Прежде всего женщине пришлось расстаться с мечтой самой готовить в ресторане – она столкнулась на узкой дорожке под названием «Рабочий график Пайпер» с мечтой «Я хочу видеть, как растут мои дети» и была вынуждена капитулировать. Тогда старшая Холливелл поняла, что компенсировать разбившуюся мечту можно путем вовлеченности в жизнь ресторана во всех остальных сферах. А приготовление пищи пришлось доверить высокопрофессиональному персоналу (Пайпер была уверена, что никто, кроме нее, не смог бы справиться с этой задачей так ловко и успешно, однако, как выяснилось, она ошибалась).
Концепция заведения, которая родилась у Пайпер, была подсказана, прежде всего, финансовыми трудностями. Проведя необходимые расчеты, она и муж Лео поняли, что выдавать ресторан за экстра-класс невыгодно: посетители из элиты отдадут предпочтения местам, более соответствующим их статусу. Именно поэтому было решено сделать ставку на демократичность, с одной стороны, и ценовое разнообразие, с другой. В меню можно было найти как очень простые блюда для особ непритязательных, заскочивших перекусить, так и настоящие шедевры для ценителей. Естественно, стоимость их разнилась. Однако ко всем блюдам Пайпер предъявляла требование безупречного качества. Халтуры быть не должно. Когда она столкнулась с недобросовестным отношением к делу нескольких лиц, то недрогнувшей рукой произвела жестокую «чистку». И осталась очень довольна.
За несколько последних месяцев женщина набила немало шишек: часто приходилось общаться с людьми, которые не хотели понимать ее, часто нужно было принимать непростые решения. Ворочать таким бизнесом оказалось слишком тяжело. Пайпер даже помнила момент своей слабости: ей захотелось сесть и бросить все. На ней держалась семья, клуб, а этот ресторан стал казаться неподъемным бременем. Лео советовал остановиться на чем-то одном и отказаться от клуба, но Пайпер отрезала: «Это все равно что бросить Уайетта ради воспитания Криса». Эта мысль вдохновила ее. И она с удвоенной энергией принялась за дело.
Тогда ею и была придумана такая «фишка» ресторана, как «Блюдо недели». Суть заключалась в том, что Пайпер импровизировала и придумывала очередную гастрономическую вкуснятину дома, тестировала на муже и сестрах, потом внедряла в ресторан. Каждый четверг любой посетитель мог попробовать эту новинку совершенно бесплатно, но при условии, что оставит о нем подробный отзыв. По итогам мнений клиентов определялась дальнейшая жизнь рецепта. Это было удобно, и, кроме того, позволяло привлечь в ресторан дополнительные массы. Уже неделю Пайпер подумывала об организации «Месяца национальной кухни», поэтому всем желающим предлагалось анкетирование с целью выяснить востребованность этой затеи. Пока энтузиазма было вполне достаточно для разработки идеи, как у самой Пайпер, так и у клиентов. Поэтому она радостно потирала ручки в предвкушении новой волны популярности ресторана.
Немаловажную роль в деятельности ее заведения играла благотворительность – раз в две недели готовилось особое бесплатное угощение для детей-сирот и неблагополучных подростков. Это была та малая доля добра, которую Пайпер могла подарить миру не как ведьма, а как человек. И это ей ужасно нравилось. Быть просто человеком. Женщиной. Женой. Матерью. Поваром. Жизнь без демонов была утопией. Однако та жизнь, которую Пайпер вела теперь, была близка к этой утопии. Много семейных мероприятий, много времени с мужем и детьми, много дружеских встреч. И мало магии.
Хотя…иногда Пайпер казалось, что она чуточку скучает по сумасшедшим временам молодых и опасных Зачарованных. Но демоны не отступали совсем, они всегда незримо присутствовали рядом с сестрами. И это было даже полезно. Пайпер улыбнулась про себя: она и сейчас готова была дать отпор любому немытому демону, даже если он высунет голову из ближайшей кастрюли!
«Господи, как хорошо! – думала она, слушая отчет своего бухгалтера. Она не помнила уже, когда ей было так спокойно. Пожалуй, ни разу со времен существования «Силы трех».
У каждого свои представления о счастье. В юности Пайпер порой казалось, что ее жизнь скучна и приторна. Она смотрела на себя и видела серую, ничем не примечательную девчонку. Она никогда не была столь отважной и напористой, как Прю, и уж конечно, не походила на бесшабашную Фиби, «девушку-праздник». Втайне она завидовала сестрам и чувствовала себя ущербной. Ей думалось, что именно их жизнь – это и есть настоящее счастье. Получение волшебного дара не смогло полностью изменить ее взгляды. Но сейчас – Пайпер не смогла бы сказать, почему и как – она твердо знала, что счастье бывает разным. Оно не обязательно должно быть головокружительным ураганом, ярким фейрверком, бешеным водоворотом, уносящим в неведомые дали…Так же, как и любовь не всегда бесконечный восторг и мимолетное волшебство. Ее счастье было стабильным, верным, большим и ласковым, оно горело ровным пламенем, текло полноводной, широкой рекой, дышало стойким ароматом корицы и ванили и отдавалось в каждом стуке ее сердца. И это было именно то, чего она хотела всегда. Хотела, но боялась признаться. Боялась себе самой признаться, что не нужно ей ни быстрых романов, ни высоких должностей, ни независимости. Ей нужно было это – простое счастье простой девушки. Не серое, не скучное, не банальное. Просто ее.
Пайпер закончила дела в ресторане и, чувствуя, как всегда, пьянящее возбуждение от вида своего детища, прошла к двери, улыбаясь всем и каждому. Ей нужно было забежать за продуктами в супермаркет поблизости. Во время шоппинга она, как всегда, составляла список дел на завтра, раскладывая их по полочкам в темнорусой голове, поэтому не очень удивилась, когда налетела со всего размаху на чью-то тележку. Женщина быстро затараторила слова извинения и уже было развернулась в сторону кассы, стараясь поймать свой мысленный список, как вдруг этот голос остановил ее:
– Пайпер?
***
Пейдж тяжело вздохнула и решилась. Извиняться всегда нелегко, но особенно трудно пересилить свою гордость, когда ты, в общем-то, не считаешь себя виноватой. Но таков был совет Фиби, а уж чему-чему, а интуиции своей сестры Пейдж могла доверять. Поэтому, побродив немного по улицам и купив пару симпатичных вещичек, она заехала за сыном (каждую среду он проводил с кузенами, а за веселой компанией тщательно приглядывал Лео) и вернулась домой. Покормив и уложив Генри-младшего, полистала пару журналов. Но неизбежное настигло ее. В дверном замке заскворчали ключи, Генри распахнул дверь. Пейдж вышла в коридор их небольшой, но уютной квартирки и пытливо посмотрела на мужа. «Пора!»
«Какая она смешная, когда ведет себя как нашкодившая школьница. Эти опущенные в пол глаза, рдеющие щеки…Только бантиков в косичках не хватает…»
«Ну же, ну сделай что-нибудь, хоть поздоровайся. Я не могу…я же была права!»
«Еще минута, и я молча пойду ужинать. Хватит потакать ее детской упрямости. Черт, вот не думал, что жену придется воспитывать, будто мне на работе этого не хватает…»
«Подойди и поцелуй меня…»
«Пейдж, какого черта! Ну же…»
«Ладно, еще один раз.…Но больше я никогда не стану…»
– Генри, – разбил тишину ее голос, и муж мысленно рассмеялся. Она все-таки сдалась! – Я хочу извиниться, я…была… не права.Ты ведь действительно работал тогда, и я…
Он сделал шаг вперед и порывисто обнял ее.
– Да все нормально, Пейдж…
Она вскинула глаза.
– Правда?
– Я и сам хорош, я сорвался…Кажется, у меня проблемы. На работе завал, и все это так утомляет, что иногда я просто не могу себя контролировать…
– Тише, тише, – ласково зашептала она. – Мы со всем справимся вместе. Я могу что-нибудь для тебя сделать?
– О да.
– Что же это?
– Такой стресс.…Даже не знаю, что могло бы его снять лучше, чем…
– Немного позабавиться с твоей старой, скучной и совершенно непривлекательной женой? – промурлыкала Пейдж, потянувшись к губам мужа.
И услышала, как его голос тоже сорвался и перешел в шепот:
– Хм, здесь я с тобой абсолютно согласен…
***
Фиби хохотала. Усиливающаяся резь в животе и напряжение в скулах не могло заставить ее остановиться. Испуганная Кендис протягивала ей стакан воды, но Фиби отмахивалась, как могла, не замечая, что ее разбирает все сильнее. Она стала задыхаться, пыталась закрыть рот, но булькающие звуки вырывались из нее по-прежнему, бойко и беспрепятственно находя себе дорогу. Резкий звук телефона – и Фиби схватила трубку, опередив Кендис, но не успев подумать о том, что разговаривать она, в общем-то, еще не может.
– Алло! Да?...Ха-ха…Пайпер…Пайпер…подожди…ха-ха-ха…Я…я сейчас…
Фиби отставила трубку в сторону, рывком выхватила стакан из рук оробевшей ассистентки, силой влила в себя несколько глотков, проглотила и, стиснув зубы, вернулась к беседе с сестрой:
– Привет! Я…нет, все нормально…Ты уже дома?
***
– Чего это ты там хохотала как ненормальная?
– Это я хохотала? Ты еще Фиби не слышал! – возмутилась Пайпер.
– Да что случилось – то?
– Она приняла свою фанатку за сталкера и хотела вызвать полицию.
–Да уж, – улыбнулся Лео. – И что, она согласилась осветить встречу с Мэнди в своей газете?
– Она обещала поговорить с Элиз…Я, правда, в успехе не уверена, – продолжала она, раскладывая пакеты на столе.
– Но ведь это все равно приятно – что тебе звонят такие знаменитости и хотят сотрудничать!
– Да, ты прав, – немного рассеянно отвечала жена, открывая холодильник и расставляя баночки с йогуртом. Ей казалось, что она о чем-то забыла, поэтому мужа слушала вполуха и кивала невпопад.
– Пейдж заезжала?
– Да, забрала Генри…У них ссора? – полюбопытствовал Лео.
– Это что, так заметно? – против воли улыбнулась Пайпер.
– Прожив больше пяти лет в одном доме с твоими сестрами, могу доложить, что читаю их мысли, –ухмыльнулся Лео.
– Ах ты эгоист! – поддела Пайпер мужа, ероша его волосы. – Хоть бы постыдился так радоваться их переезду!
– А помнишь, мы сами хотели съехать? А все-таки не нам пришлось коробки таскать…– Лео извернулся, пытаясь поймать жену в объятья, пока она шла к раковине, и поцеловать, но Пайпер как раз ухватила свою забытую мысль и отстранила мужа.
– Я же тебе так и не рассказала, кого встретила сегодня!
– Пайпер…
– Нет, подожди, – Пайпер вырвалась из рук Лео, заправила выбившуюся прядку волос за ухо и вернулась к специям, которые кучей лежали в ее сумке. – Дай мне хотя бы убраться, нельзя же так все оставить…А! Представляешь, в супермаркете я видела Дэна!
– Кого ты видела?
– Дэна, ну, нашего бывшего соседа…. – она размахивала руками, закидывая пакетики с имбирем и чабрецом по разным шкафчикам, и тут вдруг почувствовала, что на кухне стало совсем тихо…и обернулась на мужа.
– Лео?
Лео был скован и, как ей показалось, напуган.
– Ты говоришь о Дэне Гордоне?
– Ну конечно…А что такое? – невинно моргнула Пайпер.
– Ничего –попытался улыбнуться тот, но жена физически чувствовала его напряжение – неудивительно, ведь за годы брака они стали практически единым организмом.
– И как он? Что он тут делает, он же переехал?
– Кажется, Дженни вышла замуж, и он оставил свою квартиру им. А теперь хочет вернуться в наш район…Здорово, правда? – Пайпер искренне недоумевала о причинах столь странного поведения мужа, поэтому старалась поддерживать радостный тон беседы, как могла.
– Я просто в восторге!
– Лео, да в чем дело? Дэн отличный парень, был так вежлив, пригласил меня на ужин…
– Что?!
Муж так переменился в лице, что Пайпер чуть не захихикала. О Господи, неужели это…
– А почему бы мне не поужинать с ним? Мы старые друзья…– это было жестокой провокацией, но поддразнить мужа ей хотелось слишком сильно, думать о последствиях было некогда.
– Пайпер! – выдохнул Лео.
– Неужели ты ревнуешь? Перестань! Это же так глупо, ведь столько лет прошло!
– Да, действительно! И с чего бы мне ревновать тебя к мужчине, из-за которого ты чуть было меня не бросила? Хотя нет, что это я говорю? – Лео сделал круглые глаза. – Ты ведь меня бросила! Ты бросила меня ради него, и эти несколько месяцев были самыми ужасными в моей жизни!
Пайпер стало неимоверно стыдно. Зачем она это затеяла?
– Лео…– она пыталась коснуться его плеча, но муж отвернулся.
Черт! Опять она все испортила! А этот день так хорошо начинался….
***
Пейдж тихонько лежала в постели, прижимаясь к мужу и слушая его ровное дыхание. Малыш тоже безмятежно сопел в кроватке, а вот ей не спалось. И не от тяжелых дум или стресса, а просто так. Хотя нет, если быть честной до конца, то уснуть она не могла от переполнявшего ее ощущения искрящейся радости.
Пейдж вспомнила, что с детства мечтала прыгать с парашютом. Ей, натуре непокорной и непосредственной, именно это – прыжок, полет, ветер, развевающий волосы – представлялось высшим проявлением свободы. В тринадцать лет выпал шанс осуществить свое стремление: она записалась на курсы, однако в ней сразу разоблачили несовершеннолетнюю и прогнали. Через несколько дней подруга рассказала жуткую историю об их общей знакомой, которая едва не разбилась, прыгнув с самолета, только оттого, что парашют не раскрылся вовремя. Эта история произвела огромное впечатление на Пейдж, и она решила не рисковать.