- А-а-а, ребятки, это вы, - приветственно протянул Гинсбург, увидев нас, - Только я вам ничего нового сообщить не смогу.
- Да я сам скажу все, - устало проговорил я, - Парень такого же примерно возраста, что и предыдущий, пулевое ранение, пуля такая же, без паспорта и наличности. Только ранение чуть повыше, рука крепнет, у киллера прибавляется хладнокровия. В крови должен содержаться хотя бы минимум алкоголя или повышенное содержание гормонов. В любом случае.
На меня уставились две пары обеспокоенных глаз.
- А что? Нетрудно догадаться, - я пожал плечами, чувствуя давящую усталость.
- Да, парень, или ты полицейский в душе, или в тебе умер киллер, - сказал Райнер, кусая губы.
- Причем профессионал, - добавил Пат, - Ты угадал. Я и сам об этом подумал. Только этот не курил. Там были колеса.
- Мне вот только интересно, почему их нет в розыске? - напарник испытующе посмотрел на меня, - Не знаешь, Томас?
Я передернулся от рентгеновского взгляда, жалобно смотря на него. Райнер вздохнул и отвел взгляд. Мы поняли друг друга. Жаль, не полностью.
- Нет.
Они переглянулись. Облегченно. Дела мои плохи. Я не смог промолчать.
- Но догадываюсь.
- И? – прозвучало осторожное.
- Судя по стоимости одежды, которая указана в протоколе, оба не бедные. Если вспомнить об их состоянии, то есть том, что оба были пьяные или под кайфом, то, скорее всего, это золотая молодежь, так?
- Допустим, - кивнул Пат.
- Это только предположение. Если они часто это делали, то возможно, частенько пропадали где-то долгое время. Следовательно, их еще могут не искать, зная подобную привычку этих парней. Похоже на правду?
- Похоже. Жаль, что свидетелей опять нет! Это просто ужас какой-то! Как такое расследовать, если кроме трупов с пулями у нас ничего нет?! – возмутился Райнер.
- Трупы с пулями это хоть что-то, - сомневающимся тоном проговорил Гинсбург. И это патологоанатом, - Но частичек постороннего эпителия на них немного. Я собрал все. Но в базе нет.
- Надо проверять друзей и окружение.
- А где его возьмешь, без паспорта-то? И никто не ищет.
- Подождите. Кое-что есть, хоть и зыбкое.
- Что, опять в тебе гений проснулся, Каулитц? – сомнения Райнера, я чувствовал, то угасали, то вновь всплывали.
- Да ну тебя, - отмахнулся я, - Почерк один и тот же. Значит, мы имеем дело с серийным убийцей. Даже если он любитель, мстит, допустим, обидчикам. Есть второй. Наверняка будет и третий. Как следствие, у нас есть еще возможности. Да еще и звонок этот…
- Какой звонок? – спросил Пат.
- Нашему гению позвонили на мобильник и анонимно сообщили данные. Правда, речи там об убийстве не шло, так ведь? Скорее, о неких возможных беспорядках недалеко от Липовых Аллей. Знаешь, там место для сходок недавно организовало правительство?
- Да, глуховатое место, опасное.
- Оно и есть. Что-то в районе пяти. Мы поедем.
- Ясно.
- Кстати, Том, если бы во время убийства ты не сидел рядом со мной, то твои знания сыграли бы злую шутку, - неуверенно улыбнулся Райнер, - У тебя железное алиби. Однако я бы беспокоился, потому что ты очень много знаешь, - честно признался он.
- О-о-о, спасибо за одолжение! – моя усмешка была вполне искренней. Я и сам думал об этом. Но молчать – не мог.
Еще полдня мы занимались изучением одежды. Это было бесполезно. Ты работал чисто.
Теперь я знал, что ты к нему вообще не прикасался. Ни частичек эпителия, ни тканей, ничего не осталось.
Пистолет, конечно, определили, но такие слишком часто использовались любителями и мелкими сошками, одиночками.
- Черт, мать твою, Каулитц! Время без пятнадцати пять! – вдруг завопил Райнер.
Мы сорвались с места и побежали к машине.
Мое сердце выпрыгивало, ритмом напоминая вой включенной сирены, которая орала на нашей машине.
- Райн, мы же можем спугнуть их! Ты что?!
- Черт, точно! – подъехав, мы оставили машину в стороне.
- Что хоть за место-то? – спросил я шепотом, когда увидел вереницу парней и девушек лет по двадцать с небольшим, заходящую вовнутрь.
- Да понимаешь, раньше тут было глухое место, собирались разные: панки, скинхэды, рэперы. Граффити рисовали, пили, пока полиция не узнала. Всех не поймаешь, наряд хороший нужен, а каждый раз невыгодно вызывать. Вот мэр и построил тут здание для них со всеми условиями и участок сюда дополнительный перенес. Наш как раз.
- Ясно. Что делать будем?
- Я в здание пойду, только рубашку сниму, брюки в темноте за обычные сойдут.
- Тебя же засекут сразу! По возрасту! – зашипел я.
- Знаю. Но тебя туда не пущу – порвут. Это же панки, а у тебя дреды. Соображай, кому опаснее.
- Мда. Тебя все равно заметят.
- У меня дочка панк, я в общем знаю их интересы. Попытка не пытка. Надеюсь, не съедят, - он нервно хихикнул.
- Ладно, я тут буду сидеть. Пойдешь?
Он кивнул, стащил рубашку, значки, закинул в машину и с самым мрачным видом затесался в толпу юношей, тут же завязывая с кем-то разговор. Интересно, о чем?
Наконец, приток оборвался и стало безлюдно. Где-то в подвале включилась громкая музыка. Кажется, это были Red Hot Chili Peppers или что-то в этом роде, я не разбираюсь.
Я забрался за угол, чтобы видеть как можно больше. Прошло минут пятнадцать. Из подвала неслась уже другая песня.
- Эй, кто там звал меня?! – раздался пьяный голос со стороны входа. Я вздрогнул от неожиданности. Расслабился. Да и не ждал я так скоро.
Ответом ему было молчание. Затем раздалось уже более раздраженное:
- Выходи уже, придурок! Меня там ждут, и я сейчас пойду!
- Неужели так просто и уйдешь, а? – ответствовал голос буквально в нескольких метрах от меня. Он был какой-то странный, тонковатый для мужского и низковатый для женского. Долго он был там? Я ведь мог на него налететь. - И даже не вспомнишь ничего?
- Ты?! Что ты здесь делаешь?!
- Он самый. Все ради вас. Не польщен такой честью?
- От тебя? Польщен! Хочешь повторить прошлый раз?! Я с удовольствием!
- Хочу спросить, как жизнь.
- Ха-ха-ха! – смех был нервным и крайне неуместным. В голосе киллера ощущалась власть, и тот парень тоже ее чувствовал. Его сопротивление ломалось на корню.
- И ты думаешь, я сейчас распущу сопли и буду просить прощения? Или что я исправился?
- Я не так глуп. Но лучше сделать это, я даю шанс. На колени!
- Что?! Да кто ты такой, чтобы…?!
В тишине отчетливо прозвучал щелчок снятия пистолета с предохранителя. Молчание длилось всего секунду.
- А вот так?
- Да у тебя не хватит мозгов нажать на курок! – у жертвы была естественная истерика. Трусость перед лицом смерти присуща почти всем особям человека…
Я потряс головой. Мысли были посторонними. Я должен был выйти сейчас и начинать захват. Но – я не мог.
- У меня? Тогда давай проверим на твоей руке или ноге. Хочешь так?
- Давай!
Прозвучал заглушенный выстрел. Крик тоже чем-то заглушили.
- Что, нравится боль?! И это только десятая часть того, что вы причинили мне!
- Не надо! Прости! Прости! Это Джек и Ганс! Я ни при чем!
- Мразь, - протянул голос, напоенный спокойным презрением.
Я дышал неровно, боясь спугнуть преступника своим громким пыхтением. Это было моим первым делом, черт возьми, я волновался! На инстинкте, дрожа, я подкрался и резко выбросил вперед пистолет в бесшумном выпаде. Но преступник не видел меня и стоял спиной… Он? Нет, это… это ОНА! Черт побери! Еще минута, и пистолет просто выпал бы из моих рук. И вот она обернулась… И я пропал. Она была прекрасной - тоненькой, бледной, в длинном плаще.
Я никогда не видел ничего подобного».
========== Глава 5 ==========
POV Билл
«Ну что, пора?
Да, время действительно пришло. Сегодня все должно было начаться. Как сказали бы в пафосном фильме – начало конца.
Стрелки часов меланхолично показывали шесть. Сон не шел ко мне обратно. В тюрьме я привык просыпаться рано, да и страх с кошмарами на протяжении многих месяцев сделали свое дело. Но сегодня я попросту выспался. Удивительно, впервые за несколько лет мне не приснился очередной кошмар!
Вместо него мне снилось нечто совершенно невообразимое.
А именно то, о чем я мечтал, будучи ребенком. Спокойное и счастливое детство. Мама. Красивая такая женщина, она с любовью обнимала меня. Иногда даже целовала и помогала делать уроки. Ее лицо было очень похоже на мое. У отца никогда не было такого лица. Я видел школу. Я был там на хорошем счету – очень важно для подростка. Много парней, которые хлопали меня по плечу, с которыми мы болтали и играли в волейбол в спортзале. Много симпатичных девушек, привлекавших к себе мое внимание.
Проснулся я, стыдно признаться, в слезах, как ребенок. Во сне мне казалось, что так и должно быть, это естественный ход событий.
Реальность охладила меня. У меня нет семьи. Нет друзей. Нет любви. У меня вообще нет никого. И по сути ничего. Кроме ненависти и мести.
Не так уж мало, в сущности. Достаточно, я бы сказал.
Мне было жаль, что я проявлял излишне много человечности. Поэтому спешно нащупал под подушкой пистолеты. Они отлично охлаждали различные мои сопливые метания, принимали часть моей слабости на себя, взамен возвращая чистоту сознания.
Вот были мои друзья. И с чего я взял, что у меня их нет? Сколько раз они спасли меня, сколько раз защитили и поддержали? Я знал, что никогда их не предам и не расстанусь с ощущением их близости.
Мы были воистину одним целым.
Я ненавидел слезы как признак слабости. Они были проявлением моей человеческой натуры. А я не хотел быть человеком.
Люди испытывали боль, обиду, ненависть, любовь. Из-за этого слабели, их бросали, предавали, а они пытались жить с этим. Они теряли ощущение цели, чистоты, хладнокровия. И в итоге не оставалось ничего, только пустое существо, живущее инстинктами и парочкой моральных принципов.
Я не хотел быть таким. Не желал быть преданным, обиженным, отвергнутым. Каждое из этих чувств непременно несло боль. Я хотел стать таким как они, мои Правда и Ложь. Чистым, ничем не зыблемым, нетронутым. Я не выносил боли, я напился ее до дна. Я выбрал путь безразличия.
Встав с кровати, я выглянул наружу. Туман был густым и тяжелым. Он был мне чем-то вроде подельника. Я не доверял ему. Он был зыбким, сегодня есть, а завтра нет.
Я вернулся на кровать. Привычным движением зажал в руках стволы. А внутри, не успокаиваясь ничем, билось вечное напоминание о моей природе - сердце. И почему я не был рожден Высшим? Из тех, кто выше всего: чувств, дел, глупостей.
Время неумолимо подходило к моему часу.
Я набрал всего только один номер. Многого не надо. Всего лишь телефон. Несколько цифр, которые предадут каждого. А что им? Они были всего лишь цифры. Хотя порой надежней людей. Просто их тоже надо подчинить себе. А что подвластно вам, людям? Если даже не собственная жизнь.
Я придал чуть-чуть тонкости и загадочности голосу.
- Здравствуйте, вы не могли бы позвать к телефону герр Рокстера?
- А его нет, - раздался в трубке мужской голос. Все оказалось проще.
- Вы не знаете, где он? – я угадал – девушке скажут.
- Вы, наверное, хотели бы лично, фройляйн?
- О, какой вы догадливый! Так вы не скажете?
- Конечно, скажу. У вас очаровательный голос, фройляйн.
- Спасибо.
- Герр Рокстер сейчас поехал в боулинг с друзьями. Уверен, он будет рад вас видеть.
- О, вы не представляете, как мне помогли!
- Всегда рад помочь девушке. До свидания.
- До свидания.
Впору было лопаться со смеха. Я даже не напрягался. Мой голос нейтрален. Только в нем чуть больше власти и твердости, чем в женском, но эти нюансы мало кто улавливал. Таких существ, как я, следует сторониться.
Я уже тогда был странным человеком. Жизнь была не менее странная вещь в чьих-то неумелых руках. Этот кто-то крутил ее, как придется, словно кубик Рубика, пробуя разные вариации.
Я мог одинаково быть и парнем и девушкой. Доминанта внешности - девушка. Доминанта характера - парень. Я пользовался этим по необходимости.
Я наблюдал за ним, осматривая, что он теперь собой представлял. Он мог избежать расправы.
Я шел по улице, рассматривая прохожих, куря сигарету. Берлин – один из самых красивых городов. Жаль, сейчас не в обычаях убивать красиво. Этим троим не грозило слишком много феерии. А вот Джек и Айхлер должны были сдохнуть среди красоты – крысами. Я хотел, чтобы последние моменты их жалких жизней были страшно красивы. Тут заключалась моя гордость Высшего. Я всегда хотел сыграть роль. Я смогу это сделать.
Я не стал входить внутрь. Слишком людно. Я был снаружи - тенью тумана, спрятавшимся страхом. И смертью, идущей по пятам.
Мне было не холодно. Туман пробирал до костей, оседал внутри и замерзал. Я привык.
- Молодой человек, вам не холодно? – я вздрогнул от неожиданности. Рядом со мной стояла очень милая девушка. Длинные волосы растрепались по плечам. В глазах плескалась жалость пополам с непониманием и капля любопытства.
- Мне? Ничуть. Сегодня тепло, на мой взгляд, - я не скрыл насмешки – неопытная, любопытная, глупая девчонка.
- Я очень замерзла что-то. А на вас только плащ, и вы не мерзнете! Как так? – она присела рядом.
- Вы уверены, что хотите знать?
- Хочу. Почему вы так… неулыбчивы?
- А зачем улыбаться?
- Не знаю. Улыбнуться всегда есть повод.
- Вряд ли. В последнее время не припомню ни одного.
- Это ужасно! Вам нужно менять вашу жизнь… Так почему же вы не мерзнете?
Я почувствовал себя ледником. Это хорошее чувство, которое показывало мне самому, что я – выше. Я на мгновение закрыл глаза. Моя память – мое лицо. Она хочет знать?
Открыв глаза, я медленно перевел взгляд на ее личико. Она резко побледнела, глаза ее расширились, губы обескровились и шевелились.
- К…кто вы?
- Судья.
Она вскочила и почти убежала, оборачиваясь на меня со страхом. Обычно я был не против ночи с девушкой, но не сегодня и не сейчас. Тем более, я лишь пользовался ими.
Я не соврал. Просто правда для ее крошечного сердечка была слишком тяжелой и страшной.
На пороге появились они. Пьяные вдрызг.
- Парни, подождите! Вы же…
- А ты похож на хомяка, Рокстер! Ха-ха-ха!
- Я? Хомяк! Пф-ф-ф… Чего делать будем?
- Не знаю… пошли до клуба!
- Сейчааас… – шайка, качаясь, направилась туда.
Это была моя секунда. Вновь раздался тонкий и изящный голос, показалось прикрытое капюшоном лицо, из-под которого выпадали локоны волос и сверкали глаза.
- Ой, Рокстер, привет! Я так рада тебя видеть. Зайчонок, пошли ко мне! Я так соскучилась по тебе.
Он недоуменно посмотрел на меня. Тень скрыла то, что не удалось сгладить времени. Он не узнал. К остальным я стоял спиной.
- О, так у тебя тут крошка! Ну ты даешь! Тогда мы пошли, а ты, парень, езжай, - его хлопнул по плечу мужчина.
Я с трудом узнал Джека. Время не прошло даром.
- Бэйби, у тебя сейчас такое лицо, что мне явно светят наручники? - пьяно поиграл бровями Рокстер.
- Да!
- Ну тогда топайте! А нам куда, детка?
Я вел его ко дворам.
- Ну так что, детка, может, личико откроешь?
- А зачем? Ты же помнишь, у тебя есть мое фото.
- Да? Наверное.
Я уверенно тащил его к разведанному месту.
- Ну так где же мы, детка? Или ты…
- Ты угадал мою кличку, Рокстер. У тебя правда есть мое фото, – голос мой стал обычным, я снял капюшон.
- Кто ты? Я тебя не знаю! – прищурился он, всматриваясь… и вдруг начал пятиться. Позади была лишь стена.
Я подошел и взглянул ему в глаза.
- Знаешь. Еще как знаешь. Тебе напомнить ночь, когда вы подписали контракты со смертью?
- Что?! Билл?! – в его глазах стоял ужас. Ощущение власти пьянило меня.
- Он самый. Помнишь? – в его грудь уперся ствол Лжи.
- Я…я… это не… Я же был пьян!
- Ты и сейчас пьян. В свои последние минуты. А пока - поговорим. Выбирай: правда или ложь?
- Правда! Я все скажу! – судорожно бормотал он.
- Хорошо. Что скажешь?
- Билл! Тебя… когда ты сбежал, тебя отец искал! Месяц искал! А потом Элена и Джек убедили его в том, что ты мертв! И он… Это…