Рука Рыцаря Единства была изранена вся. Отломанные шипы утыкали ее, как подушечку для булавок; стекающая струйками кровь быстро замерзала и превращалась в багровые сосульки.
Но движение руки так и не остановилось; «Небесный меч», который Фанатио прежде держала вертикально, опускался в горизонтальное положение, и его острие медленно, но верно нацеливалось на Юджио и Кирито.
Сквозь слезы, затуманивающие зрение, Юджио увидел, как серебряный клинок охватило сияние куда более яркое, чем когда-либо прежде.
Оно было столь ослепительным, что невольно Юджио подумалось: должно быть, Фанатио вкладывает в меч последние остатки своей Жизни. Влажные прищуренные глаза Юджио неотрывно смотрели на ярко-белое сияние, такое прекрасное, будто сама богиня Солус спустилась в коридор.
…Мне не победить. Такому, как я, ее не победить.
Ледяные розы одна за другой отламывались, всего лишь попав под это сияние; Юджио тихонько перевел дыхание.
Однако он вовсе не собирался благородно закрыть глаза и ждать, пока свет заберет его Жизнь. Ни в коем случае он не мог вот так поддаться «правосудию» Фанатио.
Уж по крайней мере он хотел показать свое упрямство, заставив зацвести еще одну, последнюю розу. Он попытался наскрести те крохи ненависти, что еще остались у него в сердце – как вдруг.
Кирито, который, судя по всему, закончил свое заклинание, еле слышно произнес:
– Ненавистью ты ее не победишь, Юджио.
– Э…
Юджио повернул голову; его партнер с легкой улыбкой на окровавленных губах продолжил:
– Ты ведь прошел такой большой путь не потому, что ненавидел Рыцарей Единства, правда? Ты хотел вернуть Алису, ты хотел снова встретиться с ней… ты здесь, потому что ты любишь Алису, верно? И это чувство не уступит ее «правосудию». Я такой же… я хочу защитить жителей этого мира; я хочу защитить тебя, Алису, даже ее вон. Поэтому мы никак сейчас не можем ей проиграть… да, Юджио?
Несмотря на всю тяжесть положения, голос Кирито оставался спокоен. Черный мечник, которого окружало множество загадок, еще раз кивнул с улыбкой и повернулся вперед.
Ровно в этот самый момент «Небесный меч» выпустил самый могучий и, скорее всего, последний луч света.
Это было гигантское световое копье, настолько большое, что, казалось, могло вместить все лучи, которые клинок выплюнул до сих пор. Оно походило на сам Святой духовный свет, который богиня Солус создала при сотворении мира, чтобы отогнать бога тьмы Вектора; и вот сейчас этот свет собирался испепелить все, до чего доберется.
Черные глаза Кирито вспыхнули яростной решимостью. Его голос, произносящий последнюю строку заклинания, был тверд, как и полагается в такой серьезной ситуации.
– Энханс армамент!!!
Нацеленный вперед клинок черного меча запульсировал.
И тут же из него вылетело множество лент чистой тьмы.
Черный поток, будто впитывающий в себя весь свет, летел волнами, вился, заплетался сам вокруг себя. В мгновение ока он превратился в копье толщиной в обхват обеих рук, и это копье понеслось вперед.
Вглядевшись, Юджио заметил, что твердым был только самый наконечник этого копья; он блестел, точно обсидиановый. Юджио помнил этот блеск. Гигантское дерево, на которое Юджио день за днем замахивался топором. «Древо зла», породившее черный меч, – Кедр Гигас.
И как только Юджио это осознал, он понял, что собой представляет заклинание полного контроля, произнесенное Кирито.
Оно пробудило память, спавшую в этом черном мече, и преобразило его в ту форму, которой он гордился больше всего, – в гигантское дерево, которое сотни лет не поддавалось рубщикам. Конечно, размер стал другим, но суть осталась точно та же.
Крепкая, мощная, ошеломляющая масса.
Сама сущность этого дерева была достойна того, чтобы стать высшим оружием.
Сердце Юджио отчаянно заколотилось. И тут –
Огромный угольно-черный наконечник копья столкнулся с другим копьем – тем, что воплощало свет Солуса. Раздался взрыв такой силы, что сотрясся весь громадный коридор… а может, и весь собор.
По-видимому, даже гигантское дерево оказалось подавлено немыслимым жаром и яркостью света – оно перестало расти вперед. Но тьма продолжала и продолжала вырываться из черного меча в руках у Кирито, стараясь толкать копье дальше.
«Небесный меч» Фанатио, судя по всему, тоже не намеревался уступать. Бурный световой поток усиливался с каждой секундой; ледяные розы, покрывавшие рыцаря, уже растаяли от жара. Впрочем, «жар» – это мягко сказано: перчатка, покрывающая правую руку Фанатио, раскалилась докрасна, от нее поднимался белый дымок.
Посреди громадного коридора свет и тьма вели поединок, не желая уступать.
Однако едва ли столкновение таких громадных сил может закончиться тем, что они обе истощатся и пропадут. Наверняка одна сторона пересилит другую и начисто уничтожит врага.
И в невыгодном положении – был Кирито?
Да, Кедр Гигас очень крепок, но все-таки это дерево – материальный предмет. Как оригинал в конце концов был срублен, когда по нему долго били, так и меч рано или поздно сломается, получив достаточно сильные повреждения.
А свет «Небесного меча» – это просто масса чистого жара. Как можно победить то, к чему даже не прикоснешься?
Если и есть какие-то способы, то это либо отразить свет зеркалом, как Кирито уже сделал однажды, либо потушить его абсолютным холодом, более сильным, чем от «Меча голубой розы»; в общем, необходимо обладать какой-то особой силой. Но если выписать свойства Кедра Гигаса, то их окажется всего два: немыслимо прочный и немыслимо тяжелый –
Нет, есть еще одно.
Он жадно впитывал свет Солуса и превращал его в свою жизненную силу.
Внезапно световое копье Фанатио распалось на тысячу отдельных струек.
Равновесие рухнуло, и вперед вновь понеслось гигантское дерево цвета ночи.
Кончик дерева раскалился докрасна, он тоже почти ослеплял, но все равно проламывался сквозь свет, преодолевал сопротивление, стремился прямо к его источнику.
Расколотый свет брызнул во все стороны посреди коридора, вызывая взрывчики везде, куда впивался. Ледяные усики стремительно растаяли. Застрявших на полу четверых рыцарей одного за другим отшвырнуло прочь.
Даже глядя, как толстенное черное копье налетает на нее подобно урагану, рыцарь Фанатио не шелохнулась. Весь гнев, вся ненависть уже исчезли с ее красивого лица. Веки медленно опустились, губы шевельнулись. Какое-то чувство во всем этом сквозило, но Юджио не мог сообразить, какое именно.
Кончик гигантского дерева наконец проложил путь к источнику света и столкнулся с острием «Небесного меча».
Сперва тонкий серебристый клинок согнулся в дугу и, блестя на солнце, закрутился в воздухе.
Следом сама женщина-рыцарь взлетела, словно подброшенная тяжелейшим ударом.
Обломки сиреневых доспехов посыпались вниз, когда она ударилась о потолок и расколотила барельеф с изображением сотворения мира.
Падала она медленно. Вместе с множеством мраморных обломков тело Фанатио опускалось, словно на каких-то нитях; и наконец оно с глухим стуком рухнуло на пол коридора прямо перед громадными дверями. И больше Рыцарь Единства номер два не встала.
Угольно-черное копье постепенно утратило монолитность и, словно струящиеся тени, всосалось в черный меч, который держал Кирито. Приглядевшись, Юджио увидел, что сам меч стал больше, как во время боя с Райосом; но, как только вся чернота ушла в клинок, он вернулся к прежнему размеру.
Юджио снова повернулся вперед и молча оглядел следы, оставленные жестокой битвой.
Девственно чистые некогда мраморные пол и стены то тут, то там были оплавлены и оббиты – жалкие тени былого убранства. Там, где было сердце битвы, столкновение гигантских копий тьмы и света, пол пересекала широкая и глубокая трещина; удивительно, что он не развалился и не отправил всех этажом ниже.
Кто не видел того, что было, – ни за что бы не поверил, что столь ужасные разрушения пятидесятому этажу Центрального собора, «Великому коридору духовного света», причинили всего лишь два человека, более того – еще два дня назад учившиеся в Академии мастеров меча.
…Но нам и вправду удалось, мысленно произнес Юджио. Мы сражались сразу с пятью Рыцарями Единства, существами, безоговорочно властвующими над миром со дня его сотворения, – и мы победили.
Если вести отсчет с Элдри, мы уже девять Рыцарей Единства одолели. Кардинал говорила, что в соборе их двенадцать, значит, осталось трое. Значит, всего лишь нескольких рыцарей осталось победить, и…
Юджио стиснул зубы, и ровно в этот момент –
Стоящий рядом с ним Кирито рухнул на колени. Черный меч вывалился из руки и с глухим стуком упал на пол.
В панике оторвав руки от вонзенного в мрамор «Меча голубой розы», Юджио всем телом потянулся вперед и подхватил своего партнера.
– Кирито!
Тело в его руках казалось невероятно легким; кровь и Жизнь вытекали из него. Кожа была белее мрамора, опущенные веки не собирались подниматься. Оббежав взглядом все тело Кирито, Юджио нашел самую глубокую на вид рану – в боку.
– Систем колл! Дженерейт люминоус элемент!
Положив три образовавшихся элемента света на рану, он следующим заклинанием перевел их в исцеляющую силу. Как только обожженная рана начала затягиваться, он отвел руку и принялся делать то же самое с раной в левом плече. Обычно для создания световых элементов, потребляющих много Священной силы, требуются катализаторы вроде «Сферы Священных цветов», но сейчас был не тот случай. Потому что Жизнь, отобранная «Мечом голубой розы» у пяти рыцарей, превратилась в Священную силу, и нехватки в ней не было.
Снижение Жизни можно прекратить, затянув самые тяжелые раны, но Юджио не умел применять основанные на световых элементах заклинания, восстанавливающие Жизнь. Без колебаний он схватил правую руку Кирито своей левой и выкрикнул новое заклинание:
– Систем колл! Трансфер хьюман юнит дюрабилити, селф ту лефт!!![12]
Бусинки неясного синего света окутали все тело Юджио, перебрались на левую руку и затем потекли в тело Кирито. Священное искусство, обеспечивающее передачу Жизни между людьми, имело громадную эффективность, несмотря на простоту заклинания.
Если подумать – и в бою с Дюсолбертом, и сейчас только Кирито получал серьезные раны, а Юджио оба раза отделывался легкими царапинами. И отплатить за это можно лишь вот так – отдать ему свою Жизнь, пусть даже сам Юджио окажется на грани потери сознания.
Так Юджио думал; но, когда из него вытекла, по ощущениям, примерно половина Жизни, Кирито неуверенно открыл глаза и, ухватив руку Юджио своей левой, оттолкнул от себя.
– …Спасибо, Юджио, я уже в порядке.
– Не перенапрягайся, у тебя после всего этого наверняка еще внутри есть раны, которых просто не видно.
– Мне намного лучше, чем в тот раз, когда напали гоблины; меня больше волнует вот она…
Проследив за взглядом черных глаз, Юджио обнаружил лежащую в конце коридора Фанатио. Невольно он закусил губу.
– …Кирито… она же… пыталась тебя убить…
Как только Юджио это произнес, в ушах у него вновь раздались слова Кирито, сказанные перед тем, как тот включил свой полный контроль. Опустив глаза, Юджио продолжил шепотом:
– Нельзя победить ненавистью… ты так говорил, да? Да, это, может, и так. Я дрался с этим Рыцарем Единства не из какой-то там личной вражды или ненависти, точно не поэтому… но… но я просто не могу заставить себя простить Рыцарей Единства. Не только из-за этой колоссальной силы – если у них есть такая решимость… Если они хотят защитить всех в Мире людей, почему же они просто не…
Юджио замолчал, не в силах произнести что-либо еще. Однако Кирито, с трудом поднявшись на ноги и подобрав свой черный меч, понимающе кивнул.
– Я уверен, у них тоже есть свои сомнения. Если мы встретим этого «командующего», может, узнаем больше на этот счет… Юджио, твое заклинание полного контроля – это просто нечто. Это ты победил тех рыцарей. Поэтому тебе не нужно больше ненавидеть этих людей – ни Фанатио, ни рыцарей из «Круга четырех клинков»…
– Людей… да… ты прав. Это я и сам понял, когда дрался с ними. Она человек; потому-то она и такая сильная.
Когда Юджио пробормотал эти слова, Кирито коротко рассмеялся и кивнул.
– Эти типы могут сколько угодно говорить, что они хорошие парни, а для тебя они сколько угодно могут быть плохими парнями, но они живые люди, такие же, как и мы. А так вот решать, кто на самом деле хороший, а кто плохой, людям не под силу, в этом я уверен.
Слова Кирито прозвучали так, будто он произносил их вслух, чтобы самого себя убедить. Юджио внезапно пришла в голову мысль:
Кирито. А ты не думаешь, что это относится и к той, которая совсем недавно вызвала у тебя такой гнев, – к первосвященнику по имени Администратор? К той, кто держит железной хваткой всю Церковь Аксиомы, а значит, и весь мир?
Но прежде чем он успел спросить, Кирито зашагал к Фанатио, лежащей возле гигантских дверей.
Однако после пяти-шести шагов он развернулся и, пошарив в кармане, извлек флакончик.
– Ой, совсем забыл. Избавь детишек от яда, пожалуйста. Только прежде чем дать им выпить эту штуку, обязательно сломай их отравленные мечи и проверь, нет ли у них еще чего-нибудь странного.
В голове Юджио мелькнула мысль, что он-то тоже совсем про девочек забыл; он поймал брошенный Кирито флакончик и кивнул.
Встав, он вытащил «Меч голубой розы» из пола и развернулся; девочки-рыцари Физель и Линель по-прежнему лежали парализованные. Лед, покрывавший все вокруг, уже исчез; похоже, ни от усиков, ни от световых лучей дети не пострадали.
Едва девочки встретились взглядами с приближающимся Юджио, они расстроенно отвели глаза – единственное, что могли сделать.
Похоже, мы и тут, как с Фанатио, согласия не достигнем, правда, в другом смысле; сдержав вздох, Юджио нагнулся и обеими руками вытащил мечи, вонзенные в пол перед самими девочкиными носами. Подбросил в воздух – и рубанул «Мечом голубой розы» по крутящимся клинкам.
Короткие мечи потеряли Жизнь мгновенно; они рассыпались на искорки света и исчезли, не успев коснуться пола. Убрав свой любимый меч в ножны, Юджио затем присел на корточки и, сказав «простите», обшарил рясы девочек в поисках еще какого-нибудь оружия.
Наконец он откупорил флакончик, в котором осталось процентов семьдесят содержимого, и влил противоядие поровну в оба рта. Теперь девочки оправятся от паралича менее чем за десять минут, как Юджио раньше.
В принципе, вполне можно было бы так их и оставить, но у Юджио мелькнула мысль: «Что бы на моем месте сделал Кирито?» – и он, чуть подумав, сказал:
– …Фанатио и Кирито такие сильные, потому что у них Божественные инструменты и заклинания полного контроля… насколько я вас знаю, именно так вы сейчас думаете; но вы ошибаетесь. Они оба намного, намного сильнее… не умения и оружие, а сердце и ум позволяют им сражаться и применять такие потрясающие Священные искусства, даже когда они очень тяжело ранены. Да, вы обе очень опытны в том, что касается убийства людей. Но «убить» и «победить» – совершенно разные вещи. Я, правда, тоже этого не понимал до сегодняшнего дня…
Юджио понятия не имел, какая часть его слов доходит до девочек – те упорно отводили глаза. Да и вообще он не очень-то хорошо умел находить общий язык с детьми.
Но уж по крайней мере что-то они должны были чувствовать, глядя на закончившуюся только что битву, – в этом Юджио был уверен. Ему вспомнилась та невинная болтовня Физели и Линели, и он решил, что девочки в конечном итоге не тянут на воплощение зла. Бросив «ну, пока», Юджио развернулся и побежал за Кирито.
Преодолевая обращенный в руины коридор, он кидал быстрые взгляды по сторонам, проверяя, в каком состоянии находится четверка рыцарей, подчиненных Фанатио.