Одни, что бы посоветоваться, другие просили что-нибудь починить, а третьи просто поболтать и излить душу.
Олег нашёл отца на заднем дворе. Он обучал нескольких молодых мужчин приёмам спортивной борьбы. Юноша смотрел на подтянутого мускулистого мужчину, которого очень любил, но не мог находиться с ним рядом. Олег помнил припадки, во время которых отец был сташен в гневе и невменяем. Однажды он чуть не задушил юношу, но Олега спасла молитва. В такие страшные минуты юноша обращался к Господу, через некоторое время отец успокаивался, но Олег долго ещё потом приходил в себя от пережитого страха. Как бы там ни было, он навещал отца и тосковал по нему, вспоминая счастливые минуты проведённые в семье до злополучного взрыва.
- Привет, пап! - Олег поздоровался с отцом и обнял его.
- Привет,сынок! Становись! - Каретин жестом пригласил Олега встать рядом с обучаемыми. - Посмотрим, не забыл ли ты всё, чему я тебя учил.
Олегу не нравилась борьба, но он слушался отца из любви к нему. У юноши неплохо получалось, но он по складу был другим; любил музыку и поэзию, часто уединялся и мечтал. Порой его мечты превращались в фантазии и проигрывались в голове юноши, как фильмы. Олег издал сборник стихов. Был непризнанным автором нескольких научных разработок. Но ему нравились утренние пробежки, когда он был один на сонных улицах, зарядку он делал с раннего детства по-привычке.
После тренировки отец повёл всех обливаться. Олег и к этой процедуре привык с детства. Наконец они с отцом остались наедине и могли спокойно поговорить. Юноша ничего не скрывал от отца, рассказал он и о необычном облаке и танцовщице.
Каретин на минуту задумался и внимательно посмотрел на сына.
- Хотел бы я думать, что это плод твоего воображения, но это не так, - сказал он задумчиво, - я знал человека, который тоже наблюдал это явление.
- Кто он? - Спросил Олег с надеждой.
- Не спрашивай, больше я тебе ничего не скажу! - Олег знал своего отца и понял, что расспрашивать его дальше бессмысленно, но ответ Каретина заинтриговал его.
- Это связанно с неприятными восспоминаниясми? - спросил юноша осторожно.
- Закроем эту тему, - твёрдо ответил отец, - и ещё, сынок, - отец посмотрел Олегу в глаза, - никому ничего не рассказывай! Никому и ничего! Ты меня понял?!
- А если это видел кто-нибудь ещё? - Спросил юноша.
- Никому и ничего! - Строго повторил отец и сменил тему разговора. Олег не стал спорить, если отец расстроиться, может начаться припадок.
После свидания с отцом Олег всё чаще вспоминал про облачную танцовщицу. Как бы он хотел узнать, кто и когда её видел, и почему отец запретил о ней рассказывать. Одно время Каретин работал на спецслужбы и знал многое из того, что не должен знать обычный человек. Раз он ничего не рассказал Олегу, значит это на самом деле было опасно.
Глава 3
Эмили
А в это время, на другом полушарии Земли, юная Эмили сидела у постели больного отца. "Светило" современной науки медленно угасало - доктор Марецки доживал последние часы.
- Эмили, девочка моя, потанцуй для меня сейчас! Мы скоро расстанемся и я хочу в последний раз полюбоваться на тебя! - Доктор говорил слабым дрожащим голосом.
Эмили послушно встала и посмотрела на отца. Пшеничного цвета локоны нежно обрамляли её милое личико с голубыми глазами. Эмили была печальна, но старалась сдерживать слёзы. Она вышла на середину комнаты, и встала напротив окна. Свет падал сзади на девочку и её тонкий стан казался почти чёрным силуэтом. Она снова взглянула на отца. Вдруг откуда-то сверху полилась музыка. Это включилось одно из изобретений доктора; в комнате играла та музыка, которая звучала в голове у Эмили, когда девушка танцевала. Эмили плавно подняла вверх руки, потом закружилась и словно поплыла по комнате, локоны её при этом мягко развевались. Доктор смотрел на дочь и улыбался, а из его потускневших глаз медленно катились слёзы.
Эмили закочила танец и подошла к отцу.
- Тебе понравилось, папа?
- Да! - С трудом ответил Марецки, - Ты сейчас танцевала только для меня, но когда я уйду из этой жизни, ты будешь делать то, о чём мы с тобой договаривались, дочь?
- Да, папа, я постараюсь, хоть порой, я знаю, мне это будет нелегко! - Тут Эмили не выдержала и заплакала. Она легла на грудь к отцу, а он молча гладил девочку по голове. Вскоре рука его остановилась. Эмили почувствовала, что её отец умер.
Ранним утром, высоко в горах, в одном из ущелий у одинокой могилы стояла юная девушка. Она принесла красные маки и положила их на свежий могильный холмик. Рядом был ещё один такой холмик, но он уже порос травой и цветами. Девушка подошла к могиле и присела, рукой поглаживая маленькие голубые незабудки росшие тут.
- Как мне тебя не хватает, мамочка! Вот теперь и папы нет, и ваша бедная Эмили осталась совсем одна! - девочка вздохнула, - Мне пришлось одной хоронить отца, но я справилась, справлюсь и дальше! - она пыталась себя убедить в этом, но на душе было очень тяжело. Девочка задумалась, она вспоминала детство и жалела, что его не вернёшь.
Марецки придумал приспособление, при помощи которого девочка доставила его тело в ущелье. Яму для могилы он выкопал заранее, понимая, что Эмили придётся одной хоронить его, так как они жили в труднодоступном и пустынном месте. Но это было не самым трудным делом для девочки, сложнее было остаться одной, и принять это одиночество, как факт. Эмилли помнила всё, что должна была делать по просьбе отца. Она весь день была занята и тоска не была столь жгучей. Но только наступала ночь, сердце её рвалось от горя. Эмили молилась и успокаивалась, засыпая в слезах.