Мирия продолжила процедуру, приложив к капле сургуча свою печатку командира отделения. Она услышала, как позади нее Лета подумала вслух:
— Он выглядит таким ничтожным. Какое преступление должен совершить человек, что за ним требуется такой контроль?
Диона резко вздохнула. Очевидно, она не позволяла, как Мирия, говорить подчиненным без разрешения.
— Те шесть убитых были его последними жертвами. Этот человек сеял беспорядки и ужас во многих мирах по всему сектору. И все ради удовлетворения низменных потребностей. Ваун — животное, сестра; беспощадный лицемер и пират. Он упивается своими зверствами. — Ее лицо помрачнело. — Мне противно находиться в одном помещении с этим выродком.
Мирия бросила взгляд на Лету.
— Я ценю твою искренность, сестра Диона. Мы проследим, чтобы преступник был доставлен на Неву без промедления.
Несколько сервиторов подняли тюремную капсулу с заключенным и двинулись к туннелю в сторону «Меркуцио». Как только Вауна унесли, Диона немного расслабилась.
— Лорд Ла-Хайн убедительно просил, чтобы колдуна казнили при его дворе. Насколько мне известно, для этого почтенному диакону пришлось задействовать свои связи в Адептус Терра.
Мирия кивнула, вспоминая сообщение Галатеи.
— Канонисса ждет нашего прибытия в городе Нороке. Этот Ваун родом с Невы, верно? Значит, он будет предан мечу на земле родного мира, где устроил столь ужасные беспорядки. — Она мельком взглянула на свою заместительницу Лету, и та выстроила остальных селестинок по обе стороны от заключенного, которого тут же увели через стыковочный туннель.
Развернувшись, Мирия бросила через плечо:
— Аве Император, сестра.
Ее запястье неожиданно сдавила бронированная перчатка Дионы.
— Ни в коем случае не недооценивай его, — прошипела она, блеснув глазами во мраке. — Я совершила ошибку, и шесть достойных женщин заплатили за это своими жизнями.
— Разумеется.
Диона разжала пальцы и отступила обратно во тьму.
«Меркуцио» лег на новый курс и полетел прочь от места встречи, направившись к Неве. Черный Корабль исчез с экрана сенсориума, как утренний сон, — так быстро, словно его никогда здесь не было. Фрегат вошел в эмпирей не совсем удачно: краткий спазм поля Геллера убил нескольких матросов на орудийных палубах. Аккуратно подбирая каждое слово, члены команды тихо перешептывались за спинами боевых сестер. Никто не знал, что или кто перешло с Черного Корабля на борт их судна вместе с отделением Мирии, но все боялись.
В последующие дни молиться в часовни фрегата приходило намного больше людей, а на нижних палубах стали чаще транслировать гимны по вокс-сети. Большая часть экипажа никогда раньше не видела живьем Сестер Битвы. Во многих портах по всему сектору офицеры и матросы слышали занятные истории о них. По большей части это были вещи, которые недалекие мужчины могут думать о таких женщинах. Истории разнились от простых похотливых фантазий до мрачных и жестоких бредней. Некоторые говорили, что сестры питаются плотью убитых ими мужчин, как богомолы в джунглях. Другие клялись, что они одновременно наложницы и солдаты, могут доставлять излишне доверчивым в равной степени небывалое удовольствие или кошмарную боль. Члены экипажа настолько же боялись Сороритас, насколько восхищались ими. Однако были среди них и те, кто наблюдал за женщинами с темным и недобрым вниманием.
Лета подняла глаза на вошедшую в грузовой отсек Мирию, которая проследовала мимо двух оружейных сервиторов у люка и направилась туда, где они с Кассандрой стояли на страже стеклянной капсулы.
— Старшая сестра, — кивнула Лета. — Какие вести от капитана?
Недовольный взгляд Мирии вполне мог сойти за ответ.
— Он сказал мне, что навигатор встревожен. Путь через варп неспокоен, но он надеется, что мы прибудем на Неву через день или около того.
Лета покосилась на капсулу, заметив, что Кассандра сделала то же самое.
— Узник тут ни при чем, — ответила Мирия на немой вопрос. — Подавляющая маска мешает любому проявлению колдовства, — она постучала пальцем по толстому стеклу.
Пальцы сестры Леты скользнули к цепочке серебряного розариуса, который сестра всегда носила на шее. Убеждение на нее не подействовало.
— Как бы то ни было, чем быстрее это путешествие закончится, тем лучше. У меня душа стонет от бездействия.
В ответ Мирия согласно кивнула. Из всего отделения они с Летой служили вместе дольше всех, и младшая часто была одного мнения со своим командиром.
— Мы переживали и худшее, разве нет? Орочьи набеги на башню Иакова. Зачистка Старлифа.
— Да, но ожидание все равно гнетет меня. — Лета отвела взгляд. — Сестра Диона была права. Присутствие этого преступника марает душу. Когда выполним это задание, мне нужно будет омыться в святых водах.
Кассандра внезапно напряглась, и это привлекло внимание остальных.
— Что такое? — спросила Мирия.
Сестра Битвы подкралась к груде металлических балок в углу грузового отсека.
— Что-то… — рука Кассандры метнулась вперед и выдернула из темноты извивающийся силуэт. — Нарушитель!
Сервиторы-стрелки мигом среагировали, с жужжанием приведя оружие в боевую готовность. Мирия ухмыльнулась, когда Кассандра выволокла извивающегося матроса в центр отсека.
— Кто ты, во имя Императора, такой? — требовательно спросила она.
— М-мичман. Ах! Ворго. Мэ-эм… — Человек моргнул влажными глазами-бусинками. — Пожалуйста, не ешьте меня.
Лета и Кассандра переглянулись.
— Не есть?
Мирия жестом призвала их к тишине.
— Что ты здесь делаешь, мичман Ворго? Кто тебя послал?
— Никто! — Он словно обезумел. — Я сам! Я просто… хотел посмотреть… — Ворго протянул руку к стеклу и едва коснулся поверхности.
Старшая сестра хлопнула его по кисти, и мичман зашипел от боли.
— Идиот! Я вполне могу вышвырнуть тебя за это в космос!
— Простите, простите! — Ворго упал на колени и сотворил знамение аквилы. — Я пролез через вентиляцию… Троном клянусь, просто из любопытства!
— Однажды оно тебя убьет, — сказала Лета, и ствол ее болтера оказался в опасной близости от головы мужчины.
Отступив на шаг, Мирия махнула рукой.
— Выставьте этого болвана отсюда и скажите технопровидцам, чтобы прислали илота запечатать все вентиляционные отверстия в этой камере.
Кассандра поставила человека на ноги и начала выталкивать из грузового отсека, не обращая внимания на его протесты. Лета пошла за ней, но у порога люка задержалась.
— Старшая сестра, мне остаться?
— Нет. Изабель сейчас подойдет.
Фигура ропщущего Ворго извивалась между боевыми сестрами, пока они не закрыли за собой люк. Грузовой отсек погрузился в тишину. Мирия слушала слабые, неритмичные поскрипывания металла, подрагивающего под мощью двигателей фрегата, жужжание механизмов сервиторов и тихое журчание пузырьков в баке. Внезапно челюсть свело судорогой. Мирия почувствовала резкий маслянистый запах, разлившийся в воздухе.
— Наконец-то одна.
На мгновение она подумала, что голос ей почудился. Мирия развернулась на месте и вытаращила глаза на двух оружейных сервиторов. Неужели говорил один из них? Оба в ответ направили на нее пустые, словно кукольные, взгляды своих сенсорных отверстий, пуская при этом нити слюней со своих сшитых губ. Невозможно: каким бы интеллектом ни обладали ранее эти механические рабы, сейчас они были всего лишь автоматами, не способными на такие разговоры.
— Кто со мной говорит?
— Сюда, — раздался напряженный голос. — Подойди сюда.
Мирия повернулась на месте. Прямо перед ней стояла капсула, закованная в раму вороненого металла, а внутри плавал нечеткий и скрытый силуэт человека. Боевая сестра выхватила пистолет, нажала на руну активации и прицелилась в стеклянный бак.
— Ваун! Как ты посмел коснуться меня своим колдовством?
— Спокойнее, сестра. Несладко тебе придется, если тронешь меня, — слова вылетали прямо из воздуха, как если бы псайкер заставлял атмосферу в отсеке вибрировать, подобно мембране вокса.
Лицо Мирии перекосила гримаса отвращения.
— Ты сделал глупость, мерзавец, подняв на меня руку.
Она подскочила к скоплению циферблатов и тумблеров на боку стеклянного контейнера. Стрелочки и рычажки были установлены на отметках, показывающих уровень жидкости, притупляющей чувства, и противоментальных транквилизаторов в капсуле Вауна. Не будучи техножрецом, Мирия видела сдерживающие конструкции схожего вида ранее и знала их примерное назначение: невропатические зелья закачивались в легкие и поры опасного псайкера, подавляя его мутантные способности. Она дернула несколько рычагов, и свежий поток мутной жидкости поступил в резервуар.
— Это тебя угомонит.
— Подожди, стой! — Тело Вауна задергалось в судорогах внутри капсулы, мертвенно-бледная ладонь прижалась к толстому стеклу. — Ты не поняла. Я просто хотел… поговорить…
Она повернула другой тумблер, и разряд электричества прошел через содержимое бака.
— Для тебя здесь нет аудитории, псих.
Слова потеряли ясность и затихли.
— Ты будешь… сожалеть… о своей ошибке…
Мирия приставила плазменный пистолет к стеклу.
— Учти, еще хоть одно слово из этого отстойника, хотя бы одна попытка проникнуть в мое сознание, и я сварю тебя, как кусок тухлого мяса.
Ответа не последовало. Торрис Ваун вяло повис в мутном растворе. Дрожа, сестра Мирия забормотала литанию мужества и прикоснулась к печатям чистоты на своих доспехах.
«Меркуцио» вырвался из варпа и на полном ходу помчался во внутреннее пространство системы Нева так, будто сам корабль отчаянно пытался поскорее выгрузить то, что нес в трюме. И пока столичная планета, движущаяся по орбите бело-желтой звезды и четвертая по удаленности от нее, увеличивалась на гололитах фрегата, маленький и тихий бунт вспыхнул на нижних палубах «Меркуцио».
Люди из обслуги торпедных аппаратов пришли к карцеру Ворго и в полной тишине перебили вооруженную охрану. Освободившись, Ворго не спешил кого-либо благодарить. По большому счету, он вообще ничего не сказал, кроме нескольких отрывистых фраз о расположении боевых сервиторов в грузовом отсеке, да о том, как с ним обращались Сестры Битвы.
Освободители Ворго вовсе не были его друзьями. Некоторые из них люто ненавидели мичмана в прошлом, подкарауливали в темных коридорах и вытряхивали все деньги. Сейчас же между ними было что-то общее, хотя ни один не мог сказать, что именно. Они просто разошлись в разные стороны с безмолвной целеустремленностью и ни о чем не говорящими лицами.
В генераториуме «Меркуцио», где духи машин хлопотали под оболочками реакторов, передавая энергию во все корабельные системы, несколько молчаливых людей подошли к служебным порталам. Перед ними вращались огромные шестерни массивов охладителя. Пережидая по десять оборотов, группами по три люди бросались прямо под зубья механизма. Разумеется, тела перемалывало вмиг, но жуткое месиво из костей и мяса заставило машину запнуться и наконец полностью встать. Тут же прекратилась подача хладагента к реакторам, и взвыли сирены.
Ворго с основной частью бунтовщиков направился к грузовым палубам. Новые потоки людей пополняли толпу со всех сторон. Новоприбывшие несли в руках герметичные банки с химической смазкой из хранилищ техножрецов, которые отвечали за исправность лазерных пушек. Используемая в вакууме, вяжущая жидкость была пригодна для обработки широких стеклянных линз орудий, что препятствовало появлению царапин из-за микрометеоритов и прочих повреждений, но при контакте с воздухом смазка вступала в более интенсивную реакцию.
После происшествия с мичманом сестра Мирия запросила и получила для охраны узника третьего боевого сервитора из штатного комплекта фрегата. Теперь она следила, чтобы никто из членов команды не оставался с Вауном один на один. Пары селестинок посменно сторожили заключенного круглые сутки.
Лета и Иона стояли на часах, когда взрыв выбил люк внутрь. Механические рабы оказались сбитыми с толку: их авточувства вывел из строя оглушительный хлопок взрывной волны. Дула оружия сервиторов бесполезно задвигались из стороны в сторону, не в силах найти и зафиксировать цель.
Для Сестер Битвы это не стало препятствием. Люди, что проталкивались через рваную дыру в стене, не обращая внимания на ожоги от горячего металла, были встречены болтерным огнем. Оружие Леты модели «Годвин-Де'аз» задергалось в латных перчатках. Блестящая филигрань и гравировка отражали вспышки выстрелов, катехизисы наказания вспыхнули на стволе и казеннике болтера. Ручной огнемет Ионы взревел, изрыгая через весь отсек струю оранжевого пламени, облизывающего захватчиков и сжигающего их. Но люди все прибывали и прибывали. У одних были примитивные дубинки, другие сжимали в руках запечатанные банки. Иона заметила в этой толпе Ворго, метнувшего одну такую стеклянную банку в сервитора. Она разбилась о грудь илота, и содержимое полыхнуло белизной магния. Струйки едкого серого дыма взвились следом за кислотой, проедающей как плоть, так и имплантированные механизмы.
— Сестры, к оружию! — крикнула Лета в вокс, закрепленный на горжете доспеха, но ее голос заглушил вой главного казарменного клаксона «Меркуцио». Находясь здесь, в глубине корабля, Лета не могла знать, что фрегат дал крен, когда из-за накопившегося в двигателях жара вышли из строя когитаторные системы корабля.
Толпа матросов набросилась на другого сервитора-стрелка; они повалили его на пол и придавили телами оружие, подставляя свою плоть под выстрелы дробовика. Лицо Леты скривилось от отвращения, ведь только сейчас она обратила внимание на то, что люди не говорили, не кричали от боли и не вопили от ярости. Они умирали безмолвно, с наивным выражением на лицах и одной целью — завалить своими телами охранников арестанта.
Еще один химический взрыв известил о гибели последнего сервитора, и нападавшие хлынули вперед, перешагивая через трупы товарищей; десять или двадцать человек двигались как единая масса, одна мощна волна. Сестра Лета увидела, что Иона покачнулась, задыхаясь в клубах ядовитых испарений из самодельных кислотных бомб. Незащищенное лицо быстро покрылось химическими ожогами, а глаза распухли. В отличие от супервоинов Астартес, Сороритас не обладали генными модификациями, которые позволили бы спокойно продолжать бой в таких условиях.
Вдох горького дыма сказался в груди Леты острой болью, а во рту появился привкус меди. Молчаливая толпа надвигалась на нее, позволив Сестре Битвы выпустить весь магазин в удобную мишень. Когда магазин опустел и раздался холостой щелчок, они схватили ее и прижали к полу, заставив опуститься на колени.
Время расплылось в зловонном тумане едких испарений, затуманивающих разум. Ядовитый дым путал мысли. Иссохшими, потрескавшимися губами Лета беззвучно шептала литанию божественного наставления, умоляя Императора поддержать в ее сердце пламя веры.
Лета заставила себя подняться на ноги. В какой-то момент оружие выскользнуло из ее рук, и теперь сестра пыталась понять, где оно может быть, но дым делал все неестественным и расплывчатым. Каждый вдох тупым ножом проходился по горлу, а мысли ползли со скоростью ледника.
Она сфокусировала взгляд. Ворго держал в руках пучок кабелей и несколько металлических деталей. Зеленоватая жидкость стекала с них. Ворго тяжело дышал, но глаза его были равнодушны и влажны. Позади полного матроса голый мужчина одевался в грязный комбинезон, проведя зарубцованной рукой по седеющей шевелюре. Почувствовав на себе взгляд Леты, он развернулся и взглянул на нее.
— Ваун, — выдавила она. Ответом была холодная ухмылка и кивок в сторону разбитой капсулы, из трещины в боку которой вытекала густая нейрохимическая жижа. В воспаленные глаза Леты словно насыпали песка, она с трудом моргала. — На воле…
— Да, — от его уверенного голоса веяло холодом. — При должных обстоятельствах ситуация бы выглядела весьма потешной, даже чарующей.
Он похлопал Ворго по плечу и указал на пробитый вход.