— Я пытался связаться с Хентмэном…
— Отлично, — Человек сделал жест рукой по направлению ко входной двери. — Пойдем, Риттерсдорф. Женщина может оставаться на месте — она мне не нужна. Не будем терять времени: нам предстоит долгий путь.
— Вы можете позвонить Патриции Вивер, — сказал Чак, первым выходя в коридор. Незнакомец презрительно хмыкнул у него за спиной.
— Помолчи лучше, Риттерсдорф. У тебя и так слишком длинный язык.
— О чем это вы? — Чак остановился, ощущая леденящий душу страх.
— А о том, что ты вступил в нашу организацию, как шпион Центрального Разведывательного Управления. Теперь мы знаем, почему ты так хотел писать для нас сценарии — чтобы раздобыть улики против Бана. Ну и как? Много улик насобирал? Ты видел альфанца — это что, преступление?
— Нет, — сказал Чак.
— За это они собираются засадить его до конца жизни, — продолжал незнакомец. — Черт возьми, они всегда знали, что Ван жил в Альфанской системе. Но война-то давно окончилась; что же, он не имеет права поддерживать экономические связи с Альфой? Он большой артист, его знает публика. Я скажу вам, почему ЦРУ решило арестовать его: Бан придумал сценарий, в котором симулакрум ЦРУ кого-то убивает, и ЦРУ сразу засуетилось…
Впереди, преграждая им путь, возник огромный желтый холм. Это был ганимедянин, который вытек из своей комнаты.
— Дай-ка нам пройти, приятель, — проговорил человек с пистолетом.
— Извините, — возникли мысли Смайла Раннинга Клама, — но я менеджер господина Риттерсдорфа, и было бы непрактично, с моей стороны, позволить, чтобы его увели.
Тонкий красный луч прошел мимо Чака и уперся в середину желтого холма. Студнеобразная поверхность сморщилась и превратилась в черный дымящийся шар, который с шипением и треском стал разбрызгиваться во все стороны, выжигая и покрывая угольками деревянный паркет коридора.
— Вперед, — приказал незнакомец.
— Он мертв, — проговорил Чак. Ему было трудно поверить в это.
— Их там еще много осталось, — сказал человек с пистолетом. — На Ганимеде. — На его мясистом лице ничего не отражалось. — Когда зайдем в лифт, нажмешь самую верхнюю кнопку. Мой корабль на крыше, на посадочной площадке.
Чак повиновался, с трудом передвигая негнущиеся ноги. Через минуту они вышли на крышу, в холодный и туманный ночной воздух.
— Назовите свое имя, — проговорил Чак. — Только имя.
— Зачем?
— Чтобы я смог найти вас. И отомстить за убийство моего друга.
— Хорошо. — Человек подтолкнул Чака к реактивному прыгуну с включенными огнями и работающим двигателем. — Меня зовут Альф Шериган. — Он уселся за пульт управления.
Чак медленно кивнул.
— Вам нравится мое имя? Вы находите его приятным на слух?
Чак не ответил, уставившись в лобовое стекло.
— Что-то ты замолчал, — заметил Шериган. — Это нехорошо, поскольку нам придется все-таки побыть вместе, пока мы не прилетим на Луну, в Брэйх-сити. — Он включил автоматический курсопрокладчик и дал газ.
Аппарат дернулся несколько раз, но не поднялся.
— Подожди здесь. — Альф Шериган взмахнул пистолетом в направлении Чака. — Не вздумай прикасаться к пульту. — Открыв нижний люк, он нервно высунул голову и стал вглядываться в темноту, пытаясь определить, что помешало машине взлететь. — Матерь Божья! Внешний трубопровод…
Он резко втянул голову назад в кабину, направил лазерный пистолет в люк и выстрелил. В то же мгновение из люка, параллельно его лучу, возник другой луч и уперся ему в грудь. Шериган выпустил оружие и задергался в конвульсиях на полу кабины, затем его тело изогнулось, а изо рта вырвался страшный хрип. Он замер с открытым ртом и выпученными глазами.
Подобрав пистолет, Чак высунулся и посмотрел наружу. На крыше стояла Джоанна Триест с другим — миниатюрным — лазерным пистолетом в руке. Очевидно, она воспользовалась аварийным лифтом с автономным приводом. Шериган допустил ошибку — он не предполагал, что Джоанна была хорошо вооруженным, тренированным сотрудником полиции, привыкшим к любым неожиданностям. Даже Чак не ожидал, что она способна действовать так быстро: догнать их на аварийном лифте, первым выстрелом перебить ведущий трубопровод машины, а вторым убить Шеригана.
— Ты собираешься вылезать или нет? — спросила Джоанна. — Я не задела тебя?
— Нет, все в порядке, — сказал Чак.
— Послушай. — Девушка приблизилась к открытому люку и взглянула на бесформенную почерневшую массу, которая только что была Альфом Шериганом. — Я могу вернуть его к жизни. Помнишь? Ты хочешь, чтобы я сделала это, Чак?
Он с минуту подумал, потом, вспомнив Смайла Раннинга Клама, отрицательно покачал головой.
— Как хочешь, — сказала Джоанна. — Хоть это не в моих правилах, пусть остается мертвецом. Я тебя понимаю…
— А как Смайл…
— Чак, я уже не могу помочь ему: слишком поздно. Прошло больше пяти минут. Мне пришлось выбирать: или остаться с ним, или выручить тебя.
— Лучше бы ты…
— Нет, — твердо сказала Джоанна. — Я поступила правильно, ты увидишь почему. У тебя есть увеличительное стекло? Он вздрогнул:
— Нет, конечно, нет.
— Посмотри в кабине: под пультом должно быть отделение для инструментов. Поищи там лупу, она обычно входит в набор для замены микросхем.
Чак молча повиновался и через некоторое время обнаружил в указанном месте лупу в пластмассовой цилиндрической оправе, какие обычно используют ювелиры.
— Теперь пойдем к нему, — сказала Джоанна. Спустившись на этаж Чака, они склонились над кучкой золы, которая когда-то была их преданным другом, липкой плесенью с Ганимеда.
— Вставь лупу в глаз, — приказала Джоанна, — и тщательно осмотри пол. Особенно в районе ковра.
— Зачем?
— Мы должны собрать его споры. Отшатнувшись, Чак произнес:
— Ты хочешь сказать, что, возможно, он успел…
— Ганимедяне выбрасывают споры непроизвольно, в тот момент, когда подвергаются атаке. Думаю, у него эта функция сработала мгновенно, в момент выстрела. Смотри внимательней, споры очень маленькие. Они такие коричневые и круглые, без лупы их не разглядишь. Давай, а я пока приготовлю питательную среду.
Она скрылась в комнате Чака; он постоял немного, потом опустился на колени и стал через лупу дюйм за дюймом тщательно осматривать ковер в поисках живых останков Смайла Раннинга Клама.
Когда Джоанна вернулась, Чак раскрыл ладонь и показал ей семь крошечных шариков; в лупу было видно, что они имели гладкую и блестящую коричневую поверхность.
— Им нужна влажная почва, — объяснила Джоанна, наблюдая за тем, как Чак осторожно перекладывал споры в найденную ею на кухне мензурку. — И время. Найди еще штук двадцать, наверняка они выживут не все.
Ему удалось отыскать на грязном, потертом ковре еще двадцать пять спор, которые также были помещены в мензурку. Затем Чак и Джоанна спустились на первый этаж и, обогнув здание, вышли во двор. Там они взяли немного чернозема и заполнили мензурку. Джоанна заметила поливочный шланг и капнула в сосуд воды, после чего он был изолирован от доступа воздуха клейкой лентой.
— Атмосфера на Ганимеде плотная, теплая и насыщенная влагой, — объяснила Джоанна. — Это все, что можно сделать сейчас, чтобы создать для спор наиболее благоприятные условия. Смайл Раннинг Клам как-то говорил мне, что иногда ганимедянам удавалось даже успешно размножаться на Земле в открытой почве. Поэтому не будем терять надежды.
С осторожностью они перенесли мензурку в комнату Чака.
— И долго придется ждать? — спросил Чак. — Пока что-то прояснится?
— Точно не знаю, но слышала, что все зависит от фазы Луны. В общем, примерно несколько дней, но это может произойти и через месяц. Чем полнее фаза, тем лучше. Так что будем ждать. Впрочем, можно узнать фазу Луны в сегодняшней газете. — Она развернула газету на диване.
— А сохранится ли память в этих новых… — Он помедлил. — В новом поколении липкой плесени? Будет он или они помнить нас? И то, что произошло?
Джоанна, не отрываясь от газеты, проговорила:
— Это зависит от того, как быстро он выбросил споры… — Она закрыла газету. — Споры должны активизироваться через несколько дней.
— А что с ними будет, если я увезу их с Земли? И Луна перестанет влиять на них?
— Они будут продолжать расти. Но, наверно, немного медленнее. Что ты задумал?
— Если организация Хентмэна послала за мной кого-то, — сказал Чак, — и с посланцем что-то случилось…
— Они пошлют другого, — согласилась Джоанна. — Это точно. Возможно, сразу же, как только узнают. И не исключено, что наш посетитель имел специальный сигнал «на мертвеца», и они узнали о его смерти в момент остановки сердца. Ты прав: тебе нужно как можно скорее покинуть Землю. Но каким образом? Для этого нужны средства, чья-то помощь… У тебя осталось что-нибудь на счету в банке?
— Нет, Мэри забрала все. — Чак опустился в кресло и прикурил сигарету. — У меня есть одна идея, — через некоторое время произнес он, — мне надо позвонить. Извини, но я бы не хотел, чтобы ты слышала этот разговор. Или ты по-прежнему боишься за меня?
— Нет, сейчас с тобой все в порядке. Ты только немного нервничаешь. Но это неудивительно в такой ситуации. — Она встала. Звони, а я пойду займусь нашим гостем. Надо связаться с отделением полиции. В дверях она помедлила. — Чак, я рада, что помогла тебе. Скажи, а куда направлялся прыгун?
— Послушай, лучше бы тебе этого не знать. Для твоей же пользы.
Девушка задумчиво кивнула и закрыла за собой дверь. Он остался один.
Уже начав набирать номер кабинета Роджера Лондона, Чак передумал, и решил позвонить своему бывшему шефу Джеку Элвуду.
«В такой поздний час он наверняка уже дома», — думал Чак, вызывая квартиру шефа. Элвуд действительно оказался в кругу семьи. Он был явно недоволен поздним звонком и стал еще более недовольным, увидев, кто это был.
— Я хочу заключить с вами одно соглашение, — произнес Чак.
— Соглашение? Мы знаем, что ты прямо или косвенно подсказал Хентмэну о готовящейся против него операции, и ему удалось скрыться. Разве не так? Мы даже знаем, через кого ты работал. Через смазливую артисточку из Санта-Моники, которая является его последней любовницей. — Элвуд с экрана бросил на Чака хмурый взгляд.
Последняя фраза явилась для Чака новостью — он не догадался об этом, общаясь с Патрицией. Однако теперь это мало что значило.
— Дело заключается в следующем, — сказал он. — Я знаю, где находится Хентмэн.
— Это меня не удивляет. Меня поражает другое: почему ты хочешь рассказать нам об этом? Что, не прижился в счастливой хентмэновской семейке?
Чак покачал головой:
— Мафия Хентмэна уже присылала за мной человека. Его удалось остановить, но вскоре, вероятно, появятся новые. Рано или поздно они достанут меня. — Он не стал вдаваться в детали своего трудного положения — бывший шеф все равно остался бы при своем мнении. — Я скажу, где скрывается Хентмэн, в обмен на корабль. Мне нужен один из тех небольших военных межзвездных перехватчиков, которые имеются у ЦРУ. Вы получите неоценимую информацию в обмен на одно такое судно. — Помолчав, Чак добавил:
— Кроме того, я обещаю вернуть вам корабль. Когда сумею.
— Кажется, ты действительно попал в серьезную переделку, приятель, — заметил Элвуд.
— Да.
— Что ж, — пожал плечами Элвуд, — я поверю тебе, почему нет? Скажи мне, где Хентмэн, и я в течение пяти часов предоставлю тебе корабль.
«Другими словами, — понял Чак, — они придержат судно до тех пор, пока не проверят мою информацию. Если Хентмэна не найдут, никакого корабля не будет, и я прожду напрасно».
Однако сложно было ожидать чего-либо другого от профессионалов разведки — таков был их метод. Жизнь являлась для них одной большой карточной игрой.
— Хентмэн на Луне, в Брэйх-сити, — отрешенно произнес Чак.
— Жди у себя дома, — быстро сказал Элвуд. — Судно будет около двух часов ночи. Если… — Он посмотрел Чаку в глаза.
Повесив трубку, Чак сел на диван. Потом заметил, что сигарета, которую он оставил на краю кофейного столика, догорела почти до фильтра; на полу лежал пепел. Чак затушил ее.
Итак, если корабль не появится, ему конец — другого варианта не оставалось. Джоанна может защитить его еще раз, может даже вернуть к жизни, если люди Хентмэна убьют его… Но если он останется на Земле, то рано или поздно его найдут и прикончат или, в лучшем случае, захватят: современные приборы обнаружения весьма эффективны. За достаточно большое время они обнаружат цель, если она будет находиться на планете. Луна, в отличие от Земли, имела «слепые» области, где обнаружение человека представляло проблему. А на отдаленных планетах и лунах это было практически невозможно.
И одной из таких областей была Альфанская система. Например, планета Альфа III и несколько ее лун, в особенности М2. Имея в своем распоряжении сверхсветовой перехватчик ЦРУ, он достигнет ее в считанные дни. Совсем как Мэри со своей экспедицией. Открыв дверь в коридор, Чак позвал Джоанну:
— Заходи, я уже позвонил.
— Ты покидаешь Землю? — Темные глаза девушки были широко раскрыты.
— Может быть. — Чак снова сел на диван и приготовился к долгому ожиданию.
Джоанна осторожно поставила на столик мензурку со спорами Смайла Раннинга Клама.
— Отдаю их тебе, потому что знаю: ты хочешь вырастить их сам. Он отдал за тебя жизнь, и ты чувствуешь себя ответственным. Теперь давай я расскажу, что нужно делать, когда споры станут активными.
Чак взял бумагу и карандаш и стал записывать.
Несколько часов спустя, когда люди из Третьего Отделения полиции убрали с крыши мертвого человека и Джоанна покинула его, Чак понял, что проиграл. Альф Шериган оказался прав — теперь он действительно «заложил» Хентмэна ЦРУ. Но он поступил так только ради спасения собственной жизни. Для Хентмэна, однако, это вряд ли послужит оправданием: тот тоже хотел спасти свою жизнь.
Но дело было уже сделано.
Чак продолжал неподвижно сидеть на диване и ждать сигнала о прибытии корабля. Однако верил в него все меньше и меньше.
«Что тогда? Что, если корабля не будет? Тогда — новый посланец мафии… И моя жизнь станет измеряться не годами, а минутами…»
Ждать оставалось еще чертовски долго.
Глава 10
Слегка поклонившись, Габриэль Бэйнс объявил:
— Мы, делегаты семи кланов, представляем Высший Совет — верховную власть, которой обязаны подчиняться все в этом мире. — С холодным, застывшим выражением лица он выдвинул стул и жестом предложил земному психологу сесть. Доктор Мэри Риттерсдорф приняла приглашение, вежливо улыбнувшись. Как показалось Бэйнсу, она выглядела немного уставшей. В ее улыбке не чувствовалось искренности. Остальные члены Совета начали поочередно представляться.
— Говард Строу. Ман.
— Як-коб Симион. — Симион не смог подавить своей идиотской улыбки. — От гебов, из Гандитауна, где вы обосновались.
— Аннет Голдинг, поли. — В глазах Аннет отражалась тревога, она сидела очень прямо, напряженно вглядываясь в женщину-психолога, наглым образом нарушившую их спокойную жизнь.
— Ингрид Хибблер. Один, два, три. Из клана навов. «Что это означает? — подумала Мэри. — Ах, да, конечно — навязчивые».
— Омар Даймонд. Сейчас вы догадаетесь, к какому клану я принадлежу. — Он отрешенно посмотрел прямо перед собой, впадая в прострацию.
«Черт возьми, — подумал Габриэль Бэйнс, — нашел время для мистических занятий! Ведь нам сейчас, как никогда, нужно действовать согласованно. Или не действовать вовсе…»
Глухим, полным отчаяния голосом заговорил деп:
— Дино Уоттерс. — Деп попытался сказать что-то еще, потом оставил это занятие — вес безысходности и пессимизма был слишком тяжел для него. Он опять уставился в одну точку, механически-отрешенно почесывая лоб.
— А меня вы уже знаете, доктор Риттерсдорф. — Бэйнс зашуршал документом, который лежал перед ним на столе. Документ являлся плодом совместных усилий членов Совета, их манифестом. — Спасибо за то, что посетили нас! — начал он и откашлялся, так как голос от напряжения стал садиться.