Глава 7
Дорога к озеру Эль-явр
Здание аэропорта Гардермуэн показалось Хильде низким и небольшим. Площадь перед ним была забита красными машинами такси, на крышах которых светились их номера. Но чтобы отыскать среди них нужный, Хильде не понадобилось обходить всю площадь. Она просто достала мобильный и позвонила по номеру, который ей дал профессор Вильфранд перед поездкой.
Когда она с горящими глазами выпалила, что ужасно хочет найти это место и попасть в тот параллельный мир, Артур будничным тоном ответил:
– Хорошо, Хильда, попробуй разыскать эти места. Если есть такое сильное желание, то надо действовать смелее, а там, возможно, и поймешь, зачем и для чего. Я помогу тебе попасть туда, – и сдержанно улыбнулся ей.
Хильда просияла – поддержка ей была нужна. Тогда же он и рассказал о своем знакомом таксисте в Осло и дал ей номер его телефона, а заодно описал машину. Получалось так, что эта машина выделяется среди других – она выкрашена в оранжевый цвет, а крыша у нее зеленая. Кроме того, она выглядит старой и потрепанной.
Еще он объяснил, что надо дойти до деревни Тиммерхавн на берегу Санхеттен-фьорда и найти там шкипера Оле Мортенлина, сына Бьорна Магнуса Таденлика или фру Йотту Свамменхевен. Ее местные жители называют Йотта-хромоножка и считают прорицательницей, или вёльвой по-норвежски, а некоторые просто ведьмой.
Хильда слушала его, запоминала имена, записала номер машины. Тревога и страх пробегали мурашками по пальцам, но она полностью поверила Артуру Вильфранду. И вот она здесь, в Норвегии. Путь ее обозначен, но ведет он в неизвестность.
Через полчаса знававший лучшие времена оранжевый «седан» мчался по черному асфальту пустынного мокрого шоссе. Дождь только что закончился, и солнце вновь царило над горами и фьордами. Слева нестерпимо резала глаза блистающая синь Санхеттен-фьорда, а справа громоздились тяжелые скалы, густо заросшие елями и соснами.
Водитель такси не произнес ни слова с той минуты, как в аэропорту Гардермуэн открыл дверцу машины перед Хильдой, подождал, пока она удобно устроится, и сам застегнул на ней ремень безопасности, для надежности закрепив его старым альпинистским карабинчиком.
«Интересно, он собирается по воздуху лететь или прыгать с трамплина?» – подумала Хильда, но почему-то ей это вовсе не показалось странным. Она уже начала привыкать не удивляться ничему и просто действовать…
Конечно, машина не взлетела в воздух и у нее не выросли крылья, но на такой скорости, с какой водитель гнал свой «седан», любой перепад дороги превращался в настоящий трамплин. Четыре колеса в воздухе, сердце в пятках. Азарт и страх – приключение Хильды начиналось стремительно. И она этому была рада.
Резкое торможение бросило Хильду вперед, на лобовое стекло. В этот момент она и оценила дополнительное крепление ремня безопасности, который выскочил из своего зажима. И только надежный крючок карабина удержал Хильду от удара о стекло. Не будь этого альпинистского карабинчика, ходить бы ей с шишкой на лбу пару недель, не меньше…
– Тебя ждут, – пробормотал водитель по-английски, остановил машину, освободил Хильду от ремня и отошел в сторону, пока она выбиралась и осматривалась.
– Кто и где меня ждет?
Шоссе было по-прежнему пустынно, только со стороны Санхеттен-фьорда чуть слышался шум корабельного дизеля. Рыбацкое судно направлялось в сторону океана.
– Там, справа от дороги, – худой длинный палец водителя ткнул в какую-то точку, и Хильда увидела на обочине большую светлую собаку в темном широком ошейнике, а рядом двух маленьких щенков. Один выбежал на дорогу.
– А, хорошо, спасибо. Сколько я должна заплатить? – этот вопрос, естественный в любом городе мира, рассмешил таксиста. Он замахал руками и, продолжая смеяться, полез за руль. Круто, визжа покрышками, развернулся, выжал максимально газ, и «седан» с ревом умчался обратно в сторону Осло.
Хильда пожала плечами, весело улыбнулась и быстрым шагом двинулась навстречу собачьему семейству. «Раз есть собака, должен быть и хозяин, – подумала она, – тем более у собаки с таким дорогим ошейником…»
Но ошейник оказался просто полосой коричневой шерсти, собака – ростом с небольшого теленка, а хозяина не оказалось вовсе. Всё это огорчало и немного пугало. Вернее, огорчало только отсутствие хозяина, а пугала неизвестность… «Куда идти дальше и где ночевать, если не дойду до деревни сегодня? И вообще, зря я всё это затеяла…»
Но зато собака оказалась умницей и сразу вывела Хильду на лесную тропу. По ней они и пошли – собака впереди, ее щенки за ней, а Хильда позади всех.
Тропа всё время шла наверх, обегая высокие скалистые уступы, заросшие деревьями, вершины которых можно увидеть, только если задрать голову. Кое-где виднелись голые гранитные стены. В таких местах Хильда еще не бывала. Довольно крутой подъем скоро утомил ее, она присела на камень и позвала:
– Эй, собака, подожди, давай немножко отдохнем.
Собака обернулась на голос, внимательно посмотрела, сначала села посередине тропы, а потом подошла к Хильде. Ее щенки тут же плюхнулись на животы, распластав по земле все четыре лапы, и высунули языки, быстро и шумно дыша. Они тоже устали.
– Как же тебя называть, собака? Ну, скажи хоть словечко, может быть, я тебя пойму? – Хильда улыбнулась, погладила ее по голове и почувствовала, как собака приняла ее ласку, потерлась лбом о ладонь.
– Ну, не могу же тебя называть Бобик или Жучка. . Смешно и глупо, правда ведь? Да и ты такая солидная, умная. А ты точно меня приведешь в деревню Тиммерхавн? Мне очень нужно успеть еще сегодня… – Хильда гладила собаку, перебирала пальцами густую шерсть на шее и груди, и собаке это нравилось. Она не сдвинулась с места, пока Хильда не поднялась с камня.
Тогда собака весело отбежала на середину тропы и громко залаяла. «Айк! Айк!» – так послышалось Хильде, и так стало известно имя собаки – Айка. А ее щенки имен пока не имели, потому что были маленькие и совершенно одинаковые.
Вскоре подъем кончился, и тропа уткнулась в ровную круглую площадку над крутым обрывом. И сразу за ним – шелковая синь озера. Справа и чуть вдалеке хорошо видны две высоких базальтовых скалы с плоскими вершинами, между которыми неслась вниз вода. А еще дальше виднелись снежные шапки горного хребта. И вокруг озера были горы, покрытые темно-зеленым лесом.
На далеком противоположном берегу, на небольшом холмике под огромным деревом стоял странный дом, полускрытый в тумане. Издали было трудно разглядеть, деревянный он или каменный. Прогнувшиеся скаты крыши уходили в землю, и на них росла трава. Дом выглядел таким старым и заброшенным, как будто ему не меньше тысячи лет. Хильда прижала руки к груди, ей казалось, что она сейчас взорвется осколочками от изумления. Она вспомнила слова Лукаса: «А называется оно Эль-явр. Это все в нашей семье знают».
– Так вот оно какое, это озеро Эль-явр. И Водопад Ведьм, оказывается, рядом, и речка впадает прямо в озеро! Айка! Мы пришли, да? Где ты? – Айка не отзывалась, исчезли и щенки.
Хильда стояла одна над озером Эль-явр, слушала гул водопада, смотрела на дальние горы, и ей стало тоскливо, одиноко и страшно. Она вспомнила свой сон, там всё было приятно и радостно, а здесь она чувствовала тревогу и растерянность.
Солнце уже поспешно скатывалось за снежный хребет, и скоро должно было совсем стемнеть. Никого вокруг, даже птицы, которые не замолкали, пока они шли по лесной тропе, вдруг попрятались. А как же деревня? Где фьорд? Где деревня Тиммерхавн? И где тут искать людей – Оле Мортенлина, сына Бьорна Магнуса Таденлика, и эту прорицательницу, вёльву Йотту Свамменхевен? И существуют ли они на самом деле?
И вдруг она ужаснулась до спазма в горле: какой глупой была ее затея – искать водопад… Ну, нашла, и что теперь с ним делать? Может, вообще профессор Вильфранд пошутил и разыграл их. Когда показал им Водопад Перерождений там, на мысу Колка. Просто он владеет современными и старинными техниками внушения и таким образом развлекается.
Слезы уже готовы были пролиться, но, закусив губу, Хильда храбро сражалась со своими сомнениями и страхом.
Всё решила догадка-молния – Артур Вильфранд просто посмеялся над ней, над ее романтическоим воображением, над ее полным доверием к нему, над ее легкой влюбленностью. Посмеялся цинично и зло. И это было невыносимо.
Хильда зарыдала громко и безнадежно, бросилась ничком на землю и стала колотить по ней, не замечая острых гранитных осколков и сосновых игл, которые, как подлые садисты-тихони, все собрались под ее руками. Она рыдала и выкрикивала, захлебываясь слезами:
– Ничего, ничего… Я еще выучусь на ведьму или колдунью! Я научусь привораживать любого, кого захочу! И я не буду злой, как та голландская ведьма… Нет, я буду привораживать только добром и любовью. И вот тогда посмотрим, как вы будете чувствовать себя, Артур Вильфранд! И вам станет стыдно, очень стыдно за насмешку надо мной!
Хильда была еще очень молода и не знала, что любить бывает очень больно, а чувствовать себя обиженной и оскорбленной – сладко. Но и то, и другое – всего лишь временные состояния нездоровья. К примеру, как грипп или легкое несварение желудка. Или то и другое одновременно. И еще она не знала, что очевидное не всегда реально… и наоборот.
Глава 8
Боевой кот викингов
Берсерк осторожно и неспешно обходил свою землю, мягко и бесшумно погружая пружинистые лапы в толстый слой рыжих хвойных иголок. Мускулистый хвост был напряженно вытянут и слегка приподнят в основании, а уши подрагивали и разворачивались в разные стороны.
Боевой кот викингов был не просто старожилом среди зверей в этих горных лесах, он был смотрителем и надзирателем всей долины озера Эль-явр и Водопада Ведьм. По крайней мере, так думал сам Берсерк, и даже Оле Мортенлин, сын Бьорна Магнуса Таденлика, настоящий, человеческий смотритель этого округа, не спорил с ним.
В сумраке под древними елями было влажно, и запахи соперничали друг с другом в силе и резкости. Берсерк знал их все. Здесь пробежал вонючка Гревлинг, барсук из Голых скал. А вот тут прошла старая приятельница Берсерка рысь Гаупе Бесхвостая, а с ней ее трое котят. Что-то она часто стала ходить по этой дороге. Видно, скоро прогонит своих детей и будет искать очередного супруга. Недавно у Звенящего ручья поселился молодой холостой рысь Виль, вот она и присмотрела его, наверное. Берсерк усмехнулся понимающе и мысленно пожелал своей приятельнице и дальней родственнице охотничьей удачи и любовных утех.
Внезапно Берсерк остановился, и его усы зашевелились. Так и есть. Опять этот рыжий Хоппер, чемпион среди белок по прыжкам. Что он делал здесь под елями? Какого черта не сидится ему на своей Дурной сосне? Мало ему трепки, которую получил от Берсерка в прошлое полнолуние? Берсерк с удовольствием вспомнил о куске беличьего хвоста, который самонадеянный Хоппер оставил в его когтях. Берсерк был крут характером и не терпел нарушений Лесного Закона Уровней жизни.
В давние времена был установлен этот закон. Тогда еще существовала в небесах над Скандинавией страна Асгард, где жил Великий Бог Один и Асы, его подчиненные боги. И была на земле страна Митгард, где жили люди и лесные карлики. А еще в Митгарде жили разные животные – кто в горах, кто в земле, кто на ветках деревьев, а кто в воде или воздухе. И не было порядка среди них. Кто где хотел, там и охотился. Кто встречал кого на тропах, в долинах или на берегах речек, того и съедал. Если был голоден. Долго терпели боги такой беспорядок и наконец установили единый Закон для всех зверей, птиц и рыб. Закон Уровней жизни. Он был прост и понятен и лохматому гиганту медведю, и рогатому лосю, и самому ничтожному червяку. Закон гласил:
«Кормись, размножайся и убивай только на своем Уровне жизни.
Территорию для себя отвоевывай в честной борьбе с соперником.
Соперника не убивай. Своих не ешь.
Убей чужака, если встретишь его на своей территории. Если голоден, сожри его. Если сыт – спрячь впрок. До лихих времен.
По чужим владениям ходи осторожно, быстро и не причиняя вреда ни бегающему, ни летающему, ни ползающему».
Вот и получалось по этому закону, что наглый Хоппер спустился со своего Уровня жизни на деревьях, ветках с сосновыми шишками и высоких ореховых кустах на землю, под самые нижние лапы елей, где он был чужаком. Да и делать ему на земле нечего. И если бы Берсерк встретил его сейчас, жизнь ловкой, но глупой белки закончилась бы на его острых клыках.
– А это кто такой? – запах чужака заставил Берсерка присесть на задние лапы. Тело мгновенно превратилось в туго свернутую пружину, а уши плотно прилегли к черепу. В темноте под вывороченными корнями упавшей ели сверкнули желтым светом кошачьи глаза, и раздался сигнал атаки, знакомый Берсерку со времен его ранней молодости. Это был клич боевых котов викингов. Древний закон боя предписывал не нападать без предупреждения. Значит, это один из его бывших боевых соратников. «Где же он скрывался и зачем пришел на мою землю?» – мысль эта промельком появилась и исчезла. Сейчас надо было немедленно наказать и вышвырнуть вон чужака.
И вот он появился, выполз из узкой щели в переплетении корней. Берсерк узнал его. Это был боевой кот по прозвищу Полуглазый Тим из дружины Эрика Бешеного, викинга с самыми свирепыми бойцами-берсерками. Сам Берсерк начинал свою бойцовскую карьеру на плече этого самого Эрика, лохматого и вонючего черноволосого крепыша, но потом ушел от него к Туру Рыжему, навсегда сохранив только свое имя. Боевой кот может по своему желанию выбирать себе дружину и того воина, который станет его товарищем в боевых походах. В атаках боевые коты играли очень важную роль. Они первыми начинали схватку, прыжком с плеча своего соратника в лицо врагу. Боевая задача – ослепить противника, пуская в ход когти, зубы и устрашающий вой. Боевые молодые коты проходили выучку у самых опытных и знаменитых бойцов-викингов и их котов. Не только бесстрашных, но и умных воинов. Таким был Тур Рыжий, к которому ушел Берсерк в самом начале своей воинской карьеры, разочаровавшись в Эрике Бешеном.
Бойцам Эрика Бешеного мало было природной одержимости и страсти к драке. Они перед каждым походом рыскали по лесу в поисках мухоморов. Ведьма Урсула варила большой котел похлебки из сердца, печени, почек, глаз и сухожилий старого волка и молодой рыси. Добавляла туда мухоморы, дурман-траву и свежую оленью кровь.
Наевшись этого варева, бойцы Эрика Бешеного могли сражаться по десять часов без устали, свирепо и жестоко расправляясь с врагами. Они не признавали правил боя и убивали всех подряд. Своих боевых котов они тоже кормили ведьминой похлебкой, и те были неудержимы, сильны и непобедимы в бою.
Давно это было. И нет уже в живых никого из викингов, одержимых бойцов-берсерков, и их боевых котов, верных спутников и помощников в битвах. Да и сами скандинавские боги погибли, захлебнувшись ядовитой кровью мирового змея Йормунганда, который лежал на дне океана, свернувшись кольцом вокруг страны Митгард, и держал в зубах свой хвост.
Но Берсерк и Полуглазый Тим живы и здоровы, и вот теперь они встретились под древними елями. И Берсерк приготовился к броску.
– Эй ты, кусок оленьего дерьма! Убирайся вон с моей земли! – Берсерк обнажил клыки и встопорщил усы.
– Поберегись, куча засохшей мрази, мои когти готовы ободрать тебя до костей! – ответ Полуглазого Тима вполне соответствовал ритуалу. Он стоял на прямых лапах, выгнув дугой спину и опустив голову. Его уши были плотно прижаты. Хвостом он сильно хлестал себя по бокам.
– Не смеши мой хвост, тощая ободранная кошка. Еще слово, и от тебя не останется и половины твоего уродливого глаза. Убирайся отсюда! Это моя земля, и все должны соблюдать Закон!
– Берсерк присел на задние лапы и загнутым кончиком хвоста мёл по земле, неистово расшвыривая еловые иголки направо и налево. Правая лапа была готова к первому удару по наглой морде Полуглазого Тима.