Крайнова Мария Александровна
Мы пришли в этот мир скитальцами
Каждый раз, закрывая глаза, Атанаульрэ видел один и тот же сон.
Три куклы. Три смерти. Три военачальника.
Цифра "три" в жизни второго принца Ада всегда имела особое значение. Не только потому, что она ему нравилась. Атанаульрэ видел в ней скрытый смысл, о котором не говорится в книгах и не упоминается в летописях. Видел - и бережно его хранил, не открывая никому, кроме Амоильрэ.
Сейчас, сидя под угасающим деревом, демон отчаянно скучал по крепости Нот-Этэ и по всем ее обитателям. Там, как ни посмотри, он был окружен семьей - настоящей, самостоятельно выбранной и любимой. В обществе своих товарищей принц чувствовал себя нужным и незаменимым. Но без них ему было ужасно одиноко.
Атонольрэ - стройный альбинос в простой черной мантии - спал, устроив голову на коленях Атанаульрэ. Во сне он казался еще более маленьким и хрупким, чем был на самом деле. Красная припухшая линия, протянувшаяся от его левого плеча к шее, а от нее, сменив направление - к лицу, будто бы светилась в полумраке, резко выделяясь на фоне белой, как мел, кожи. Военачальник никогда не рассказывал, где именно ее получил и что за существо оставило на его теле рану, не желающую заживать вот уже пятьсот с лишним лет.
У каждого из трех ангелов, ставших шэльрэ, были свои тайны. Атанаульрэ предпочитал о них не знать. Ему было достаточно того, что Атонольрэ, Амоильрэ и Адатальрэ приняли имена, которые он им дал. И стали связаны.
По небу, такому темному, что любой отблеск мгновенно пожирался жуткой чернотой, проскользнула серая крылатая тень. Сначала принц не обратил на нее внимания, но, когда она вернулась и вцепилась лапками в ветку дерева, наградил пристальным вниманием. Маленькое, пушистое и большеглазое существо походило одновременно на птицу и летучую мышь. Оно обернуло крылья вокруг тела, словно плащ, и уставилось на Атанаульрэ немигающим желтым взглядом. Тот, приняв его за знамение, тоже застыл.
Прошла минута. Другая. Затем неведомое создание подняло лапку и принялось чесать животик, сощурившись от удовольствия. Вниз полетели трупики крохотных, иссиня-черных жучков-кровососов, и второй принц, брезгливо поморщившись, отвернулся.
Некоторое время слышался только легкий шорох, с которым клювик серого летуна копался в теплой шерстке. Потом он смолк, и Атанаульрэ, сам того не желая, покосился на маленького гостя. Тот ответил ему едва слышным попискиванием и моргнул, покачав при этом головой.
- Бред какой-то, - поморщился принц.
- Пик-пик-пи-и-ик, - согласилось с ним серое существо.
Еще немного посидев на ветке, оно решило, что плечо демона всяко удобнее, и мягко слетело вниз. Острые коготки вцепились в плотную ткань камзола.
- И чего тебе надо? - поинтересовался Атанаульрэ.
- Пи-ик, - радостно ответил летун. - Пик, пик, пик!
И, когда парень махнул на него рукой, выдал:
- Апокалипсис близко!
- Что?! - немедленно обернулся тот.
- Апокалипсис близко! - повторило существо. - Ангелы спустятся с небес на землю и начнут наводить порядок! Спасайте свои души! Избавьтесь от грехов! Купите Библию! Пи-и-ик!
Второй принц уставился на него, не зная, плакать или смеяться. Летун снова моргнул, спрятав желтые глаза за тремя тонкими веками, и начал пищать безостановочно, дрожа от слишком сильного звука.
- Пожалуйста, тише, - попросил Атанаульрэ. - А то ангелы действительно спустятся.
Пискун посмотрел на него очень серьезно, после чего кивнул, закрылся крылышками и, судя по всему, вознамерился отдохнуть.
- И ты действительно ее укусил? - посмеиваясь, спросила Юана. - Не обнял, не поцеловал, не попытался привлечь к себе, а именно укусил?
- Да, - сокрушенно подтвердил я. - Она стояла так близко... и от нее так вкусно пахло яблоками... и еще эта голубая кровь, черт!
Девушка, продолжая смеяться, похлопала меня по плечу. Снежок, который прислушивался к нашей беседе уже довольно давно, как-то странно передернул плечами. Когда я выбрался из белого мирка Эллет и объяснил, что угрозы с ее стороны ждать не следует, он не рассердился и не обиделся - просто расстроился. Убийца и так не был в восторге от моей компании - ему не нравились ни Эйлин, ни Юана, ни Люцифер, ни Норт с Кайонгом, - но то, что я взял и принял существо, созданное Шэтуалем, окончательно вывело парня из равновесия. Стоило попытаться с ним заговорить, и Снежок мотал головой, всем своим видом показывая, что подавать голос сейчас не в состоянии.
Опасностей на пути к Мосту больше не было. Эллет позаботилась о том, чтобы встретить меня в одиночестве - хотя с того времени ее цели здорово изменились. Кайонг продолжал освещать нам путь, но на последнем, четырнадцатом, ярусе появился естественный свет. Когда он стал достаточно сильным, каратрим погас, напоследок пропустив по венам жидкое красное пламя - оно раскрасило его тело ослепительными всполохами, заставившими Норта подумать, будто Кайонг сам себя сжег. Однако, стоило нам проморгаться, как мы увидели его живым и невредимым... разве что слегка дымящимся, словно вампир, ступивший на освященную землю.
Свет пробивался сквозь стены, разом постаревшие на несколько тысяч лет. Казалось, что мы идем по единственному, чудом сохранившемуся коридору среди руин, над которыми нависло яркое голубое небо. Или не казалось, потому что когда ярус существующего мира закончился и перед нами предстал уводящий в туман Мост, позади осталось лишь нагромождение камней с серой аркой входа.
- Кошмар, - заявила Юана. - Я чувствую себя так, будто на самом деле не видела ни эльфийского города, ни герцога Альельеэля, ни деревни эйн-ра... ничего. Будто все это время реальным оставался только переход, а я просто спала - вон там, под черешнями, - и видела сон.
Нэйт покосился на нее крайне неодобрительно, но махать руками и говорить, что вот оно - живое свидетельство существования всего вышеперечисленного, не стал. Только посмотрел, сощурившись, на тонкие цветущие деревца, расположенные по обе стороны от Моста. В тени одного из них, того, что было повыше, действительно кто-то спал - кто-то, облаченный в тяжелую кольчугу и латные сапоги. Рядом с ним лежал на траве двуручный меч, и мне живо вспомнилась дуэль в особняке Снежка, когда остроухий едва устоял перед соблазном наградить меня таким же оружием.
От незнакомца не веяло ни угрозой, ни равнодушием. Он явно пришел сюда с какой-то целью, но пришел, будучи уставшим, если не сказать - измотанным. Узкое лицо посерело, веки покраснели, а светлые, песочного цвета волосы пребывали в таком беспорядке, что моя бабушка без раздумий надела бы странному парню на голову ведро. Исключительно в воспитательных целях, разумеется.
- Эй, Ретар, - обратился ко мне Норт, склонив голову. - Ты же у нас храбрый, да? Со всеми можешь наладить отношения? Сходи к этому типу, спроси, чего ему надо.
- Тоже мне, командир нашелся, - ответил ему каратрим. Он был уверен, что я не оценю по достоинству роль парламентера, поэтому первый же мой шаг в сторону спящего незнакомца вызвал в нем неподдельное изумление. - Постой! Куда ты?
- Туда, - махнул рукой я. И, заметив, что Кайонг собирается составить компанию, рыкнул: - А ну стоять! Я не маленький мальчик и могу разобраться сам.
- Только потом, - охрипшим голосом сказал Эйлин, - когда он оторвет тебе голову, не жалуйся.
Кажется, наше путешествие по подземелью заставило парня окончательно ослабеть. Хорошо еще, что влажный хруст вырываемых из плоти костей во время появления Эллет был иллюзорным, а не настоящим.
Я махнул рукой, показывая, что услышал и принял к сведению. Бог посмотрел мне вслед взглядом, далеким от осмысленного, а затем, пользуясь остановкой, сел на груду обугленных камней. Сквозь его новый облик явственно проглядывало лицо обычного человека, и мое воображение рисовало вместо длинных белых волос короткие соломенные.
Незнакомец, спавший под черешней, никак не отреагировал на мое приближение. Даже когда я подошел совсем близко и потыкал его ногой в бок, он только приоткрыл рот, обнажив десять аккуратных клыков - шесть сверху и четыре снизу - и немного сменил позу, как бы невзначай устроив ладонь на рукояти меча. Мне это не понравилось, поэтому, оглянувшись на товарищей, я буркнул:
- Здравствуйте.
Никакого результата.
- Здравствуйте!
Незнакомец зевнул, исключительно по-вампирьи двинул нижней челюстью и затих. Я посмотрел на него с немым осуждением, после чего присел на корточки и нащупал среди песочных волос по-эльфийски острое, но недостаточно длинное ухо. Такое же, как у меня. Отвечая на прикосновение моих пальцев, парень вздрогнул, приоткрыл синие глаза и спросил:
- Ты кто? - после чего, немного подумав, выругался: - Черт побери! Ретар Нароверт, правильно?
- Эм-м... да. А откуда вы...
- Я уже давно тебя жду, - заявил он и ритуально поднял руку, демонстрируя запястье. - Меня зовут Вильяр, Вильяр Вэйд. Я - Создатель, и мне очень нужно с тобой поговорить. Но я не ожидал, что ты приведешь с собой аж столько народу...
Он наткнулся на безразличный взгляд Снежка и поежился - так, будто почувствовал прикосновение холодного ветра. Убийца, наоборот, выпрямился, выразительно покосившись на меня - мол, видишь, что твое дружелюбие с тобой делает? Одни проблемы!
- Извините, - сглотнув, произнес я. От вампира веяло такой силой, что хотелось спрятаться за десятью стенами и погасить свечи, чтобы не видеть этих ясных синих глаз. - Но что вам нужно?
- Не бойся, - улыбнулся Вэйд. - Все в порядке.
Я про себя отметил, что клыки у него гораздо длиннее моих и выглядывают из-под верхней губы. Над кольчугой торчал воротник потрепанной, старой даже на вид рубахи. По нему вилась незамысловатая вышивка: дикий виноград, оплетающий края ткани.
- Прости, - сокрушенно попросил вампир. - Не хотел тебя напугать. Я буду благодарен, если твои друзья... хм... подождут здесь, пока мы с тобой...
- Он никуда не пойдет, - ледяным тоном сказал Снежок. - Без меня - не пойдет.
Вильяр Вэйд заметно смутился, подумав, что от остроухого веет жутью. Тот, в свою очередь, пришел к выводу, что отпускать меня непонятно куда и непонятно с кем - значит обречь на верную смерть. Во вроде бы равнодушном бирюзовом взгляде мне померещилась хорошо скрытая злость, от которой в случае срыва уклониться не выйдет ни у кого.
- Извините, - пробормотал вампир, принявшись нервно наматывать на палец прядь светлых волос. - У меня и в мыслях не было причинять вред вашему другу. Я просто хотел... знаете, дать пару советов... исходя из собственного опыта.
- Очень интересно, - безо всякого интереса кивнул Снежок. - А скажи, откуда ты вообще о нем узнал? Демоны на ушко нашептали?
- Ага, - простодушно признался Вэйд. И, заметив, что в руке остроухого как-то незаметно появился длинный изогнутый нож, удивился: - Вы чего? Я думал, что господин Айкернауль предупредит вас о моем приглашении.
- Мы его не видели уже больше суток, - пожал плечами я. - Но вы не врете. Слышишь, Снежок? С господином Вэйдом все в порядке. Он не знаком с Атанаульрэ.
- Откуда такая уверенность? - Вильяр поднял брови. - Сначала вы мне откровенно не доверяете, а теперь - наоборот - доверяете чересчур. Вам самим это не кажется странным?
Он вымученно рассмеялся, изо всех сил стараясь выглядеть веселым и жизнерадостным. Но я знал, что кем бы этот вампир ни был, сейчас для него настали не лучшие времена.
- Нет, не кажется, - покачал головой Снежок. - Потому что Ретар - телепат.
- Вот как? - поразился Вэйд. - Приятно знать, что они еще не вымерли.
- Не вымерли - и не вымрут. Такая гадость легко приживается и становится незаменимой, - улыбнулся я. - Рад знакомству, господин Вильяр. Я с удовольствием с вами побеседую, но буду очень благодарен, если мой друг станет свидетелем этого события.
Вампир с минуту подумал, прежде чем согласиться:
- Хорошо. Но только он один.
Я кивнул и повернулся к Кайонгу, до сих пор молчавшему. Тот отсалютовал мне рукой, показывая, что все нормально, после чего выразительно покосился на Эйлина. Бог уже не сидел, а лежал, закрыв лицо здоровой рукой. Над ним склонились Нэйт и Юана - первый выудил из сумки пучок золотистых трав, а вторая что-то едва слышно говорила, хмурясь и кусая губу. Прислушавшись и убедившись, что в разговоре отсутствуют слова "опасность" и "смерть", я снова посмотрел на Вильяра Вэйда.
- Куда мы пойдем?
- В храм, - отозвался он. - Мне кажется, что то, о чем я хочу тебе рассказать, лучше сначала увидеть. Это поможет... ну, знаешь... понять.
Снежок с подозрением сощурился, но не вмешался.
Вильяр подошел ближе, взял меня за рукав и вопросительно посмотрел на убийцу. Тот неохотно протянул ему ладонь, и спустя мгновение мир раскололся, рассыпавшись блеклыми осколками, и превратился в безумный калейдоскоп, где на место зеркальных узоров встали картины черных пустошей с белыми, едва-едва светящимися деревьями. Среди них промелькнуло единственное зеленое, и в тот же миг мои ноги коснулись холодного пола, состоящего из розовых, подогнанных впритык друг к другу пластин.
Место, которое Вильяр обозвал храмом, выглядело довольно непривычно. Сквозь дыры, проделанные в крыше, уходили вверх сияющие зеленые ветви, усыпанные бело-красными цветами. Лепестки причудливо чередовались между собой, и я не заметил ни одного одинакового. У основания дерева расположился серебряный алтарь, а над ним, запрокинув голову и раскинув руки крестом, висело нанизанное на корни тело. Его грудь представляла собой сплошную дыру, и в глубине, за остатками плоти и костями, медленно билось живое сердце, разгоняя по копошащимся червями корням алую, источающую свет жидкость.
Я вспомнил Нэйта, и настроение как-то сразу испортилось.
- Что это? - поинтересовался Снежок, и в его голосе, наконец, появились уважительные нотки.
- Бог, - ответствовал Вильяр Вэйд. - Творение агонитов. Они создают живые тела искусственно, наделяя их разными способностями - в том числе и бессмертием.
- Зачем?
- Ради сердца. Пока оно живо, будет рождаться свет. Здесь, - вампир широким жестом обвел храм, - хранится моя самая большая ошибка. Увлекшись идеей сотворить абсолютное добро, я сам не заметил, как... ну, знаете... дошел до абсурда.
- Это сложно назвать абсурдом, - возразил Снежок. - Больше похоже на жертвоприношение.
У Создателя вырвался нервный смешок:
- Тоже верно.
Он сел на краешек алтаря, скрестив руки на груди и нахмурившись. Под пристальным взглядом убийцы Вильяру явно было не по себе, но он не просил его отвернуться. Я видел, что он чувствует: боль, глубокое сожаление и уверенность, что тот, кто охотится за его головой, прав. В памяти вампира завис образ тощего, очень хрупкого юноши с окровавленной повязкой на глазах.
- Я - нечистокровный.
Вэйд сказал это легко и просто, даже не попытавшись скрыть, что по сути является слугой. Потом продолжил - таким тоном, будто все это не имело никакого значения:
- Я прошел через пять миров, прежде чем меня обратил вампир. Не из кровожадности и стремления получить раба, а из жалости. На дороге к Мосту я столкнулся с нежитью, и она меня серьезно потрепала. Ты, наверное, представляешь, каково это - когда люди пытаются сражаться с теми, кто превосходит их по силе и скорости в восемь раз. - Вильяр бросил на меня вопросительный взгляд, а затем, дождавшись кивка, продолжил: - Я истекал кровью и был, в общем-то, уже готов к смерти, но судьба распорядилась иначе. Остатки моей жизни достались бродячему кровососу, и взамен он дал мне новый... с позволения сказать... шанс. Сказал, что я ничем ему не обязан, но дал один очень глупый, как мне тогда показалось, совет: отказаться от своей изначальной цели и уравновесить добро со злом так, чтобы в итоге ни первое, ни второе не стало ущербным.