Покер - Ник Средин

Ник Средин

Покер

Максим остановился, оценивающе осматривая корявую вывеску "Казино" на одном из уцелевших зданий - пятиэтажки, хрущевки. Высотки сложились от ударной волны вместе с жителями. Возле входа сидели двое, бессильно прислонившись к стене, руки вяло лежали на автоматах. Максим попытался вспомнить их лица в рядах соседей-мародеров, но грабящих военкамат было слишком много, и слишком быстро оттуда уходил Максим, набрав оружия и боеприпасов.

- Что это у вас здесь? - хрипло спросил Максим, настороженно подходя к охранникам. За прошедшие двое суток ему уже пришлось использовать "Калашников".

Было трудно. Выбора не было. Сейчас Максим очень хотел, чтобы все закончилось мирно.

Охранник постарше тяжело поднял запрокинутую голову, открыл воспаленные глаза.

- Казино, - прошептал охранник постарше, попытался прочистить горло и зашелся кашлем. Зло сплюнул кровь после приступа, повторил громче. - Покер.

- На деньги? - ухмыльнулся Максим.

- Дурак, - просипел охранник постарше. - На еду.

- И давно открылись? - Максим продолжал скалить зубы, хотя дыхания уже не хватало. Скоро начнет задыхаться и кашлять, но пусть хотя бы эти решат, что он здоров. Как будто везунчик.

- Вчера, - выдохнул охранник постарше. - Проходи, или проваливай отседова!

Для убедительности он повел автоматом. Дуло предательски задрожало. Раньше, когда-то давно, неделю назад, это могло бы быть смешно. Не теперь.

Максим молча кивнул, и зашел внутрь, оглянувшись на со стоном пошевелившегося охранника помладше.

Внутри стояла вонь - признак выживших жильцов, продолжавших использовать неисправную канализацию. Интеллигентики, никак не могли отвыкнуть от удобств цивилизации, отравляя воздух немногих уцелевших домов.

Внутри было темно - только из квартиры налево пробивалась полоска неверного света.

Внутри было тихо. Днем жильцы промышляли добычей продовольствия, оставив минимальную стражу и умирающих. Впрочем, границы дня и ночи уже стерлись - уже вчера солнце не смогло пробиться через пыль. Время осталось только на часах.

Только на механических - электронные часы Максима не пережили электромагнитного импульса и теперь бесполезно болтались на руке. Их, конечно, можно было снять, но часы служили чем-то вроде талисмана-напоминания, что когда-то жизнь была другой.

- Эй! - отдышавшись, крикнул Максим. Эхо отдалось где-то на пустых лестничных площадках. Жильцы, самые умные, собирались в одну-две квартиры - так проще жить.

Так теплее. Не смотря на сентябрь, становилось холодно.

- Игрок? - глухо отозвались слева. - Открыто?

Обычная однокомнатная квартира. В углу - костер. В центре - стол, покрытый темной тканью, наверное даже зеленой. За столом - трое угрюмых мужчин на табуретах, у каждого на коленях автомат, возле табуретов - мешки. Из мебели осталось только трюмо, отражающее невеселую картину "казино", да люстра, поблескивающая в свете огня.

- Нас уже четверо, - подытожил плечистый, в кожанке поверх свитера, сидящий ближе всех к огню. - Пожалуй, можно начинать.

- Давайте, - закивал парень, почти на заросший щетиной, в куртке, зябко прячущий руки под мышки, в складки рубашки.

Максим занял свободный табурет, напротив паренька, лицом к двери, осторожно положил свои пожитки на пол, удобнее примостил автомат на коленях.

- Все знают правила? - заговорил плечистый, извлекая из кармана колоду засаленных карт.

- Покеров много, - зевнул худощавый очкарик, опирающийся на стол шинелью. То ли мародер, то ли дезертир. Впрочем, какое теперь уже дезертирство? - Повтори, не переломишься.

- Ставки продуктами, приблизительно равноценными, равноценность определяем коллегиально, вчетвером, - вздохнув, сказал плечистый. - Сдаю по пять карт, два круга, потом можно обменять. Хоть все пять, хоть ни одной, сколько захочется.

Вскрыться можно по прошествии круга без поднятия ставки, или оставшись вдвоем - после своей ставки. Пасануть можно в любой момент. Это ясно?

- Играли, - буркнул паренек, шумно выдыхая на ладони.

- Теперь о старшинстве комбинаций, - удовлетворенно продолжил плечистый. - Покер, потом - флеш-рояль, каре, масть, фул, стрит, тройка, две пары, пара.

- Так мало? - хмыкнул паренек. - А колор?

- Чего? - протянул очкарик. - Это еще что?

- Все карты одного цвета, - быстро ответил паренек. - Или есть еще блейз - все карты - картинки?

- Будем играть, как я сказал, - прекратил дискуссию плечистый. - Кто-нибудь против?

- Я! - нагло заявил паренек.

- Кто-нибудь против? - повторил плечистый. - Тогда начнем, пожалуй. Начальная ставка?

- Осьмушка хлеба? - предложил Максим.

- А не много? - проворчал очкарик.

- Сойдет! - радостно согласился паренек.

- Полпакета вермишели, "Ролтона", - выдвинул замену плечистый, никто не возразил.

Молча склонились над мешками, украсили стол натюрмортом.

Плечистый зашелестел тасуемыми картами.

Плечистый - небритый, бледный даже при таком свете.

Паренек - румяный, нездорово румяный, видно большую дозу схватил, суетливо барабанящий пальцами.

Очкарик - погасший взглядом за стеклами на осунувшемся лице с выступающими скулами - то ли изголодался после, за два с лишним дня, то ли и раньше полнотой не отличался.

Интересно, сколько из них по приказу общины-дома сюда пришли попытать счастья?

Кто из них такой же бродяга, как Максим? Кто надеется выжить?

Максим чуть заметно улыбнулся. Выжить.

- Сдвинь, - протянул ему колоду плечистый, ловко подхватил верхнюю часть колоды, подсунул под низ и споро разбросал карты игрокам, с прихлопом положил колоду рядом и схватил карты. Не сразу посмотрел, бросив взгляд по соседям.

Встретившись глазами с Максимом улыбнулся.

Паренек обиженно причмокнул языком, спохватился и сделал довольное лицо, обратив лучащийся счастьем взор на соперников.

Очкарик чуть вскинул брови. И снова ушел в мрачность.

Плечистый посмотрел свои карты, не смог погасить блеск глаз.

- Ну, молодой человек? - спросил плечистый.

- Прохожусь, - буркнул паренек, выкладывая еще одну осьмушку.

- Чего? - нахмурился очкарик.

- Значит, ставлю такую же ставку, - сморщившись, пояснил паренек. - Не пасую, не повышаю, прохожусь значит.

- Ну-ну, - хмыкнул очкарик. Ставки не повысил.

- Пас, - улыбнулся Максим. Разнобой. Все масти, ни одной парной. Двойка и тройка, шестерка, восьмерка с девяткой. Можно было бы рискнуть - в той, прошлой, жизни.

В этой продуктов слишком мало. И нет за спиной общины, никого нет.

- Не спортивно, - скривил рот плечистый, доставляя ставку.

- Не интересно, - поддержал паренек. - Четвертушка.

- Ладно, - кивнул очкарик.

- Полторы вермишели, - чуть оскалившись, завершил круг плечистый. Хорошая, наверное, карта. - Меняем, господа.

- Три, - резво сбросил больше полвины карт паренек. Сдержался. Радости не было - значит, паренек может сушить сухари, решил Максим.

- Одна, - разлепил губы очкарик. Посмотрел карту, пожал плечами.

- Меняю две, - во всеуслышание заявил плечистый. - Молодой человек?

- Буханка, - резко взвинтил ставку паренек.

Очкарик задумчиво почесал кадык. Оценил размер мешка, сравнил с явно меньшим у паренька, вздохнул и достал тушенку.

- Половина, - предложил он, дождался молчаливого кивка, поставил консервы на стол.

- Поддерживаю, - кивнул плечистый и задорно посмотрел на паренька.

- Две хлеба, - выдавил паренек.

Э, парень, каюк тебе, вздохнул Максим. Вздохнул, потому что втроем здесь, похоже, не играют, а паренек явно вылетает.

- Пас, - аккуратно отложил карты очкарик. Заметил, видимо, чуть заметное нетерпеливое дрожание рук плечистого. Максим уважительно кивнул. Закашлялся, отвернувшись от стола, сглотнул, пытаясь на вкус определить - с кровью или нет.

Солоноватого привкуса тепла не было. Хорошо.

- И осталось нас двое, - весело сообщил плечистый. - Килограмм риса. Думаю?

Буханки четыре.

- Пять, - разлепил губы очкарик.

- Пять, - грустно согласился Максим, прикидывая, насколько глуп паренек.

- Блефуешь, - взвизгнул паренек.

- Конечно, - довольно согласился плечистый. Интересно, почему он так поднял? Мог же медленно выжимать?

Ответ пришел, когда паренек вытряхнул на стол остатки из мешка - буханку хлеба, несколько пакетиков вермишели. Доложил десяток патронов.

- Идет? - зло спросил паренек. Трое кивнули. - Вскрываемся!

- Ну? - азартно спросил плечистый.

- Пара на четверках! - выкрикнул паренек. Максим присвистнул. Ну и дурак.

- Каре на пятерках, - широко улыбнулся плечистый и сгреб продукты к себе.

- Не честно! - завопил паренек, вскакивая, вскидывая автомат. - Мухлеж!

Максим оттолкнулся назад, сшибая тушенку в паренька, подхватывая свое оружие.

Плечистый хотел было разозлиться, но обмер, уставившись на паренька. Активнее всех оказался очкарик, ударивший ногой дуло снизу. Автомат задрался к потолку, сухо щелкнул, а в следующую секунду очкарик огрел паренька прикладом.

Максим, уже державший "стрелка" на прицеле, выругался.

- Дурак, - согласился очкарик. - Даже с предохранителя не снял. Предлагаю оружие вам, в доход казино. Ну что, пасующий, может, выбросим выбывшего?

Максим подхватил обмякшее тело под колени, помог очкарику вытащить паренька на лестницу, потом за дверь, мимо дремлющей охраны, под окна соседнего дома.

Шумно выдохнул, закашлялся. Очкарик внимательно посмотрел на него, достал сигареты, закурил.

- Покурим, - предложил очкарик, затягиваясь дымом. - Будешь?

- Задаром? - криво улыбнулся Максим.

- Все равно не продукты, - пожал плечами очкарик. - Ты же бродяга?

- То есть? - притворно удивился Максим.

- Не из общины, - пояснил очкарик. - Мешок больно большой для подобного мероприятия общины. Да и с собой сюда вынес. Общинники доверчивее. И не такие боязные. Не устраивать же "штурм зимнего" из-за пары банок тушенки. Община на общину, неизвестно кто победит. Точнее - все проиграют, утратят силы, станут легкой добычей. А вот бродягу вполне могут хлопнуть и за одну банку.

- Уже?! - прошло всего два дня! И уже убивают за продукты?!

- Прогресс, батенька, - усмехнулся очкарик, поморщился. - Давай объединимся.

Если тут все такие, как охрана, мы их в три пятнадцать разделаем. Идет?

Максим задумался. Принял сигарету, затянулся. Кивнул.

- А может, так обчистим?

- Может, - согласился очкарик. - Ну а если что, то не мы будем виноваты. Время такое. Пока в городе не установилась власть, можно и пограбить. Пошли, а то дядя Петя испугается, что мы сговорились.

- А мы разве? - начал Максим, улыбнулся. - Максим.

- Володя, - пожал руку очкарик. - Там теплее. Подождем четвертого. Пару часиков.

А там видно будет.

Черное небо нависло над темным городом. Редко где тускло светилось окно. На востоке стояло зарево - наверное, что-то еще горело. На фоне зарева высились устоявшие здесь, на окраине, пятиэтажки. Интересно, сколько времени, подумал Максим. Часа три. Дня, невесело усмехнулся Максим, проходя возле страдальчески открывшего глаза охранника постарше.

Плечистый, уже убравший выигрыш в мешок, настороженно осмотрел вошедших, жестом пригласил занять места. Подвинул Володе горку осьмушек - "сдачу" за тушенку.

- Извините за? этот? это происшествие, - начал плечистый. - Казино приносит свои извинения.

- Принимается, - Володя снова сел напротив плечистого.

- Да чего уж там, - бросил Максим.

- Подождем четвертого? - предложил плечистый.

- Вчетвером интереснее, - согласился очкарик, незаметно наступив Максиму на ногу.

Два часа. А там видно будет.

Четвертый появился быстрее.

Точнее, четвертая. Девушка в плаще, тяжело дышащая то ли от тяжести мешка, то ли от схваченной дозы. Автомата у нее не было - только пистолет. Максим поймал довольный взгляд очкарика, вздрогнул.

- Чего ждем? - не отдышавшись, девушка плюхнулась на табурет напротив Максима. - Неужто меня?