— Здравая мысль. Хвалю, — по отечески сказал Гельвант. Он положил ладонь на плечо Артура и серьезным голосом произнес:
— Рад, что знаком с землянином, столь здраво мыслящим. Бьюсь об заклад, что по прилете на Землю вы обязательно окажетесь в этой самой, как вы сказали, психбольнице.
Мы с Викой буквально покатились со смеху. Артур рассмеялся вслед за нами. От смеха у меня выступили слезы. Гельвант, никак не мог понять причины нашего безудержного смеха, ведь он говорил от чистого сердца. Наконец мы успокоились, и я объяснил ему, что вызвало у нас столь неадекватную реакцию его словам. Когда он понял смысл, то не стал смеяться, а лишь улыбнулся и сказал:
— И все же Артур, я считаю, что вы будете правы, если сможете донести идеи Звездной Федерации до как можно большего числа людей на Земле. Чем быстрее посеять семя, тем быстрее появятся всходы, говорят мудрецы. Слово, не понятое сейчас, но сказанное человеком, рано или поздно дойдет до ума и сердца миллионов, если это слово правды и мудрости.
— Вы философ Гельвант, а не пилот боевого звездолета, — сказала Вика.
— Мы все немного философы, а разве вы, нет?
— Я нет. Я просто женщина, — и она прижалась ко мне и, посмотрев на меня, добавила, — замужняя женщина.
На экране появилась информационная строка. В ней сообщалось, что до места назначения осталось сорок минут полета.
— Еще немного и мы на Марсе. Корабль за вами прилетит через десять часов, так, что будет время немного прогуляться по Марсу. Правда, там особенно нечего смотреть, один песок кругом, атмосфера гнилая, температурный перепад тоже будь здоров, так что в костюме не походишь, но почувствовать новизну ощущений можно.
Гельвант попросил нас пристегнуться, поскольку собрался сделать маневр и совершить ускорение, так что предвидится небольшая перегрузка.
Минут через двадцать на экране появился оранжевый диск Марса, который стал быстро увеличиваться в размерах и вскоре мы вышли на орбиту планеты.
— Смотрите, спутник, — сказал Артур и показал рукой на нижнюю часть экрана, где проплывал спутник Марса.
— Интересно это Фобос или Деймос?
На экране снова появились данные, и Гельвант сказал, что мы начинаем снижение.
— Сейчас будет немного трясти, мы входим в атмосферу планеты.
Корабль начал снижаться. Появилась вибрация, но не больше чем при посадке обычного земного самолета. На экране видно было, как приближается марсианская поверхность, и вскоре она заняла весь экран.
— Гельвант, а с какой скоростью мы летим? — спросил Артур.
— На подлете к планете, примерно десять тысяч километров в час, в земном измерении, а что?
— Просто интересно. А мы не расплавимся при такой скорости?
— Вообще-то мой корабль не очень приспособлен для полетов в около планетном пространстве и потому не оснащен гравитационным двигателем. Но чтобы не сгореть в атмосфере мне приходится включать плазменный щит, который позволяет лететь на больших скоростях без риска большого нагрева корпуса. Понятно?
— В целом да.
Корабль сделал крутой вираж и стал заходить на посадку.
— Учтите, без гравитационных двигателей мягкой посадки не обещаю.
Тем не менее, Гельвант проявил все свое мастерство и посадил корабль почти идеально на сравнительно небольшую посадочную площадку.
— Как говорится — приехали.
На экране был виден небольшой ангар, напоминающий чем-то станцию наблюдения в районе Северного полюса. Небольшое полукруглое здание с маленькими окнами и тремя такими же зданиями размером меньше рядом. Ощущение было такое, что оно было покинуто много лет назад.
— Учтите сейчас солнце в зените, поэтому до базы метров сто, но идти надо по возможности быстро, поскольку это все же не скафандры.
Мы встали со своих мест. Гельвант пошел вслед за нами, чтобы открыть шлюзовую камеру. Стоя у входа, я обернулся и, протянув ему руку, сказала:
— Рад был познакомиться. Надеюсь, мы были не самыми капризными пассажирами на вашем корабле?
— Все нормально. Рад был познакомиться. Может, еще увидимся когда…
— Как знать. После того, что случилось, я уже ничему не удивлюсь, если в одно прекрасное утро, снова окажусь на борту космического корабля где-нибудь на другом конце Галактики.
— Ничего, стоит только раз слетать из одного её конца до другого, и она покажется вам родным домом.
— И все же, наш дом — Земля, — произнесла Вика, и протянула Гельванту руку, — спасибо за все.
— Да не за что. Извините, что не смог доставить на Землю, сами знаете, инструкции и порядок.
— Ничего, зато Марс посмотрим.
Мы вышли из корабля, и быстрым шагом направились по направлению к базовому дому. Гельвант из кабины корабля набрал код и открыл дверь в шлюз. Пройдя его, мы вошли в само помещение. Действительность превзошла наши ожидания. Внутри было ощущение, что сюда не ступала нога человека, точнее хозяев или создателей жилища, лет сто, по меньшей мере. Тонкий налет пыли на окружающих нас предметах, и заброшенность жилья создали невольную атмосферу уныния.
— Чего загрустили? Вы что ждали, что вас тут с песнями и плясками встретят или может, хлеб с солью подадут? — произнес я, пытаясь поднять настроение, — нам всего-то часов десять здесь перекантоваться, а там глядишь, за нами прилетят и на Землю отправят.
— Так то оно так. Но я ожидала увидеть нечто иное.
— И что же ты собиралась увидеть, позволь тебя спросить?
— Я не знаю, по крайней мере, не такое запустение как здесь.
В этот момент я услышал голос Гельванта:
— Как там у вас?
— Терпимо, — ответил я.
— Понятно. Значит, обстановочка ещё та. Ничего, прогуляетесь по планете, камеру я вам дал, сделаете кино на память, будет что вспомнить. Еды и воздуха у вас достаточно, так что десять часов не срок?
Я невольно посмотрел на ящик, который держал Артур.
— Пожалуй, все. Мне пора, надо обратно на орбиту. Получен приказ продолжать патрулирование. Срок не оговорили, так что может затянуться надолго.
Он еще раз попрощался с каждым из нас. Мы поблагодарили, а Вика пожелала несмотря ни на что, обязательно повстречать хорошую девушку, и неважно на какой из планет, главное, чтобы такую, которая позовет за собой…
Через несколько минут мы услышали, как рев двигателей возвестил об отлете корабля. В маленьких окнах, да ещё к тому же грязных, мы не смогли рассмотреть старт корабля.
Вика села на ящик и сказала:
— Как там Гельвант сказал — приехали? Что делать будем?
— Я не знаю, — ответил Артур, — кстати, мы забыли спросить его насчет скафандров. Он сказал, что в наших костюмах не очень-то походишь по Марсу.
— Может здесь есть подходящие. В принципе, они такие же, как мы, точнее мы такие же, как они. Раз так, значит, скафандры здесь должны быть, хотя я представляю какие они в этой пылище. Нет уж, лучше я посижу здесь.
— А я, пожалуй, попробую прогуляться по Марсу прямо так. Пока шли от корабля до базы вроде ничего, ходить можно было, ты как Артур составишь мне компанию?
— Без скафандра даже не думай, я тебя никуда не пущу.
— Так мы вдвоем.
— И Артур никуда не пойдет, а если что случится, вы что хотите бросить меня здесь одну?
— Вика, никто тебя не бросает. Сама посуди, нам выпало такое счастье, первыми из людей побывать на Марсе, а ты предлагаешь сидеть здесь, вместо того, чтобы сделать несколько шагов по его поверхности.
— Ты уже походил, хватит.
Женская логика была очевидна, а потому я понял, что спорить бесполезно. Если она что-то решила, сдвинуть её с этой точки зрения можно было только вескими доказательствами, поэтому необходимо было, во что бы то ни стало достать скафандры. Они были бы железным аргументом для прогулки по Марсу. Я открыл шкаф и осторожно, чтобы не поднимать много пыли, посмотрел внутрь. Пусто. В другом, лежали какие-то баллоны. Следующий ящик был забит лабораторными пробирками и колбами. Я решил посмотреть в других комнатах. Следующая комната вызвала у меня интерес, и я позвал Вику и Артура.
— Идите сюда, посмотрите, что я нашел.
Они вошли, и замерли, пораженные увиденным. Комната мало чем отличалась от обычной земной операционной. Тот же стол с огромной лампой на кронштейне сверху. Кругом стеклянные шкафы с медицинскими инструментами. Отличие было разве что в наличие сложной аппаратуры, которая стояла повсюду. Причем это были отнюдь не знакомые нам по фильмам аппараты типа искусственная почка или легкие. Это были совсем иные агрегаты, непонятного нам назначения. Они напоминали,… я пытался сравнить их с чем-то и не мог, столь непонятной конструкции они были. Длинные прозрачные цилиндры от пола до потолка с наполненной внутри жидкостью. Между собой они соединялись множеством шлангов, которые тянулись к устройству, стоящему в центре рядом со столом. Оно напоминало сильно навороченную гидромассажную кабину. Отличало её разве что наличие двух боковин, которые, видимо, могли вращаться вокруг.
— Вот это да! — произнес Артур.
— Наверно сюда они привозили землян и производили над ними опыты, — решительно заявила Вика.
— Вовсе не обязательно, — заметил я, — может, они здесь лечили своих людей?
— Конечно, а это, по-твоему, что? — и она показала на шкаф, в котором находились колбы с раствором. Внутри них находились человеческие органы, в основном мозги.
— Почему ты так уверена, что эти органы обязательно принадлежат землянам?
— Интересно, для чего нужно собирать органы умерших собратьев, для интерьера больницы?
— Что поделать, раз мы подопытная раса, надо же её как-то нас изучать, — спокойно произнес Артур, но при этом тяжело вздохнул. Повернувшись, он вышел. Я последовал за ним. В коридоре я увидел шкаф, который до этого не заметил. Открыв его, я радостно крикнул:
— Вика, я нашел скафандры. Мы сможем прогуляться по Марсу.
Вика стояла сзади и, посмотрев на скафандр, сказала:
— Знаешь, что, я не уверена, что мы сможем в них выйти на поверхность.
— Почему ты так считаешь?
— А потому что в баллонах явно воздух не земного состава, — и она с ликующим видом посмотрела на меня, решив, что я оставлю свою затею, и останусь на станции.
— Викуша, ты скептик и на корню губишь мои порывы. Тебе ведь самой охота прогуляться по Марсу, правда?
— Правда. Но это не значит, что я побегу туда абы как. В конце концов, за нами прилетят, вот тогда и попросим их сделать небольшую прогулку.
Я вернулся, Артур открыл ящик, который ему дал Гельвант и стал рассматривать содержимое. Небольшая плита для приготовления пищи, коробка с едой. Прибор, видимо видеокамера или фотоаппарат. Комплект запасных баллонов с воздухом. Я взял один из них и подумал, — не подойдут ли они для скафандра? Решив проверить свою догадку, я вышел в коридор и, подняв с пола скафандр, стал искать, где находятся источники питания воздухом. Они располагались на поясе. Открыв клапан, я достал баллон и сравнил, размер был аналогичный. Теперь оставалось определить содержимое баллонов, которые оставил Гельвант. Я набрал на компьютере код, написанный на баллоне, и тут же получил ответ. Это был воздух земной атмосферы. Я повернулся, чтобы сказать, что мы всё же сможем пройтись по Марсу, но стоящая позади меня Вика, опередила меня:
— Знаю, знаю. Мы тоже читать умеем. Хорошо, согласно, что можно прогуляться, но сначала надо протереть скафандры.
Я видел, что, несмотря на её тон, она сама тайно надеялась, что мы сможем сделать небольшую прогулку по поверхности Марса, и потому, я наклонился и прошептал ей на ухо.
— Я тебя люблю, жаль, что нельзя снять костюмы.
— Зачем?
— Как зачем? Чтобы поцеловать тебя. И потом,… представляешь лозунг, в какой-нибудь газете: «Первые люди, занимавшиеся сексом на Марсе», — я рассмеялся.
— Перестань, вечно ты о своём.
— А что, очень даже здорово.
— Короче, костюмы в порядке и даже не очень пыльные, как я думала. Надо вынуть баллоны и заменить их.
— Вы знаете, по-моему, мы просто олухи, — неожиданно сказал Артур, который все это время изучал, как работает видеокамера.
— Это почему еще? — спросил я.
— Вы как собираетесь надевать скафандр?
— Молча. Взял и одел, а в чем, собственно говоря, дело?
— А в том, что баллоны нам вовсе не нужны, это просто запасные, на случай если что-то произойдет, и нас вовремя не смогут забрать. Скафандр одевается прямо на костюм, в котором мы ходим, а в нем уже существует автономная система дыхания.
— Артур, знаешь, о чем я сейчас подумал?
— О чем?
— О том, что мы действительно как мартышки в клетке. Элементарные вещи доходят до нас после того, как нам дадут банан.
— Что делать, подопытная раса, — произнесла Вика.
— Это ты точно подметила, но что делать. Ладно, давайте одеваться и сходим, наконец, посмотрим на Марсианскую пустыню. Кстати, Артур ты понял, как работает камера?
— Да я уже опробовал. Элементарная цифровая, только напичкана возможностями, которые сразу не осилить, а инструкции нет.
— Ничего, главное, чтобы хоть что-то на память осталось и то хорошо, правда, Вика?
— Конечно. Сереж, помоги мне надеть скафандр.
Когда все были одеты, мы вошли в шлюзовую камеру. Как только давление выровнялось, открылась дверь, и мы увидели звездное небо.
— Стойте! — произнесла Вика. Я подумал, что она просто хотела первой выйти и ступить на марсианскую поверхность, но она обернулась, продолжая держать меня и Артура за руки.
— А как мы попадем обратно?
— Вика не волнуйся, вот код открывания шлюзовой камеры, все нормально, можно идти.
— Тогда вперед, — и Вика первая вышла из шлюза на марсианскую поверхность.
— Жалко, что у нас нет флага, а то можно было бы поставить. Сереж, как ты считаешь?
— Ты знаешь, дорогая, у меня как-то напряженно с патриотизмом.
— В смысле?
— В прямом. С тех пор, как мне стукнуло пятьдесят, и я демонстративно сжег свой военный билет, от моего патриотизма остался один лишь пепел.
— Ты зря. Патриотизм — великая вещь.
— Кто бы спорил. Когда-то и я считал себя патриотом своей страны, но с приходом горе-демократов он как-то стал постепенно уменьшаться, а потом и вовсе исчез. Как говорится «рыба тухнет с головы».
— Может быть. А флаг, я бы все равно поставила. Всё равно чей, хоть российский, хоть американский или лучше объединенной Европы, к примеру.
— Тогда уж лучше олимпийский.
— А что, можно и олимпийский. Тоже хорошо смотрелся бы.
Артур прошел вперед и, направив на нас камеру, стал снимать.
— Кончайте припираться, лучше обнимитесь или хотя бы рукой помашите.
Мы обнялись и помахали Артуру руками. Потом прошлись в сторону небольшого здания. Попытка проникнуть внутрь или хоть что-то рассмотреть в окно не увенчалась успехом.
— Артур, а где наша Земля?
— А кто её знает, я не астроном. Может та, — он показал на одну из звезд рукой, — а может вон та.
— А всё-таки здорово. Так много всего интересного мы узнали, на всю жизнь хватит впечатлений. Жаль только, что никто в это не поверит, и никому об этом не расскажешь. Нет рассказать, конечно, можно, хотя бы, … внукам. Правда, Сережа?
— Конечно, правда. Ты же знаешь, я всегда с тобой согласен, особенно, когда ты говоришь о…. внуках.
Вика посмотрела на меня, и мне показалось, что на её лице выступил легкий румянец, хотя вряд ли я что-то мог увидеть сквозь стекло скафандра и пленку костюма, закрывающих её лицо.
Идти было легко, поскольку притяжение было не такое как на Земле, а несколько меньше. Кругом были звезды. Один из спутников планеты отбрасывал солнечный свет и позволял хоть немного видеть в кромешной темноте. Станция была расположена на горном склоне, но все равно песка было много. Нога утопала на пару сантиметров.
— Артур, в этой темноте, хоть что-нибудь будет видно на пленке?
— Конечно. Я уже посмотрел. Всё отлично получилось.
Он продолжал снимать всё подряд. Станцию, меня с Викой, небо над головой, горы вдали. Неожиданно он увидел на экране камеры точку, которая приближалась к нам.