– Ты ну совсем не умела бить, Нель. Каждый раз было так больно, просто ужас.
На реплику Физели Линель ответила недовольным тоном:
– Это потому что ты все время непонятно двигалась, Зель. …Раз вы победили двух Рыцарей Единства, наверно, вы знаете, что человека не так-то просто убить; знаете, да, Юджио-сан, Кирито-сан? Так вот, даже пятилетнего ребенка – тоже трудно. Нам нужно было убивать быстро, а мы пугались и просто вслепую молотили мечами, пока наши Жизни не падали до нуля, а потом Администратор-сама нас воскрешала Священными искусствами…
– И это воскрешение сперва вообще не работало, помнишь? Тем, которые нормально умирали, еще везло; некоторые взрывались на куски, другие превращались в какие-то странные туши, а еще некоторые, когда воскресали, были совершенно не такими, как раньше.
– Хотя это был наш Священный Долг, нам не хотелось все время мучиться. Мы много способов перепробовали и заметили, что, если убивать как можно чище, одним ударом, это не так больно, и шансы на воскрешение тоже выше. Но этот самый один удар нанести трудно. Надо бить очень быстро и метко – либо пырнуть в сердце, либо срубить голову.
– И у нас стало получаться лет в семь, кажется? Мы ведь все время тренировались, пока другие дети спали.
Чувствительность не спешила возвращаться к Юджио, но все равно у него как будто мурашки по всему телу побежали.
Вот как Физель и Линель обрели свою пугающую быстроту.
Благодаря тому, что они много лет без конца убивали друг друга – если верить словам девочек. День за днем они махали мечами, думая, как лучше оборвать жизнь своей подруги.
Да, с накоплением такого рода опыта они даже детьми вполне могли стать достаточно сильными для производства в Рыцари Единства. Но в то же время эти две девочки утратили нечто очень важное.
Линель, неустанно поднимаясь по широкой лестнице, тем временем жизнерадостно продолжала.
– Нам было лет восемь, когда Администратор-сама прекратила эксперименты с воскрешением. Вроде как оказалось, что идеальное воскрешение невозможно. Знаешь? Когда твоя Жизнь падает до нуля, сверху падает туча стрел из белого света, и, как бы это сказать, у тебя в голове все понемножку стирается. Те дети, у которых стерлось что-то важное, уже никогда не становятся такими же, как были, даже если их Жизнь восстанавливается. Я кучу раз после воскрешения теряла воспоминания за последние нескольких дней. …Вот, ну и из-за всего этого нас сначала было тридцать, а сейчас остались только я и Зель.
– Главный, весь такой носом кверху, сказал нам, кто выжил, что мы можем выбрать себе Священный Долг, и мы сказали, что хотим стать Рыцарями Единства. Он здорово рассердился и сказал, что Рыцари Единства – стражи порядка, которых призывает Администратор-сама из Небесного града; и что дети ими не могут стать. В общем, это закончилось поединками с тогдашними новичками-рыцарями. …Как их там звали?
– Эээ… Кто-то-там Синтезис Твенти-эйт и Твенти-найн.
– Послушай, Нель, я спрашиваю как раз про это «кто-то-там». Да, а помнишь, какое было лицо у главного, когда мы одним ударом снесли тем дядям головы?
Девочки хором рассмеялись.
– …Вот, и когда Администратор-сама про это узнала, она сделала нас Рыцарями Единства в виде исключения. Взамен тех двоих, которые умерли. Но она сказала, что мы слишком мало знаем, чтобы защищать мир, как другие рыцари, и нам надо еще два года учить законы и Священные искусства, как ученицам священников… ох, как же это бесит.
– Мы как раз обсуждали, как нам побыстрее заполучить драконов и Божественные инструменты, и тут как раз всех предупредили, что в собор вторглись чудовища с Темной территории. И мы с Нелью сразу поняли: это то, что надо! Мы решили, что, если поймаем и казним пришельцев раньше других Рыцарей Единства, Администратор-сама сделает нас рыцарями по-настоящему, и поэтому стали ждать на лестнице.
– Прости, что я тебя отравила. Но мы правда очень хотели сами принести Юджио-сана и Кирито-сана на пятидесятый этаж… Да, можешь не беспокоиться. Мы классно умеем убивать, так что больно не будет.
Похоже, девочки сгорали от нетерпения, предвкушая тот момент, когда они отрубят Юджио и Кирито головы на глазах у выстроившихся на пятидесятом этаже Рыцарей Единства. Они шагали все веселее и быстрее; невероятно, но им совершенно не мешало то, что они волокли за собой свою добычу.
Нужно было думать над планом спасения, однако Юджио мог лишь слушать доносящиеся словно сквозь туман голоса девочек. Даже если бы его рот не был парализован – Юджио не верил, что этих детей можно переубедить словами. Они, похоже, начисто лишены представлений о добре и зле. Единственное, чему они подчинялись, – приказы своей «создательницы», Администратора…
После неведомо какого по счету поворота потолок, отражающийся в глазах Юджио, изменился: раньше это была нижняя сторона лестницы, теперь стала ровная поверхность. Похоже, лестница дальше не шла – наконец-то четверка достигла пятидесятого этажа, делящего собор надвое.
Физель и Линель остановились и обменялись короткими репликами:
– Пошли.
– Ага.
Всего через несколько минут зеленый меч перерубит его шею – да нет, через считанные секунды. Чувствительность по-прежнему упорно не желала возвращаться к Юджио, пальцы отказывались двигаться, как бы сильно он ни напрягал волю.
Потолок был куда выше, чем прежде. На глаз – мелов двадцать, не меньше. На мраморном своде виднелись цветные изображения трех богинь творения мира и их последователей. Колонны, поддерживающие потолок, тоже украшало множество картин; свет Солуса щедро поливал их через окна в стенах. Зрелище было величественное – вполне под стать названию «Великий коридор духовного света».
Девочки протащили Юджио и Кирито еще мелов пять и остановились. Тело Юджио перевернулось на пол-оборота вокруг его собственной торчащей немного в сторону ноги, и он наконец смог разглядеть весь коридор.
Коридор был ужасно огромный; возможно, он вообще занимал всю площадь этажа. Пол, покрытый камнями различных цветов, по углам тонул в белом свете. Багровый ковер тянулся от входа к противоположной стене, и там возвышалась громадная дверь, созданная, казалось, для великанов. Вне всяких сомнений, за этой дверью и находилась лестница, ведущая дальше наверх.
И – посреди коридора на приличном расстоянии от дверей неподвижно стояли несколько рыцарей, облаченных в доспехи с ног до головы. От них исходила угрожающая аура – чувствовалось, что мимо них не пройти никому. Четверо рыцарей стояли в ряд. Один немного впереди.
Задняя четверка была в одинаковых серебристых латах и в шлемах с крестообразной прорезью. Доспехи – точно такие же, как у Элдри. Мечи – тоже одинаковые: большие, прямые. Каждый рыцарь держал свой меч вертикально, уперев острие в пол и твердо положив руки на головку рукояти.
Доспехи того, что впереди, выглядели немного по-другому. Они источали светло-сиреневое сияние и были заметно более вычурными. С пояса рыцаря свисал тонкий меч в ножнах, предназначенный, судя по всему, в основном для нанесения колющих ударов. Доспехи казались довольно легкими, однако мощь, исходящая от рыцаря, была куда ощутимее, чем от тех четверых. Юджио не видел, что находится внутри шлема с украшением в виде птичьих крыльев, но он был уверен – этот рыцарь никак не слабее Дюсолберта.
Пять Рыцарей Единства стояли непреодолимым барьером на пути к верхним этажам собора.
Но сейчас куда большую угрозу для жизней Юджио и Кирито представляли две девочки, стоящие рядом.
Линель и Физель в своих простых монашеских одеяниях с торжествующим видом поклонились рыцарям.
– …О, неужели перед нами заместитель командующего рыцарями Фанатио Синтезис Ту-доно? – весело произнесла Линель. – Не иначе, главный здорово встревожился, раз послал сюда «Небесного меча» Фанатио-доно. А может, это вы испугались, Фанатио-сама? Боитесь, что «Душистая олива»-доно отберет у вас звание заместителя командующего?
Несколько полных напряжения секунд – и молчание разбил резкий, металлический голос сиреневого рыцаря.
Юджио был уверен, что в эхе этого голоса, присущем лишь Рыцарям Единства, он уловил нотку раздражения.
– …Что вы, юные ученицы, делаете на поле брани, где место лишь достопочтенным рыцарям?
– Хе-хе, слабо! – мгновенно ответила Физель. – Как раз потому что вы берете в бой всякое достоинство и почтение, двое ваших рыцарей – таких крутых, каждый стоит тысячи обычных воинов – уже проиграли, хех. Но не тревожьтесь – чтобы спасти достопочтенных рыцарей от нового позора, мы поймали для вас этих пришельцев!
– Сейчас мы отрубим пришельцам головы, а вы смотрите внимательно, чтобы сообщить потом первосвященнику. Надеюсь, достопочтенным Рыцарям Единства не придет в голову хотя бы подумать о том, чтобы украсть наше достижение, не так ли?
Несмотря на свое угрожающее положение, Юджио не мог не поразиться наглости девочек; стоя перед пятью Рыцарями Единства, обладающими сверхчеловеческой силой, они держались без намека на скованность.
Нет – пожалуй, было еще кое-что.
Вот эта вот эмоция, чувствующаяся даже при взгляде на девочек со спины, – ненависть?..
Лежа на полу, Юджио вложил все силы в единственную часть тела, которая могла двигаться, – глаза, – и уставился на Физель и Линель. Даже если он прав – на что эта ненависть направлена? Ведь по отношению к опасным преступникам, взбунтовавшимся против Церкви Аксиомы и ее первосвященника, Администратора, девочки испытывали не более чем любопытство.
Линель и Физель с ненавистью и презрением сверлили взглядами Рыцарей Единства, те раздраженно смотрели на девочек; Юджио глядел на детей снизу вверх, прокручивая сомнения в голове…
Пока тень в черном одеянии не возникла совершенно беззвучно за спинами у девочек, ни одна живая душа, по-видимому, не заметила ее движения.
Кирито, который должен был лежать, парализованный ядом, как и Юджио, приблизился к девочкам с грацией пантеры и вытащил из висящих на поясах ножен оба ядовитых меча – оружие Физели правой рукой, оружие Линели левой. Тем же движением снизу вверх он одновременно нанес неглубокие порезы на открытые левые руки обеих девочек.
Тем удалось оглянуться с ничего не понимающим видом лишь после того, как Кирито, отпрыгнув назад с мечами в обеих руках, приземлился на пол.
На невинных лицах Физели и Линели отразилось удивление.
– Как…
– Дви-…
Яд подействовал мгновенно, и девочки рухнули на пол, успев произнести лишь по слогу.
Кирито поднялся, будто заменяя их в стоячем положении. Взяв оба отравленных меча в левую руку, он подошел к Линели и правой рукой обшарил ее рясу. Тут же извлек маленький, в две фаланги пальца, флакончик с ярко-оранжевой жидкостью.
Сковырнув пробку, он поднес флакончик к носу и кивнул, будто уверившись, что это то, что надо, затем двинулся к Юджио. Тому оставалось лишь поверить, что жидкость, текущая из поднесенного к его губам горлышка, – противоядие, и выпить. Скорее всего, то, что он лишился чувства вкуса, было к лучшему.
Стоящий рядом с ним на коленях Кирито с на редкость угрюмым лицом еле слышно прошептал:
– Паралич пройдет через несколько минут. Как сможешь двигать ртом, начни заклинание полного контроля, только чтоб рыцари не заметили. Как закончишь, оставайся наготове и жди моего сигнала.
Сказав лишь минимально необходимое, Кирито встал и снова подошел к девочкам. Потом громко крикнул напряженным голосом, обращаясь к по-прежнему стоящим поодаль пяти Рыцарям Единства:
– Рыцарь Кирито, как и рыцарь Юджио, приносят извинения за проявленное неуважение, которое выразилось в том, что мы смотрели на вас, лежа на боку! В дополнение я молю вас об отсрочке нашей платы за это неуважение! Обещаю, что после этой задержки мы скрестим с вами мечи!
Сиреневый рыцарь – похоже, большая шишка – тотчас ответил с достоинством в голосе:
– Я второй из Рыцарей Единства, Фанатио Синтезис Ту! Преступники – моему Божественному инструменту, «Небесному мечу», чужда жалость, поэтому, если у вас есть последние слова, говорите их, пока сей меч не покинул ножен!
После этих слов Кирито перевел взгляд на лежащих рядом с ним девочек и достаточно громко, чтобы рыцари могли слышать, выплюнул:
– Вы думаете, это странно, да? Почему я двигаюсь.
Глаза Линели наполнились досадой, когда Кирито позаимствовал ее недавно произнесенные слова.
– Вы сами себя выдали. Вы сказали, всем священникам было велено не покидать комнат. Здесь, в соборе, никто не посмел бы ослушаться приказа. Раз вы ему не подчинились, значит, вы не настоящие ученицы священников.
Колючая боль охватила руки-ноги Юджио – видимо, благодаря начавшей возвращаться чувствительности, – но он практически не обращал на нее внимания. Он наконец-то понял, какое чувство прячется за выражением лица его партнера.
Несмотря на свое всегдашнее видимое спокойствие, Кирито был – в ярости.
Впрочем, непохоже, чтобы его гнев был направлен на Линель и Физель. Наоборот, во взгляде, обращенном к девочкам, читалось сочувствие.
– И потом – эти ножны у вас на поясе. Они из Багряного вечнозеленого дуба, который на юге растет, так ведь? Это единственный материал, который не гниет при контакте с ядовитой рубериловой сталью. Обычные ученицы ну никак не могут ходить с такими штуками. Поэтому я произнес заклинание против яда еще до того, как вы приблизились. Оно, правда, довольно долго включалось. …Сила – не только в том, как быстро вы можете махать мечами. В общем, вы обе глупые; достаточно глупые, чтобы заслужить смерть здесь и сейчас.
Холодно сказав девочкам эти слова, Кирито высоко поднял левую руку с ядовитыми мечами.
Два клинка, брошенные без тени колебаний, прочертили в воздухе зеленые следы. С глухим стуком они вонзились в мраморный пол у самых кончиков носов Линели и Физели.
– Но я вас не убью. Смотрите лучше, насколько сильны те самые Рыцари Единства, над которыми вы смеялись.
Произнеся эти слова, он развернулся и сделал несколько шагов вперед.
– …Приношу извинения, что заставил ждать, рыцарь Фанатио! Рыцарь Кирито готов к бою с тобой!
Ты переигрываешь… какие бы там ни были обстоятельства.
Юджио хотелось крикнуть эти слова в спину своего партнера, но его губы лишь слабо задрожали. Чувствительность возвращалась, но голоса все еще не было.
Кирито вечно таскал из библиотеки Академии книги по оружию, ему это было дико интересно. Видать, оттуда он и узнал про этот «Багряный вечнозеленый дуб» и про «ядовитую сталь». Добавив свое врожденное чутье, Кирито, конечно, сумел уйти от ловушки, которую устроили Линель и Физель, однако все равно из-за девочек он и Юджио влипли в очень опасную ситуацию. Им ведь теперь придется сойтись лоб в лоб сразу с пятью Рыцарями Единства, причем один из них – не кто-нибудь, а заместитель командующего. Обсужденный ими план заранее наложить заклинание полного контроля, а уж потом ворваться в коридор сам собой отменился.
В обычном своем состоянии Кирито, ни секунды ни колеблясь, схватил бы Юджио и кинулся наутек – он пользуется любой возможностью, чтобы хоть чуть-чуть изменить ситуацию в свою пользу. Сейчас он этого не сделал – потому что не был в обычном состоянии. Юджио казалось, что если он как следует приглядится, то сможет увидеть на черной спине Кирито язычки бело-синего пламени гнева, раскаляющего его изнутри.
Даже преподаватели в Академии мастеров меча были бы отброшены, если бы сошлись лоб в лоб с таким Кирито. Однако, как и следовало ожидать от второго из числа Рыцарей Единства, сиреневый воин по имени Фанатио полным достоинства движением взялся за рукоять висящего на поясе тонкого меча. С чистым звуком клинок покинул ножны, и по глазам Юджио ударило ослепительное сияние – меч словно источал свет.
Следом за Фанатио четверо Рыцарей Единства одинаковым движением подняли мечи, до сих пор упиравшиеся в пол. Решимость, исходящая от этих мечей, разорвала воздух и столкнулась с решимостью Кирито.
Из-под забрала шлема неподвижно стоящего, несмотря на напряженность ситуации, Фанатио раздался мрачноватый голос: