Он положил трубку и обратился ко мне.
– Это был Эндрю Портер, возлюбленный Дженис Синклер. Он рассказал нам, что они с Дженис провели вечер на приеме. Около часа ночи она завезла его домой.
– А потом прибыла прямо сюда, если только это она лежит в автодоке.
– Думаю, так оно и есть. По словам мистера Портера, она носила голубую раскраску кожи, – Ордас нахмурился. – Надо признать, он вел себя крайне убедительно. Думаю, он в самом деле не ожидал каких-либо неприятностей. Он был удивлен, что на звонок ответил незнакомец, был потрясен, узнав о смерти доктора Синклера, а от того, что Дженис пострадала, пришел в ужас.
После того, как вынесли мумию и генератор, место убийства превратилось в пустой круг засохшей травы, на котором виднелись желтые метки от реактивов и меловой контур.
– Нам немного повезло, – продолжал Ордас. – Сегодня 4 июня 2124 года. У доктора Синклера были часы с календарем. Они показывают 17 января 2125 года. Выключив машину без десяти десять, как мы и сделали, и приняв, что часы отсчитывали час за каждые семь секунд снаружи поля, получим, что поле включилось около часа ночи. Конечно, это не абсолютно точно.
– Значит, если это сделала не девушка, то она едва разминулась с убийцей.
– Именно так.
– А как насчет лифта? В нем не могли что-нибудь переделать?
– Нет. Мы разобрали механизм управления. Он находился на этом этаже и был заблокирован вручную. Никто бы не сумел спуститься на лифте…
– Почему ты остановился?
Ордас раздраженно передернул плечами.
– Меня по-настоящему беспокоит эта странная машина, Джил. Я уже начал думать, а что если она может обращать время? Тогда убийца мог бы спуститься на лифте, который поднимался.
Мы оба расхохотались.
– Во-первых, – сказал я, – я в это нимало не верю. Во-вторых, при нем не было машины. Если только… если он не сбежал до убийства. Черт возьми, ты и меня заставил так думать.
– Я бы хотел побольше узнать о машине.
– Сейчас Бера ее исследует. Как только мы что-нибудь выясним, я тебе сообщу. А я хотел бы узнать подробнее о возможных путях бегства убийцы.
Он глянул на меня.
– Какие подробности тебя интересуют?
– Мог кто-нибудь открыть окно?
– Нет. Этому зданию сорок лет. Смог тогда был еще силен. Видимо, доктор Синклер предпочитал доверять своей системе кондиционирования воздуха.
– Как насчет апартаментов внизу? Наверное, там свой набор лифтов?
– Да, разумеется. Они принадлежат Говарду Родеволду, владельцу здания; в сущности, всей этой цепи зданий. В данный момент он пребывает в Европе. Его апартаменты сданы друзьям.
– А нет ли лестниц, ведущих туда?
– Нет. Мы тщательно осмотрели всю квартиру.
– Хорошо. Мы знаем, что у убийцы была нейлоновая нить: ее обрывок он оставил на генераторе. Мог ли он спуститься с крыши на балкон Родеволда?
– Тридцать футов? Да, думаю, вполне, – глаза Ордаса сверкнули. – Мы должны это проверить. Остается, конечно, вопрос, как он смог обойти камеру и мог ли он с балкона попасть внутрь.
– Да.
– Вот о чем подумай, Джил. Есть другой вопрос. Как он намеревался уйти?
Моя реакция его удовлетворила. Вопрос был действительно очень к месту.
– Видишь ли, если Дженис Синклер убила своего дядю, все вопросы снимаются. Если же мы ищем кого-то еще, нам надо принять, что его планы провалились, и он вынужден был импровизировать.
– Угу. Он с самого начала мог планировать использовать балкон Родеволда. А это означает, что он как-то мог обойти камеру…
– Конечно, мог. Генератор.
Правильно. Если он пришел украсть генератор… а ему в любом случае надо было его украсть. Если б мы нашли машину здесь, его алиби полетело бы к чертям. Значит, он оставил бы его включенным, взбираясь по ступенькам. Скажем, это заняло бы у него минуту; это только одна восьмая секунды нормального времени. Один шанс из восьми, что камера сработает… и снимет только какой-то след…
– Н-да…
– Ты о чем?
– Он должен был планировать кражу машины. Неужели он в самом деле собирался опустить ее на балкон Родеволда на веревке?
– Мне это кажется маловероятным, – заявил Ордас. – Она весила более пятидесяти фунтов. Он мог втащить ее наверх. Рама машины позволяет ее переносить. Но спустить ее на веревке…
– Нам придется искать настоящего атлета.
– По крайней мере, тебе не придется искать его долго. Мы ведь принимаем, что твой гипотетический убийца явился на лифте, не так ли?
– Ну да.
Прошлой ночью через крышу прибыла только Дженис Синклер.
– Лифт запрограммирован таким образом, чтобы впускать определенных людей и не пропускать всех остальных. Список короткий. Доктор Синклер был человек необщительный.
– Вы их проверяете? Где они были, алиби, и все такое?
– Разумеется.
– Вы могли бы проверить кое-что еще, – начал было я, но тут вошел Эндрю Портер, и мне пришлось прерваться.
Портер выглядел обыденно, в поношенном полупрозрачном комбинезоне, который он, наверно, натягивал, когда бежал к такси. Под обвисшей тканью так и перекатывались мускулы. Мышцы брюшного пресса выступали как чешуя броненосца. Мускулы серфингиста. Солнце почти обесцветило его волосы, и сделало его кожу темной, прямо как у Джексона Беры. Казалось бы, подобный загар должен скрыть побледнение, вызванное неожиданными новостями, но это было не так.
– Где она? – осведомился он.
Не дожидаясь ответа, он ринулся к автодоку, месторасположение которого он знал. Мы двинулись следом.
Ордас не давил на него. Он выжидал, пока Портер рассмотрел Дженис, потом распечатал сводку и внимательно ее прочел. После этого Портер вроде бы несколько успокоился. Его лицу вернулся нормальный цвет. Он повернулся к Ордасу и спросил:
– Что тут произошло?
– Мистер Портер, вы что-нибудь знаете о последнем проекте доктора Синклера?
– О компрессоре времени? Да. Когда я был здесь вчера вечером, он устанавливал его в гостиной – как раз в центре этого круга высохшей травы. Тут есть какая-то связь?
– Когда вы сюда прибыли?
– Э… около шести. Мы немного выпили, и дядюшка Рэй продемонстрировал свою машину. Он нам много о ней не рассказывал – просто показал, на что она способна, – белые зубы Портера сверкнули. – Она в самом деле работала! Эта штука может сжимать время! За два месяца внутри можно прожить всю свою жизнь! Наблюдать, как он там движется внутри поля – это было словно следить за полетом колибри. Даже сложнее. Он зажег спичку…
– А когда вы ушли?
– Около восьми. Мы пообедали в “Доме ирландского кофе” Чиллера, потом… Слушайте, что здесь все-таки произошло?
– Сначала мы должны кое-что выяснить, мистер Портер. Вы с Дженис весь вечер были вместе? С вами был кто-нибудь еще?
– Разумеется. Обедали мы вдвоем, но потом отправились на вечеринку. На пляже Санта-Моники. У моего друга там дом. Я дам вам адрес. Около полуночи кое-кто из нас вернулся к Чиллеру. Потому Дженис отвезла меня домой.
– По вашим словам, вы возлюбленный Дженис. Она живет не с вами?
– Нет. Я ее постоянный возлюбленный, так сказать, но я ею не командую, – он выглядел беспокойно. – Она живет здесь, с дядюшкой Рэем. Жила. О черт!
Он заглянул в автодок.
– Послушайте, судя по сводке, она в любую минуту может проснуться. Могу я принести ей халат?
– Естественно.
Мы последовали за Портером в спальню Дженис, где он подобрал для нее персикового цвета пеньюар. Этот парень начинал мне нравиться. У него были правильные инстинкты. Вечерняя раскраска – это не тот наряд, в котором разгуливают утром после убийства. И он подобрал халат с длинными, свободными рукавами. Ее недостающая рука будет не столь заметна.
– Вы называете его дядюшка Рэй, – отметил Ордас.
– Ага. Так его называла Дженис.
– Он не протестовал? Он был общительным человеком?
– Общительным? Э, нет, но мы симпатизировали друг другу. Мы оба любили головоломки, понимаете? Мы обменивались загадками про убийства и разрезными головоломками. Слушайте, может, это глупо, но вы уверены, что он мертв?
– К сожалению, да. Мертв и убит. Он ожидал кого-нибудь после вашего ухода?
– Да.
– Он так сказал?
– Нет. Но он был одет в рубашку и брюки. При нас он обычно ходил голым.
– А!
– Пожилые люди редко так поступают, – продолжал Портер. – Но дядюшка Рэй был в хорошей форме. Он заботился о себе.
– Есть ли у вас какие-нибудь предположения, кого он мог ждать?
– Нет. Не женщину; то есть, это было не свидание. Может, кого-то по делу.
Позади послышался стон Дженис.
Портер возник над нею в один момент. Положив руку ей на плечо, он удержал ее.
– Лежи спокойно, любовь моя. Мы мигом тебя оттуда вытащим.
Она подождала, пока он отцеплял рукава и остальные причиндалы, потом спросила:
– Что произошло?
– Они мне еще не сказали, – заявил Портер со вспышкой гнева. – Осторожно присядь. С тобой произошел несчастный случай.
– Что еще за… Ох!
– Все будет в порядке.
– Моя рука!
Портер помог ей выбраться из автодока. Ее рука кончалась на два дюйма ниже плеча розовой плотью. Она позволила Портеру завернуть себя в халат, потом попыталась затянуть пояс и бросила, поняв, что пытается сделать это одной рукой.
– Послушайте, я как-то потерял руку, – сказал я.
Она взглянула на меня. Портер тоже.
– Я Джил Хэмилтон. Из полиции ООН. Вам действительно не стоит беспокоиться. Видите? – Я поднял правую руку и подвигал пальцами. – В банки органов запросов на руки поступает мало, не то что на почки, к примеру. Вам, вероятно, даже не придется ждать. Я не ждал. Я ощущаю новую руку не хуже, чем родную, и она действует так же хорошо.
– Как вы ее потеряли? – спросила она.
– Срезало метеором, – сказал я не без гордости. – Когда я занимался горными работами на астероидах Пояса.
Я не стал рассказывать ей, что метеорный поток мы вызвали сами, неправильно установив бомбу на астероиде, который собирались переместить.
– А вы помните, как вы сами потеряли руку? – спросил у нее Ордас.
– Да, – она вздрогнула. – Можем ли мы пойти куда-нибудь, где можно присесть? Меня слегка качает.
Мы перешли в гостиную. Дженис несколько грузно упала на диван. То ли шок, то ли потеря равновесия из-за недостающей руки. Я помнил по себе.
– Дядюшка Рэй в самом деле мертв? – спросила она.
– Да.
– Я вернулась домой и застала его в таком виде. Он лежал рядом с этой своей машиной времени, затылок был весь в крови. Я подумала, может, он еще жив, но видела, что машина продолжает работать: вокруг нее было фиолетовое свечение. Я попыталась ухватить кочергу и с ее помощью выключить машину. Но я не могла этого сделать. Моя рука не просто онемела, она вообще не двигалась. Знаете, даже отсидев ногу, можно пытаться двигать ее пальцами, но… Я могла коснуться рукояти этой проклятой кочерги, но когда я пыталась вытащить ее, она просто выскальзывала из пальцев.
– Вы пробовали несколько раз?
– Довольно долго. Потом… я отошла, чтобы подумать. Я не хотела терять время, когда дядя Рэй, может, там умирает. Моя рука была мертвой как камень… так ведь оно и было? – Она содрогнулась. – Гниющее мясо. Она так и пахла. Я вдруг почувствовала, что слабею, голова кружилась, будто я сама умираю. Я едва добралась до автодока.
– И хорошо, что успели, – произнес я.
Портер опять побледнел, поняв, насколько близко была она от смерти. Ордас продолжал:
– Ваш двоюродный дед ожидал вечером гостей?
– Думаю, да.
– Почему вы так думаете?
– Не знаю. Он просто… просто вел себя соответствующим образом.
– Нам сообщили, что вы и несколько ваших друзей около полуночи явились в “Дом ирландского кофе” Чиллера. Это так?
– Наверное. Мы немного выпили, потом я забросила Дрю домой и вернулась сама.
– Прямо домой?
– Да, – она вздрогнула. – Я поставила машину и спустилась вниз. Я уже что-то чувствовала. Что-то не так: дверь была открыта. И вижу, дядюшка Рэй лежит около машины! Но я к нему не подбежала. Он объяснял нам, что в поле входить нельзя.
– В самом деле? Тогда вам следовало знать, что не стоит тянуться за кочергой.
– Да, да. Я могла использовать щипцы, – сказала она так, словно эта мысль только сейчас пришла ей в голову. – Они почти такой же длины. Я просто не подумала. Не было времени. Понимаете, он же там лежал умирающий или уже мертвый!
– Да, конечно. Вы никак не затронули сцену убийства?
Она горько усмехнулась.
– Допускаю, что я сдвинула кочергу дюйма на два. Потом, ощутив, что происходит со мной, я кинулась к автодоку. Это было ужасно. Словно умираешь на ходу.
– Мгновенная гангрена, – произнес Портер.
Ордас спросил:
– А вы, к примеру, не запирали лифт?
Черт возьми! Я об этом не подумал.
– Нет. Обычно мы его отключаем на ночь, но у меня не хватило времени.
– А в чем дело? – поинтересовался Портер.
– Когда мы явились, лифт был отключен, – пояснил ему Ордас.
Портер поразмыслил над этим.
– Значит, убийца ушел через крышу. У вас должны быть его снимки.
Ордас улыбнулся с извиняющимся видом.
– Тут-то и загвоздка. Ни одна машина в прошлую ночь с крыши не взлетала. А прибыла только одна. Ваша, мисс Синклер.
– Но… – начал было Портер и остановился, снова призадумавшись. – А полиция включила лифт, явившись сюда?
– Нет. Убийца не мог уйти после нашего прихода.
– А…
– Произошло же следующее, – продолжал Ордас. – Около полшестого утра жильцы квартиры… – он на миг остановился, вспоминая, – квартиры 36А вызвали ремонтника здания, пожаловавшись на запах гниющего мяса, идущий из кондиционера. Некоторое время он разыскивал источник, но добравшись до крыши, все понял. Он…
Портер тут же уцепился за эти слова:
– А на чем он добрался до крыши?
– По словам мистера Стивса, он взял такси с улицы. Другого способа достичь личной посадочной площадки доктора Синклера просто не существует. Не так ли?
– Нет. А почему он так поступил?
– Возможно, были и другие случаи, когда из лаборатории доктора Синклера доносились странные запахи. Мы у него спросим.
– Вот и спросите.
– Мистер Стивс последовал за запахом через открытую дверь. И вызвал нас. Он ждал нас на крыше.
– А как насчет его такси? – Портер учуял след. – Может, убийца просто подождал, пока такси прилетит сюда, и забрал его, пока Стивс тут возился.
– Оно улетело сразу же, как только Стивс шагнул наружу. Он захватил устройство вызова, на случай, если б ему понадобилось еще одно такси. Камеры наблюдали за такси все время, пока оно находилось на крыше, – Ордас сделал паузу. – Вы видите, в чем проблема?
Портер явно видел. Он провел обеими руками по своим выцветшим волосам и сказал:
– Думаю, нам следует отложить обсуждение, пока мы не будем знать больше.
Он имел в виду Дженис. Дженис выглядела озадаченно: она не сообразила, в чем тут дело. Но Ордас тут же кивнул и поднялся.
– Отлично. Ничего не препятствует мисс Синклер продолжать жить здесь. Мы, возможно, побеспокоим вас снова, – сказал он ей. – Пока примите наши соболезнования.
Он пошел к выходу. Я потянулся за ним. Неожиданно так же поступил Дрю Портер. Наверху лестницы он остановил Ордаса, положив ручищу на плечо инспектора.
– Вы думаете, что это сделала Дженис?
Ордас вздохнул.
– У меня нет выбора. Я должен рассмотреть эту возможность.
– У нее не было никаких причин. Она любила дядюшку Рэя. Она жила у него последние двенадцать лет. У нее не было ни малейшего повода убить его.
– А как насчет наследства?
Он изменился в лице.
– Ну хорошо, ну да, она получит какие-то деньги. Но Дженис это никогда не интересовало!
– Н-да-а… Тем не менее, что мне остается? Все, что нам известно, говорит о том, что убийца не мог покинуть место преступления. Мы немедленно обшарили весь дом. В нем находились только Дженис Синклер и ее убитый дядя.
Портер хотел было что-то ответить, сдержался и задумался. Он, должно быть, испытывал искушение. Детектив-любитель, все время на шаг опережающий полицию… Разумеется, Ватсон, у этих жандармов есть особый дар не замечать очевидное… Но он мог потерять слишком многое. Он спросил: