Они выбрались из Тайной Комнаты Годрика – звучит-то как! – и, следуя указаниям “путеводителя”, направились на третий этаж, где по идее должно было быть последнее испытание. Однако стоило им войти в комнату, как двери за их спинами растворились и стали сплошной каменной стеной.
Комната была маленькой, максимум пять на семь шагов, но с очень высокими потолками, почти как в Большом Зале. И где-то под самым потолком два маленьких окошка, через которые проникал слабый лунный свет. В комнате царил ночной полумрак.
- Я бы на твоём месте интересовался больше вопросом: как нам отсюда выбраться? – Годрик также, как и Салазар оценил непробиваемость стен. – Что написано в задании?
Салазар вздохнул и развернул осточертевший пергамент.
- ...
- Сал? – Нечитаемое выражение на лице Слизерина знатно напугало Гриффиндора. Что-то ему подсказывало, что ничего хорошего это им не несёт. – Что написано в пергаменте, Салазар?
- Читай! – Слизерин перекинул ему пергамент и мрачно уставился в ближайший камень.
Основатель ало-золотого факультета ловко поймал свиток и, развернув его, отыскал нужную строчку, подсвечивая себе Люмосом.
“Место – Каменный мешок. Задача – выбраться”.
Гриффиндор минуту тупо просто смотрел на ровные каллиграфические строчки, прежде чем перевести ошарашенный и недоумевающий взгляд на змеязыкого мага. В его глазах читался только один вопрос: “Это что, шутка такая?”
Понятно, что им необходимо выбраться, но как? Ни подсказок, ни пометок, ничего...
- Верх оригинальности! Не находишь?
Годрик прекрасно понимал чувства Салазара. Сейчас, когда их потаскало по любопытным воспоминания их будущего партнёра, когда они “познакомились” с его “роднёй” и просто стали свидетелями очень неоднозначных ситуаций, последнее “задание” казалось... насмешкой. Если не полноценной издёвкой.
Мужчина поднял голову к потолку и ещё раз присмотрелся к лунным окошкам. Судя по размеру, в них и ребёнок с трудом протиснется. На первый взгляд, самым простым выходом был самый банальный – разворотить стену или стены. Но ведь не может быть всё так просто?
- Ну, выбора нам, судя по всему, не оставили. Или выберемся, или останемся тут навсегда. – Основатель хмыкнул и, свернув пергамент, засунул его себе за пазуху. – Интересно, как это должно было нас помирить? – Проворчал он, вытаскивая из рукава палочку и начиная выводить распознающие плетения. Люмос он всегда накладывал без концентраторов.
- Действительно, как?! – Язвительно вторил ему Салазар, занимаясь тем же, но у соседней стены.
Этот вопрос интересовал обоих ещё с самого начала. Ведь не мог же Поттер всерьёз надеяться, что связав их общим делом, разом разрешит все их разногласия? Господи, да с этим даже совместное основание школы для малолетних магов не справилось! Что им какая-то цепочка – пусть и древний артефакт!? Они достаточно разумны, чтобы на время отбросить все свои распри и сработать в команде, чтобы сохранить свои жизни. А тут и этого нет. Они всего лишь наблюдатели.
Как и предполагалось изначально, стены разбить не получится. Они, во-первых, заговорёны от магии, во-вторых, в таком маленьком помещении это всё равно равнозначно самоубийству, и, в-третьих, слишком толстые.
- А из того, что мы собрали ничего этакого сделать нельзя? – Как-то не особо уверенно спросил Гриффиндор.
Как-то так получилось, что из всей их четвёрки, только ему совершенно не давались зелья и алхимия. Гриффиндор был боевым магом с вкраплениями стихийной огненной магии. Что, конечно, делало его серьёзным противником, но совершенно не помогало разбираться в искусстве змей, то есть противоядий и ядов. Что служило лишь ещё одним поводом для перепалок со Слизерином.
- Нет. Ни вместе, ни по отдельности, ни Осколок Медина, ни последнее перо Феникса, не дадут необходимого нам эффекта. Выучи уже хотя бы азы, Годрик! Я не всегда буду рядом! – Огрызнулся Слизерин. Впрочем, сделал он это скорее по привычке.
- Куда ты от меня денешься, змей, – хмыкнул Годрик, убирая палочку в рукав, специально дёргая за сковывающую их цепочку. – Наш новый знакомый сделал всё, чтобы мы не смогли разлучиться!
- Тебе бы всё веселиться, Гриффиндор!
Основатель змеиного факультета прислонился спиной к стене и, устало выдохнув, сполз по ней на пол. Вся усталость за прошедшее с момента начала этого фарса время резко опустилась ему на плечи. Рядом приземлился Годрик, весело хмыкнувший на его слова.
Его всегда поражала эта дурацкая привычка веселиться даже в самых безвыходных ситуациях. Они знакомы почти шесть десятков лет, но Годрик по-прежнему смеётся на его колкие замечания.
- Господи, – он вздохнул и спрятал лицо в ладонях, – как же всё это глупо. Похоже на детскую шутку: если закрыть поругавшихся в одной комнате одних, они обязательно помирятся! Чем они все руководствовались, не понимаю...
- Ну, – Годрик привалился к его плечу, он тоже устал. – Он почти вдвое нас младше, вполне логично предположить, что и действовать он в некоторых ситуациях будет как ребёнок... Не считаешь?
- Если я правильно помню, ему скоро второе полное совершеннолетие, кажется, в этом возрасте уже нужно думать... по-взрослому.
- Ещё пара лет... сейчас ему только тридцать. Но ты прав, импульсивности ему не занимать.
Слизерин фыркнул и насмешливо посмотрел на соседа.
- Неужели, я дожил до того дня, когда ты со мной согласился в характеристике человека?
- Как видишь...
Стены комнаты были странно тёплыми, не смотря на то, что сделаны были вроде как из камня. В любой другой ситуации, ни Годрик, ни Салазар не позволили бы себе расслабиться, но сейчас оба были уверены, что в этом помещении безопасно, поэтому позволили себе выдохнуть. Это был тяжёлый... день?
Оба затруднялись точно сказать, сколько они носились, выполняя задания из свитка, вручённого Томом Риддлом. Время неслось с невероятной скоростью. Только сейчас у них появилась возможность присесть и подумать... обо всём.
Салазар закрыл глаза и прислонился затылком к стене. Под затылком камень был холодным. Против воли на лицо наползла насмешливая улыбка – будь они в другой ситуации, он непременно бы бросился всё здесь изучать. А Годрик бы ходил за ним по пятам и хмуро рассматривал все подозрительные предметы на наличие ловушек и неприятных сюрпризов, через слово, комментируя фанатичность и любовь к экспериментам товарища.
Несмотря на свой возраст, они порой вели себя как дети, пусть и делали это лишь в тесном семейном кругу. То, как они вели себя перед Поттером, лишь лишний раз доказывает их связь. И мальчишке придётся это признать. Рано или поздно.
Плечо Гриффиндора, сидящего рядом, было горячим как угли. Боевой маг всегда, сколько знал его Салазар, был таким горячим. Сложно ожидать чего-то иного от потомка Ифритов, однако Годрик всегда слишком хорошо скрывал свою суть, узнать об этой его особенности можно было, только дотронувшись до него.
- Знаешь, с каждым годом я всё больше и больше склоняюсь к мысли, что мы с тобой фирменные идиоты.
Салазар насмешливо поднял бровь, но глаз не открыл – хотя бы себе он мог признаться, что чертовски устал – припираться или язвить сейчас совершенно не хотелось. Царящая в комнате тишина благотворно действовала на его натянутые нервы.
- Причём слепоглухонемые.
А вот это было что-то новенькое. Оформить последнюю мысль во что-то более конструктивное Салазар не успел.
Когда чужие пальцы дотронулись до его щеки, по коже пробежало стадо мурашек, заставив волосы на затылке встать дыбом. Он открыл глаза и изумлённо посмотрел на соседа по... приключениям. Годрик никогда не предпринимал попыток дотронуться до него... так. Дружеское похлопывание по плечу, или удары во время их дуэлей, можно не считать.
Гриффиндор задумчиво рассматривал его лицо, выводя пальцами замысловатые узоры на его скуле. Точно так же, как он был всегда почти обжигающе горячим, Салазар был на несколько градусов холоднее обычных людей. Родство с Нагами – хладнокровными, как и все змеи, накладывало определённые отпечатки, как на внешний вид, так и на физиологию. Особенно заметно это было во время смены сезонов года.
Зимой Салазар всегда ужасно мёрз, в отличие от Годрика, который даже в самую ужасную стужу мог выскочить на улицу в лёгкой мантии.
- Что ты делаешь? – Когда пальцы Гриффиндора спустились на шею, Салазар понял, что если не прекратить это сейчас, уже очень скоро он сделает большую глупость. Голос подводил мага и вместо возмущённого рыка, получился почему-то надломленный шёпот.
- Думаю.
Как боевой маг, Годрик умел быть лаконичным, но как раз сейчас, это было абсолютно не тем, что хотел услышать Салазар.
- Замечательно. Я тут при чём? – Слизерин дёрнулся, попытавшись отодвинуться, но это оказалось невозможно. Сидящий у него на ногах Годрик был ни тем, что облегчает передвижение. Определённо не тем.
И когда только успел?! А ведь Гриффиндор далеко не котёнок, чтобы его можно было не заметить.
- Как непосредственный предмет размышлений. – Горячее дыхание ифрита обжигало кожу и вызывало очень странные чувства.
В голове появился туман, и Салазар зажмурился, тряхнув головой, спешно пытаясь вспомнить, что такого он подливал Гриффиндору, чтобы это начало действовать только сейчас, а главное, чтобы вызывало такую реакцию. По всему выходило, что максимум, что грозило Боевому Магу, это перекрашивание его огненной шевелюры.
Угу-мс. Значит не он... И вот это уже не очень хорошо. Совершенно не хорошо.
- Если ты сейчас не остановишься, – он вцепился в плечи Гриффиндора, сминая его мантию, – я не гарантирую своё адекватное поведение...
- Не гарантируй. – Согласился маг.
Салазар выдохнул сквозь зубы и ещё раз попытался сдвинуться, но результат был тем же и вызвал лишь довольный смешок Гриффиндора. Слизерин чертыхнулся и перестал дёргаться.
Стоило признаться, хотя бы самому себе, что происходящее хоть и напрягало, было приятно. Будь иначе, Гриффиндор бы уже лежал на полу с проломленным черепом – Слизерин был не тем магом, с которым можно было остаться безнаказанным за подобные действия.
- Так что ты там говорил про идиотов? – Дыхание участилось, и думать было сложно, но надежда на то, что он ещё сможет выкрутиться из этой ситуации, оставалась. К несчастью, просыпающиеся инстинкты Нага не способствовали поиску выхода. Человеческий разум неизбежно пасовал перед более могучей силой.
- Кажется, мы с тобой умудрились просмотреть то, что видели все окружающие без исключения. – Зажатый между стеной и телом Годрика Салазар, чувствовал, как в ушах начинает шуметь кровь, и становится мучительно жарко. – И чтобы понять это, мне понадобилось оказаться запертым с тобой в одной комнате без возможности прибить...
Когда сухие губы Гриффиндора впились в его, требуя и подчиняя, Слизерин не остался в стороне. Подчиниться кому-либо? Никогда.
Магия взвилась вихрем, водоворотом сплетаясь с воздухом. Это больше походило на укус, чем на поцелуй. Оба стремились захватить первенство, дыхание окончательно сбилось.
Лишь спустя время, когда губы обоих магов были искусаны в кровь, поцелуй стал более нежным. Салазар медленно смаковал момент, на языке оседал металлический вкус крови, что добавляло действу особой пикантности.
Руки Годрика уже начали свой путь под мантию Салазара, поднимая ещё большее возбуждение... ведро холодной воды стало неожиданностью для обоих.
- Простите мальчики, до свадьбы ни-ни! – Звонкий девичий голос из ниоткуда, последовавший вслед за водой, задорно рассмеялся. – Коль уж решили заполучить нашего мальчика, придётся хранить целибат! Очищайте души, мальчики!
В соседней стене появился дверной проём, ведущий в знакомый коридор Хогвартса.
Где-то вне времени и пространства.
- Ты представляешь, что они с ним сделают во время брачной ночи после твоей выходки?
- Не говоря уже о том, когда эта ночь будет. Явно не в ближайшие два месяца.
- Ой, да ладно вам! Так ведь намного интереснее!
- Любовь, ты коварна!
- Спасибо!
====== Не типичное поведение и прочие глупости. Здравствуй, логика! Как давно тебя не видел! ======
Когда-то давно Поттер, будучи ещё мелким гриффиндорцем, на курсе, так третьем, шатаясь по замку под мантией невидимкой в сквернейшем из настроений – ну, дементоры рядом, Сириус Блек – предатель родителей вроде как, у Хагрида проблемы, Грейнджер тайны разводит, Рон из-за пропавшей крысы психует, – услышал, как переругивались в одном из укромных уголочков Флинт с Вудом. Собственно, что вообще забыли капитаны двух противоборствующих команд и факультетов в столь странном месте, он узнал значительно позже – когда его самого попытались затащить в такой уголок на шестом курсе. Но интересно не это. А предмет их переругиваний.
Обсуждали два капитана, как ни странно, Малфоя и Золотое Трио. Точнее их выходку с дуэлью на первом курсе. Вуд, воспитанный матерью маглорождённой, пенял Флинту на то, что, дескать, сколько бы слизеринцы традициями не кичились, а даже они их нарушают! Дуэль-то не состоялась.
На что Маркус, потомок Боевых Магов, переругиваясь через слово и вставляя иногда что-то совсем уж неприличное, популярно объяснял Оливеру, что никакой дуэли-то и не было. Ибо назначена она была с нарушением правил. И да, хотя были назначены секунданты и выбрано время, ничего от этого не менялось.
А вот будь всё сделано по правилам Дуэльного Кодекса, тогда – да, Малфой бы опозорился весьма знатно. Да и отменить бы правильную Магическую Дуэль не смог бы ни Глава Визенгамота, ни сам Мерлин. А Грейнджер, вмешавшуюся в дуэль, могли бы вообще прибить, как и любого другого, посмевшего лезть, куда не просят.
После чего последовал развёрнутый ответ на то, как нужно правильно вызывать на Магическую Дуэль, которую Малфой называл “по-взрослому, на палочках”. Дальнейшее, чем бы оно ни было, прервал Филч, накрывший капитанов вместе со своей любимой кошечкой.
Много позже, Гарри отдаст должное подслушанному разговору и будет с благодарностью вспоминать тот вечер, когда ему вновь приспичило пошататься по замку после отбоя. Знания, полученные от Маркуса, пусть и таким нетривиальным способом, не раз умудрялись спасать его бренную тушку от лишних дырок.
И сидя сейчас на завтраке, на который таки явились два “пропавших” Основателя, – Том таки знатно ошибся, им хватило ночи, чтобы уладить свои разногласия, – младший Певерелл хмуро смотрел на кубок с яблочной настойкой и мрачно раздумывал, чем же он вообще думал, влезая в выяснение отношений двух не самых слабых магов истории?
Дуэлью тот кошмар, что творился в холе замка три дня назад, конечно, назвать сложно. Не было ни секундантов, ни судьи, и даже свидетелей вызова. Поэтому, откровенно говоря, вмешаться в данное... побоище было можно. И даже где-то нужно. Однако с “цепью Гильгамеша” он определённо погорячился. И с зельем. И с Томом...
В общем, как не посмотри, влез в это он определённо зря. И, кажется, как говорит Долохов, умудрился разбудить Лихо. Потому что взгляды, бросаемые в его сторону, что Гриффиндором, что Слизерином, ничего хорошего не предвещали, ни ему, ни всем тем, кто в этом участвовал.
А ведь ещё нужно будет просветить и во весь тот дурдом, что творился в их отсутствие. Особенно в происшествие с приворотным и исчезнувшим учеником. Годрик точно будет не в восторге.
В общем, хорошо, что сегодня выходной, и хорошо, что отчитываться будет не он...
Первым вопросом вернувшихся магов на общем сборе был вполне закономерный:
- Что у вас тут произошло, что все ученики, начиная с третьего курса, выглядят как свежеподнятые зомби? – Причём, что удивительно, заданный практически в унисон.
- Это Гарольд так их воспитывал. – Сдал своего “братишку”, довольный как слон, Игнотус.
- И как же, интересно, можно “так” воспитывать?
- Ничего криминального, просто кросс вокруг замка. – Поттер спокойно встретил взгляд двух Основателей и добавил. – Ночью.
- И что же послужило причиной для подобного “воспитания”?
Чем Годрик выгодно отличался от МакКошки, так это тем, что для начала выяснял всю подноготную происшествия. Будь он дома, на него бы уже вылили тонну негодования и криков, что с детьми нельзя обращаться так жестоко. Как же хорошо, что директором назначен был Филиус.