– Рада познакомиться с тобой, Даша, – сказала она и повернулась к младшей девочке. – Это для моей сестры. Энн любит дикие цветы, особенно ветреницу и полевой лен. Но она не может сама их собирать, вот я и ей и срываю их иногда.
– Не может? – вырвалось у Даши, прежде чем она осознала бестактность вопроса по отношению к принцессам и, склонив голову, она поклонилась. – Проношу извинения, мне не стоило так бесцеремонно вторгаться в вашу жизнь с вопросами, меня никак не касающимися.
– Не волнуйся, – с затаенной грустью произнесла Триана. – Тебе не нужно извиняться передо мной или Норин за каждое слово или вопрос, которые, как тебе кажется, могут нас оскорбить. Может быть, для тебя это прозвучит странно, но мы редко слышим искренний интерес к нашим бедам и радостям, поэтому мне приятно твое волнение, которое, я вижу, неподдельно. Наша младшая сестра тяжело больна, поэтому не может надолго покидать дворец. Только иногда в сопровождении фрейлин ей дозволено гулять по дворцу и его пределам.
– Однако не нужно жалеть ее и обращаться, как с хрустальной! – возмущенно заметила Норин, недовольно косясь на сестру. – Мне бы не хотелось, чтобы Энн чувствовала себя плохой и неправильной. Договорились? А ты, Лисса, если очень понравились цветы, в следующий раз можешь сходить со мной и нарвать таких же вам в комнату. Ой, – вдруг осеклась она, встретившись со смеющимся взглядом Трианы. – Я забыла. Вы уже готовы отправиться на урок? То мы вас и так задержали.
Даша кивнула, не в силах избавиться от тревожных мыслей о бледной девочке, робко улыбающейся им на вчерашнем ужине. Лисса, вероятно, хорошо знающая о недуге младшей принцессы, спокойно шла рядом с девушкой, только изредка бросая на ту встревоженные взгляды, а Даша полностью погрузилась в себя, даже не заметив, как они оказались перед массивной дверью, ведущей в один из кабинетов. Триана сама открыла ее и прошла внутрь, однако в комнате они никого не обнаружили, и девушка растерянно нахмурилась, но почти тут же в проеме появился лакей, с поклоном сообщивший, что мистер Актон вчера заболел желудком.
– Тогда, – пробормотала Триана, когда лакей оставил их. – Мы сегодня собираемся на конную прогулку, и с нами едут несколько фрейлин. Присоединитесь? А занятия отложим на потом, когда мистер Актон поправится, хотя как по мне, ему бы следовало поменьше есть, а то безостановочно тянет в рот все, что попадется.
Даша только удивленно моргнула, казалось бы, несвойственной принцессе Триане манере разговора и стальным ноткам в голосе, однако тут же спохватилась, что так и не ответила на заданный вопрос, но Лисса опередила ее:
– Обожаю конные прогулки! – восторженно защебетала она. – Мне ведь можно будет поехать на Винилии? Мы с ней просто лучшие друзья, да-да, она меня очень любит, а я ей морковку и яблоки приношу иногда. Ваше высочество, можно ведь?
– Винилия, – задумалась девушка. – Это, кажется, кобыла солоновой масти? Еще юная совсем, ее недавно объездили, не так ли? – Лисса кивнула, а принцесса, поймав заинтересованный Дашин взгляд, негромко засмеялась. – Просто мой муж заядлый конник, но я, к сожалению, постоянно путаюсь и забываю и породы, и масти.
– Да-да, – весело заметила Норин, – а Герольд все еще не теряет надежды научить ее разбираться в лошадях, но не понимает, что, увы, у моей сестренки такая короткая память, – с наигранной горестью тяжело вздохнула девушка. – Так грустно.
– Норин! – хотела было возмутиться старшая принцесса, но ее сестра только звонко засмеялась, прикрыв нижнюю часть лица веером, над которым ее глаза поблескивали задорными искорками. – Эх, что с тобой сделаешь? Даша, – обратилась она к замеревшей девушке. – Ты не хочешь ехать? Не нужно стесняться, можешь остаться здесь, никто и не думает тебя принуждать. Но ты ведь не задержишь Лиссу?
Та в это время задумчиво закусила губу, накручивая рыжий локон на палец.
– Я тогда тоже не поеду, – наконец сказала она. – Не оставлю же я Дашу.
– Нет, – покачала головой та. – Ничего со мной не случиться. Можешь спокойно отправляться на прогулку, соберешь цветов, а вечером мне все расскажешь, хорошо? А я пока посмотрю книги, которые стоят в нашей комнате. Я вчера увидела их, и мне хотелось бы прочитать некоторые из них. Спасибо вам, госпожа Триана. Желаю вам хорошо провести день и сохранить много радостных воспоминаний.
Принцесса кивнула ей на прощание и направилась к двери, а рассерженная Лисса, прежде чем скрыться в коридоре, обернулась и показала сестре кулак, на что Даша поначалу оторопела, но потом тихо засмеялась. Решив не оставаться в комнате дольше положенного, она поправила платье и спустилась обратно на террасу, думая, чем занять день. Страстного желания читать, как она сказала принцессе, у нее сейчас не было, просто лошадей Даша немного боялась и не поэтому не хотела отправляться на эту прогулку, а признаться, что будет гулять по дворцу и бездельничать, не решилась.
Солнце уже поднялось высоко, и воздух на улице постепенно нагревался, но на террасе по-прежнему было прохладно от тени, отбрасываемой растущими по краям деревьями. И тихо, здесь было очень тихо, в отличие от других частей дворца, где сейчас кипела жизнь, слуги переносили столы и другую мебель, украшали залы и меняли почти выгоревшие свечи на новые. Отбросив волосы назад, Даша вышла на узкую тропинку, петляющую между клумбами, и подставила лицо нежным солнечным лучам, думая, стоит ли зайти к щенятам без Лиссы.
Сделав небольшой круг по саду и решив не тревожить лисят, она вновь подошла к тонким деревцам, где настороженно остановилась, заметив идущих по террасе мужчин. Первым был Йован, держащий в руках толстую сумку и что-то вполголоса объясняющий идущему следом юноше. Даша сделала несколько шагов назад, ощущая непривычное волнение и рассматривая приближающегося незнакомца.
Высокий и стройный, в простом черном мундире с золотыми бранденбурами на груди и рукавах; косая челка прямых черных волос падает на правый глаз, оказавшийся темно-синим, в отличие от левого черного; кожа матовая и несколько смуглая, черты его благородного лица изящные и холодные, а осанка по-королевски безукоризненна.
Молодой человек скользнул неторопливым взглядом по зарослям, в которых стояла Даша, но, кажется, не заметил ее, а когда оба мужчины скрылись за поворотом, девушка облегченно выдохнула, ощущая, как сильно бьется сердце. Убрав со лба влажные пряди волос, проскользнула в коридор и поднялась в их с Лиссой спальню, где тут же распахнула окно, желая впустить в душную комнату морскую прохладу. Даша взяла со стола гребень и, опустившись на каменный пол лоджии, сняла с волос заколку, после неспешно расчесав их, тем самым желая успокоиться и привести мысли в тишину, чтобы не думать о странно взволновавшей ее встрече.
А вечером с прогулки вернулась Лисса. Уставшая, но полная впечатлений, она еще долго рассказывала все еще несколько растерянной Даше об увиденных в лесу высоких деревьях, сладко пахнущих цветах и других чудесах, которые никогда не переставали восхищать девочку. Быстро отужинав, Лисса сбегала к лисятам, чтобы отнести тем еще еды, а вернувшись, даже не стала открывать свою книгу, сразу легла в кровать, почти мгновенно засыпая.
Даша же, напротив, долго ворочалась, погруженная в свои мысли, а вскоре, вымученная бессонным состоянием, поднялась и, набросив на плечи теплую накидку, вышла на лоджию, тихонько прикрыв за собой створку стеклянной двери. Дрема совсем оставила ее, и Даша глубоко вдохнула чуть морозный ночной воздух и прислонилась к бортику балкона, вглядываясь в тусклые огни города. Тоска вновь скользнула в душу воспоминаниями о доме. Казалось, прошло уже много месяцев с тех пор, как она в последний раз была в Соари, когда как едва минули вторые сутки. Время странная вещь, которую порой совершенно невозможно понять.
Отвернувшись от города, Даша встала с другого края лоджии, откуда хорошо виднелось простирающееся за горизонт море. Сегодня на небе не видно луны, и вода кажется непроницаемо черной. Как и утром прикрыв глаза, Даша вслушалась в ласковый шелест волн и постепенно начала успокаиваться. Ночь удивительное время, когда просыпаются не только страхи, но и самые нежные и трепетные чувства. Каждый раз, как только солнце скрывается за горизонт, ты словно исчезаешь, сливаясь с истинным собой, а с рассветом вновь возвращаешься к привычному облику. Зябко передернув плечами, Даша еще раз глянула на едва различимую линию горизонта и вернулась в комнату, с головой зарывшись под мягкое одеяло.
Вскоре сменяющие друг друга мысли начали увлекать Дашу в сон, из оставленной приоткрытой створки проскальзывала прохлада, принося тонкий запах моря и корицы, которой было очень много на площади. Изредка до девушки доносилась мелодичная грустная песня, спрятавшейся где-то в ветвях дерева одинокой птицы; на соседней кровати безмятежно дышала во сне Лисса, и Даша ощутила, как постепенно все ее тревоги растворяются в мягких звуках ночи, и последние ее мысли были обращены к дому и все еще любимому и родному Ашу.
Вереск сегодня так и не появился.
Глава десятая
Даша отвернулась от распахнутой двери на лоджию, с интересом наблюдая за удивительной, неподдающейся никакой логике траекторией перемещения младшей сестры по комнате. Сегодня утром Лисса, подобно буре, ворвалась в спальню, едва не сбив собравшуюся выходить из комнаты Дашу. Сверкая глазами и задыхаясь от восторга, девочка рассказала, что встретила Норин, и та поделилась с ней распоряжением Королевы о бале, который состоится сегодня вечером в честь приезда какого-то важного гостя, а уточнить какого именно Лисса забыла.
И вот теперь юная фрейлина суматошно пыталась выбрать наряд на предстоящий вечер, постоянно что-то бормоча себе под нос. Даша тихонько улыбалась, глядя на нее, но скоро Лисса вспомнила о сестре и надолго пристала к той с выбором платья и украшений, пока Даша в конец не растерялась от сумбурных движений девочки. Махнув рукой на старшую подругу, Лисса примостилась на пуф перед зеркалом и взяла расческу, однако Даша выхватила у нее гребень.
– Я помогу тебе.
– Скажи, – расслабленно прикрыла глаза девочка, – а что ты думаешь о принцессах? Помню, когда впервые пришла сюда, очень испугалась, думая, что они, наверное, суровые и грубые, но ведь это не так, правда? Норин и Триана милые, но вот их брат меня очень пугает. Этан такой резкий и глаза у него страшные!
– Не хорошо обсуждать царственных особ.
– Никто же не узнает! – резонно заметила Лисса, убирая заколку с волос. – И…
– И плохого мы ничего не говорим, – закончила за нее Даша, осторожно запуская пальцы в густые волосы сестры и собирая их в хвост, после коснувшись гребнем спутавшихся кончиков. Волосы у Лиссы хорошие и длинные, а какой приятный цвет, живой, он точно впитал в себя весь огонь солнца. Только вот они спутываются постоянно и сильно вьются. – Думаю, госпожа Триана рассудительная девушка, истинная принцесса, внимательная и добрая. Они, действительно, очень похожи с госпожой Норин. А почему ты так сказала о наследном принце?
– Увидишь его, поймешь, – фыркнула Лисса, немного скривившись, когда Даша пыталась разодрать очередной колтун. – И улыбка у него недобрая. Лживая.
– Иногда внешность и повадки людей ни о чем не говорят.
– Объясни, – запрокинула голову Лисса, желая увидеть лицо сестры.
– Человек может быть приветлив и мягок, всегда ласково тебе улыбаться, а потом, – Даша прерывисто вздохнула, – предать в последнее мгновение. А может вести себя холодно и даже грубо, однако в момент опасности не бросит и защитит.
– Тогда вообще никак не поймешь, кому верить, – буркнула девочка.
– А ты, – Даша ласково провела по ее волосам и наклонилась, заглядывая в лицо младшей сестры, – верь своему сердцу. Оно увидит сквозь внешность, слова и поступки истинную суть человека.
– Вся в Йована, – тряхнула волосами Лисса. – Он мне что-то похожее говорил.
– А разве это правильно, так спонтанно организовывать бал? – Даша положила гребень обратно в шкатулку и достала металлический ободок, которым собиралась закрепить в прическу собранные волосы сестры. – И можно ли так скоро подготовиться? На это ведь нужно немало времени, мне кажется, а сейчас…
– Бал планировали заранее, поэтому многое уже готово, – пояснила Лисса, заправляя за ухо выбившийся из-под обруча локон. – Просто этот гость приехал раньше условленного срока. По мне, так это очень неприлично, ведь его ждали двумя днями позже, как сообщила мне Норин. Она тоже крайне недовольна.
– Возможно, у него были на то свои причины.
Лисса, даже не слушая сестру, кивнула в ответ, с довольной улыбкой разглядывая свое отражение. Даша примерила серое платье с едва различимым лавандовым оттенком, которое ей подобрала сестра, и повернулась к зеркалу, но вместо легкой ткани она ощущала тяжелые цепи, которые стягивали ее. Для привыкшей к свободной жизни в Соари Даши было нелегко свыкнуться с дворцом, где каждый твой шаг, каждое действие или слово могли быть услышаны и донесены королеве; где каждый день ты обязан выглядеть подобающе должности, а твоя судьба все больше принадлежала другим, нежели тебе самому.
– О чем, задумалась, Даша? – с любопытством покосилась на нее девочка.
– Тебе нравится жить здесь? – ответила она вопросом. – Во дворце.
– Ну да, – повела плечами Лисса. – А тебе разве нет?
– Скоро тебе исполнится четырнадцать и скорее всего тебя сразу отдадут замуж, даже не спросив твоего мнения. Разве, – Даша повернулась к сестре, с тоской смотря в светлые глаза девочки, – тебя это совсем не беспокоит?
– Нет, – беззаботно улыбнулась Лисса. – Я уже знаю, что меня предрекли в супруги младшему сыну купца Фарьяра. Мне не придется думать о будущем и мучиться выбором. Я не понесу ответственности за свои необдуманные решения. Тебе, возможно, такое отношение покажется неправильным, только мне спокойнее от осознания, что мое будущее решено, и не нужно волноваться о завтрашнем дне. И тебе, разве тебе не тоскливо все время быть одной? Или ты любишь кого-то в Соари?
– Нет, – замявшись, отвела взгляд Даша. – У меня никого нет.
– А кого это ты тогда уже второй день высматриваешь? – лукаво прищурилась девочка. – Или думаешь, я ничего не замечаю? Все оглядываешь и ищешь чье-то лицо среди прислуги и гостей. Так что, кто этот таинственный человек?
– Я просто осматриваюсь. Прошло много времени, как я последний раз была здесь, да и то мы недолго пробыли в самом дворце с твоей бабушкой, поэтому мне интересно и любопытно. Только и всего. А ты уже и придумала себе невесть какую романтическую историю любви, да, Лисса? Нет, – бледно улыбнулась девушка, – я одинока. И никогда не любила, в отличие от твоих представлений.
– Когда я была младше, Йован как-то сказал мне, что две вещи приходят в самое неожиданное время: любовь и смерть. Их нельзя ни предсказать, ни предотвратить, они не поддаются управлению и врываются в твою жизнь подобно песчаной буре, – Лисса повернулась к сестре. – Ты готова? Нам уже пора идти.
В главном зале уже собирались гости, и Даша с восхищением оглядывала нарядных дам, лукаво перешептывающихся друг с дружкой. Под расписанным золотыми узорами сводом просторного зала свисали громоздкие люстры, освещая помещение отблеском сотен свечей; вдоль стен протянулись колонны и молчаливые, изящные статуи, в дальнем углу расположились музыканты, а слуги в богато украшенных ливреях разносили фужеры с вином, сноровисто лавируя между гостей.
Лисса сразу увидела Лидарию и направилась к ней, ведя Дашу за собой.
– Бабушка! – обняла ее девочка. – Как я рада тебя видеть!
– Госпожа Лидария, – сделала книксен Даша, склонив голову в приветствии.
– Моя дорогая, – женщина поцеловала внучку в лоб и улыбнулась Даше, покровительственно погладив ту по плечу. – Как ты себя чувствуешь, деточка? Уже освоилась? Как поживает моя любимая сестра? Так и не хочет перебраться к нам?
– Все хорошо, – благодарно кивнула девушка. – А бабушка любит свой дом.
– Что же, ничего не поделаешь, но двери моего дома всегда открыты для нее. О, моя дорогая, – Лидария взяла Дашу за руку, ласково сжимая ее, – здесь господин Айзек, я бы хотела представить ему, – и, шепнув что-то Лиссе, женщина, не выпуская Дашиной ладони, направилась в сторону нескольких, что-то горячо обсуждающих мужчин, среди которых Даша узнала недавнего гостя их дома, – Господин Айзек!
– Госпожа, – поклонился мужчина. – Рад вновь увидеть вашу красоту.