— Она не знала, — пробормотала Тзигона, думая о зелье, которое во многом сформировало судьбу матери. И её собственную судьбу. — Этот сын скорпиона отравил её.
Ярость, переполнявшая душу, вела её к цели. Тзигона стремительно провалилась обратно в видения прошлого…
Покой Кеттуры был недолгим. Одна из Эксчелсоров, дородная почтенная дама, чьего имени волшебница никогда не слышала, набросилась на неё, словно толстая полосатая кошка, вытаскивая несчастную Кеттуру в самую гущу праздновавших. Невеста стояла спиной к стене сада, держа в руке нетронутую тарелку с едой. С растерянностью древнего призрака, следящего за жизнью живых, Кеттура наблюдала за торжеством. Ветром и словом, она понятия не имела, чему так радовались эти посторонние люди!
Её новоиспеченный муж подошел к ней, держа в сложенных лодочкой руках бокал вина. В глазах юноши горел странный огонек, от которого по коже Кеттуры забегали мурашки. Женщина была осведомлена о поведении мужчин, и отлично знала, какое выражение носит сейчас её лицо. Она взяла чашу и осушила её одним глотком. Желудок протестующе сжался, и Кеттура отвернулась, чтобы муж не заметил её отвращения.
Мать Дамари выбрала этот момент, чтобы оказаться рядом. Серебристые одежды, напоминавшие шахты электрума, составлявшие основу её богатства, развевались, словно листья осины под порывами ветра.
— Доченька, где твой управляющий? Нужно кое-что сделать. К тому же, необходимо отказаться от учеников?
— Учеников? — безучастно повторила Кеттура. — Но зачем?
Женщина захихикала.
— Ты, должно быть, выпила слишком много, если позабыла о луне уединения! Милостью Леди Мистры, вскоре после этого ты посвятишь себя материнству. У тебя многие годы не будет времени на учеников!
Амбиции, сиявшие в глазах женщины, проливали свет на коллективное ликование семьи.
Эксчелсоры были очень богаты и не колеблясь использовали свое состояние, чтобы добиваться желаемого. Они подарили ей башню в обмен на ученичество Дамари. Их сын был магом, но его таланты оказались скромными, и потому ему не суждено было прославиться своим искусством. Но если он жениться на могущественной волшебнице, и, что еще лучше, сможет зачать ребенка, способного на то, чего не смог отец даже с помощью Кеттуры — семья Эксчелсоров станет известна, как род магов. В Халруаа это было прямым путем получить дворянство.
Но если причина её поспешного брака крылась лишь в амбициях купеческой семьи — почему его одобрил Совет? Кеттура не верила, что Старейшины могли прельститься лишь подачками Эксчелсоров. Что за скрытый дар Дамари делает их ребенка таким желанным? Что могло заставить королеву Фьёрделлу обратить внимание на этот вопрос?
Она огляделась в поисках Зефира, но эльфа нигде не было видно.
— Пей, — мягко сказал Дамари, кивая на чашу, которую все еще сжимала Кеттура. — Я положил туда зелье, которое поможет тебе уснуть. Утро вечера мудренее.
Его слова так точно повторяли её собственные мысли, что Кеттура без вопросов поднесла к губам драгоценную чашу. Как и обещал Дамари, каждый глоток уносил её все дальше в блаженное забытие. Она смутно осознавала хриплые крики гостей, восходящую луну и пошлые шуточки гуляк, когда Дамари подхватил её на руки и отнес в башню.
Муж удалился, и рядом осталась только молодая ученица. Её детское лицо было взволнованным и смущенным. Она помогла Кеттуре выбраться из свадебного платья и опуститься в одинокую постель.
Быть может, Дамари прав, подумала Кеттура, погружаясь в дремоту. Возможно, когда взойдет солнце, все станет яснее….
Жуткая песня темных фейри вырвала Тзигону из воспоминаний, возвращая обратно к неистовому ужасу, от которого девушка сбежала лишь недавно.
Она прижала руки к пульсирующим вискам.
— Эти существа не понимают, когда нужно убраться, — пробормотала Тзигона. С трудом, она призвала видение.
Слабый свет костров пронизал туман, освещая уютный гостиничный номер и двоих постояльцев — похожего на фермера юношу и рыжеволосую женщину, одетую в струящийся черный шелк. Незнакомка подходила все ближе и ближе, улыбаясь своему поклоннику. Клыки, длинные и смертоносные, блестели в свете костров. Юноша попятился и споткнулся о стул, лихорадочно отползая обратно к двери. Быстрее мысли, моментально, словно темная фейри, прекрасная вампирша преградила ему путь. Её нежные руки схватили добычу, поднимая юношу на ноги. Опустив голову, она впилась в его плоть. Спустя несколько коротких мгновений, женщина отбросила тело жертвы в сторону. Юноша, полностью высушенный, упал на пол.
— Кровь ничто по сравнению с пьянящим вкусом страха, — прошептала она.
Видение исчезло, а вместе с ним пропала и мучительная песня темных фейри.
Бледная улыбка скользнула по лицу Тзигоны.
— У Неблагих свои недостатки, но никто не станет утверждать, что фейри не понимают намеков, — прохрипела она, а затем снова провалилась в чужие воспоминания.
Кружащийся туман расступился, чтобы показать Кеттуру, стоявшую на узком балконе, окружавшем её башню. Тень, отбрасываемая куполом, защищала это уединенное место от палящих лучей солнца, а высота башни скрывала его от посторонних глаз. Сюда Кеттура часто приходила, чтобы побыть в одиночестве.
Больше года минуло с той странной свадьбы. Кеттура больше не брала учеников, хотя в причине такого решения она боялась признаться даже самой себе. Самыми частыми её спутниками стали существа, приходившие на призыв.
Волшебница оперлась локтями о стену, наблюдая за звездозмеем, скользящим по воздуху на своих радужных крыльях. Он был подобен нити драгоценных камней, плывущей по сапфировому небу. Женщина запела, и ветер подхватил её сильный и уверенный голос.
Крылатое существо пролетело мимо, не обращая внимания на её призыв.
Внезапно, песня Кеттуры оборвалась. Она закрыла лицо руками, подавляя длинный дрожащий вздох. Это был не первый раз, когда её магия не сработала. В последние несколько месяцев волшебство женщины становилось все более ненадежным.
По какой-то причине она скрывала эти мелкие неудачи от Дамари. Это было не так уж сложно. Он проводил большую часть своего времени, работая в одиночестве. Зелья очаровывали его, и он был поглощен созданием книги заклинаний, которая прославила бы магов Эксчелсоров. Как ни странно, с тех пор, как они поженились, лишь это одно заставляло вспоминать о его крови и семье.
Первые дни брака — традиционная луна уединения — озадачили Кеттуру. Днем они гуляли по берегу, вызывая морских существ и наблюдая за тем, как те плещутся и играют в волнах. Она показала Дамари заклинание для вызова гигантского кальмара. Если существо раздразнить, оно выплескивало сепию, используемую для магических чернил. Они говорили о сельки, наблюдали за игрой дельфинов, но, казалось, снова стали наставницей и учеником. Дамари держался вежливо, уважительно и отстраненно. Каждую ночь он оставлял её у двери в спальню и возвращался к собственным занятиям.
Это продолжалось и после их возвращения в Халарах, в башню Кеттуры. Дамари был неизменно вежлив. Каждый вечер они ужинали вместе, и он поил её изысканным вином из подвалов Эксчелсоров, развлекая разговором. Их совместная жизнь не была плохой, но нельзя было назвать её браком. Это даже не было дружбой, и потому Кеттура не могла заставить себя доверить этому незнакомцу тревогу о своей ускользающей магии.
Кеттура наблюдала, как звездозмея исчезает в рассветных облаках. Её магия не смогла даже привлечь внимание существа, не то что связать его волю! Одевшись с помощью волшебства, она завернулась в струящиеся шелка и тихо пробралась через весь город к дому зеленой волшебницы Вендуры. В Халарахе было много подобных целителей, мелких волшебников и жрецов, которые изучали искусство магов-гончих, а также прорицание и травы. У простых жителей были собственные акушерки и жрецы, но здоровье мага было настолько связано с его искусством, что требовало набора специальных знаний. Вендуру уважали, но её дом стоял вдалеке от популярного побережья. Подобное расположение жилища было призвано вселить в клиентов чувство безопасности и конфиденциальности, насколько подобные вещи были возможны в Халруаа.
Вендура, маленькая пухлая женщина, выглядевшая так, словно должна потчевать внуков медовыми кексами, встретила Кеттуру в дверях, одаривая женщину теплой улыбкой. Миновав два лестничных пролета, они оказались в небольшой комнате. Разговаривая, целительница толкла травы и перемешивала их с вином. Кеттура разделась и отложила в сторону все свои волшебные сумки, чары и палочки. Ничто не должно было помешать осмотру волшебницы. Женщина выпила зеленоватый напиток, предложенный Вендурой, а затем выдержала длинный допрос и множество магических тычков и толчков.
Наконец, Вендура кивнула и стала собирать свои палочки и кристаллы.
— Внутри тебя столько магии, — сказала она с уважением. — Ты делаешь Халруаа великий подарок!
Кеттура нахмурилась.
— Я не понимаю.
Руки суетившейся зеленой волшебницы замерли, в глазах женщины вспыхнуло сострадание.
— Не волнуйся, — промурлыкала она. — Подобное часто случается. Зелья могут привести к спутанности мыслей.
— Зелья, — все еще не понимая повторила Кеттура. — Спутанность?
Вендура одарила её ободряющей улыбкой.
— Все станет по-другому, когда ребенок родится, — сказала она, продолжая собирать свои инструменты. — Да поможет тебе Мистра, — добавила она себе под нос.
Кеттура поняла, что открыла рот, словно карп.
— Ребенок? Какой ребенок?
Пришло время зеленой волшебнице удивляться.
— Ты не беременна?
— Нет, — отрезала Кеттура. — Это невозможно.
Да и как такое может быть, если её “муж” ни разу не переступил порога её спальни?
— Тогда зачем ты пришла на проверку?
— Я сказала тебе, — нетерпеливо бросила Кеттура. — Моя магия слабеет и становится ненадежной. К кому мне идти, если не к зеленому магу?
Жалость и понимание тронули лицо целительницы.
— Для женщины, которой суждено выносить джордайна, подобное — обычное явление. Не нужно смотреть так удивленно, дитя, — сказала старушка, явно огорченная выражением лица Кеттуры. — Ты все это слышала, но иногда память уходит вместе с магией.
Правда обрушилась на Кеттуру, словно ураган. Она готовиться родить джордайна! Кеттура постаралась успокоить вскипающий разум и вспомнить все, что она знала о подобных вещах. Хотя джордайны время от времени рождались без посторонней помощи, чаще это была редкая и совершенно секретная процедура, включающая зелья, которые останавливали передачу магии от матери к ребенку.
Так вот почему Дамари каждую ночь оставлял её у двери в спальню! Их брак был заключен лишь потому, что был способен породить джордайна. Кеттура подумала о пряном вине, которое они пили во время своих традиционных вечерних трапез. Без сомнения, он поил её зельями, чтобы сформировать судьбу их возможного ребенка. Он не желал рисковать нарушить процесс до его завершения.
Но зачем ему это? Никогда еще подобная участь не была навязана женщине без её на то согласия!
Злоба, глубокая, неистовая и бурлящая, заставила женщину напрочь позабыть о смущении.
Происхождение советников было тайной, но магу, который помог будущему джордайну явиться на свет, воздавались великие почести. Это был отличный способ повысить свой ранг и статус, и никто даже не узнал бы причины. Несмотря на огромную силу местной магии — а быть может, именно из-за неё — многие дети умирали во младенчестве. Потенциальных джордайнов забирали у матери. Во всех публичных отчетах они значились мертворожденными, теряясь среди остальных детей, родившихся слишком хрупкими, чтобы выдержать вес магии Халруаа. Родители оставались в неведении касательно имени ребенка, а общество взамен не ведало, почему тот или иной маг получал редкие книги заклинаний, жилье на выбор или даже пост в Совете Старейшин.
Все это рассказал Кеттуре её друг, Басель, поздним вечером дня, ставшего днем смерти для его жены и новорожденного ребенка. Описание этого секретного процесса несло горькую печать исповеди.
В соседней комнате Кеттура услышала голос зеленой волшебницы и тихий мягкий перезвон, сопровождавший открытие портала для прорицаний. Она подкралась к двери, чуть приоткрыла её и прислушалась.
— Какая жертва! — сказала Вендура, обращаясь к шару прорицаний. — Если Кеттура уже успела потерять столько воспоминаний, я боюсь, что её разум не выдержит рождения ребенка.
— Вы правильно поступили, связавшись со мной. Я не знал, что ей так плохо, — голос Дамари, донесшийся с другой стороны сферы, был полон живейшего беспокойства. — Беременность стала испытанием для Кеттуры. С утра она никого не желала видеть. Иногда её недомогание задерживается до полудня. Нет ли лекарства, способного облегчить её страдания?
Искренность, звенящая в голосе мужа, заставила Кеттуру с трудом подавить яростный вопль.
— Вы знаете, что подобное невозможно, — строго сказала маг-гончая. — Она не может принимать иных зелий, дабы не нарушить хрупкого равновесия и не навредить ребенку.
Глаза Кеттуры расширились, когда в голову ей пришла мрачная идея. Дамари была известна её преданность Халруаа. Знай она, что выбрана стать матерью джордайна, то нашла бы способ принять свою судьбу. Но сейчас муж убедился, что она ничего не знала о собственной участи.
— Не отпускайте мою жену от себя, — нежно продолжал Дамари. — Она слишком смущена, чтобы путешествовать в одиночку. Скоро я приду и заберу её.
Кеттура поспешила к окну. Высокая железная решетка, покрытая бледно-лавандовыми розами, прислонилась к стене, ведущей в сад зеленой волшебницы. Выбравшись наружу, женщина поспешила вниз, благодаря Мистру за то, что Дамари никогда не проявлял талантов к заклинаниям перемещения. Он вынужден будет тащиться на лошади. Поездка в дом целительницы и возвращение обратно давало Кеттуре некоторое время.
Достигнув земли, она открыла портал и бросилась сквозь него. Портал вел не в родной дом Кеттуры. Женщина вышла в городской сад, оказываясь возле пруда, где она, почти год назад нашла синего бихира. На миг она задумалась, не вызвать ли ещё один портал, но решила не рисковать. Кеттура двинулась пешком, искренне надеясь, что степенная кобыла, на которой обычно ездил Дамари, шла своим вечным неторопливым шагом.
Спустя, кажется, вечность, она добралась до собственной башни. Женщина помчалась вверх по лестнице, желая собрать некоторые вещи и отыскать ответы на несколько вопросов.
— Госпожа.
Остановившись на площадке, Кеттура обернулась. Лицо женщины, стоявшей позади сильно напоминало её собственное, но было гораздо грубее. Казалось, ему не хватало симметрии.
— Что, Хесси?
— Вы видели зеленую волшебницу Вендуру этим утром?
Кеттура моргнула.
— Да. А что?
— Она мертва. Я слышала крики на рынке, — сглотнула Хесси. — Говорят, её убили звездозмеи.
— Звездозмеи? В этот час? Только если она сама залезла на какое-нибудь дерево, чтобы пристать к спящей змее. Но это, кажется, маловероятно.
— Её атаковали в башне. Говорят, там было не меньше трех змей.
Тревога, начавшая грызть Кеттуру, сменилась растущей уверенностью. Крылатые змеи никогда не рисковали появляться в пределах человеческих жилищ. К тому же, они истово любили уединение, предпочитая воспитывать молодняк без помощи сородичей. Звездозмеи старательно избегали друг друга — Кеттура никогда не видела больше одной особи за раз. Хотя змеи имели высокую устойчивость к магии, ни одно нормальное существо не стало бы атаковать мага, если только его не принудили к этому мощным заклинанием.
Кеттура начала понимать план Дамари. Он не мог позволить сочувствующей целительнице стать союзницей Кеттуры, опасаясь того, что могло открыться женщинам. Кеттура больше не будет прикована к башне, ожидая рождения ценного ребенка под тщательным присмотром Дамари. Без сомнения, маг-гончая обнаружит в младенце некоторую магию, и ребенок будет отвергнут. Все будут рассматривать это как трагическую случайность и смотреть на отца с большим сочувствием.
Да, он был умен! Единственным недостатком его плана было то, что Кеттура еще не была беременна. Вероятно, у него готовы заклинания, способные обманывать жену достаточно долго, чтобы исправить этот недостаток.