Тут гул начинает нарастать. Стремительно, со всех сторон. Воздух будто густеет, переполняется напряжением, обволакивает меня, щекочет, щиплет низкими разрядами тока. Каждой клеткой своего тела я чувствую приближение. Я не трус, но мне страшно. Ладонью вытираю пот со лба, оборачиваюсь. Что-то движется из зала. Точно. Я уловил. Но как же так?!
Быстрым шагом направляюсь в свою комнату. Прохожу мимо холодильника и поворачиваю налево. Дверь в комнату закрыта. Пытаюсь тихонько открыть, но всё равно раздаётся щелчок. Чёрт! Хотя, что я, в самом деле. Заскакиваю, снимаю с себя быстро пропотевшую футболку, бросаю на спинку стула, стоящего у окна. Окидываю взглядом комнату и вдруг понимаю, что оказался загнанным в угол. Возникло желание резко метнуться в комнату напротив и разбудить родителей. Но что я им скажу? Увидев мои глаза, они сразу поймут: в крови сына бродят запрещённые препараты. Выходит, встречи не миновать. Я уже интуитивно догадываюсь, но боюсь это озвучить даже в мыслях. Подхожу к дивану, постель я сегодня не убирал. Скидываю штаны. Ложусь. Укрываюсь одеялом по самый подбородок и смотрю в сторону дверного проёма. Настоящий мужской способ встретить неизбежное. Все мои действия происходят на автомате, но я почему-то знаю, что они должны быть именно такими. Чувствую непонятный гул, чувствую его всем телом. Чувствую приближение. Дыхание замедляется, я пытаюсь подготовиться к встрече. Глаза распахнуты, зрачки расширены на максимум, но что толку. Мне остаётся принять всё как есть и ждать.
Через приоткрытую дверь видна часть стены в прихожей, слабо освещённая бледной луной. Я всматриваюсь изо всех сил, это всё, на что я сейчас способен. Всматриваюсь и вижу мелькания, медленно выплывающие из-за угла холодильника. Легкие искажения пространства. Как пар над чайником искажает то, что находится позади него. Они играют светом, слегка искрятся. Они высотой в полный человеческий рост. И они движутся в мою сторону.
Треск в ушах быстро усиливается. И мне слышно, что шёпот действительно есть. Он женский, теперь я это знаю. Размытый, не разобрать ни слова. Странные звуковые волны всё приближающихся мельканий. Они просачиваются сквозь десятисантиметровую щель. Им нужен я.
Горло будто сдавило удавкой. Подбородок напряжён, язык с силой упирается в нижние передние зубы. Не могу издать ни звука.
Нечто вплывает в комнату и останавливается в полутора метрах от меня...
Глава 2.
Три часа дня. Секундная стрелка на круглом оранжевом циферблате только-только начала отматывать первую минуту. В комнате светло, не смотря на задёрнутые шторы. За окном ярко светит солнце, после полудня оно всегда прямыми лучами хочет ворваться на мою территорию. Слышу визг играющих во дворе детей. Слышу шум из кухни - отец уронил на пол крышку от сковороды. Ругается. Видимо, снова заляпал штаны жиром.
Хочу приподняться, но движения рук и ног скованны - тело всё ещё хранит память прошедшей ночи. Как давно я проснулся? Сколько я уже так лежу? Полчаса? Час? Я даже не знаю, много это или мало. Мне вообще сейчас сложно что-либо знать наверняка. Опускаю голову на подушку и возвращаюсь во вчера. Глубоко дышу. Вдыхаю через нос, выдыхаю через рот. Мне есть, что вспомнить. И есть кое-что, о чём забыть не получится никогда...
Нечто вплыло в комнату и остановилось в полутора метрах от меня. Тихо. Такая громкая тишина. Похожая на авиа налёт десятка бомбардировщиков. Сглотнул слюну. Руки сжали край одеяла. Ноги напряжены. В кончиках пальцев возникло странное жжение. Я здесь не один. Не один! Но встать и включить свет не хватит решимости. А у кого бы хватило? Сознание сомневается, взбудораженный мозг пытается анализировать. Но в темноте комнаты всё видно намного хуже. Я знаю одно - сгусток энергии с человеческий рост возвышается сейчас надо мной. И я уже понимаю, кто это. И я не хочу, чтобы она видела во мне такой страх.
Мгновения собираются в секунды, те неторопливо переходят в минуты. Время тянется медленно, наваливаясь на меня в виде усталости. Волнение и ожидание сжигают мои внутренние силы. Почему ничего не происходит? Я не знаю, что будет дальше, но уже хочу, чтобы что-то поскорее случилось. Даже если придётся кричать или прыгать в окно. Даже если...
В этот момент что-то меня коснулось. Коснулось моей правой ноги. Я оцепенел, лишь в голове зашуршала мысль "Хотел - получай". Тут же попытался отдёрнуть ногу, но не смог. Она онемела, словно бы я несколько часов пролежал в сугробе - ледяной холод проник до самой кости.Через секунду странная волна пробежала по моему телу. Волна неожиданного успокоения. Она началась именно с ног и пошла вверх, особенно ощущаясь в спине и затылке. Я больше не чувствую опасности. Я получил неизвестный наркоз. Веки тяжелеют, мышцы глаз расслабляются, расслабляются мышцы рук и ног. Стук сердца замедляется. Странно. Всё очень странно. Я засыпаю. И, может быть, увижу космос, в котором нет того бесконечного одиночества, охватившего всю Вселенную. Увижу большой красивый город, в котором кто-то ждёт меня и скучает. Увижу море и брызги, летящие мне в лицо. Услышу знакомый смех. Я действительно засыпаю. И нет никаких сил, чтобы этому воспротивиться. Да я уже и не стараюсь. Глаза закрываются. Ведь так я увижу больше...
Маленький круглый столик. Приглушённый свет. Лёгкая фортепианная музыка. Ароматы кофе и цитрусовых от двух горящих передо мной свечей. Я огляделся, пытаясь понять, что это за место. Отовсюду доносились голоса, но рассмотреть интерьер и присутствующих не получилось - в нескольких метрах от меня картинка начинал плыть. Тихий стук каблуков. С правой стороны - оттуда, где секундами ранее в комнате ощущалось присутствие - ко мне подсела Ира. В красном облегающем платье, с замысловатой причёской. Плечи открыты, пряди волос изящно обрамляют лицо. Красивая, спокойная. Руки сложила на столе, скрестив пальцы. На запястье браслет, который я подарил ей на нашу первую годовщину. Ира посмотрела мне в глаза и улыбнулась так искренне, так по-родному, что я сразу почувствовал себя лучше. Улыбнулся в ответ, уголки губ разъехались сами собой.
Ира чуть склонилась вперёд и что-то долго мне говорила. С интонацией, с расстановкой. Что-то очень важное. Но я совершенно не помню, что именно. Ни слова. Будто кто-то стёр запись в моей голове. Помню лишь ощущения. Её слова волновали и удивляли, как если бы мне открылись тайны бытия. Они трогали за живое и вызывали гнев, как если бы мне пришлось всю жизнь отбывать срок за чужие преступления... Эмоции сменялись одна за другой, но я молчал. Слушал, не желая прерывать. А Ира всё говорила, говорила. Что-то искреннее, трогательное, что не успела сказать мне при жизни. А может быть и нет. Кто-то начисто стёр эту запись. Но её слова проникали в душу.
Я так зациклился на том, о чём забыл, что на время даже перестал удивляться тому, о чём помнил. Ночью ко мне приходила моя умершая девушка. Умершая! Приходила!
"Вдумайся в эти слова, Влад!"
"Ты глуп и ведом..."
"Да пошёл ты!"
Снова слышу шум из кухни и ругань отца. Что он там такое готовит? Встаю. Нужно чем-то заняться, иначе голос меня достанет. Подхожу к окну, попутно надевая на себя синие спортивные штаны с полосками. Рукой убираю шторы и тюль в сторону. Щурюсь, несколько раз моргаю и смотрю вниз. Дневной свет и грохот кастрюль хорошо отвлекает от случившегося. Теперь нужно привести в порядок голову после таблеток, прекратить тормозить, вернуться в реальный мир. Вчера я и космическую станцию видел, и белого удава. И что из всего этого реальность?
- Влад! - доносится крик. Меня заметили парни со двора, сидящие на лавочках под деревьями и попивающие пивко. Артур машет мне рукой, приглашая идти к ним. Они ждали меня? Наверное, с самого утра обо мне говорят. Обо мне и Ире. Неподалёку вижу "девятку" Богдана, но самого его нет. Скорее всего, пошёл в киоск за чипсами. Ночевать будет у Катюхи. Тоже хочется пива. Спущусь, посижу с ними, погреюсь на солнце. Хватит пока что с меня этих снов и космосов.
Беру из шкафа любимую жёлтую футболку и иду в кухню. Там отец уже доедает обед. И это столько шума из-за обычной яичницы? Ну да ладно. Надо бы тоже чего-нибудь перекусить. Матери дома нет, она ушла в парикмахерскую. Когда же ещё, если не в воскресенье. Отец молчит, как бы оказывая мне услугу, не лезет в душу. Их с матерью на похоронах не было. Я уговорил, чтобы не ходили. Так мне было бы ещё тяжелее. Видно, что он хочет что-то спросить, но сдерживается. Его можно понять, они с Ирой давно нашли общий язык и вместе пытались то перевоспитывать меня, то порой даже подшучивать. Теперь ему долгое время будет не до шуток.
Открываю холодильник, беру большой отрезанный кусок ветчины, хватаю со стола хлеб и иду к входной двери. Сухомятка не лезет в горло, но я разделаюсь с этим бутербродом. А у пацанов во дворе найдётся, чем запить. Надеваю кроссовки и выхожу.
На скамейке сидят рыжий Олег, Артур и Бодя, наворачивающий чипсы. Вован стоит, курит. Ганс прохаживается из стороны в сторону. Санёк сидит на корточках. Всех их я знаю с самого детства, все копались в одной песочнице. Олег живёт со мной в одном доме, в последнем подъезде. Лет десять ходит на бокс. Так что дразнить из-за цвета волос его перестали ещё в шестом классе. Но он сам по себе спокойный. Санёк - "приблатнённый типочек". Это мы в шутку так его называем. Вообще он нормальный пацан, но перенял от старших братьев, отсидевших по два срока каждый, определённые манеры. Кепка - летняя, осенняя, зимняя - главный атрибут его гардероба. Считает большинство женщин продажными тварями, хотя сам только о них и говорит. Артур - младший брат Серёги Чёрного. Такой же смуглый, только повыше и пошире в плечах. Выглядит задумчивым. Частенько произносит умные вещи. Вован занимается баскетболом. Высокий, выше Богдана. Любит покурить травку, этим он мало отличается от большинства пацанов. Ганс - лучший друг Санька. Вообще, по паспорту его зовут Антон. Но я уже и не вспомню, как давно его стали называть Гансом. Крепкий, серьёзный, но без понтов. Когда пьяный, ему напрочь срывает крышу, поэтому последнее время пьёт только лёгкое пиво. Чаще ухмыляется, чем улыбается. Но если у Санька ухмылка малолетнего гопника, то у Ганса она всегда что-то в себе несёт. Богдан. Мой лучший друг. Мы с ним познакомились в секции таэквондо, когда нам было по девять лет. В первом же спарринге поразбивали друг другу носы. С тех пор и дружим. Помимо спорта он увлекается машинами. Обожает их. Я же этой его страсти не разделяю. А он не разделяет другим моих интересов - астрономии и философии. Но в остальном мы едины.
Рядом со скамейкой стоят три ящика пива. Один уже пуст, другие два накрыты мокрыми полотенцами. Пожимаю руку каждому из присутствующих и беру бутылку. Это без вопросов. Присаживаюсь рядом с Бодей, делаю глоток и сразу чувствую, что мне легчает. Нет, правда. Выпиваю полбутылки залпом. Слишком много во мне напряжения. Откидываюсь на спинку, смотрю на пацанов. Все, как один, начинают погружаться в молчание.
- Э-э-э, вы чего?! - говорю я.
- Не глупите, пацаны. - поддерживает меня Богдан.
Все, как по команде, делают по глотку из своих бутылок.
- Ну, так что там у тебя с разрядом? - спрашивает Олег у Вовчика. - "КМС"?
- Ну да. В пятницу же областной чемпионат выиграли, вот нам "кандидатов" и дали. Мне по итогам даже приз вручили как лучшему игроку. - видно, что Вован по-хорошему горд этим фактом.
- Красавчик. В финале побил свой недавний рекорд?
- Нет. - смущённо улыбается он. - Не в каждой же игре по тридцать два очка набирать. Я ж не Коби Брайант. Девятнадцать.
- Нормально. - подбадривает его Олег. - Коби тоже не в каждой игре тридцатку кладёт.
Олег больше всех из нас увлечён спортом, поэтому его интересуют любые события на эту тему. Своего "мастера" он получил ещё год назад. Саньку, который далёк от спорта, эта тема неинтересна. Он в два глотка допивает бутылку и встаёт с корточек, неторопливо осматриваясь по сторонам.
- О, а вон Витёк. Опять со своей "болонкой". - ухмыляется Санёк и вставляет сигарету в зубы. - И опять куда-то мимо. Хоть познакомил бы.
Все оборачиваются по направлению взгляда Санька. В дальней от нас стороне двора идёт мой бывший одноклассник Витя, держа под руку высокую блондинку. Отсюда лицо особо не разглядеть, но, вроде, симпатичная. В ярком цветастом платье, туфли на шпильке. Отличные ноги, всё при ней. Есть на что посмотреть.
- Болонка? - я улыбаюсь. Санёк в своём репертуаре.
После нескольких минут нахождения здесь ночные события кажутся бурной игрой фантазии. Передо мной реальные люди, они не прозрачные и уже не совсем трезвые. В моей руке реальная бутылка пива. И нас греет реальное солнце. Так что же произошло ночью? И как это вписать в тот шаблон мира, по которому мы все живём?
- Я бы этой сучке вдул. - продолжает Санёк. - Ноги бы подкашивались, когда бы от меня уходила.
Все, взглянув на него после этих слов, тоже улыбнулись. Санёк есть Санёк.
И тут начинает виснуть пауза. Замечаю, что пацаны мельком бросают на меня взгляд, но потом задумчиво отводят глаза в сторону. Вопросы уже летают в воздухе, остаётся лишь кому-нибудь их озвучить. Первым не выдерживает Вован:
- Влад, ну как ты там вчера... на похоронах?
- Вован, не сейчас. - произносит Богдан.
- Всё нормально. - говорю я, давая ему понять, что уже отошёл.
- Любил её? - спрашивает Ганс. - Честно.
- Не знаю. - замечаю, что мои глаза начинают нервно бегать. - Хотели летом на море поехать. Она ни разу в жизни на море не была. И в аквапарк тоже хотела.
Говорю это, чтобы уйти от прямого ответа, но дать понять, что Ира была мне не безразлична. В компании выпивающих парней сложно копаться в себе, да ещё обнажать чувства. Оказывается, я такой же, как она - держу свои переживания при себе.
- Да-а-а... - многозначительно произносит Ганс и, поочерёдно посмотрев каждому из присутствующих в глаза, прикуривает сигарету. - Вот так живёшь, никуда не торопишься... А потом оказывается, что ничего ты в этом мире увидеть и не успел.
Сплюнув, он подходит к ящику и достаёт шесть бутылок, пять ставит в центре компании, шестую открывает и делает глоток.
- Надо, короче, не булки мять, а ехать в Норвегию работать, пока возможность есть. - продолжает Ганс. - А то я тоже ничего в этой жизни не увижу.
- А что за работа? - интересуется Богдан.
- На нефтедобывающей платформе в Северном море. Ходить откалывать намерзающий лёд. Местные на такую работу не соглашаются, поэтому набирают иностранцев. Вахта - три месяца минимум. Сто десять евро в сутки, хорошее питание. Вообще, туда очень сложно попасть, но есть знакомый, который реально может помочь.
- Договорись за меня. - выпалил Бодя. Работа стропальщиком за небольшую зарплату его давно уже достала. Так на Хонду "Аккорд" не накопишь.
- Да это на первый взгляд кажется, что всё легко и прекрасно. Там такие погодные условия, что афигеть можно. Северное море, как ни как. Весь день в трёх тулупах и наморднике ходи да лёд стучи. И лишнего перекура тебе никто не даст. Если не выдержал и собрался домой раньше срока, то билеты на обратную дорогу покупаешь за свой счёт. Я и сам ещё сомневаюсь, но один раз попробовать можно. Летом всё-таки легче, чем зимой. Да и за десять тысяч евро...
- Ганс, узнай и на счёт меня. За такие деньги я выдержу. Мы с тобой оба крепкие. Сможем.
- Да всем куда-то ехать нужно. - поддерживает разговор Олег. - В нашей средней полосе ни работы нормальной, ни денег.
- Я, наверно, в Краснодар свалю. - размышляюще произносит Санёк. - Там у бабки моей дом большой. И тёлка меня там сисястая ждёт. Доярочка.
Все снова улыбнулись, хотя мы понимаем, что Санёк говорит серьёзно. Серьёзная несерьёзность. Такой вот он, Санёк.
- Ты умрёшь от нехватки вагинального сока в височных долях. - говорю я.
Раздаётся дружный смех.
- Чё? - непонимающе спрашивает он.