- А Саша, значит, додумалась, как прочитать эти надписи? – Старк обошел стол и встал рядом с Фьюри.
- Не Саша. Анджей.
Глаза Тони опасно сузились.
- Так вот почему перевернулся его джип. А ты в курсе, Тор, что он умер в больнице? И Сашу ты хотел отправить туда же?! А как же твоя хваленая любовь к нашему миру?!
- Тони, а чем ты пожертвуешь – жизнью нескольких людей или целым миром? – голос Тора стал громче и глубже, так, словно вокруг собиралась гроза.
- Чужими жизнями гораздо легче жертвовать, Тор. Ты ведь даже не задумался, что их тоже кто-то ждет, – Старк обреченно покачал головой. – У меня сейчас только один вопрос – где Александра? Плевал я на твои благородные порывы, меня волнует, чтобы твой братец с ней ничего не сделал, он уже и так натворил достаточно дел. Где гарантия, что она вернется живой?
- Локи ничего с ней не сделает, просто сотрет память о том, что она прочитала. Я даю слово ее не трогать.
- Я уже испытал силу твоего слова! – Тони выплюнул эти слова в лицо стоящему перед ним Тору и быстрым шагом покинул кают-компанию, на ходу доставая телефон.
- Джарвис?
- Да, господин Старк, – голос компьютера отозвался незамедлительно.
- Переведи на счет госпожи Черноверской сумму, оговоренную контрактом, и, как только получишь подтверждение о поступлении денег на счет, прекрати действие контракта.
- Будет сделано.
Отключив телефон и затолкав его в задний карман джинсов, Тони направился в отсек, где хранился его костюм. Через несколько минут из здания, сверкающего стеклянными гранями, вылетела золотисто-красная молния и растворилась в синеве утреннего неба.
====== 23. Возвращение. ======
Саша проснулась с тяжелой головой и долго лежала с закрытыми глазами, напряженно вслушиваясь в окружающий мир. Мир был тих, словно она находилась в полном одиночестве. Приоткрыв глаза и сфокусировав зрение, она убедилась в том, что так оно и было.
Подняться с кровати тоже получилось удивительно легко – словно и не было удара головой о стену. Запустив руку в волосы, она ощутила корку застывшей крови. Все-таки удар был. И затылок она разбила. По-хорошему, она должна в больнице валяться с кучей швов на голове и крепким сотрясением мозга. А она... А правда, где это она?
Оглянувшись вокруг, Саша обнаружила все ту же странную комнату, оформленную под старину, огромную кровать с балдахином, шкаф, столик с блюдом, наполненным фруктами, и единственную дверь. Окон в комнате не было.
Саша медленно пересекла комнату и взялась за ручку двери. Несмело ее повернула и замерла в нерешительности.
- Там ванная, тебе как раз не помешает, – раздавшийся сбоку голос заставил женщину вздрогнуть и выпустить ручку, которая больно спружинила по пальцам. Саша крепко ругнулась и обернулась к источнику звука.
- Как ты тут оказался? Тебя же...
- Это мое убежище, я появляюсь тут, когда захочу. Как видишь, других дверей тут нет, – Локи картинно развел руками. – Иди уже.
Перспектива отмыть волосы от засохшей крови манила Сашу, как колбаса дворового кота. Но резко возникшая мысль о том, что Локи с такой же легкостью может оказаться в ванной, и... Она вздрогнула.
- Мне не во что переодеться.
Локи неопределенно махнул рукой в сторону Саши.
- Теперь есть. Иди давай, я не интересуюсь окровавленными женщинами.
Не в силах больше смотреть на ухмылку черноволосого мужчины, Саша юркнула за дверь, за которой обнаружилась шикарная ванная комната с огромной купальней, наполненной ароматной водой.
Женщина покачала головой – после знакомства со Старком с ней происходят совершенно безумные вещи. База, камень, руны, Анджей, Хведрунг, Донар... Она, никому не известная русская, ну ладно, историк и лингвист, оказалась втянутой в игрища сильных мира сего. Мало того, оказалась единственным носителем информации. Ноутбук разбил Донар, оказавшийся скандинавским богом грома, флешку с копией забрал Хведрунг, не мифолог вовсе, а бог Локи, с хранилища Google она сама все снесла, вместе с аккаунтом... И сейчас она находится в каком-то странном месте с грязной, но целой головой, и смотрит на наполненную до краев шикарную ванну. Вот уж истинно, неисповедимы твои пути, Господи...
Произнеся последнее, Саша сдавленно хихикнула и начала раздеваться.
Она плескалась долго, совершенно забыв о времени и о том, что, в общем-то, не одна. Завернувшись в огромное светло-зеленое полотенце, она обнаружила на стуле у зеркала аккуратно сложенные вещи. Подумав о том, что неплохо бы еще и расческу найти, она увидела там же светло-бежевый гребень с редкими зубьями. Решив уже ничему не удивляться, она оделась и вышла из ванной.
Локи сидел к ней спиной в одном из кресел, невесть откуда взявшихся у столика. На самом столике помимо вазы с фруктами появилась пузатая бутылка, два бокала и несколько закусок.
- Ты долго, – он поднялся со своего места и направился к Саше. – Как тебе понравилось исполнение желаний по одной твоей мысли?
- Так это ты?! Ты...
- Я. Кто же еще? – он подошел вплотную, заставив женщину запрокинуть голову. Будучи обутой в кроссовки, обнаруженные под стулом, она доставала ему до середины груди. – Ты такая маленькая...
Локи поднял руку и провел по мокрым волнистым волосам, заставив Сашу резко отшатнуться назад. Она уже раз испытала на себе последствия его ласки, и совершенно не горела желанием повторять.
- Почему ты меня боишься? Тебе же понравилось! – его голос выражал недоумение и обиду, приправленную капелькой злости. От одной только этой капельки Саше захотелось оказаться как можно дальше от этого места...
- Понравилось?! А у меня что, тогда был выбор? – женщина прерывисто дышала, пытаясь подавить охвативший ее страх. А что? Терять все равно уже нечего, а снова сдаться просто так она не собиралась. – Ты просто использовал меня как средство для удовлетворения, и теперь спрашиваешь, почему?!
Локи подался вперед, перехватив Сашу за затылок, который от одного его прикосновения пронзила острая боль, заставившая женщину зашипеть и пошатнуться.
- Я тебя спас, я могу и убить, – он наклонился к Сашиному лицу, отчего ей начало казаться, что зеленые глаза заполнили весь окружающий мир. – Все женщины, которым я уделял свое внимание, оставались очень довольны. Чем ты от них отличаешься?
Саша снова зашипела от боли, изо всех сил стараясь удержаться и не рухнуть на колени.
- Может быть, наличием мозгов?
Локи дико захохотал и отпустил голову женщины, отчего она не устояла на ногах и все-таки упала на пол, застеленный пушистым ковром. Хватая ртом воздух и пытаясь восстановить сбитое болью дыхание, Саша вспомнила, что, когда она выходила из ванной, ковра тут не было. Черт знает что...
Присев на корточки, мучитель разглядывал ее с неподдельным интересом. Саша уже была готова на все – только бы начать нормально дышать. В голове мутилось, перед глазами начали скакать разноцветные пятна.
- Знаешь, что является условием твоего выживания? – ехидный голос проник в измученное сознание женщины, и она попыталась ответить, но не смогла произнести ни звука – лицевые мышцы свело судорогой, вызвав новую вспышку боли. – Я должен стереть тебе память о том, что происходило в лагере и о том, что ты узнала. Но, пожалуй, я не буду этого делать. Я просто верну тебя домой. Ты получишь свои деньги. Но ты будешь знать, за что ты их получишь. Ты будешь помнить все. Ты будешь помнить меня.
Сильные руки подняли Сашу с ковра, и она ощутила на своем лице дыхание. Сопротивляться или вырываться она даже не пыталась – каждое самостоятельное движение сопровождалось вспышкой боли.
- Открывай глаза, тебе нужно поесть. Я знаю, что тебе больно. Давай-давай, – он усадил ничего не соображающую Сашу в кресло и отступил на шаг. Еле-еле разлепив глаза, Саша увидела у себя под носом тарелки, и ее замутило.
- Я не хочу есть.
- Я не спрашивал, хочешь ты или нет! Или ты начнешь есть, или загнешься от боли! Я поставил защиту, чтобы никто не смог покопаться в твоей голове, и сейчас она разрушает твой бесценный мозг. Если хочешь умереть – можешь сидеть так! – Локи сорвался на крик, эхом отдавшийся в Сашиной голове. Она протянула трясущуюся руку и взяла кусочек яблока. Через силу съев его, она ощутила, что тошнота ушла сама собой, и с волчьим аппетитом накинулась на стоящую перед ней пищу.
Локи с удовлетворением наблюдал за Александрой. Его очередной эксперимент удался – смертная выдержала психическую блокаду своего мозга. Надолго ли – другой вопрос. Но она ее выдержала, и ее мозг не превратился в спекшуюся массу. Остался еще один эксперимент. Изменились ли люди с тех времен, когда она ставил его в последний раз?..
- Сейчас я уйду. Тебе нужно отдохнуть и хорошенько подумать. Так или иначе, но с твоей помощью я получил обратно свои силы. Потому я исполню любое твое желание. Вернуться домой можешь не просить – там ты окажешься завтра.
Он растворился в воздухе, не дав Саше ответить. Она тупо посмотрела в пространство, где только что стоял ее мучитель, и снова принялась за еду. У нее было два безумных желания. И предстояло сделать выбор именно между ними...
Саша не поняла, в какой момент она уснула, и не помнила, как оказалась на кровати. Поднявшись на локте, она увидела Локи, сидящего в кресле, и наблюдающего за ней.
- Ты хорошо подумала? – он сощурил глаза, вглядываясь в Сашино лицо.
- Да, хорошо, – она проговорила это тихо, словно боясь спугнуть собственное решение.
- Говори.
- У меня есть друг. Его зовут Алексей. Он неизлечимо болен, и люди эту болезнь лечить пока не научились. Я не буду просить тебя раскрыть мне историю моей семьи, хотя у нас с тобой была сделка. Я не буду просить тебя вернуть мне голос. Спаси его. Пусть он выживет.
Саша выдохнула, словно сбрасывая с плеч огромный груз, все это время давивший на нее.
- Ты хочешь другого, – голос Локи был беспристрастен, словно на суде. – Зачем ты просишь меня именно об этом?
- Мало ли, чего я хочу... Мне нужно, чтобы Лёха поправился и жил дальше.
- В этой комнате нет щелей, через которые сюда могло просочиться милосердие. В тебе его в принципе нет. Зачем ты меня об этом просишь? – Локи переместился на кровать, уселся рядом с Сашей, глядя ей в глаза.
- Я не Маргарита, а ты не Воланд! – она фыркнула. – Считай, что отдаю старый долг.
Локи резко наклонился с Саше, опрокидывая ее на кровать и прижимая ладонь к ее лбу.
- Я требую ответов на свои вопросы. Или получаю их сам. И да, я не Воланд. Я сильнее.
Перед открытыми глазами женщины возникли до боли знакомые картины, заставившие ее глубоко вздохнуть.
Заполненный сигаретным дымом зал клуба перед концертом. Сегодня ее двадцать четвертый день рождения. Саша сидела за барной стойкой на втором этаже и курила, запивая сигаретный дым уже бессчетной чашкой черного кофе.
Несколько недель назад она прилетела из Польши, где похоронила родного ей человека. Она осталась одна. Совершенно. Родителям до нее совсем нет дела. У близких друзей обнаружилась своя жизнь, им неинтересна ее депрессия. Она и сегодня осталась бы дома и курила бы в форточку в общаге, не притащи ее Костюшкин на этот концерт. Как так, “Коридору” двадцать лет, а она дома сидеть будет? Да ни в жизни!
Она сидела за баром и подпевала заученным наизусть песням. Каждая из них, как бусина на нитке, нанизывалась на полотно воздуха и складывалась в цельное музыкальное произведение концерта. Каждая из них – как событие в жизни. Как смех и слезы, шум дождя и грохот камнепада, звук двигателя и боль утраты.
- А сейчас я хочу поздравить с днем рождения замечательную девушку, мою давнюю, очень давнюю подругу – я эту заразу почти с детсада знаю! – Саша встрепенулась, сообразив, что речь идет, скорее всего, о ней, и сейчас будет хохма в стиле “Лёха жжот”. Она широко улыбнулась и погрозила ему кулаком со второго этажа.
- Так, руками там на меня не махай, чукча! Санька, я тебя поздравляю, обниму попозже. Помни – что бы не случилось, мы все у тебя есть и мы тебя любим!
Саша сморгнула, почувствовав, как в глазах появились непрошеные слезы. Первые ноты, выведенные роялем, и подхваченные ударником и Лёшкиной гитарой, заставили ее выпрямиться и закусить губу. Голос Лёхи словно пронизывал каждую клетку тела, заставляя кусать губы, чтобы не разреветься прямо в зале.
Александра, не плачь о будущем, ещё рано
Так мало смысла в открытых ранах... Александра...
Александра, так много времени для разбега.
Я не дарил тебе это небо. Александра...
Давай споём мерцающий блюз,
Когда-нибудь я вернусь, но никогда не останусь,
Давай споём сверкающий рок,
Одна из ночных дорог превращается в медленный-медленный-медленный танец,
Медленный танец.
Слезы текли по Сашиным щекам, оставляя две тонкие влажные дорожки. Он знает, что Саша похоронила Войцеха. Он написал ей песню. Ее лучший друг, учивший ее давать в нос соседским мальчишкам, написал ей песню...
Александра. Слеза в ладошке. С хрустальным взглядом.
Жребий брошен с другим раскладом. Александра...
Александра, ночей бессонных былая пропасть,
И из ответов – одни вопросы. Александра...
Давай споём мерцающий блюз,
Когда-нибудь я вернусь, но никогда не останусь,
Давай споём сверкающий рок,
Одна из ночных дорог превращается в медленный-медленный-медленный танец,
Медленный танец.
Александра, свяжи из забытых дорог свободу,
Босыми ногами по небосводу, по углям заката иди смелее.
Александра, играй, играй в переливах света,
Приди, приди в этом мир рассветом и сделай его добрее.*
Высокий мужской голос перешел в плавный припев, но Саша уже не смотрела на сцену, упав лицом в ладони и стараясь сдержать эмоции. Лёшка... Спасибо тебе, Лёшка. Никакие утешения, никакие способы поддержки не помогли бы. Ты просто подарил песню. И когда будет худо – Саша будет тихо повторять ее слова, как заклинание от боли, рвущейся наружу...
Саша лежала, прижатая к кровати сильной рукой, и беззучно плакала. Ей не было больно или страшно. Перед ее глазами стояла картина того концерта, когда она сбежала в туалет, стоило замолкнуть последней ноте мелодии, и долго стояла у раковины, разглядывая свое перемазанное тушью лицо. Именно тогда она решила, что никогда не сдастся.
А потом с Лёшкой случилась беда. У него диагностировали болезнь БАС, при которой умирают нейроны спинного мозга, и он начал медленно угасать. Сейчас уже даже гитару в руки взять не может. Она и на этот долбаный контракт согласилась еще и потому, что в Америке брались попробовать его лечить, но стоило это огромных денег...
Она ощутила, как скатываются по щекам слезинки. Хватка держащего ее Локи не ослабевала, и, открыв глаза, Саша обнаружила, что он смотрит на нее совсем иначе, нежели прежде. Во взгляде не было превосходства или пренебрежения. Только понимание чего-то.
- Иди, умойся и надень куртку. В России еще зима, – он поднялся с кровати, оставив Сашу вытирать мокрые щеки и собираться с силами и мыслями.
*Коридор – Александра
====== 24. Мир – лишь наше отражение ======
На столе настойчиво звонил телефон, выдавая из динамика мелодию о диком мире.* Александра недовольно поморщилась, не желая отвлекаться от вычитки очередной редакции дипломной работы одного из своих студентов. На редкость талантливой работы, надо сказать. Ну и какого дьявола кому-то там надо?!
Посмотрев на экран телефона, она сменила гнев на милость и взяла трубку.
- Привет, Лешка! – Саша улыбнулась в трубку, слушая такой родной ей голос.
- Привет, Шурик. Я тебя попросить кое о чем хочу, – бархатный мужской голос лился из трубки, заставляя Сашу улыбнуться еще шире. Какое же счастье, что ты живой, Лешка...
- Я же обещала. Значит – приеду, – она поднялась из-за компьютера и направилась на кухню пытаясь не споткнуться о Тома, талантливо путающего ноги.
- Не, Саш, я о другом. Ты давай сегодня без руля – а то сидишь вечно трезвая и куришь. А у меня на тебя сегодня большие планы...
- Это какие еще планы? – она усмехнулась, приподнимая бровь. Леха прекрасно представляет ее физиономию сейчас, иначе не хохотал бы так в трубку.
- А вот приедешь – узнаешь! Все, отбой! Целую!
Трубка пикнула и отключилась, оставив Сашу улыбаться собственным мыслям. Если Лешка просит – ну, ладно. Туда доедет вечером на маршрутке, а обратно – на такси, благо его ещё никто не отменял.