Родная Чужбина - Бугаёв Максим Владимирович 2 стр.


— Эй, лягушатник, — окликнул кто-то сзади. Я развернулся. Меня больше удивило то, что это был женский голос. Передо мной в шагах пяти стояла женщина в форме пустынного пехотинца, причём по оранжевым погонам на форме, я понял, что это такая же смертница как и я сам. Даже мешкообразная форма с бронежилетом, налокотниками и серво приводными сапогами пехоты, не могла скрыть её достаточно неплохой фигуры. Жаль, нельзя было увидеть её лица, шлем, плотные очки и повязка на лице не допускали это сделать возможным. Я сделал шаг навстречу ей и остановился, вплотную приближаться мне было облом, пускай сама подходит. Она тоже стояла. Смешная ситуация, она окликнула меня, пускай теперь орёт, если не хочет подойти сама, чего ей от меня надо. Хотя раскрывать рот для женщины это дело обычное, чего уж там.

— Сержант Лана Бруднич, — отдала честь рукой девушка, — мы с тобой идём, лягушатник.

— А! — в тон ей лениво ответил я, — ты из той мошкары, что под ногами будет мельтешить у меня.

— Ты не представился! — грубо сказала она.

— Младший лейтенант Макс Бугов, — усмехнулся я, и добавил — такой же смертник, как и ты, сержант Лана Бруднич. И сам себе удивился, сегодня что, межгалактический день хамства, а я ничего не знаю? Сплошь и рядом сегодня все так и норовят выпрыгнуть из штанов, уколоть побольнее, укусить, урвать и просто напрячь собеседника.

Минуту мы смотрели друг на друга, оценивая со стороны напарников по несчастью. Сзади Ланы стояли ещё шесть пехотинцев, причём по их виду, можно было смело утверждать, что это были вояки бывалые и такие к мамке от первого залпа с поля боя не сбегут. Что ж, это хорошо, что не с желторотыми новичками пойду, только толку от этого, нас решили списать со счетов, мы послужим какой-то иной цели, как разменная пешка в шахматной партии, которая должна сыграть свою роль.

— Младший лейтенант, нам надо запитаться в систему, — уже более тише сказала Лана и подошла ко мне. Обычная процедура перед боем, если в бой выступает пехота с геркулесами. Суть заключается в том, что к серверу геркулеса подключаются дополнительные юниты (в данном случае пехотинцы), для исключения попадания под шагающие опоры робота при бое, так же для общей связи отряда и радирования и пеленгации противника. Плюс ко всему система «свой — чужой» позволяла вовремя блокировать любому огнестрельному оружию, запитанного в сети, атаковать цель с подтверждением «свой».

Я махнул головой в знак согласия и рукой предложил проследовать за мной к Геше.

— Кстати, сержант, вы на своём транспорте, или у меня под брюшком поедите?

— Ты издеваешься, лягушатник?

— Ну, мало ли, может вам ножками 35киллометров хочется пробежать перед смертью, по столь приветливой планете, или какой ни будь броневик, списанный, типа аля катафалк, вам выделили в последний бой, или…

Договорить я не успел, сильный удар прикладом автомата в спину меня повалил наземь в песок. Не то, чтобы я был хлипким парнем, просто это произошло неожиданно. Долго я не разлёживался, быстро перевернулся на спину, и это было вовремя, тяжёлый сервосапог опустился на то место, где я только что был. Сразу же я ударил Лане в колено, и не дожидаясь её реакции, перекатился в сторону и поднялся на ноги. Недолго я успел на них постоять, прямой удар ногой в живот меня снова отбросил на песок. Хорошо что песок, а так я пятой точкой ох как больно бы сейчас ударился. Так, это мне уже начало надоедать и ярость выплеснула хорошую порцию адреналина в кровь. Лана буквально на долю секунды опоздала с ударом. Лежа на спине, я приподнявшись на руках с двумя ногами ударил ей в грудь. Бронежилет и ряд запасных магазинов на груди защитили её от сильного удара, но моя масса сыграла своё дело, её на два метра отшвырнуло от меня. Мои сто пять килограмм против её максимум пятидесяти. А вот теперь начиналось самое интересное, шесть пехотинцев из отряды сержанта направились ко мне, и явно не с предложением выпить прохладного лимонада в эту жару. Меня спас Геша.

Шестеро рослых и шкафообразных верзил уже почти приблизились ко мне, как путь им преградил Геша. Он поставил свою шагающую опору, разделив меня и пехотинцев по разные стороны его ноги. Те от испуга попятились назад. Конечно, если тебе преграждает путь семидесяти тонный шагающий танк, высотой в шесть метров, очень сложно на него не обращать внимание.

Лане уже помогали встать двое из её отряда. Я вышел из-за опоры Геши и лишь усмехнулся им в ответ, на их немые вопросы.

— Короче, мошкара, прыгайте в грузовой отсек и выдвигаемся. Командир отряда ко мне в кабину для синхронизации, — и едко добавил — Лана, как-то там дальше, в общем не запомнил…

Вот так буднично и без обид размялись мы. Довольно стандартная процедура у смертников, особенно уважают этот обряд у пехоты. Так сказать, выплеск эмоций и растравление всех точек над «И». Весьма милая забава для безголовой пехоты, но мне как-то не по вкусу, честно сказать.

Сержант отряда широким шагом стремительно приближалась ко мне, я так понял, следует ожидать продолжения нашей тёплой беседы, но нет, она себя взяла в руки. А я как дурак уже стал в стойку и чётко вырисовал себе в голове схему атаки столь милого создания.

— Младший лейтенант, как вас там не помню, если вы ещё раз откроете свою пасть о гибельности нашей операции, я вас пристрелю, вам всё ясно?

Меня это уже начало выводить из себя.

— Сержант Бруднич! Соблюдайте субординацию солдат, ответственность за операцию возложена на меня и командование отрядом лежит на мне!!! ВАМ ЭТО ЯСНО, сержант?! Или для тугодумов разъяснить ещё раз? А может мне вас пристрелить за ряд нарушений правил поведения и потом объяснить? Знаете ли — есть такая штука как устав! — я уже просто орал, обводя взглядов всех участников предстоящей операции. — Всем это ясно, или кое-кто себе это ещё не уяснил ситуацию?!

— Так точно, лэм! — все как один ответили пехотинцы.

— Приготовиться к погрузке в транспорт, по команде загружаемся.

Я ещё раз обвёл всех взглядом и понял, что эти сорвиголовы не ожидали такого поведения от пилота шагающего танка. Я сейчас был больше поход на злобного узурпатора, нежели на ведуна. Это и не удивительно, пилотами были в основном все как на подбор: худые, чахлые, прыщавые юнцы, либо лица с чётким отпечатком алкоголя на весь фейс. В общем одна задрота на этой базе.

2

Пустыня, где бы ты ни был, на какой угодно планете, всегда выглядит одинаково. Сплошной песок, на запад, на восток, юг и север. Барханы, песок, барханы. Картина одинаковая, разве что в небе помимо солнца 12 ещё и отсвечивает Газара, местный спутник этой системы. Барханы, курганы и ничего больше, однообразен пейзаж, нечем любоваться, честно сказать. Всё однотипное и совсем неинтересное.

«До места назначения двадцать минут, тридцать четыре секунды» — раздался голос Геши. Сейчас с ним мы были одно целое, Геша обрабатывал поток информации поступающий со всех датчиков боевого робота, я же в свою очередь смотрел графическую карту квадрата 25. И мне этот квадрат совсем не нравился, я пока не мог ещё понять почему, но что-то определенно в нём было не так, но вот что? У меня было двадцать минут, чтобы понять это. Если не включить мозг сейчас, потом уже будет всё равно. Так, в 25 квадрате небольшие скальные образования, и больше ничего нет. За что надо зацепиться, от чего отталкиваться, в каком направлении мыслить? Зачем штабу фронта этот квадрат и почему они решили, что обязательно там должны объявиться грархи. Одни вопросы. Так, а если взять в близь лежащую местность? Что там у нас находится? Ничего! Просто отлично.

— Геша, а будь добр выдай мне данные по квадрату 25. Меня интересует активность грархов в этом квадрате за последние полгода.

— Обращению к центральному серверу штаба, — выдал Геша своим бесцветным голосом. Не прошло и трёх секунд, как Геша выдал, — Недостаточно прав доступа к данной информации.

— Вот это номер! — присвистнул я. — Хорошенькая ситуация. Всё просто супер-пупер! Иди туда — не знаю куда, принеси то, не знаю что. Весело живём. Пока живём.

Когда в кабине находился ещё кто-то, кроме меня Геша был немногословен, даже не знаю почему, но факт оставался фактом. Вроде и жестянка, но как показывают факты, тоже со своими понятиями.

— А ты что думаешь, сержант? — я повернулся к Лане. Та сидела ниже травы, тише воды. Вот уже как полтора часа в пути, а от неё не было и слова. И что самое интересное, она так и не сняла свой шлем, хотя шлем пехотинца довольно весомая вещь, и я редко видел, чтобы пехота при первой возможности не снимала шлем.

Или вопрос мой был проигнорирован, или не услышан, но Лана даже не пошевелилась. Может и просто не считала нужным мне отвечать. Что ж, мы не гордые, можем и повторить вопрос. А можем и по другому спросить.

— Сержант Бруднич, все солдаты запитаны к внутренней сети Геркулеса?

— Так точно, лэм.

О! Всё таки меня слышно и приступами контузии сержант не страдает.

— Что вы думаете сержант по поводу предстоящего задания?

— Ничего, лэм! Думать не для тупого пехотинца, за нас думает командир, — окрысилась Лана.

— Очень хорошо. Даже похвально, столь лесные отзывы о командире, наводят о мыслях неприкрытой лести. Прямо с самого утра сплошные положительные эмоции сегодня. Все такие любезные, приветливые, будто не на войне, а на светском рауте.

Она ничего не ответила на столь изысканную тираду. Или она была поглощена своими мыслями, или что-то другое её сейчас тревожило, но то, что она была в шлеме и не спала, как обычная мошкара во время движения меня наводило на нехорошие мысли.

Геркулес шёл со своей крейсерской скоростью, на горизонте в приделах видимости показались небольшие скалы и тут что-то меня как током пронзило. Резкое чувство опасности как сирена взвыла в голове, пульс участился и я приказал Геше остановиться. Мне даже не надо было класть руки на ручное управление, за два с лишним года, мы чётко сработались с Гешей и нейрочип чётко задавал команды Геши, машина их быстро обрабатывала и выполняла. Точно сказать, центральный процессор Геши с моим мозгом работал с утерей 0.07 %. Для сравнения, среднестатистические данные пилотов боевых роботов, класса шагающий танк, процент утери передачи информации составлял 18–24 %.

— Геша, окопаться, — уже почти шёпотом произнёс я. Лана смотрела на меня как на умалишённого.

— В чём дело, младший лейтенант? — спросила громко она, впервые проявив интерес к моей персоне за последние полтора часа.

— Тихо! — прошипел я.

Тем временем гладиатор полностью опустился на брюхо, опустив шагающие опоры. Конечно, облако пыли и песка, которое геркулес поднимал за собой при движении можно было увидеть из далека, но если не особо присматриваться, это облако можно было принять за местные мини вихри, которых здесь хватало с избытком. Их прозвали нежно «малышами». Такие, мини торнадо, которые особого вреда не приносили, но мелких пакостей от них ожидать можно было сколько угодно.

«Геша, переключи меня на радар и подготовь мини зонд» — мысленно я отдал команду своему роботу. Послушав пять минут радар, я не услышал, то чего ожидал. Но, расстояние слишком большое было, а визуально ничего странного заметить было невозможно. Песок и скалы и ничего более. «Выпускай зонд».

Из Геркулеса с правого манипулятора робота вывалился небольшой зонд-разведчик. Это был детский игрушечный танк, переделанный мной под зонд, в центр башни, я установил проекционную камеру и напичкал его микрофонами. Очень даже удобное изобретение, и востребованное как никогда. Это на Самсонах 12х в стандартную комплектацию входит три шагающих зонда, Геркулес же разрабатывался для других целей и модернизировать его военные инженеры совсем не хотели.

Вот теперь, когда мой зонд начал приближаться к скалам, я превратился в сплошное ухо и глаз. Я был там где зонд, не в человеческом теле, а внутри этой маленькой машинки. Моё чувство опасности меня ещё ни разу не подводило, и я сомневаюсь, что в этот раз была ложная тревога.

Метр за метром зонд приближался к скалам, которые как прыщи на теле смотрелись посреди огромной пустыни. Пока что ничего интересного я не обнаружил, но я знал, что надо искать, это что-то обязательно должно быть где-то здесь. И от этого чего-то исходили флюиды смертельной опасности, которые я чуял за версту. Но шла минута за минутой, я никак ничего не мог обнаружить, казалось что, тот кто там спрятался, стал невидимым, или просто растворился в воздухе. Это уже начинало меня выводить из себя. Как же решить эту загадку, как найти правильное решение, ведь от меня сейчас зависит как минимум жизнь семи человек, восьми, забыл про свою собственную. А ведь разгадка лежала где-то на поверхности, но я упорно не мог её найти.

— Что там? Долго ты ещё? — услышал я голос Ланы. Я выпал из прострации и раскрыл глаза. Разъединение с системой и выход в реальность всегда сопровождался небольшой болью в голове. Хорошо было лишь то, что нейрочип, вживлённый в мой головной мозг, практически мгновенно гасил ментальные колебания психогенератора. Иначе можно было сразу же верно отправляться на «психушку». Сержант пододвинулась ко мне.

— Ну что?

Я посмотрел на неё, улыбнулся. Действительно комично это всё смотрелось: это тесная для двоих человек кабина, кабина пилота, полумрак, только мини дисплеи и мониторы бросали холодный свет на приборы, пульт управления. Стиль практичности и минимализма, нет никаких побрякушек, которыми пилоты будь какой техники, так любят украшать свои кабины. И девушка в комке с шлемом на голове. Честное слово.

— Сержант, вы заговорили! Надо же, а я уже было подумал, что у вас речевой аппарат отняло.

И тут Лана сняла шлем. Сказать, что я был поражён, всё равно, что ничего не сказать. Молодая, лет двадцать пять, Лана была бы просто красавицей, если бы не одно но… Всё лицо девушки наискось пересекал толстый, рваный шрам. Красивые, большие голубые глаза, с пышными ресницами, правильные, словно отточенные черты лица, слегка пухлые губы, копна белых волос на голове и этот шрам…

Девушка заметила моё замешательство и улыбнулась, но шрам эту улыбку сделал больше похожим на оскал.

— Ну что, младший лейтенант, обделался? — в её голосе сквозила боль и тоска на ряду с обречённостью.

— Теперь ты понял, почему я не снимаю этот долбанный шлем? А? — повисла минутная пауза. — Теперь рассказывай, что там происходит. Что ты там нарыл? Уж очень любопытно мне.

Я быстро оправился от потрясения, взял себя в руки.

— Сержант, откуда столько гонору? Вас сержант не учили субординации? Уже который раз вам напоминаю. Такое впечатление, что вы и армия, вещи совершенно несовместимые.

— Слушай меня, Макс Бугов, — она вплотную пододвинулась ко мне, так, что между нами не осталось и двух миллиметров, ухватила меня руками за куртку, — Так вот, младший лейтенант, ты и я прекрасно осознаём тот факт, что нас с тобой как дежурное мясо, послали на убой. Так вот, Макс Бугов, если нам с тобой и суждено выступить в роли наживки, то мне ужасно любопытно, что там за хрень происходит. Я даже в таком положении не собираюсь продать свою шкуру за дёшево на радость каким-то штабным ублюдкам.

— Спокойней, оттолкнул я от себя девушку. — Если ты мне и дальше будешь мешать, то хрена лысого что я тебе вразумительное скажу. Ты думаешь мне так охота сунуть голову в пасть льву, за здорово живёшь? Так я тебе скажу, если ты так думаешь, то ты сильно заблуждаешься, женщина. А теперь сядь на место и сиди там тихо.

— Но…

— Я тебе сказал, ты меня услышала! — оборвал на полуслове я возражения. — Всё, тишина!

Закрываю глаза, отчуждаюсь от своего тела и мчусь сквозь электронные нейроны в тот маленький зонд, что я оставил возле скал.

Так, песок, камни, у подножья карликовых скальных участков пожухлые колючки. Пробежала маленькая рептилия. Ветер поднимает песок, ещё одна маленькая рептилия промелькнула перед объективом камеры. Что у нас дальше… СТОП!!! Это чего так разбегались крокодиловые ящерки? Этих тварей даже выстрелом с места не сдвинешь, не то что маленький зонд. А вот это зацепка. Это откуда вы чешуйчатые бежите, что это вас так напугало? Это уже интересно. Так, команда на сервер Геши, чтобы обработал движения ящерок и указал направление, откуда эти две твари убежали. Ага, есть обработка данных, направление вычислено. А теперь туда, откуда они бежали, посмотрим, что за дрянь такая ужасная испугала рептилий. Так-так-так. Зонд подъехал к небольшой расщелине среди скалы, дальше движение моей машинки невозможно, впереди к входу в расщелину большие валуны, которые не объехать. Что ж подберёмся поближе, насколько это возможно. Уж больно интересная эта тёмная расщелина. Ничего не видно, лучи местного солнца вглубь расщелины не пробиваются, внутри чёрная пустота. Хорошо, есть и на это у нас хитрый «болт», а теперь включим инфракрасные датчики, сменим линзы на камере. Все равно ничего не разобрать. Геша, подключайся, обрабатывай информацию.

Назад Дальше