- Тзамо ватар Фарзимат сардэ урт ассуратте.
Магический камень вздрогнул и поднялся в воздух, зависнув на уровне груди таронга. Колдовская метка заморгала, меняя цвета: аквамариновый, смарагдовый, лиловый, золотой. Вновь засияв рубиновым, печать Фарзимата упала на землю.
Елико возможно аккуратно Сальмо поднял артефакт и убрал в нагрудный карман куртки.
Поднявшись на ноги, охотник направился в присмотренное ранее логово. Легкий свист заставил его встрепенуться. Памятуя слова Аранго о том, что бестия скачет "ровно жаба", Сальмо, оглядевшись вокруг, бросил мимолетный взгляд вверх, обнаружив над собой только серебристые огоньки звезд. Снова послышалось протяжное цвириканье - теперь уже с другой стороны. Таронг вновь окинул взором окрестности, но узрел лишь безжизненные камни.
"Борикхо что ли проказничает?" - мелькнула в сознании мысль.
Очередная шипящая трель и нечто легкое приземлилось на валуны позади Сальмо, точно некто сбросил на землю плащ. В нос ударил резкий запах мускуса. Охотник невольно напрягся, припомнив лавку гторхи Зариры.
Не желая рисковать, таронг рванулся вперед и вправо, одновременно вытаскивая из ячеи на поясе одну из "звезд Гарры". Он резко обернулся, отведя левую руку так, чтобы сжатый в кулаке магический снаряд оставался незамеченным. Другой рукой Сальмо потянулся к притороченной за спиной булаве.
Перед охотником на утесе, согнув ноги и изготовившись к прыжку, застыло, как принято говорить в странах Зэлдуета, гторхоподобное создание. Даже при мимолетном взгляде в его внешности улавливалась заметная схожесть с людьми и орками, хотя, очевидно, сие существо не являлось представителем ни одной из рас Нижнего Мира. Сухопарое жилистое тело бестии покрывала морщинистая, свисавшая складками кожа, лишенная волосяного покрова. На вытянутом одутловатом лице пылали рубиновым четыре зрака: два из них находились чуть выше приплюснутого носа, а другая пара - в области висков, как у гторхов. Брылы чудища расползлись в оскале, явив охотнику ряды острых клыков. Длинные передние лапы твари венчали по три узловатых пальца, из которых произрастали тонкие изогнутые когти. По внешним сторонам предплечий существа проходили зубчатые костяные гребни, походившие на пилы дровосеков. Точно такие же выросты украшали и голени монстра.
Со свистом втянув воздух, бестия кинулась на таронга. Сальмо предвидел подобное развитие событий. Споро уйдя в сторону, охотник выбросил вперед левую руку и выкрикнул заклинание:
- Сак-хар!
Пылающая бирюзовым искра сорвалась с его длани, устремившись в чудище. По разумению охотника, находившаяся в трех шагах бестия просто не могла разминуться с магическим снарядом. Однако тварь, приземлившись, на то самое место, где миг назад находился Сальмо, вновь испустила короткий свист и прыснула прочь, затерявшись среди окрестных глыб. Сине-зеленый колдовской болид с треском врезался в камень и погас. Охотник знал, что кажущийся бесплотным огонек пронзил скальную твердь по меньшей мере на три локтя.
Взяв булаву наизготовку, таронг свободной рукой полез в отсеки пояса за следующей "звездой Гарры". Лишь выработанное за годы охотничьей жизни чутье спасло его от смерти. Бестия атаковала слева - подставить оружие для защиты в этом случае не представлялось возможным. Повинуясь промелькнувшему в сознании, ровно молния, наитию, Сальмо порскнул вбок за миг до того, как из-за камней прянула белесая фигура. Когти чудища прошлись по плечу и спине таронга, располосовав куртку. Он ощутил неприятное жжение: кожа вундгора, из которой было скроено одеяние, послужила ненадежной защитой. Сальмо отмахнулся булавой. Набалдашник в форме куба, почти в полтора раза превышавший голову твари, прошел на расстоянии мизинца от ушедшей в сторону уродливой морды.
Охотник развернулся лицом к бестии и принял боевую стойку. Закурлыкав, тварь принялась угрожающе махать конечностями. К своему удивлению, таронг обнаружил, что лапы чудища без какого-либо стеснения способны вращаться в любых направлениях. Бестия раскручивала увенчанные когтями и костяными пилами предплечья, будто закрепленные на цепи била кистеней. Глядя на сию сумасшедшую пляску, предугадать направление удара едва ли было возможно.
Сальмо сделал шаг навстречу монстру, замахиваясь булавой. Но неожиданно прервав движение, изогнулся и метнул вторую "звезду Гарры". Противостоявшая таронгу тварь обладала поистине сверхъестественной прытью, сумев увернуться и на этот раз. Впрочем, магический кристалл все же зацепил монстра, испепелив кожу на левом боку. Тварь утробно взвыла, из раны обильно заструилась черная в свете лун кровь. Сальмо атаковал, рассчитывая на то, что бестия находится в замешательстве после полученного повреждения. Паче чаяния охотника тварь ответила молниеносно, обрушив на таронга ураганный шквал ударов. Когти заскрежетали по стальному навершию булавы. Сальмо отступил, нашаривая один из закрепленных на груди куртки метательных ножей. Тварь не позволила охотнику бросить клинок, в один прыжок оказавшись рядом. Под рухнувшую сверху лапу таронгу пришлось подставить левую руку. Клинки когтей легко вспороли рукав одеяния и скрытую под ним кожу. Сальмо почувствовал, как острые лезвия разрезали мышцы и проскрежетали по кости. Боль расплавленным металлом растеклась по руке.
Таронг ткнул булавой вперед, более для того, чтобы отогнать тварь, нежели нанести серьезный урон. Охотник сразу осознал всю бедственность своего положения. Когти чудища оставили на его руке слишком глубокие раны. Если срочно не сделать перевязку, он довольно быстро истечет кровью. Конечно, бестия расправится с ним еще раньше - сразу же, как только его движения замедлятся.
Чудище сызнова прыгнуло. Сальмо несколько раз ударил булавой по воздуху перед собой, не давая монстру подступиться. Он прекрасно сознавал, что тварь попросту желает как можно скорее вымотать его. Тем не менее, охотник не собирался сдаваться.
Продолжая отмахиваться от наскоков бестии, таронг вытащил печать Фарзимата.
- Эзварде фуллах! - выставив вперед сжимавшую магический камень руку, крикнул Сальмо.
С оглушительным хлопком воздух между тварью и охотником взорвался. Сбитый раскаленной волной таронг отлетел на несколько шагов, плюхнувшись на спину.
Несмотря на болезненный удар о каменистую почву, охотник быстро вскочил на ноги, устремив взор в то место, куда ударил колдовской амулет. Землю окрест изгваздали темные пятна крови. Посреди самого большого из них таронг увидел оторванную трехпалую руку с костяной пилой вдоль предплечья. По разумению карлика извергнутая магическим камнем мощь должна была разорвать бестию на части, тем не менее окромя означенной конечности, других частей тела твари в округе не наблюдалось.
Сальмо повертел головой, силясь обнаружить тело создания. Впервые он столкнулся с созданием, выжившим после столкновения с мощью печати Фарзимата. Таронг несколько расслабился, полагая, что сейчас истекающее кровью чудище издыхает под одним из близлежащих валунов. За тхигмовую беспечность охотник едва не поплатился жизнью, когда из застывшей между скалами темноты на него метнулась бледная тень. Он сумел увернуться лишь в последнее мгновение. Когти разорвали одежду на боку, но ему, в свою очередь, удалось садануть булавой по спине бестии. Хрустнули, ломаясь, тонкие кости.
Пропустив удар, тварь не пала на землю, а развернулась для ответной атаки. Теперь таронг получил возможность получше разглядеть отразившиеся на теле чудища последствия магического взрыва. Грудная клетка существа была смята, кожа во многих местах отсутствовала, левая нога изогнулась под неестественным углом, так что тварь едва ступала на нее. Но при всем том бестия двигалась почти также стремительно, как и раньше. Зашипев, создание бросилось на охотника.
К большому для таронга сожалению, печатью Фарзимата можно было воспользоваться лишь единожды. Растративший магическую силу камень ныне валялся где-то поблизости, теперича ничем не отличавшийся от тысяч рассыпанных кругом булыжников.
Сальмо попятился под напором твари. Бестия ошалело хлестала лапой, точно кнутом. Костяные лезвия мелькали перед охотником, норовя дотянуться и искромсать плоть.
Даже под бешеным натиском колчерукого чудища таронг улучил миг и запустил ладонь за пояс. На этот раз он вытянул стеклянный шарик с фосфоресцирующим оранжевым сгустком внутри.
Впрочем, кидать магический снаряд ему не пришлось. С ретивым гиком из темноты вылетел Аранго. В руках лесной борикхо сжимал копье, один конец которого венчал изогнутый клинок, а на другом крепился стальной двузубец.
Бестия проворно отпрыгнула от таронга, обратившись к новому противнику. Ящер опередил раненое чудище, опустив лезвие тому на плечо. Тяжелый клинок развалил существо от левой ключицы до середины груди. Тварь глухо захрипела, а Аранго, развернув оружие, всадил вилы ей в живот. В последующий тхигм борикхо повторил удачное действие, вновь объединив могучий рубящий удар с пронзающим уколом.
Воспользовавшись тем, что раненая бестия растеряла былую прыть, Сальмо подскочил и обрушил на голову создания кубическое навершие булавы. Впрочем, сие не являлось необходимым, ибо тварь уже сползала на землю, извиваясь в предсмертных судорогах. Для надежности таронг еще дважды ударил распластавшееся у его ног чудище.
- Ну и зараза, - проворчал Сальмо, вытирая рукавом пот со лба.
Аранго хотел что-то добавить, но его прервал взрезавший ночную тишину свист. Расплывчатый сизый абрис сбил ящера с ног. Сальмо услышал сдавленный крик хугато. Недолго думая, таронг поспешил на выручку борикхо, взявшись орясить булавой навалившуюся на Аранго бестию. Могучими ударами охотник размозжил череп и раздробил кости верхней части туловища монстра. Голова существа обратилась в кровавую кашу, мертвое создание завалилось на бок. Сдвинув в сторону труп чудища, Таронг осмотрел борикхо. Дела у ящера обстояли скверно. За те несколько тхигмов, что бестия находилась на Аранго, она успела нанести с дюжину ударов когтями. Все лицо и грудь ящера покрывала кровь, струившаяся из десятков разрезов. У борикхо уцелел лишь один глаз, второй, - точно раздавленное яйцо, растекся по щеке.
Глядя на повреждения ящера, Сальмо негромко выругался: шансов выжить у хугато почти не оставалось. Тем не менее, таронг сбросил на землю походную суму и принялся лихорадочно в ней рыться, тщась найти хирмасовую настойку - зелье, способное исцелить даже самую тяжелую рану. Второпях охотник выхватывал из торбы и бросал рядом различные предметы: пузырьки, скляницы, каменья, свертки. В конце концов, он выудил короткогорлую колбу из темного непрозрачного стекла. Сальмо зубами вырвал пробку и наклонился над раненым ящером с решимостью окропить его содержимым емкости.
- Не надо... Джар-Магуш ждет меня и не штоит шердить его фромедлением, - прошептал окровавленными губами борикхо.
- Не дури, Аранго, - зло процедил таронг. - Хирмасовый эликсир подымет тебя на ноги. Ты еще спляшешь с уратами в Ночь Лунного Дождя.
- Нет. Джар-Магуш пожфал меня и я должен яфитьшя к нему, - едва слышным, но твердым голосом возразил хугато.
- Я думаю: твой бог может подождать, - произнес Сальмо, наклонив руку и вылив несколько капель снадобья на ящера.
Аранго завизжал и забился в конвульсиях. Таронг усмехнулся: экстракт хирмаса являлся далеко не самым приятным лекарством. Охотник хотел опуститься возле извивающегося в спазмах раненого, дабы обработать зельем все раны, однако неожиданно бьющийся в судорогах ящер выхватил из-за пояса изогнутый нож.
- Нет! Нет! Нет! - закричал Аранго. - Джар-Магуш ждет меня!
Борикхо несколько раз ударил себя лезвием в грудь, прежде чем таронг перехватил его руку. Тело ящера замерло и обмякло. Сальмо досадливо сплюнул.
- Забери Суртам всех борикхо вместе с их треклятыми богами, - выругался таронг.
Охотник глубоко вздохнул и недовольно сморщился от наводнившего воздух мускусного смрада, кой распространяли тела мертвых тварей.
Сальмо тотчас вспомнил торговку Зариру и ее лавку.
- Проклятая ведьма точно как-то связана с этими бестиями, - озвучил мысль вслух таронг.
Охотник задумался, стоит ли поделиться догадкой с нанимателями. Около гмарна он сосредоточенно размышлял над возможностью беседы с командирами Шестого Корпуса Армии Святого Клира, но затем отрицательно покачал головой. Ему не поверят - слишком зыбки и ненадежны его доказательства. Впрочем, ему в голову пришла другая идея: незамедлительно явиться к знахарке и вытрясти из нее все ответы.
Вестимо, Сальмо выполнил работу, прикончив двух тварей, и мог смело идти и требовать обещанное вознаграждение. Но, ежели он еще и приведет к нанимателям создательницу оных бестий, у него будут веские основания для получения куда большей суммы.
В первую очередь, охотник обработал рану на левом запястье хирмасовой настойкой. Тщательно перевязав руку, Сальмо нашел на земле маленький квадратный флакончик и опорожнил его в один глоток. Зелье Рунгхарма придало сил и устранило накатившую слабость. Встряхнувшись, карлик бодро встал на ноги.
Таронг поднял с земли булаву, подобрал суму и сложил в нее рассыпанный скарб. После он извлек из ножен широкий нож и отрезал головы убитым тварям. Достав из-за пояса тряпицу из плотной ткани, завернул в нее новообретенные трофеи. Потом упрятал добычу поглубже в торбу.
Завершив короткие сборы, Сальмо двинулся обратно к лагерю Шестого Корпуса. В становище армии Святого Клира горели костры и звучали голоса: воины Зелдуэта бодрствовали, ожидая очередного нападения неведомых тварей. Таронг благоразумно не стал приближаться ко входу в бивуак, дабы не вступать в разговоры со стражниками. Наутро, когда все вопросы будут улажены, он явиться к военачальникам, покажет трофеи и известит о том, как и где погиб Аранго.
Сейчас он ходко шагал по ведущему в Нивтхалу тракту. Ночь перевалила за середину. Луны неспешно плыли по небосводу. Лазоревая и Редрая сместились к закату, а Бисная - продвинулась на восход.
Вскоре он очутился у городских ворот, как и полагается, запертых на ночь. Не кичась, таронг забарабанил кулаком по древесному полотну. Со скрипом отворилось маленькое оконце, в котором возникло большущее око стражника-альгири.
- Чего нужно? До рассвета никого пускать не велено, приказ церковников, - недовольно прозвучало из-за створок.
- Я - охотник Сальмо Нирбольд. Мне надобно попасть в город по срочному делу, - ответил таронг, просовывая в смотровое отверстие горсть паргу.
- Ааа... Охотник... Помню-помню... - голос стражника смягчился, когда монеты, позвякивая, перекочевали к нему в ладонь.
Раздался скрип отодвигаемого засова, и спустя короткое время в сплошном ряде широких бревен образовалась щель - достаточно широкая для того, чтобы в нее мог протиснуться таронг.
Вскорости Сальмо опять оказался в круглом дворике с одной-единственной дверью. Охотник хотел пробраться в дом торговки незаметно, дабы сцапать ту прямо в постели и исключить возможность применения гторхой магии. Знамо дело, в подобном случае стучаться в дверь являлось нелучшим решением. Прократься в лавку через окна не представлялось возможным, поскольку они были забраны толстыми ставнями.
Погрузившись в думы, таронг обошел двор по кругу. Тщательно изучив окружавшие его стены, карлик увидел, что на высоте приблизительно четырех бруггов проложен желоб водостока, зацепившись за который можно залезть на крышу, откуда через лишенное ставней окно легко будет проникнуть на второй этаж дома Зариры. Низкий рост не позволял таронгу допрыгнуть до изогнутого выступа, посему Сальмо еще раз обследовал площадку двор в поисках решения. В отдалении он обнаружил кучу мусора, в которой среди отбросов нашлась достаточно целая бочка.
До того как забраться на стену, охотник полез в суму и извлек оттуда плоскую баночку. Сняв крышку, он захватил пальцем вязкое содержимое и размазал его по шее. Затем повторил действие, нанеся маслянистую субстанцию на лицо. Через некоторое время он покрыл бальзамом Лигуры всю верхнюю часть тела, обильно умастив зельем не только кожу, но и куртку-доспех.