— Между ними и без Вилли связей не много. Не тратьте силы на его поиски. Я достану вам ДНК непосредственно из первоисточника.
— Спятили? С вашими манерами вы добьетесь только дипломатического скандала.
— И все же я попробую. Я лицо частное, и я не первый, кто пытается поскрести их шкуру. Ни вы, ни наши официальные власти не будут ни в чем замешаны.
— Тогда к чему этот разговор? Запретить вам ломать шею я не могу.
Действительно, зачем я звонил? Я пожелал ей спокойной ночи.
Мало того, что у меня не было плана, как достать ДНК эолийцев, так Гор Говард еще и пытался его испортить.
— Мы договаривались, что вы найдете Клемма и его семью, — говорил он мне на следующее утро.
— Чем я могу помочь? Интерпол обшарил все терминалы, все телепорты. Ваше святое семейство нигде не появлялось.
— Значит, их вывезли на ДК.
— Деформационный корабль? Что ж, может быть. Кстати, установить это не сложно. Есть специальные сканеры, которые чувствуют гравитационную волну, которая идет от Д-корабля, когда он делает прыжок или, наоборот, из прыжка выходит. Возле Энно должны быть такие сканеры. Запросите их данные за начало марта. Скажите, что вам для ваших физических исследований это позарез необходимо. Возможно, вам повезет, и вы найдете тот корабль.
— Это идея, -сказал он.
Уходя, в дверях он столкнулся с Долорес.
— Вам, — сказал я девушке, — задание попроще. Кофе, свежевыжатый грейпфрут, яичница, тосты.
— Повезло вам, — сказал ей Говард, — а мне он велел тащиться назад на Энно.
— О, да, — подтвердил я, — я сегодня в ударе.
Она пришла прощаться. У Долорес, в отличие от меня, был план. Она не согласна с Эдвардсом, и, по мере возможности, будет держать меня в курсе.
Растроганный этим обещанием, я отменил свое прежнее распоряжение и угостил ее завтраком. Точнее, завтракал я, она ограничилась соком.
Мы немного подумали над тем, как можно подобраться к эолийцам. Самая близкая к ним обитаемая планета — Прима. Не случайно там была база ДАГАРа — та самая, которой двадцать лет назад командовал Опоссум Лей.
Торговля с Эолом была основным источником дохода Примы. Мы продавали находки с тысяч освоенный и неосвоенных планет, взамен получая некоторые технологии — в основном, медицинского направления. При этом эолийцы делали вид, что находки того не стоят, но совсем ничего не давать нам было бы не по-соседски. Наши считают, что другие технологии они не передают, потому что боятся, что мы будем использовать достижения эолийцев против них самих. Честно говоря, тут я Эол понимаю.
От того, что мы станем здоровее, им, видимо, никакого вреда. Даже учитывая, что нас шестьдесят миллиардов, а их… Видимо, гораздо меньше. Они утверждают, что их миллиард. Наши оценки скромнее — от 200 до 300 миллионов. Поэтому мы их не боимся. Побеждает тот, кто быстрее размножается, а не тот, чьи Д-корабли дальнобойнее и менее чувствительны к сильным гравитационным полям.
У Долорес мысли шли в двух направлениях, и это ее страшно мучило. С одной стороны ей хотелось разобраться с теми женским исследованиями, что проводил "Центр репродукции человека" и его филиалы. С другой стороны, ее интересовала биография Олафсена-Командора.
Чем он торговал с эолийцами?
Что могло в те времена считаться контрабандой?
Согласно начальной информации, документы по делу восемнадцатилетней давности не сохранились. Но Долорес в это не верила. В наше время информация не исчезает. Даже черные дыры, как теперь многие ученые считают, не совсем безнадежны.
— А женского пола эолийцы на Приме есть? — спросил я только потому, что хотел располагать всей полнотой сведений.
— И не пытайтесь.
Я принял ее ответ за утвердительный. Из телевизионных репортажей я уже знал, что эолийки отлично сложены, что у них приятные лица и что у земных мужчин перед эолийскими нет никаких шансов. Я предложил:
— Я могу попробовать сделать два дела. Во-первых, узнать про ту контрабанду, за которую арестовали Командора. Во-вторых, ДНК.
— Не надо. Командор и Опоссум остаются в моем ведении.
Она еще раз пообещала держать меня в курсе. Я, в свою очередь, пообещал добыть не просто ДНК, а целую руку или ногу эолийца.
— Свои сберегите, — попросила она.
31
23.04 апреля, Земля
Флаер-такси был готов ждать не больше получаса. "Разговор может затянуться", — подумала Долорес. Она спросила, как быстро ее смогут отсюда забрать, если она отпустит машину. Бортовой компьютер ответил, что среднее время ожидания составит сорок пять минут. Долорес это не устраивало. Она осмотрела приборную панель, хотя уже знала, что нужно делать. Под панелью есть разъем, который положено закреплять винтами, но этого никто никогда не делает. Она протянула руку и, прежде чем комп успел возразить, выдернула разъем. Приборная панель погасла, двигатель заглох. "Будешь ждать, сколько надо", — сказала она с мстительной интонацией.
Весна сюда еще только подбиралась. Земля была сырой и холодной, черные ели взбирались друг за другом к заснеженным вершинам. Внизу расстилалась зеленая долина, в сизой дымке виднелся городок, в котором Долорес взяла такси. Она в впервые была в Альпах, но уже их полюбила.
Хлюпая по грязи, она добралась до каменистой дорожки, ведущей к небольшому двухэтажному шале. Хозяин был предупрежден о ее визите. Облокотившись о деревянные перила, он ждал ее на балконе.
Вероятно, ему сейчас за семьдесят, думала Долорес, глядя, как пожилой мужчина осторожно спускается по внешней лестнице на веранду первого этажа.
— Бойд Макмайер?
— Он самый. Надо будет сказать, чтобы привинчивали разъемы, — ответил Макмайер, кивком указав в сторону флаера.
— Разъемы? — переспросила Долорес и оглянулась на машину.
— Я совладелец таксомоторной компании. Точнее, старший партнер.
"Ноль — один", — подумала Долорес.
Прежде чем она успела еще что-то подумать, она уже сидела перед большим камином, в котором пылали дрова, и в руке у нее был бокал Мерло. Она не собиралась пить, но бокал было некуда поставить.
Ей не раз говорили, что во время допросов она слишком много жестикулирует. Долорес начисто отрицала эту привычку, но сейчас, с вином в руке, она не могла ничего толком сформулировать, потому что как только она начинала говорить, жидкость сразу грозила оказаться на полу.
Если вину все равно там быть, то пусть так и будет. С этой мыслью она поставил бокал на пол рядом с креслом. Получив свободу движения, она приступила к допросу, замаскированному под дружескую беседу.
— Вы ведь раньше жили на Приме? — спросила она.
— Не раньше, а в другой жизни. Восемнадцать лет уже прошло.
— Почему вернулись?
Он улыбнулся ровным рядом искусственных зубов.
— Это слишком общий вопрос. И вы не сказали, что вас сюда привело. Какое дело вы расследуете?
— На Приме у вас была торговая компания, "Прима-Брокер". Среди ваших сотрудников был некто Дин Олафсен, бывший офицер ДАГАРа. Этот человек нас крайне интересует.
— Имя мне знакомо. Но как я сказал, прошло уже восемнадцать лет. Многое стерлось из памяти. Да, вероятно, он у меня работал. Но я не могу помнить всех своих подчиненных.
— Понятно. А чем именно торговала ваша компания?
— Правильнее было бы сказать, что мы оказывали посреднические услуги. Через нас шло все, чем можно было заинтересовать Эол. В основном это были биологические материалы с других планет. Кажется, они строили генетическое древо Вселенной, или что-то вроде этого.
— Медицинские цели тоже преследовались?
— Да, но это уже не относилось к торговле. Вы ведь о ней спросили? Был обмен информацией, связанной с лечением генных и хромосомных болезней. Наши медицинские организации предоставляли им генетический материал для исследований. Часть этого материала проходила через нас. Но мы осуществляли только доставку. То есть в данном случае мы выступали, скорее, как транспортная компания.
— И, кажется, это вас подвело…
— Да, было бы странно, если бы вы об этом не знали. Но, послушайте. Я ведь был простым перевозчиком. Мне сказали, где взять контейнер и кому его передать. Я не имел ни малейшего представления, что в нем. Фирма-заказчик оказалась подставной, и из нас сделали крайних. Слава богу, справедливость восторжествовала.
— А что было в контейнере?
— Не помню уже. Какие-то человеческие ткани. Кстати, ничего незаконного в этой перевозке не было. Просто документы не были оформлены должным образом.
— Если не было ничего незаконного, почему поставщик спрятался за подставной фирмой?
— Тысяча причин может быть. Налоги, например. Или им дали грант на собственные исследования, а они, воспользовавшись благотворительной программой, перекинули работу на эолийцев, забрав деньги от гранта себе. Честно говоря, медицина для меня — темный лес. Не надо было связываться.
— Вас что, никто не консультировал? У вас не было партнеров?
— Самое смешное, что был, и он был медик. Но в тот момент он отсутствовал, и я взял заказ без его одобрения.
— Как звали партнера?
— Доктор Хопкинс… что, вы его знаете?
Имя прозвучало настолько неожиданно, что Долорес не успела взять себя в руки, и выражение лица ее выдало. А ведь ей было известно, что Хопкинс учился медицине на Приме.
Она скроила очаровательную улыбку, в которой, кстати говоря, ей следовало бы поупражняться. Например, на мне.
— Возможно, я знаю, о ком вы говорите, — сказала она.
— В самом деле? Давно о нем ничего не слышал. Кажется, он тоже переехал. Если вы собираетесь с ним побеседовать, передавайте привет.
— Обязательно передам. У вас остались какие-нибудь документы, связанные с работой "Прима-Брокер"?
— Только почетный диплом за развитие там чего-то… В то время сотрудничество с Эолом только начиналось, и нас поощрили. Даже от налогов избавили на два года. Правда, документов взамен требовали столько, что зарплата дополнительного бухгалтера съела всю экономию на налогах. Ну, это обычное дело, вы же понимаете…
Она понимала, что Макмайер не сказал и десятой доли того, что знает. Но упоминание Хопкинса означало, что к "Центру репродукции человека" ей следует обязательно вернуться.
О своем прошлом до "Прима-Брокер" Макмайер отвечал уклончиво.
— Мои слова могут быть использованы против меня, — улыбнулся он, — а почему вы не хотите сказать мне, зачем вам Олафсен?
Долорес спряталась за тайну следствия. Макмайер ответил, что для его молчания есть оправдание получше — старческий склероз. Следующие полчаса не принесли Долорес никакой новой информации. Она отказалась остаться на обед, хотя запах домашнего сыра показался ей восхитительным.
Вежливый хозяин помог ей завести выведенный из строя флаер.
32
25.04, рукав Персея
Морель никогда не путешествовал на деформационном корабле, тем более пиратском. Поэтому, перед Д-переходом он мысленно готовил себя к ситуации, когда на том берегу он соберется не весь. Но, похоже, все обошлось. Сквозь туман ясно обозначился рюкзак, готовый упасть на него с багажной полки. Корабль начал торможение, рюкзак упал, но выручили руки. Заодно, он выяснил, что руки в порядке.
Водно-волновой душ избавил его от чувства дурноты. Его поселили рядом с медицинским отсеком, в котором нашлась чистая одежда. Переодевшись в синий хирургический скраб, он направился в рубку.
— Фу ты, напугал, — сказал пират, исполнявший роль второго пилота.
— Как дела, док? — спросил Командор, быстро гася несколько экранов.
— Нормально. Где мы?
— Взгляни в окно. Не узнаешь?
Морель был хорошим астрофизиком, но это не значило, что он мог определить расположение звезд, находясь в любой точке галактики. На самом деле, этого не мог никто. Было ясно, что они не рядом с Энно, и не рядом с Землею. До ядра галактики тоже, видимо, было прилично. Яркая звезда несимметричной формы сверкала на левом экране. До нее было, вероятно, несколько миллиардов километров. Рядом он заметил еще одну звезду, очень тусклую.
Сложная звездная система, но таких тысячи.
— Нет. Сдаюсь.
— Рано сдаешься. Так ты далеко не улетишь. Но у тебя будет время разобраться.
"Меня отпускают!" — мелькнуло в голове.
— Да, — сказал Командор, — можешь расслабиться. Но ты должен понять, что мы не можем позволить тебе позвонить в полицию, как только ты окажешься на свободе.
— Я не буду, клянусь!
— Конечно, не будешь. Мы об этот позаботимся. Ты получишь "Фэлкон" с полным баком и координаты планеты. Правда, она не совсем обитаема, но ты разберешься. У тебя полная свобода действий. Согласен?
— У меня есть выбор?
— В принципе, ты можешь остаться с нами. Но надо будет предупредить об этом Эдвардса. Я обещал ему тебя отпустить.
— А обитаемые планеты здесь есть?
— Выяснишь сам. Ну, как, летишь или остаешься?
— Лечу.
— Как скажешь. Пойдем, покажу тебе твой аппарат. Он не такой комфортный как этот. Забыл спросить, ты пилотировать умеешь?
— С "Фэлконом" справлюсь.
Какое счастье, что поначалу он специализировался в планетологии. А планетолог должен уметь управлять небольшим кораблем.
Они дошли до аварийных стыковочных узлов. Две автономные спасательные капсулы были заменены "Фэлконами".
— Твой левый, — сказал Командор.
Морель осмотрел корабль. Обычный, четырехместный, ресурс 14 суток, патрульная комплектация, но без оружия. И, похоже, без связи.
— Извини, я предупреждал, — сказал Командор.
— Но как я…
— Все еще можешь остаться.
— Я пошел за вещами, — буркнул Морель и направился к своей каюте.
Перед стартом Командор протянул ему листочек бумаги с какими-то каракулями.
— Это текущие координаты планеты. Введешь в навигатор вручную. Сейчас в нем пусто.
— Спасибо, — Морель сгреб листок и полез в "Фэлкон".
— Да, не за что.
Командор захлопнул люк стыковочного узла.
Они смотрели, как удаляется крошечный, по сравнению со "Спрутом", "Фэлкон".
"Есть захват цели", — сообщил автонаводчик.
— Ну, я готов, — сказал второй пилот.
— Подожди, я думаю, — ответил Командор. Его взгляд скользнул с фронтального экрана на экран системы наведения. Меняющиеся цифры отсчитывали дальность до цели.
— Думай быстрее. Похоже, рядом еще кто-то есть.
— Кто?
Радар не мог ответить на этот вопрос. Он даже не был уверен, что это корабль. На мгновение сканер зафиксировал источник электромагнитного поля, затем быстро прошел поток нейтрино, медленно затухали гравитационные волны очень специальной конфигурации.
— Он идет в режиме стэлс? — спросил Командор.
— Непонятно.
— Включай защитное поле, я буду готовить корабль к прыжку.
По кораблю прокатилась волна аварийной сирены.
Морель поручил бортовому компьютеру оценить физические характеристики основного источника гравитационного поля. Он имел в виду ближайшую звезду. К счастью, ее было видно невооруженным взглядом. Сканер гравитационного поля обнаружил необычную волну.
Еще один деформационный корабль? — удивился он. "Спрут" пока еще никуда не делся, это было ясно из показаний радара. Он продолжил собирать данные для навигатора. Общая гравитационная картина говорила о том, что он находится в тройной звездной системе. Та несимметричная звезда, которую он заметил со "Спрута", была на самом деле двойной. Более тяжелый партнер высасывал пылающее вещество из своего соседа. Вокруг них на приличном удалении крутились темно-оранжевый карлик и несколько газовых гигантов. Сомнительно, чтобы здесь были обитаемы планеты. Морель решил держать курс по тем координатам, что дал ему Командор.