Тофти подошел с блаженной улыбкой:
— Чего тебе?
— Ну, как у вас дела с Анной? — осведомился мальчик, подняв брови.
Антоний оглянулся и пожал плечами.
— Тебе что-то нужно?
— Да, я хотел попросить тебя одолжить мне на вечер метлу.
— С чего бы это?
— Ну, студенты Слизерина должны выручать друг друга, разве нет? — и Скорпиус кивнул на вовремя появившуюся в гостиной Энжи МакЛаген.
Антоний хмыкнул, чуть помолчал, словно что-то взвешивая:
— Ладно, сейчас принесу.
— Хорошо, тогда еще захвати метлу Фоссета, он тоже, думаю, возражать не будет.
Тофти рассмеялся и направился к спальням.
Вскоре они с Тобиасом, основательно подкрепившись за ужином, поспешили на поле для квиддича.
— Эй, вы что тут делаете?
Скорпиус уже надевал перчатки, когда увидел, что из раздевалки появилась команда Гриффиндора. Черт, у них, что, тренировка?! Хотя, что ждать от Гриффиндора?
— Мы пришли на вас полюбоваться и подстраховать, вдруг кто упадет — мы поймаем, — Скорпиус оперся о метлу, нагло ухмыляясь и глядя на Поттера, который фыркнул и стал взбираться на свою (хотя не на свою) метлу.
— Ты действительно решил смотреть на них? — Тобиас сел рядом с однокурсником на трибунах, пристроив метлу Фоссета на коленях.
— Дождемся, пока они наиграются, — пожал плечами Скорпиус, — посмотрим, как они готовятся к матчу против Рейвенкло, потом продадим Рейвенкло сведения…
Тобиас рассмеялся и уже более расслаблено стал следить за полетами гриффиндорцев, которые явно не были довольны такими наблюдателями.
Все-таки зря Скорпиус заикнулся при игроках о падениях, потому что через полчаса Защитник с дуру залепил битой по летающему бладжеру, и тот на огромной скорости встретился с грудной клеткой ловца Гриффиндора. Парень неловко взмахнул руками и рухнул с метлы на землю.
— Да… — протянул Тобиас, наблюдая, как игроки бегут к лежащему на земле ловцу. — Хорошо, что не высоко летал…
— И хорошо, что это был не Поттер…
— Почему хорошо? — изумился Тобиас, отворачиваясь от команды, которая полным составом стала транспортировать все еще бессознательного ловца с поля. Капитан Гриффиндора орал на Защитника так, что, наверное, в поместье Скорпиуса были слышны отдельные слова.
— Потому что от бладжера на лбу Поттера образовался бы шрам, и нам бы пришлось боготворить это лохматое недоразумение, — пожал плечами Малфой, поднимаясь. — Летать будем?
В этот момент на трибунах собственной персоной объявился Джеймс Поттер, пылающий гневом.
— Что опять? — Скорпиус сложил на груди руки, готовый к очередной глупости от этого идиота. Преподавателей и прочих надзирателей рядом нет, жди чего угодно…
— Это все ты! Ты подстроил так, что…
— Поттер, тебе тоже перепало? — ухмыльнулся Малфой. — Я еще не умею повелевать битами Защитников Гриффиндора, но обещаю, что ради тебя научусь…
— Ты заставил Родика запустить в Дэна бладжером!
— И как, прости за уточнение?
— Империусом!
Скорпиус смотрел на разгневанного Поттера, лицо которого исказило неподдельное отвращение.
— Гениальное предположение, — фыркнул Малфой, развернулся и пошел в противоположную от гриффиндорца сторону, чтобы спуститься на поле.
У лестницы его догнал Тобиас.
— Черт, Скорпиус, это было классно!
— Что именно? — спросил мальчик, крутя в руках метлу.
— Как ты разделался с их ловцом! Никто ничего не докажет! — Паркинсон в возбуждении даже подпрыгивал через шаг. — Они проиграют Рейвенкло, и Кубок будет почти у нас в кармане…
Скорпиус поднял взгляд на Тобиаса:
— С чего ты решил…
— Ну… Ты же Малфой!
Скорпиус лишь кивнул, криво усмехнувшись, и взлетел в темнеющее небо.
Да, я Малфой, и это, судя по всему, приговор.
Глава 8. Шахматный просчет
— Проходите, Поттер.
— Вы нашли мою метлу? — Джеймс закрыл за собой дверь и подошел к столу декана.
Фауст поднял на мальчика усталые глаза:
— В пятьсот третий раз отвечаю: как только найдем, вы узнаете первым.
— А если не найдете? — Джеймс сел на стул возле стола Фауста, стараясь подтянуть галстук.
— Тогда школа выплатит вам ее цену, кажется, это я вам тоже не раз уже говорил, — с всемирным терпением сказал декан, отодвигая от себя чернильницу и свитки и глядя на ученика. — Итак, вы знаете, что через три дня заканчиваются Пасхальные каникулы, а затем до конца учебного года останется совсем немного.
Джеймс взглянул на темный потолок, ожидая, когда беседа с Фаустом, которых не было уже месяца два, подойдет к главной теме, о которой догадаться было не трудно.
Каникулы, семестр, экзамены, вручение наград…
— Вы сейчас идете в рейтинге на четвертом месте, считаю, что это неплохо, — декан внимательно смотрел на Джеймса. — Почти по всем предметам вы подтянулись, что, уверен, позволит вам сдать экзамены на высокие баллы… И еще одно…
Мальчик выпрямился на стуле, обращаясь в слух.
— В свете инцидента с Дэном Хупертом на тренировке мадам Помфри и я решили, что ему пока не стоит играть, поскольку ребра его срастались очень медленно…
Сердце в груди Джеймса затрепыхалось, он даже чуть подался вперед.
— Мы с мистером Вудом решили, что раз вы являетесь запасным ловцом команды, то… — Фауст поднялся и встал у стола. — Вы должны понимать, что это великолепный шанс получить дополнительные баллы для факультета и для вас лично…
— Да, сэр, — выдохнул Джеймс, не веря в то, что ему позволят сыграть. Значит… В первую субботу после каникул он выйдет на поле в алой спортивной мантии и будет играть…
— Учтите, что Кубок по квиддичу уже три года стоит в гостиной Слизерина, поэтому у нас нет права на ошибку…
Джеймс снова кивнул, не в силах думать о каком-то там далеком Кубке, когда он через полторы недели сможет сыграть… Получается: спасибо Малфою?
— Сэр, — вспомнил Джеймс, — а вы расследовали случившееся с Дэном? Ну, почему бладжер…
— Расследовали? — изумился Фауст, снова садясь. — С чего бы это? Вуд объяснил, как все произошло, несчастный случай… У вас есть другие сведения?
— Там был Малфой! Он наложил на Родика Империус и…
— Поттер! — Фауст даже побелел от внезапного гнева. — Что вы несете? Какой Империус?!
— Малфой сам говорил…
— Мало ли что он говорил! — декан сверкнул глазами. — С чего вы взяли, что мистер Малфой пойдет на подобную гнусность, даже если допустить, что он знает это сложнейшее заклятие?
— Он Малфой, — пожал плечами мальчик, удивляясь, что всем так претит мысль о подобном поступке. Да ведь на кону Кубок по квиддичу! А слизеринцы и ради меньшей цели могут пакость какую-нибудь устроить…
Фауст снова поднялся, нависнув над Джеймсом:
— Не судите людей по фамилии, мистер Поттер! Сами же в начале года этого требовали! Фамилия, как вы доказали, еще не клеймо и не предопределение судьбы. Вы ярчайшее подтверждение тому, что она еще не делает человека хорошим или плохим. Идите!
Мальчик снова пожал плечами и пошел к выходу из класса, не понимая, при чем тут он сам.
Джеймс завернул за угол и тут же наткнулся на группу девочек с Рейвенкло, среди которых была и Мари-Виктуар, как всегда, поразительно хорошенькая. Мальчик замер, глядя на рейвенкловок: он хотел бы рассказать кузине о том, что он будет играть в матче против ее факультета, но подойти и заговорить, когда рядом с Мари столько девчонок, он стеснялся.
— Нас подслушивают, — заметила черноволосая девочка с яркими синими глазами, сидевшая на подоконнике. Она наглым взглядом осмотрела Джеймса с ног до головы, а потом хмыкнула:- Тебе кого из нас, львеночек?
Остальные рейвенкловки обернулись, и Мари улыбнулась Джеймсу.
— О, Мари, видимо, это к тебе, — брюнетка с наглыми глазами спрыгнула, поправив юбку, взяла с полу сумку и пошла по коридору, смеясь. Другие девочки тоже пошли с ней, хихикая, только Мари-Виктуар не засмеялась.
— Как у тебя дела, Джим? — кузина хотела повесить на плечо сумку, но Джеймс молча взял вещи девочки и пошел рядом с ней. Он не знал, куда, да и разве это важно?
— Все хорошо, — пожал он плечами, все еще улыбаясь. — Ты слышала, что наш ловец сильно травмировался на тренировке?
— Да, мне Крис рассказывал…
— Крис? — Джеймс споткнулся.
— Да, Крис Вуд, он учится на шестом курсе Гриффиндора, ты же его должен знать.
— Да, знаю, — пробормотал мальчик, глядя под ноги. Его расстроило то, что этого красавчика знает Мари.
— Наши ребята даже предложили перенести игру, пока Дэн не поправится, но МакГонагалл…
— Я буду играть ловцом! — наконец, смог выпалить свою весть Джеймс, глядя на девочку.
— Ты? — изумилась Мари.
— Да, я, — даже чуть обиженно отозвался мальчик. Почему в ее голосе было столько неверия? Она же видела, как он играет! — Я уже тренировался с командой, Вуд взял меня запасным ловцом…
— Понятно, — мягко улыбнулась Мари, и злость, что внезапно вспыхнула где-то глубоко внутри, тут же угасла. — Надо сказать Виолетте…
— Кто такая Виолетта?
— Наш ловец, она учится на втором курсе и в этом году начала играть за команду, очень талантливая…
Девчонка, подумал Джеймс, глядя на дверь библиотеки, к которой они подошли.
— Ты собираешься в библиотеку? На каникулах?
Мари усмехнулась и забрала у кузена сумку, открывая дверь:
— Тетя Гермиона всегда говорила, что к экзаменам нужно готовиться заранее, тем более что мне нужно подтянуться по Зельям… Крис обещал помочь, так что мне пора…
Джеймс остался у дверей библиотеки, почти готовый пойти за Мари и кипящий от злости. Ну, почему все хорошие новости обязательно должны быть придавлены плохими?!
Скорпиус проснулся глубокой ночью, чувствуя, как по виску струится пот. Он сел на кровати, отдернув полог, и вслушался в прохладную тишину спальни, в которой было слышно лишь сонное дыхание сокурсников.
Мальчик вытер рукой мокрый лоб, откидывая влажные пряди волос, и зажмурился, пытаясь отогнать сон, что привел его в странное состояние беспомощности. Ему редко снились кошмары, да и назвать увиденное кошмаром было сложно.
Череда картинок: темная дорога, дедушка с тростью на ее обочине, он сам, шедший по этой странно извилистой дороге. Он пытался дотянуться до деда, но тот лишь улыбался и указывал тростью вперед, в неизведанный туман, что клубился вдали и куда убегала дорога. Ноги горели, хотелось встать рядом с дедом, но он качал головой.
И кто-то настойчиво толкал его вперед, в туман, и он шел, оглядываясь. А потом была пропасть, в которую он сорвался. Обрыв там, где дорога должна была разветвляться. Он был уверен — должна была, но лишь темное ущелье, в которое он сорвался. И безумное падение вниз, нескончаемо бесконечное, но длившееся всего одно мгновение, за которое Скорпиус успел испугаться и проснуться.
Кошмар рассеялся, кровать под ним внушала уверенность, что падение было лишь во сне. Мальчик протянул руку и нащупал на тумбочке пергамент, что получил вечером от родителей. «Дедушка отказался ехать в больницу, хотя целители настоятельно ему рекомендовали. Но не волнуйся — с дедом всегда рядом есть целитель…».
Наверное, из-за этого он так плохо спал. Мальчик поднялся с постели, с трудом размотав одеяло на ногах. Он дошел до ниши в стене и сел, подтянув ноги.
Скорпиус зажег свет на кончике палочке, снова пробегая глазами по письму.
— Ты чего не спишь? — рядом на кровати сел Тобиас, откидывая одеяло.
— Не спится, — пожал плечами мальчик. — Прости, что разбудил…
— Да ладно, — Паркинсон встал с постели и подошел. Молча посмотрел на письмо в руках сокурсника. — Отец написал, что твой дедушка отказывается лечиться в больнице…
Скорпиус тихо хмыкнул:
— Ты общаешься с отцом? — мальчик знал, что отец Тобиаса, мистер МакФорт, работал в кафетерии больницы Святого Мунго и всегда одним из первых получал все самые свежие слухи и сплетни.
— Ну, с тех пор, как я в школе, он стал писать мне письма. Домой ведь было нельзя, они с мамой совершенно разругались после того, как она нам с сестрой фамилию поменяла… Мама запретила ему с нами общаться и письма от него рвала… — Тобиас поежился.
Скорпиусу не хотелось разговаривать: он слушал, как внутри медленно рассеиваются испуг и липкий холод, оставленный сном. В детстве, когда ему снились кошмары, он звал эльфа, и тот приводил мать. Астерия сидела с ним, пока Скорпиус снова не засыпал, а домовик на всю ночь оставался у постели ребенка. Но подобное случалось редко…
— Скорпиус…
— Чего? — мальчик лениво повернул голову к товарищу.
— Научишь меня? — в свете палочки глаза Тобиаса казались совсем блеклыми.
— Чему? — не понял мальчик, спуская замерзшие ноги на пол.
— Империусу…
Скорпиус испытывающе посмотрел на Паркинсона:
— Собирай лучше карточки от шоколадных лягушек. Nox.
В полной темноте Малфой быстро залез в постель и уставился в потолок в ожидании сна. Но время тянулось, а он никак не засыпал. Мальчик ворочался с бока на бок, иногда поглядывая на часы. Где-то на рассвете он, наконец, задремал.
Утром Скорпиус с трудом проснулся, но на первом занятии — Заклинаниях — все-таки смог открыть глаза и даже первым заставил свою чашку протанцевать по парте, за что получил десять баллов. У Граффа чуть приступ зависти не случился, он стал с таким рвением гнаться за умением Скорпиуса, что запустил своей чашкой прямо в лоб многострадальному Флитвику.
На Истории Магии Скорпиус впервые был готов согласиться хоть с чем-то, что делал Поттер: лохматый на данном предмете всегда спал. Он вообще не трудился доставать свиток и перо, сразу же ложился на парту и закрывал глаза. Сегодня Малфой поступил так же, усмехаясь: что бы было с МакГонагалл, если бы она увидела. Но с другой стороны, какой толк от этого предмета? Опросов нет, контрольная раз в семестр, баллов тут не заработаешь. Да и знаний особых тоже… Скорпиус узнал больше из курса истории своей семьи с дедом…
Когда Биннз просочился сквозь доску, Скорпиус со спокойной душой задремал, чувствуя, что иначе не выдержит до конца дня. Первая неделя после каникул выдалась трудной: все преподаватели завалили их новым материалом и заданием на повторение. У всех на устах было одно — экзамен! Будто профессоров больной нюхлер укусил…
Хорошо, что завтра суббота…
Он еле выдержал Травологию, хотя перекошенное от презрения к земле и растениям лицо Присциллы, по крайней мере, чуть разбудило его спящий мозг. Одному рейвенкловцу какое-то растение чуть не оторвало массивную пятую точку, отчего занятие почти было сорвано, и Скорпиус со стоном облегчения поспешил в гостиную, чтобы принять горизонтальное положение и поспать до ужина.
— Эй, Малфой, не хочешь поиграть в настольный квиддич? — предложил ему второкурсник, открывая новую коробку с игрой. Скорпиус покачал головой, мыслями уже находясь в кровати. — Мне новый набор прислали…
— А что со старым? — скучающе осведомился мальчик, направляясь к спальням.
— Да Забини брал поиграть, и там теперь половина фигур летает по кривой, — зло бросил слизеринец, расставляя фигуры на картонном поле и палочкой заставляя их взлететь.
Малфой махнул рукой и скрылся на лестнице, спустился к спальням, на ходу снимая мантию и галстук, и с наслаждением вытянулся поверх покрывала. Последняя его мысль перед тем, как он провалился в сон, была об «Ужастиках Уизли», которые выпустили настольный квиддич. Все-таки выдумки рыжему семейству было не занимать…
Во сне ему постоянно являлись метлы: отец метлой забивал гвозди в памятник Гарри Поттеру, мать метлой гоняла по гостиной эльфов, заставляя тех связать ей бороду, как у Абрахаса Малфоя на портрете, Присцилла сидела на метле и обмахивалась веером из павлиньих перьев…
Скорпиус проснулся из-за того, что кто-то стоял рядом. Он сел, протирая глаза.
— Я принес тебе поесть, ты проспал ужин, — робко сказал Тобиас, видимо, чувствуя себя виноватым, что он разбудил товарища. Малфой кивнул, глядя на тосты и кусок пирога на салфетке. — Ты встаешь?
— Да, — Скорпиус нащупал ботинки и поднялся, стягивая мятую рубашку. Мальчик надел джемпер, взял тост и пошел за Тобиасом вниз, в гостиную.