Мне захотелось ударить во что-нибудь, но вместо этого я подавил свой гнев и ответил капитану:
— Вместе с сержантом Дацеем я сейчас же направляюсь туда.
Затем я вырубил связь. У первого капитана и так было полно забот.
Добравшись до восточного крыла, мы обнаружили, что все коридоры почему-то пусты. В одном из них я увидел покров тьмы. Что-то шевелилось под ним, нечто из холодной стали и с голубовато-зелёными глазами, похожими на погребальные огни.
— Скажи, что это только моё воображение.
Дацей отрицательно завертел головой, достал свой болтер и нацелил на механических ужасов, вышедших из теней.
С клинком Бури в руках — святыней Талассара, где я родился в благородной семье, — я набросился на своих врагов, обрушивая всю свою ярость, дабы почтить память предков. Какими бы прочными ни были экзоскелеты некронов, им было не выстоять перед мощью такого силового меча, как мой.
То были представители низшего воинского сословия, пехотинцы тёмной империи некронов. Первого из них я испарил шаром перегретой плазмы. Второго обезглавил. Их лучевые винтовки не могли пробить мою броню, и потому я едва ли замедлился, когда отрубил третьему руку и затем разделил пополам его туловище. Некроны исчезли в вихре завывающей энергии.
Дацей нейтрализовал ещё троих меткими выстрелами из болтера. Даже когда один из механоидов оказался на расстоянии вытянутой руки от его лица, сержант не потерял самоконтроля и попаданием в упор разнёс его на части. Во все стороны разлетелись осколки металла.
Когда мы закончили, некроны испарились. И только мы бросились к покрову тьмы, чтобы встретить новых противников, как он истончился и за несколько секунд окончательно растворился.
— Сколько здесь этих штуковин? — нахмурив брови, спросил Дацей.
— Насколько могу судить по тому, что видел в мастерской Вантора — десятки.
— Если им удастся закрепиться, выходит, они смогут привести подкрепления прямо в крепость Геры?
Я крепко сжал плечо сержанта и заверил его, что мы этого не допустим.
Впереди показался армориум. Ворота были открыты, и изнутри лился мерцающий в сумраке свет. Оружейная напоминала скотобойню. Стены и машины покрывала кровь, смешавшаяся с маслом из рабочих дронов. Все слуги, сервиторы и машиновидцы были мертвы. Их выпотрошенные и расчленённые тела валялись повсюду.
Висящий под потолком большой осветительный прибор, видимо, пострадал в ходе резни и теперь периодически вырубался, вследствие чего придавал общей картине ещё более жуткий вид. Каждая вспышка показывала нам новую кошмарную деталь: застывшие в ужасе лица, оторванные конечности, распавшиеся тела. Но нигде не было видно следов некронов. Никаких.
Металлические руки и ноги, туловища и черепа, оружие — всё пропало.
А затем я увидел Вантора, и моя скорбь умножилась.
Энергетическим клинком технодесантника разделили на две равные половины от паха до шеи. Оружие чужаков разрезало его доспех, словно консервную банку. Внутренности Евклидеса Вантора валялись на полу вперемешку с кабелями и проводами. Это был страшный конец для моего брата. Убийцы лишили его права на достойную смерть.
Я положил руку на его лицо и закрыл остекленевшие глаза. Даже обесчещенному мертвецу необходимо даровать вечный покой. До того осквернили его тело, что теперь нельзя было даже извлечь геносемя.
На мгновение я зажмурился, собирая свой гнев воедино. Обращая его в инструмент. И снова возникло ощущение, будто я тону. Тьма опять заволокла зрение. Я стал бороться с ней, сжал кулаки, чтобы не терять концентрации. Какую бы тяжёлую травму я ни получил, забота о собственном здоровье подождёт. Я взял себя под контроль и обратился к Дацею:
— Брат, смертельный враг на свободе. Он уже ранил магистра нашего ордена, и теперь хочет прикончить нас.
Я сжал зубы и продолжил:
— Мы помешаем ему. Мы должны поднять всех наших братьев, найти угрозу и устранить её.
Дацей с мрачным видом кивнул, и мы покинули армориум. Времени оплакивать или хоронить мёртвых не было. Если ничего не предпринять, то в похоронных залах крепости будет больше гробов.
— Брат-капитан, — внезапно воскликнул Дацей и показал на вновь образовавшийся в воздухе покров тьмы. В этот раз он снова был настоящим, а не тенью, выползшей из моего подсознания. Я активировал Бушующий клинок, и от него полился лазурный свет.
Пред нами стоял убийца. Его единственный глаз виднелся из тьмы.
— Клянусь кровью Жиллимана, я оторву башку этому ублюдку…
Однако противник был не один. Вместе с ним вышли трое крупных воинов с двуствольными пушками, из которых тут же вырвались смертельные лучи. Я сделал один выстрел и угодил ассасину точно в его пылающий глаз. Он не успел вовремя активировать свою хронометрическую защиту, и его голова взорвалась, объятая горячей плазмой. Когда коридор осветили вспышки залпа некронов, на короткий миг я успел насладиться видом того, как стрелявший в Калгара грудой металла падает на пол и телепортируется.
«Попробуй-ка теперь воскресни», — пронеслось в голове.
— Шевелись! — выкрикнул я и, схватив Дацея, оттащил его обратно в армориум точно в тот момент, когда вдоль прохода пронеслись изумрудные лучи. Мы прижались спинами к стене, пока неприятели продвигались по коридору, ведя непрерывный огонь.
— Вот… — толкнул локтем Дацей и передал мне бронебойную гранату. Я с недоумением посмотрел на сержанта. — Никогда ведь не знаешь, чего ожидать. Вдруг пригодится.
— Даже в крепости-монастыре? — шутливо спросил я, на что он только пожал плечами.
Выглянув в коридор, я сделал выстрел навскидку и попал в большого механоида. Несмотря на прочную броню, плазменный сгусток всё же оторвал ему правый наплечник и большую часть руки. Не в состоянии удерживать оружие одной рукой, он зашатался и сполз по стене. Однако на этом всё далеко не кончилось. У некрона активировались протоколы саморемонта.
За первой волной показались ещё три бессмертных создания, твёрдо ступающие по полу.
— Их слишком много.
Мы стали вместе вести огонь навскидку из-за укрытия, чтобы замедлить наступление противника, но вскоре поняли, что это не помогает. В голове возник план. Я зажал детонатор гранаты и выставил таймер на шесть секунд.
— Прикрой-ка меня.
Дацей выпустил очередь из трёх патронов, и спустя долю секунды я высунулся в проход и прицепил бронебойную гранату к стене.
— Отходим немедленно.
Мы запрыгнули обратно в армориум, когда по коридору прошёл огненный шторм, обрушивший потолок и перегородивший путь. Через мгновение я и Дацей поднялись на ноги. В воздухе до сих пор не осела пыль. С потолка свисали листы металла, виднелись искрящие провода и кабели.
— Пойдём. Надо собрать подкрепления, — скомандовал я, но не успели мы пройти и нескольких шагов, как снова ожил вокс.
— Сикарий…
Это был Агемман. Его голос прерывался. На заднем плане слышались звуки боя.
— Нас атаковали. Некроны штурмуют апотекарион. Лорд Калгар в опасности. Долго мы не протянем…
Резкий шум помех оборвал передачу. Агеманн пропал, и никакие попытки связаться вновь не вернули бы его.
Словно дым на ветру, тьма рассеялась. Она направилась в другое место, одержимая единственной целью. Я и Дацей сорвались с места и понеслись в апотекарион. «Ради Жиллимана, только бы не опоздали».
Несмотря на воющие сирены, световой сигнал тревоги и призыв к оружию, крепость Геры была зловеще пуста, что сильно беспокоило Дацея.
— Где все наши братья?
Мчась по безлюдным коридорам, я затряс головой, когда в очередной раз на мои позывные никто не ответил по воксу.
— Сражаются с некронами, наверное.
— Ничего не сказав, не предупредив и не попытавшись скоординировать оборону? — засомневался Дацей.
— Других объяснений нет, дружище.
Это была ложь. Одно у меня всё же имелось, как в принципе и у Дацея, но никто из нас не имел никакого желания его озвучивать.
До самого апотекариона мы нигде больше не видели некронов. И оказавшись в конце короткого прохода, ведущего к нему, я понял почему.
Входа не было видно. Его целиком поглотил покров тьмы.
Словно разумное существо, он отреагировал на наше внезапное появление и вытянул чёрные, как ночь, щупальца, которые стали стегать и извиваться, словно подхваченные эфирным ветром. Двигаясь и раскрываясь на всё тесное пространство, словно лохмотья жуткого плаща, тьма постепенно подползала к нам.
В её глубинах показались некроны. Три бронированных механоида вышли к нам, на манер древних воителей держа скреплённые вместе щиты, похожие на крышки гробов. В отличие от прочих некронов, что нам доводилось видеть сегодня, эти несли в руках заряженные энергией хопеши и были украшены династическими символами. Я тут же узнал в них элитную касту воинов и также понял, что они должны кого-то защищать.
Одноглазый некрон, не убийца, а визирь, прятался позади троицы грозных стражей. Длинные ряды похожих на лазурит камней усеивали его механическое тело, а с подбородка тянулась длинная позолоченная борода. В одной руке он сжимал посох, а в другой держал полы покрова. Это и был создатель тьмы. И именно через него нам предстояло пройти, если мы хотели добраться до раненного магистра.
Его стражи направились в нашу сторону, и визирь протянул длинный заострённый палец, указывая на нас.
— Осквернители. Неверные, — громогласно заявил он. В голосе слышались отголоски минувших эпох. — Вы — низшие создания, во всем уступаете некронтир. Узрите же, к чему привело ваше высокомерие.
Мы переглянулись с Дацеем. Его болтер был заряжен и готов к бою.
— Смелые слова. Звучит как вызов, я бы сказал.
Брат-сержант хмыкнул и добавил:
— Который я с радостью приму.
Дацей обрушил град огня из своего болтера. Крупные снаряды забили по некронской стене из щитов, оттесняя стражей назад и разбивая их защиту. Атака завершилась, когда раздался громкий щелчок, оповещающий о том, что обойма опустела.
Дацей бросил болтган, вытащил из кобуры пистолет и достал гладий. Я же поприветствовал своих соперников Бушующим клинком, подняв эфес на уровень глаз.
— Во имя Ультрамара, я не допущу, чтобы вы встали между нами и магистром нашего капитула.
Двое из охранников визиря ещё были живы. Я опустил свой меч, готовый начать с ними с бой, как вдруг меня остановил Дацей.
— Оставьте их мне, брат-капитан. Убейте лучше этого, — сказал он и кивнул на визиря. — Спасите лорда Калгара.
С секунду поколебавшись и понимая, на что обрекает себя сержант, я побежал по коридору.
Один из некронов преградил было мне путь, но я парировал удар его хопеша и пнул ногой в опущенный щит, оттолкнув некрона в сторону. Я слышал, как Дацей вступает в схватку с обоими неприятелями, но не стал останавливаться или оборачиваться. Вместо этого я накинулся на визиря.
Древний некрон отскочил и выставил перед собой посох для защиты. Вокруг него закружились вихри, и я увидел, как тьма отступает подобно мгле, убегающей от солнца, а верхом на ней уносится и сам визирь, будто некий дьявольский пассажир. Я возвёл меч Талассара высоко над собой, крепко удерживая двумя руками, но когда обрушил его, визирь уже растворился.
Отголоски дерзкого смеха окружили меня, когда я никуда не попал, а только звонко выбил искры из напольной плитки. Но от меня нельзя было отделаться так просто, и я без промедлений поспешил в апотекарион. Позади за свою жизнь боролся Дацей. Я не вправе был задерживаться, в противном случае его самопожертвование ничего бы не стоило. В носу по-прежнему стоял запах металла моего сбежавшего противника. Я поторопился и зашёл внутрь.
Далеко визирь не убежал. Уже в апотекарионе покров тьмы заревел, будто пленённая грозовая туча. Он высасывал все силы у находящихся в комнате, словно сама их жизнь шла на его поддержание. В центре этого урагана я увидел Агеммана и оставшихся почётных стражей Калгара. Двое погибших сидели, прислонившись к медицинскому столу, на котором без сознания лежал владыка Ультрамара. Рядом с ним находился Венацион, но вместо того, чтобы оказывать помощь раненному магистру ордена, он отбивался от множества некронов. Как и твари, что мы видели на Дамносе, они носили на себе трофейную кожу, словно какую-то мантию, и не имели другого оружия, кроме своих страшных пальцев-ножей. Дамносианцы прозвали их Освежёванными.
Один из них обернулся, когда я вошёл в апотекарион, узнав о моём присутствии благодаря визирю, который затаился позади, наполовину скрытый тенью. Этот оживший кошмар набросился на меня.
Я ушёл от когтей в сторону и рубанул некрона в районе диафрагмы, разделяя его на части. Я не стал смотреть, как он распадается на две половины, поскольку остальные уже были на подходе. Следующего нашёл выстрел из плазменного пистолета — попадание пришлось монстру точно в грудь и остановило его в прыжке. Я уже прицелился в третьего, как тут один из Освежёванных ударил по моему предплечью, разрезав наручи и выбив из руки оружие. Взмахнув силовым мечом, я обезглавил его. Четвёртому насквозь пронзил грудную клетку, а пятому мощно врезал кулаком. Видимо, я заставил его систему перезагрузиться, из-за чего на несколько секунд он впал в оцепенение. Этого мне как раз хватило, чтобы разрубить его по диагонали от плеча до бедра. Фонтанируя искрами, он телепортировался прочь.
С большими усилиями я подобрался к медицинскому столу. Лежащее тело Калгара выглядело пугающе неподвижным, и я постарался уверить себя, что он всё ещё дышит.
Вокруг нас насчитывалось около восемнадцати искорёженных некронов. Несколько испарились, но остальные сейчас производили саморемонт. В клубящемся покрове тьмы опять блеснули огни, когда визирь призвал на помощь больше воинов.
Я показал на него Агемману мечом.
— Мы должны прикончить эту штуку.
Болтеры защитников уже давно опустели, и первый капитан взял реликвийный клинок одного из павших воинов, предпочтя его своему церемониальному гладию. Оставшиеся члены Почётной гвардии держали в руках силовые топоры, в то время как апотекарий Венацион бился цепным мечом.
— И как же ты намерен это сделать? — спросил Агемман, указывая на некронскую орду, которая увеличилась вдвое. От визиря нас отделяло толстое кольцо стали, и на то, чтобы придумать план, оставались считанные секунды, прежде чем Освежёванные снова ринутся в атаку.
— Как всегда — с отвагой и честью, Север. В этот раз ему не удастся уйти. Открой для меня проход вместе со своими воинами, и мой клинок пронзит то, что называется у этой штуки сердцем.
— А как же лорд Калгар?
— Я позабочусь о нём, — отозвался Венацион.
— Если не выйдет, ты погибнешь, — сказал мне первый капитан.
— Верно, — кивнул я, — но ведь ты всегда говорил, что я безрассудный.
Затем он собрал стражей и приготовился сделать так, как я просил.
Несколько восстановившихся некронов уже поднимались на ноги. Их челюсти отвратительно клацали, словно чужаки заливались смехом, а пальцы-ножи звонко тёрлись друг о друга в предвкушении новых убийств. Для машин они казались до жути злобными.
Я опустил меч и посмотрел на него, вставая в боевую стойку.
— Режь глубже…
Во главе Почётной гвардии Агемман повёл наступление на некронов. Неожиданный натиск ввёл противников в ступор, и несколько секунд ярость первого капитана никто не сдерживал. Используя собственный вес и силу, Агемман ломал на части Освежёванных и не обращал внимания на их когти, которые скребли по броне. При каждом ударе своего позаимствованного священного клинка он с рыком валил очередного некрона.
— Отвага и честь! — кричал он.
Силовые топоры неутомимо поднимались и опускались. Во все стороны разлетались металлические конечности, туловища распадались надвое, падали отрубленные головы. Как и их капитан, почётные стражи были жестокими, неумолимыми. Моё сердце воина наливалось гордостью при виде столь безмерной решимости и храбрости. Словно наконечник копья, они глубоко вошли в ряды некронов, открывая проход к визирю. Окружённый со всех сторон Агемман дико заорал и из последних сил пробил брешь, о которой я просил.